Неожиданность

Молодая жена Виталика до одури любила собак. И они ее любили. Виталик слышал, что псы в немытой женщине чуют сучку , за то и любят , но она - то мылась! Особенно перед сном надраивала свою кожу так, что вся становилась гладкой и ныряла к нему под одеяло, как дельфин в воду , а он на протяжении всего медового месяца пытался уловить момент, чтоб уловить ее саму и удержать.

Сегодня Виталику что- то никого ловить не хотелось. Настроения не было. А она, как назло, скользила по нему гладенькими ногами, водила ладошками по бокам, волнующе дышала в ухо. Знал бы Виталик, что так скоро насытится тем, что до женитьбы казалось таким желанно-сладостным, может и жениться бы повременил. А может и нет, ибо и без того, углубившись в науку, просидел он в девственниках аж до тридцати пяти.

Но дело сделано. На безымянном пальце Виталика вдруг бледно заблестело обручальное кольцо и вечно сложенный холостяцкий диван фатально раздвинулся на два спальных места. Оставалось искать компромисс в самых щепетильных вопросах, что молодым пока неплохо удавалось.

- Родная, давай спать. Что-то мне не здоровится сегодня, голова болит, - как можно ласковей обратился он к супруге и трагично забросил руку себе на лоб.
- А голову можно было бы и не использовать, - женушка хихикнула и, выждав пять секунд, отвернулась к стене.

Виталик, почувствовав безопасность момента, прижался животом к теплой спине жены и уткнулся лицом в ее затылок. Волосы привычно щекотали лицо. Вытянув руку из под одеяла, мужчина аккуратно отвел женские волосы в сторону и, чувствуя некоторую вину, погладил супругу по голове.

Рука, за месяц успевшая привыкнуть к пушистости знакомых локонов, вдруг наткнулась на что-то странное, упруго и твердо застывшее в волосах надо лбом жены. Она же лежала не двигаясь, то ли сонно, то ли обиженно посапывая в стенку.

Облизнув пересохшие губы, Виталик коснулся твердынек еще раз, другой… опустил немеющую руку ниже и провел по бровям. Брови были. Волос не было, но брови были на месте. И ресницы тоже. Те самые ресницы, которыми она в минуты шалости мелко и часто моргая ласкала его лицо, пробуждая мурашки по всему телу.

Вспомнившиеся мурашки на минуту отвлекли от твердынек на голове жены и теплой волной покатились ниже желудка
-Нетушки, - остановил себя Виталик, - а что, если…? Не просто так жену тянет к собакам и их к ней. Ой, не просто так!

С легкой опаской мужчина опустил руку под одеялом к ягодицам жены. Та не шелохнулась. Проведя ладонью по тепленькому гладкому бедру супруги, Виталик осторожно потрогал пальцами чуть ниже копчика.

Ух! Слава Богу! Хвоста не было. Но намек был. Что-то коротенькое и тверденькое под плотной кожей уходило в самую глубь женского тела.

Виталику стало жутко интересно. За первый месяц супружества и месяц знакомства до, он успел немного исследовать и руками и глазами то, что прежде видел на картинках и изредка - в очень взрослом кино. Женщина оказалась существом много-слойным, сложно-сконструированным и не всегда предсказуемым. То, что вчера доставляло жене удовольствие, сегодня могло вызвать ее полное непринятие.

Множество разнообразных точек, впадинок и выпуклостей, нежных гладкостей и шероховатостей оставались для молодого мужа предметом аккуратного, пытливого исследования и неожиданных открытий.

И вот новый объект изучения. Осторожно, так, чтобы не разбудить жену, Виталик стал исследовать указательным пальцем твердыньку, спускающуюся от крестца вниз.

Твердынька, похожая на усеченный хвостик, надежно спрятанный под кожей, закончилась и пальцы Виталика оказались в мягкой, чуть влажной, теплыни. Настроение вдруг стало волнительным, а близость женщины вместо удручающей — приятно напрягающей. Забыв про пробившиеся рожки вместо исчезнувших на голове жены волос, Виталик засопел и пустил в ход обе руки.

- И долго ты будешь изучать мой копчик, анатом мой любопытный? Твое все! Твое, никуда не денется. – Лукаво улыбнулась жена, повернувшись лицом к Виталику.

В ее глазах не было ни капли сна. А надо лбом, ровненько прилепившись к челке, кокетливо торчали две пластмассовые бигуди.