Софокл к вопросу о высших силах

  Что может делать русский филолог в отделившейся Литве? Лично я – сижу в библиотеке одного православного монастыря, который и основан-то был как ответ на Брестскую унию, когда нас впервые захотели серьёзно отрезать от Руси (ещё не литовцы, ещё поляки). Библиотека  крохотная и... трогательная.
Представьте себе корабль с большими красивыми парусами (откуда у библиотеки паруса? А облака над башней? А, наконец, книги?) – корабль, который с конца XVI  века плыл по волнам бытия, сквозь разные небеса, разные времена года (в саду под башней), сквозь разные события и эпохи – и  вдруг застрял «на отмели времён», году этак в 1915-м, когда в Вильну вошли кайзеровские войска. Треск, плеск, заворочалась бездна внизу, засвистал-завыл кто-то сверху (может, просто пустота)... Затем, как водится, - грабители, крысы, грибы и лианы, весь антураж кораблекрушения. Любого. В том числе и русской культуры в Прибалтике.
Но и сегодня ещё, в пыли и хламе, нет-нет да и сверкнёт такой бриллиант, что дух захватывает.
Вот, например, 3-й том Софокла в издании М.В. Сабашникова, в переводе Ф.Ф. Зелинского и с его же комментариями. Но, пожалуй, тут лучше включить звук – величественный хор из «Антигоны»:
МНОГО В ПРИРОДЕ ДИВНЫХ СИЛ,
НО СИЛЬНЕЙ ЧЕЛОВЕКА – НЕТ!
Он, поёт далее хор, и по волнам держит путь, и по пашне проводит плуг, и огонь приручил, и общественную жизнь придумал – с законами, с понятиями о справедливости и человечности.
БЛАГОДОЛЕН! БЕЗДОЛЕН НЕ БУДЕТ ОН В ГРОЗЕ
ГРЯДУЩИХ ЗОЛ!
Вообще-то, в монастырском томе этих строк нет: «Антигона» печаталась в 1-м томе, как раз в 1915 г., и до Вильны уже не добралась. Нет и «Царя Эдипа», где «благодольный» оказывается вдруг жалкой, просто позорной игрушкой ещё более дивных сил. И «Эдип в Колоне» отсутствует – моя самая любимая (во времена эллиномании) драма у Софокла:  (старик, опозоренный и растоптанный роком, способным подстраивать ловушки даже богам, отстаивает перед богинями злобы своё право умереть не в позоре)... 3-й том – отрывки из утраченных драм, сохранившиеся в цитатах древних авторов. Он вышел из печати раньше – в  1914-м (может, даже тогда, когда его издатель пробирался с Запада на Русь – пешком, мимо германских патрулей. Чтобы уже в своей московской квартире попасть в ноябре-17 под большевицкий артобстрел, а в ноябре-41 – под германскую бомбу).
Первое, чем удивляет книга (благородное сабашниковское издание! Бумага – верже!), - неразрезанностью: за 80 лет я – первый читатель! То ли с 1915 г. уже некому было заглядывать в книжки, то ли стало не до Софокла. Тем более отрывки – какой с них  толк?
Разрезаю и слышу:
«Я хотел склонить читателя вместе со мною пройтись по этому полю развалин, чтобы наша прогулка стала для него эстетическим наслаждением. Для чего постарался обратить руины в цветник, по мере возможности восстановил содержание всех потерянных драм... Перед нами мелькнут чарующие образы Кассандры и Алфесибеи, Паламеда и Елены – правда, лишь как тени, на мгновение получившие жизнь для того, чтобы промолвить несколько слов и снова скрыться в туманных безднах Аида. Но всё же это будут именно они...»
Чей это тихий, трепетный голос? Кто объявился рядом со мной на тропинке «в туманных безднах»?
А это как раз Фаддей Францевич Зелинский, наш замечательный эллинист. Библия утверждает богоизбранность евреев, а Ф.Ф. считал, что богоизбранным народом были древние греки. И что задача человечества состоит в том, чтобы продолжить их начинания. Кроме того, был убеждён, что в ХХ веке человечество будет жить единой, мирной и благодольной семьёй.
В 1921 г. он, однако, бежал ( опять-таки пробираясь мимо смертоносных патрулей) из родного Петрограда на «историческую родину» –  в Варшаву. Но в 1939 г. война достала его и там. А за год до того в ленинградской тюрьме от страха перед расстрелом сошёл с ума его сын – Адриан Пиотровский (кстати, родился в Вильне). Прекрасный переводчик античной поэзии («По морям промчался Аттис на летучем лёгком челне»...). Как свидетельствовал сокамерник (Н. А. Заболоцкий), он «царапал себе грудь каким-то гвоздём и по ночам проделывал постыдные вещи на виду у всей камеры». Блаженные боги его страданий не заметили: «Листьям в дубравах подобны сыны человеков» –  поди запомни каждый листок, если все они и так облетели, и уже новые радуются жизни и тоже что-то лопочут...
Отцы Церкви видели в олимпийских богах (в отличие от библейского бога) коварных демонов, которые заслоняют истинный свет и всегда рады посмеяться над человеком, особенно в острый миг. Но есть и другое мнение – что боги и демоны имеют разную природу: демоны соотносятся с нашей принципиальной склонностью к шизофрении, раздвоению и даже распаду сознания (скажем, во сне), а боги – с Трансцендентом, т.е. с Потусторонним. В каковом Трансценденте сходятся все параллели и перспективы, а также отвлечённые понятия. Например, в «том» мире человек – царь природы, бессмертный и всепобеждающий. А в этом – лишь непременносмертное существо (причём смертное на каждом шагу и в любой момент), то и дело тонущее в сновидениях разума или играх рока. Да что рассказывать – сами знаете.
Фаддею Францевичу угодно было верить мифам о том, что древние боги стихий – титаны – побеждены, что наступила эпоха Зевса, породившего из головы – вооружённую деву Мысль, из чресел – безудержного бога творчества, от Латоны – бога гармонии Феба-Аполлона. Может, украдкой профессор даже молился им – ведь если долго верить, то можно и услышать: «Фаддей! Фаддей! Я – твой бог. Да не будет у тебя иных богов, кроме меня». Но едва шевельнутся бездны – куда только попрячутся боги мудрости, красоты и порядка! Так начнёт швырять, так понесёт и закрутит, что лишь о том и молись, чтобы умереть не постыдно.
Да, но кому молиться? Богам, которые и сами бессильны перед роком? Року, который принципиально не принимает молитв? Или безднам, в которых вообще нет разума?
Молиться, как известно, нужно Богу – Тому, Который среди всех богов один пишется с большой буквы. Таинственной Высшей Силе, которая упорно, наперекор всем законам распада и смерти, обходя 2-е начало термодинамики, создаёт жизнь, бессмертную в Трансценденте. Сама неотступная целенаправленность этой силы к совершенству, к разуму – неопровержимое доказательство Бытия Божьего. Ей и молятся здесь, в монастыре. На корабле, который всё-таки плывёт, несмотря на все катастрофы.