Как ушёл ты мой сынушка во солдатскую службицу

Поломанные судьбы, разруху, не стихающую боль и горе утраты близких несла война людям. Война - это страшная беда для народа, это разрушения, осиротевшие, голодные дети, смерти и ранения и постоянный страх за свою жизнь, и жизнь своих близких, за их будущее.
Кончилась война, уже она далеко, но её отголоски всё ещё аукаются в мирной жизни 
разрухой и незалеченными ранами.  Юные, мечтающие о подвигах и славе, слушали рассказы взрослых и понимали - как это не просто отличиться в боях, избежать
непредусмотренных потерь, сохрани технику и боевой солдатский дух...
Бабушку Катерину по маме Жорка тогда уже воспринимал довольно старенькой, но она во всё вникала, пыталась всё контролировать и влиять на всё. Бабушка часто за своими делами как бы плачущим со слезой голосом напевала, как считал Жорка "сказки, "которые он, не вникая в содержание, любил слушать.

Бабушка жила с засидевшейся в девках дочкой Манефой. Жоркина мать, навещая  по каким-то делам  бабу Катю, всегда брала его с собой.
-Пойдём, бабушку порадуем. Покажемся какие мы большие выросли. С Жоркой ей не было ни в чём отказа, потому, что Жорка, как всегда отмечала  баба Катя, очень был похож на её сына Колюшку в детстве.
Колюшка, единственный её сын, призванный сразу после окончания школы  на краткосрочные шестимесячные курсы младших командиров. Только одно коротенькое письмо с передовой, торопливо, на ходу написанное и успели  родные от Николая получить. Письмо было местами вымарано цензурой, но было понятно, что краткосрочные шестимесячные курсы  сократили до трёхмесячных  и вчерашних  курсантов  в спешном порядке  отправили  ликвидировать прорывы немцев под Ленинградом. Сразу с марша  бросали в затяжные,  тяжелейшие  бои  вчерашних школьников ещё по сути.
 
Вслед за письмом Николая пришла казённая бумага  с печатью и размашистой подписью о том, что Николай пропал без вести.
-«Как так, «без вести»?-Всегда расстраивалась баба Катя, а с ней и Жорка. Неужели никто не видел? Да быть этого не может. Это или канцелярии писать лень, или экономят на  продовольственных аттестатах. А  нужен ли этот аттестат чёртов кому-нибудь такой-то ценой?. Сказали бы лучше честно где и как – знала бы где сынок лежит убитый в битве с ворогом и навестила бы - посмотрела да поговорила с сыночком-то». А то не знаешь какому богу и молиться-то.

В труднейшей фронтовой обстановке  начала войны средняя продолжительность службы младшего командира на передовой  была не дольше недели. И молодой лейтенантик  Коля вписался в эту жуткую статистику…
Видел Жорка и даже держал в руках и письмо дяди Коли с фронта, и казённую бумагу
 прпаже Дядки.  Рассматривая и перечитывая  держал  в руках он их крепко и бережно, но руки сами предательски подрагивали почему-то, как-будто чувствовали руки отвественнсть за них, что сгорят все эти документы и фотографии в огне грандиозного пожара, охватившего всю деревню в 1950г. Так что Жорка зрительно дядю Колю не помнит, и представлял его  исключительно со слов и глазами бабушки Катерины.
 
–Ну похож, думал пацан, так зачем каждый раз плакать-то. Повзрослев, стал понимать, дядя Николай – мамин брат, был гордостью и надеждой всей семьи. Перед самой войной один из всей деревни, закончил Николай в городе десятилетку и готовился «поступать на учителя». Война  сначала помешала бабушке увидеть своего Колюшку «вышедшим в люди» и тихо порадоваться, а потом  отняла совсем. И теперь, видя похожего на него мальца, баба Катя вспоминала и причитала по своему сыну тихо и обречённо, зная, не вернётся никогда, не обнимет, внуков не покажет... 
-Колюшка-а-а мой утонул!-Неожиданно выдохнет, пропоёт  причёт бабушка. А в голосе слеза.-Ведь плавать-то он не умел...В детстве не научился -реки-то в наших местах большой не было. Всё колодцами обходились, небольшие ручьями.

– Ох, мама, опять путаешь, – привычно одергивает её Манефа, ставя на стол самовар. – Это тятя рассказывал про переправу еще в ту войну с германцем.
– Да, да,– переключается с причитаний на разговор баба Катя,– Федор-то выплыл держась за брёвнышко и пришёл с войны «Кавалером». У него Оберег был от своей матушки заговорённый, он и уберёг Фёдора.
      Жорка представлял деда Федора эдаким кавалером – ухажёром с гармошкой и начищенных сапогах, но позже уяснил, что "Кавалер" означало наличие у него Георгиевских крестов. И это звучало гордо - «Кавалер» Георгиевского креста, Фёдор такой-то! Сгорели  в том же пожаре и эти  царских времён награды. 
      -А Колюшке не успела я  зашить в гимнастёрку Оберего-от его, -сокрушалась бабушка.- И весь-то Оберег - это его первые два молошных  зубика. Долго их  хранила для такого случая. Думала ещё три месяца и заговорю посильнее, и успею зашить, а их, вишь как – раньше сроку по тревоге увезли,- сокрушалась бабушка.-Вот и не уберегла сыночкато я...»

Жорка помнит,  и другие бабушкины заботы, требующие её участия. Повыбила война женихов, а у неё из трёх ещё две дочки на выдание.
– Вот, Манеф, видно, так и останешься вековухой, последний твой ровесник умер,–печалилась  бабушка.
– Да какой, мама, он жених – безногий после фронта, от ран и умер, да и я хороша невеста – «на торфу» всё себе застудила.
-Безногие–то вон ныне на пенсию живут,  получают деньгами,  не как мы – палочками на трудодни пустые. Да как-никак и мужик в дому был бы и не убёг бы без ноги-то.
- Это, когда  мужик один остаётся больной да израненный, живёт недолго.
А с бабой-то заботливой да умной, вон мужики, живого места на них нет с войны-то, а тянутся, как дерева, гнутся под ветром до земли ажни да не ломаются, скрипят а стоят.
   В войну тётушка Манефа была мобилизована на торфоразработки. Жорка не понимал  почему и кто загонял людей на работу по пояс в холодную воду и, главное, почему она сама шла.

Но самовар на столе, а Жорка,  хоть и несмышлёныш, но уже сообразил, что на чай надо садиться рядом с бабой Катериной, потому что она отковырнёт прочной железной вилкой Жорке на чайное блюдечко из магазинного картонного ящика целый ком растаявших на солнышке и спёкшихся в ящике опять конфет подушечек. Вот что значит парню счастье! А Манефа, та только одну-две конфетки даст и всё. Манефа тоже была доброй, щедрой женщиной. Просто её подводила слабая алюминиевая вилка. Продать эти конфеты магазину в розницу было никак не возможно, поэтому у всех были целые ящики их.***
– Вот пирожка, скушай Колюшка,– потчует бабушка.
Жорка в ожидании угощения, не протестует –Колюшка так Колюшка.
– Ба, а с чем пироги?
– С рыбой,– дразнит  аппетит мальца бабушка. Он надкусывает раз, другой…
–А где рыба-то?
–Дак, видать, убежала,–смеётся бабушка.
Парнишка  тоже смеётся и уминает с аппетитом  угощение щедро приправленное  бабушкиной любовью к мальчишке так похожему на её родного единственного Колюшку в детстве.

Вся деревня, где жили Манефа и Бабушка  были из староверов и в традиционные церкви им ход был заказан. Отпевали своих усопших старушки  и женщины самостоятельно.. А  умение отпевать, оплакивать своё горе в «заплачках» передавалось из поколения в поколение и было известно каждой большухе и старухе. Учились этому, перенимали, наблюдая сначала со стороны, а потом непосредственно участвуя в этих обрядах ещё в юности. Собирались в избе старухи одетые в тёмное и в белых платках и горевали на распев. Получалось стройно,трогательно, мелодично и красиво, это задевало и трогало душу.
Горюя по пропавшему сыну, бабушка тихонько напевала причитания (причёты).
Жорку удивляло, что причитания по пропавшему сыну, бабушка совмещала с каким-либо занятием и могла в любой момент взять паузу ,особенно в начале для решения бытовых вопросов, переходя на обыденный тон голоса, а затем без перехода причитала снова.

Все слёзы по пропавшему сыну она давно выплакала и теперь горевала , причитала с сухими глазами и слёзным голосом:
–«Ой приупали мои белы рученьки,
притуманились очи ясные,
помертвело лицо белое со великого со горюшка,
как ушёл ты, мой сынушка, во солдатскую службицу,
под конец свету белого, во край красна солнышка.»
Мал Жорка был тогда, дословно не запомнил причетов и записать не мог, но, наверняка, они были похожи из-за близости мест на часто встречающиеся в «Плотницких» и других рассказах Василия Белова, а здесь в виде отрывков народных причетов в уста бабы Кати вложенные.
Бабушка причитала с остановками, чтобы отдохнуть. Втянувшись в процесс пения она переставала ощущать усталость, голос её креп и  причёт жил как бы помимо её, самостоятельно.
–«Ой, остригли буйну голову, золоты кудри сыпучие.
Как на каждой волосиничке по горючей по слезиночке.
Шинелька тебе не по плечушкам, сапоги не по ноженькам.
На чужой  там сторонушке, всё люди не знакомые.
И вёрсты там не миряны от волока до волока.»
Пропев кульминацию бабушка переходила на речетатив.
–Ворочайся сынушка, к дому родному.
Живи в нём, нас старых доглядывай.
Во дому моём без тебя нету радости.- примерно так всегда бабушка завершала. Смысл всех причётов был всегда одинаков – о сыне. Но разницу в текстах Жорка замечал и обращал внимание бабушки на это. Бабушка отвечала: «Причёт сам на ум течёт". Потому, вроде, все как бы об одном плачутся, а слова говорят всё разные, потому что у всех судьбы свои сложились по-разному.
Бабушка импровизировала и рифмовала на ходу. Получалось до того ладно, что Жорка невольно заслушивался и проникался аж до мороза по спине и гусиной кожи на руках. И любил слушать эти спетые истории, и сам пытался что-то изобразить. Тётушка и мама  тоже  пели причёты, когда дела заканчивали.

Редко какая семья в ту войну не понесла утрат. И до сих пор эта боль в народе до конца не изжита и у многих не высказана. Бабушка Катя так и  унесла эту боль с собой, оставив нам память о тех, кого любим и помним.
                Слов - 1402
                Кутьин Ю.А.


Рецензии
Страшные потери той войны
до конца не оплаканы.
А на пороге
уже новая.
Спасибо за рассказ.
Истинно по русски написали.
Староверы умеют хранить обычаи.

Василий Овчинников   26.06.2023 19:50     Заявить о нарушении
Но и терпеливо ждать от "сильных мира сего" подачек и кусков с барского стола за хорошее поведение тоже нереально- они ж првоззгласили ослабление и унчтожение России своей главной задачей, и уже 300 лет её пытаются внедрить. Жалко возраст..

Юрий Кутьин   26.06.2023 20:23   Заявить о нарушении
Я тоже на восьмом десятке (74).
Остаётся только за сыновей
Бога молить.

Василий Овчинников   26.06.2023 21:01   Заявить о нарушении
На это произведение написано 17 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.