Открытая дверь

    Поселковые мальчишки освоились в лагере и обнаглели. Обнаглеть пацанам помогли всё те же распутные девчонки. Окно на нижнем этаже в туалете было предусмотрительно открыто. И пацаны, имея, таким образом, свободный вход в корпус, начали по ночам посещать охочих до острого романтизма.
   Девчонки, которые были против вторжения в ночной покой, живо поменялись местами с желающими встреч с ночными гостями. Дунька о посещении пацанов была не в курсе. Все молчали негласно припугнутые гипнозом Шамана.
- Только вякните, и Шаман всех разденет наголо прилюдно, как на медкомиссии! – припугнула Долматина девчонок.
- Нужна ты Шаману, как собаке пятая нога! – возразила, было, Синичкина.
- Я Шаману не нужна, - спокойно парировала Танька и внушительно добавила: - А вот его товарищам ваши донесения ни к чему! Ты поняла меня, девочка с хвостиками?
   Синичкина умно захлопнула рот и тихо ретировалась в свою комнату. В тот же вечер она тайно поведала Сениной и Гурвиной всю перепалку с Долматиной. Девчонки стали побаиваться такой серьёзной угрозы и помалкивать.
   Ночкин сначала вообще ничего не знал, пока однажды в час ночи не столкнулся в туалете с Оленевым. Он ошалело уставился на Борьку, который вышел из туалета.
- Тс! - приложил палец к губам Борька, хитро прищурив глаза.
    Мурат, молча и вопросительно пялился на Борьку. Тот с усмешкой ему подмигнул и бесшумно направился вверх по лестнице.
- Я не понял, Олень, а ты куда? - пришёл в себя Мурат.
   Оленев остановился, посмотрел на Ночкина и спросил:
- Ты со всеми спишь?
- Нет, - замотал головой Мурат.
- Ну, вот и я с одной, - улыбнулся Борька, заговорщицки подмигнул и тихо ушёл наверх.
   Мурат в недоумении прислушался. Осторожно скрипнула дверь, и наступила полная тишина. Ни визгов, ни писков, ни возмущений Ночкин в этот раз не услышал. И он понял, что темпераментные девчата и тут не растерялись, стараясь не упустить своего момента в интимной романтике. Он вошёл в туалет, увидел открытое окно и усмехнулся, презрительно покачав головой:
- Понятно! Вот и ваша дверь!
   Окно Мурат закрывать не стал. Хотят девчонки страстного романтизма, пожалуйста! Но только пусть попробуют на кого-то ему пожаловаться или кого-то подставить, как это сделала в деревне Катька! Мурат будет первым свидетелем за обоюдное согласие интимного романтизма!
   Помня хорошо отчаянный крик несчастного Ваньки, он не пускал к себе на ночь ни одну из девчонок! Ему покуда никто не нужен! У него, как у деда будет одна-единственная один раз и на всю жизнь!
   Так поселковые парни посещали ночами подружек в разрез категорическим запретам их преподавателя, который нёс ответ за них перед родителями и училищем.
   Девчонки предусмотрительно закрывали плотно шторы и ставили на пол светильник под абажуром. Никто не шумел.
   Розина втрескалась по уши в Дениса и только молчаливо обнималась и целовалась, утопая с головой в ласках пацана. Она понимала, что так вели себя девчонки, которые считались непорядочными, что так не должно быть, но ничего не могла поделать со своими вспыхнувшими первыми чувствами! Бизонов задавил девчонку грубой нежностью, и она позволяла с каждым разом ему всё больше и больше вольностей. 
     Сидя на коленях Оленева, Корачова хихикала:
- Как же ты, Оленёнок, обнимаешься!.. Обними меня здесь!.. Ещё здесь!..
   Турфимова начала прилипать к Шаману, и Борька не стал ей уделять внимание, перекинувшись на Корачову. Большеглазая Варька ему очень понравилась!
    От Шамана Маринка получила от винта и попробовала подкатить к Бизонову. Но Бизонову нравилась стеснительная Розина. В выборе Денис был категоричен!
    Травина ангажировала Городская и никого к нему не подпускала. Но Травин обожал Пырныгину. Городская была для парня условным объектом внимания. Дашка об этом не подозревала.
    Турфимова же потерпела полное фиаско, в душе жалея за прерванные отношения с Оленевым. И теперь, слушая за стенкой страстную возню сокурсниц с ребятами, Маринка ворочалась с боку на бок в постели, не в силах нормально уснуть от зависти.
- А где же ваш Мурёнок? С кем же он из вас делит свои тёмные ночи? - полюбопытствовал Бизонов, тиская Розину.
- Мурёнок ещё не вырос! – с улыбкой отозвалась Корачова.
- То есть, как это «не вырос»? - остановил свои нежности с Городской Травин.
    Пацаны в недоумении переглянулись в сумраке.
- Девчата, а он у вас не того… не больной? - с сомнением спросил Печорин.
- Мы не проверяли! - рассмеялась Дубранова.
- А что ж вы так? Надо проверить! – на полном серьёзе произнёс Борька.
    Девчонки прыснули, и Танька пожаловалась:
- Не даётся!
- Значит, хором надо завалить! – посоветовал Борька и добавил: - Надо парня выручать!
- Ага, к нему полезешь, он тебя так «выручит», что сам побежишь лечиться! – сказала Городская.
    Теперь засмеялись пацаны.
- Так что же он, до сих пор мальчик-колокольчик и ни разу ни с кем ни дзынь-дзынь? Девочка-то у него имеется? - поинтересовался Денис.
- Если честно, мы не знаем. Может, с кем-то был, может, не был, - пожала Дубранова плечом и, обнимая Толика, упрекнула: - А вот ты почему вчера изменял мне с Долматиной?! Я такие вещи не потерплю! 
- Спокуха, девочка! Я от свободы пока не отказывался! С кем хочу, с тем и торчу! – без обиды с усмешкой осадил её Толик и тут же нежно присосался к губам.
- Девки! Выключите вы этот фонарь! - возмущённо попросил Демид.
    Оленев наступил ногой на кнопку выключателя, и страстный романтизм пыхтений и сопений возобновился.
   Темнота – друг молодёжи!

продолжение следует---------------------