Часть четвёртая. Пётр Первый

Действующие лица:
Пётр Первый
Екатерина Первая
Джон Белл, англичанин
Полковник Селиванов, комендант Царицына

Входят Петр, Джон Белл и Екатерина.

ПЁТР. Ну, что скажешь, Джон? Как тебе крепость сия показалась?
ДЖОН.  Прости, Питер. Не имею сказать хороших слоф. Крепость-Царицын есть very bad.  Как это по-русски, отчень плёхо.
ПЁТР. Я так и думал. Подлецы! Коменданта Селиванова ко мне! (Входит Селиванов) Осмотрел я крепость, вверенную в твоё, пёсья душа, попечение. Ты на что здесь поставлен, смолёный фал тебе в глотку!
СЕЛИВАНОВ. Помилуй государь наш, Пётр Лексеич. За что проклинаешь?
ПЁТР. Молчать, собака! Премного недоволен я состоянием крепости. Отчего крепостной вал так полог? Отчего башни обветшали и перекошены? Воруешь, гнида?!
ДЖОН. Вор на воре сидеть, и вором подгонять.
ПЁТР. А ведомо ли тебе, Селиванов, что край сей –  пограничье земли русской? А ты, собака, чести не знаешь! Я тебя сейчас в кандалы!
ЕКАТЕРИНА. Петер, не гневай себя понапрасну, не вреди дайнен херцен… своему сердцу.
ПЁТР. Обожди, Катеринушка. Тут дело государственное.
СЕЛИВАНОВ. Не виновен я, Пётр Лексеич, вот те крест! Позволь ответ держать!
ЕКАТЕРИНА. Выслушай его, Петер, яви свою справедливость.
ПЁТР. Говори, пёс.
СЕЛИВАНОВ. Уж сколько раз я тебе, государь, грамоты слал и челом бил, чтоб выделить нам средства из казны на починку ветхих мест в городе, крепостных башен да на строение амбаров для провианта. Больше года ответа ждал.
ПЁТР. Ну!
СЕЛИВАНОВ. А прислали мне из воинской коллегии ответ, что крепость царицынская непреложного торгового и стратегического значения не имеет.
ДЖОН. Как это по-русски: чиновничье волокитство.
СЕЛИВАНОВ. Вот отсюда все наши бедствия.
ПЁТР. Та-а-ак! Разгильдяи, разбойники, воры! Карту мне! (Селиванов подаёт карту). Смотри, Джон. Царицын – крепость важная стратегически. Смотри! Волга есть выход в Каспий и на Кавказ.
ДЖОН.  Сие аксиома.
ПЁТР.  Дон – прямой пусть в Азовское море, в Турцию,  в Чёрное море, а там и в Европу.
ДЖОН. All right. Абсолютно справедливо.
ПЁТР. А где Волга и Дон ближе всего друг к другу расположены?
СЕЛИВАНОВ. Здесь, у Царицына.
ДЖОН. Wоw! It’s perfect disposition.  Превосходный диспозиций.
ПЁТР.  Здесь встречаются юг и север, восток и запад, потому как место это – есть пуп земли!
ДЖОН. Пуп? What is a «пуп»? Что есть слово сие означать?
ПЁТР. А ну-ка, растолкуй ему, Селиванов.
СЕЛИВАНОВ. Центр Вселенной. Место, где зарождаются новые миры и животворящая кровь поступает в тело государств и народов.
ПЁТР. Эк загнул красиво!
ДЖОН. О, yes! Пуп Земли is the best global breand!
ПЁТР. Хвалю, Селиванов. Верно мыслишь. Ну, рассказывай теперь, что везут через таможню Царицынскую?
СЕЛИВАНОВ. Рыбу, соль, заморские товары из Персии, Средней Азии, Индии.
ПЁТР. Здесь нужно соединить реки. Для торговли с заморскими странами очень пользительно. И кто посмел заявлять, что город сей торгового и стратегического значения не имеет? Карты читать не научились, мерзавцы? О государстве российском не ратуют, а токмо о собственном кармане. Вернусь в Петербург, самолично дознание проведу, кто сию срамную бумагу в Царицын отписал. Ну-ка, рассказывай Селиванов, сколько в Царицыне домов каменных?
СЕЛИВАНОВ. Три всего, да и те церкви: Троицкая, Преображенская да Успенский собор.
ДЖОН. Варварство, дикость и никакой цивилизованности.
ПЁТР. Отчего не строитесь? Леность обуяла?
СЕЛИВАНОВ. Так народу в Царицыне почти что и нет. Кому строиться?
ПЁТР. Сколько ж народу?
СЕЛИВАНОВ. Гарнизон в пятьсот человек. А посадских мы не считаем, но и того менее.
ПЁТР. Что, не хотят селиться люди в Царицыне?
ДЖОН. Культурный человек нет желание жить здесь. Потерять можно всё, и ничего не заиметь. Nevermore!
СЕЛИВАНОВ. Хотят, государь наш Пётр Лексеич. Прошу покорно принять челобитную. Жители Царицына, переселённые из Азова, просят оставить их в Царицыне на вечное поселение.
ПЁТР. Видал, Джон, душонка твоя заморская! Для достижения цели своей никогда не нужно бояться затратить больше, чем приобресть можешь! Так передай же им, что жительство в городе сём считаю самым наиважнейшим государственным делом. А посему отдаю в дар царицынцам свой картуз, и как никто не смеет снять сей картуз с головы моей, так никто не смеет их из Царицына выводить.
СЕЛИВАНОВ. Премного благодарны, Пётр Лексеич.
ЕКАТЕРИНА. Ах, Петруша, ты есть такой щедрый и предусматривающий.
ПЁТР. А скажи-ка, Селиванов, что делать будешь, ежели напасть какая вражеская на Царицын произойдёт? Как думаешь обороняться?
СЕЛИВАНОВ. Думаю, Пётр Лексеич, укрепить вал и стены, поставить мортиры тут, тут и вот тут. А ещё разрешите доложить.
ПЁТР. Докладывай.
СЕЛИВАНОВ. По моему разумению следует от Царицына до реки Дон провести укрепительную линию, дабы впредь перегородить междуречье, чтобы турки, калмыки и прочий разбойный народ дальше нашей крепости на российскую землю пройти не могли.
ПЁТР. Ай да Селиванов! Ай, да государственный ум! Дай-ка я тебя расцелую! Значит, мыслишь Царицын  ещё в своё служение сделать форпостом российским?
СЕЛИВАНОВ. Так точно, Пётр Лексеич.
ПЁТР. Так тому и быть! Полюбуйся на него Катеринушка. Ай да молодец! Видишь, Джон, какие люди есть в России! Мы ли с ними ни станем величайшей в мире державою? Шалишь, брат-англичанин! (Селиванову) А что как враг премного больше по численности будет Царицын нахрапом брать? Сдашь город, а, Селиванов?
СЕЛИВАНОВ. Мы, Пётр Лексеич, не позволим того. Жизни отдадим за город наш. Понимаем, что такое пуп земли.
ПЁТР. А не бывать больше тому, чтоб Царицын был покорён! Вот вам трость моя; как я управлялся ею с друзьями своими, так вы обороняйтесь ею от врагов ваших.
СЕЛИВАНОВ. Благодарствуем, Пётр Лексеич.
ДЖОН.  О! Картуз и трость есть богатые подарки, укрепят городишко небывало.
ПЁТР. Я те покажу, как насмешничать, крыса заморская!
ЕКАТЕРИНА. Кёнинкс гэшэнк ист готтс гэшэнк. Дар великий не деньгами.  Благоволение. Найн. Найн. Благословение царя на этот город.
ПЁТР. Катеринушка, жена моя умная, славная. Так как речка эта называется Царицей, то и жалую ее и Царицынскую крепость своей государыне.
ЕКАТЕРИНА. Благодарю сердечно, мой великий государь.
ПЁТР. Пусть пока мал и неказист городишко. Да духом крепок! А быть Царицыну впредь великим городом, на Волге наибольшим и богатейшим. Угости Катеринушка полковника Селиванова за верную службу.

Екатерина подносит Петру, Селиванову  и Джону по чарке.

ПЁТР. Эх, Селиванов, скучно живёте. Сейчас бы карнавалом пройтись по-европейскому обычаю, фейерверки да шутихи запустить. Верно, Джон?
ДЖОН. Ты, Питер, дать приказ to fair from gans. Будет тебе забава огненная.
ПЁТР. Понял меня, Селиванов?
СЕЛИВАНОВ. Понял, Пётр Лексеич! Гарнизон! Слушай мою команду. В честь государя нашего императора Петра Алексеевича и государыни Екатерины приказываю палить из ружей и пушек в воздух многократно. Ура!

Салют