Овации и плеть. Кукольный театр графа Каменского

Уже смеркалось, когда из черного входа театра выскочила девушка. На ее руке зияла рана, из которой сочилась кровь. Растрепанная в слезах, девушка тихо, стараясь не производить шума, скрылась в ближайшем кустарнике. Вслед за ней на крыльцо выбежал мужчина, желавший, во что бы то ни стало задержать девушку. Он сердито озирался по сторонам, посылая вслед девушке тысячи проклятий и угроз, но, не увидев ее, вынужден был вернуться обратно. Как только дверь театра закрылась, я невольный свидетель происшествия, поспешила на помощь девушке. Ею оказалась Мария, актриса крепостного театра графа Каменского. Тело девушки сотрясали рыдания, лицо и руки перепачканы в крови. Что и говорить, жуткое зрелище. Перевязав рану куском от подола платья, я немного успокоила девушку, и мы сели чуть поодаль на лавочке. Сумерки надежно укрыли нас от глаз людских, и нашей беседе никто уже не мог помешать.

- Простите, что вам довелось такое увидеть, и спасибо за помощь. Мария улыбнулась и обняла мои руки.
- Овации частенько у нас сменяются плетью. Наш граф влюблен в театр, но с нами обращается так, будто мы бездушные куклы, жестоко наказывая за любую провинность. Плетка всегда при нем, результаты ее применения вы видели. Днем мы работаем в поле или по дому, а вечером выступаем на сцене. Граф не жалеет денег на декорации, а артисты живут впроголодь, некоторым и вовсе приходится побираться в городе. Но мы привыкли. Вы не пугайтесь, такие уж наши закулисные будни. Приходите завтра на спектакль. Многие гости говорят, что наша опера даже лучше императорской. Приходите не пожалеете. Граф часто высылает билеты даром, даже лично доставляет их, очень любит, когда в театре нет пустых мест.

 - Спасибо обязательно приду. Мария, а как начинался театр?
- Первую труппу крепостных актеров граф купил у казанского помещика Есипова, после чего он занялся устройством театральной школы. Для этого на Соборной площади (ныне это район сквера Гуртьева — площадь Каменская) он построил дом и высокое серое двухэтажное здание театра, с яркой красной крышей и белыми колоннами, с фальшивыми окнами, намалеванными сажей и охрой. Театр рассчитан на 500 мест. В 1815 году был открыт первый театральный сезон. Тогда спектакли шли почти ежедневно, теперь  - три раза в неделю. Число всех актёров и музыкантов в театре около 150 человек. В репертуаре у нас спектакли, опера, балет. Граф сам обучает нас актерскому мастерству. Довольно часто он меняет декорации, костюмы, пополняет труппу новыми актёрами.

- Такой увлеченный театрал, человек искусства, откуда в нем столько жестокости?
- Наверное, наследственность дает о себе знать. Достойный сын своего отца.
- Наверное, так и есть.
Мы попрощались и зашагали каждая к своему дому.

А утром я непременно решила посетить "Днепровскую русалку" в исполнении крепостного театра Сергея Каменского. Как и говорила Мария, с утренней почтой принесли билеты на спектакль. Мне натерпелось своими глазами увидеть великого театрала и сиятельного самодура и его удивительный театр и может быть понять для себя, как искусство может сосуществовать с бесчеловечностью и жестокостью.

Осень играет красками, прошедший ночью дождь, сделал их, кажется еще ярче. В городском саду играет графский оркестр. Войдя в театр, я была немало удивлена - граф Каменский сам продавал билеты своим зрителям. Кода был дан третий звонок, начался спектакль. Граф сидел в первом ряду и внимательно следил за работой актеров. На столе перед ним лежала раскрытая книга. В нее он, что то писал, как позже я поняла, это были замечания к актерской игре. Позади графа, во втором ряду, сидела его мать и с нею две дочери, а в третьем ряду сидела любовница графа госпожа Курилова. На груди ее красовался огромный медальон с портретом графа. Но как такое возможно? Моя соседка, увидев, видимо мое замешательство, тихонько пояснила:
- Таков уж граф, у него свой взгляд на мир и на мораль, перечить ему опасно.
Тут шепот прервали возгласы графа:
- Дашка, выше подымай! Сонька, руки, руки! Наська, чего живот пятишь!
Граф возбужденно ерзал в кресле, что то записывал и снова комментировал игру актеров. А вскоре, в антракте спектакля, наступила стремительная развязка… граф с плеткой отправился за кулисы, вскоре откуда стали доноситься громкие вопли и крики, наказуемых актеров. А в это время, гостям театра подносили моченые яблоки, груши, пастилу и вареный, прекрасно приготовленный мед.

Не в силах слушать крики я вышла на улицу. Вскоре ко мне подошла Акулина Васильевна, любовница графа.
- Вы верно меня осуждаете, я видела ваш взгляд. Да только мне приходится далеко не сладко. Воли моей никто не спрашивал. Когда граф чем то недоволен, портрет этот он забирает и тогда я должна вновь заслужить расположение своего барина, а вместо этого он дает мне другой, точно так же отделанный портрет, но на нем не видно лица, а нарисована чья-то спина, он вешается мне на спину и в таком наряде мне приходится являться в церковь на потеху всех молящихся. Есть и другое наказание, гораздо более жестокое. Смена дворовых людей под командою урядника, каждые 1/4 часа входят ко мне в дом, что бы я ни делала, и говорят: "Грешно, Акулина Васильевна! Рассердили батюшку графа, молитесь!" И я должна сейчас же сделать поклон. Иногда приходится по ночам не спать и почти не вставать с поклонов. Через доверенных лиц граф проверяет, исправно ли я исполняется его волю. Слава Богу это наказание редко когда продолжается свыше нескольких часов, а вот прогулка со спинным портретом иногда продолжается по целым месяцам. Да что говорить. Вздохнув, Акулина Васильевна махнула рукой.

- Жене достается не меньше. Такая видно доля. Терпеть и все сносить. Вздохнув еще раз, женщина ушла, оставив меня наедине с моими леденящими кровь мыслями. Мои раздумья прервал звонок. Пора возвращаться, антракт окончен.

Гусары Павлоградского гусарского полка уже заняли свои места в партере. Смену декораций они нашли настолько прелестной, что не смотря на строжайший запрет графа оглушительно зааплодировали, лишая актеров возможности начинать пьесу. Граф встал и грозно замахал платком. Но аплодисменты еще более усилились. Граф приказал опустить занавес и тушить лампы, тогда рукоплескания прекратились и заменились громким смехом. Дивизионный генерал фон Будберг встал и начал просить графа, чтобы он отменил свое запрещение, хотя бы на сегодняшний вечер, осыпая комплиментами его театр. Граф сдался и представление началось. Подняли занавес, оркестр заиграл, запели густо набеленные и нарумяненные не в меру певцы и певицы, костюмы которых, по крайней мере издали, были недурны и свежи. Зато сами певицы не отличались ни молодостью, ни красотою.
Спектакль никак не шел на ум и с нетерпением я ждала его окончания в надежде побыстрее оказаться дома вдали от графа и его театра, жен, любовниц и крепостных.

Все шло довольно спокойно, как вдруг аплодисменты, сопровождаемые громким и неудержимым смехом, загремели словно раскаты грома. Казалось, вот вот стены театра рухнут. Граф в отчаянии склонил побагровевшую лысую голову. Причиной этого происшествия оказался белый рогатый козел Васька, сбросивший со своей оседланной красным чепраком спины баритона Матюшку Кравченко, исполнявшего роль конюшего князя Видостана, веселого Тарабара, и должен был явиться верхом на козле, в которого волшебница-русалка превратила его лихого коня. Матюшка выехал со своею бравой арией вполне благополучно, как вдруг аплодисменты испугали его коня, он заартачился, а кучеры приняли его из-за кулис в кнуты. Козел ринулся вперед, взвился на дыбы и сбросил своего седока. Два кучера насилу уняли его и увели за кулисы. А граф уже торопился домой, проклиная и актеров, и пугливого козла.
- Не любит граф служивых, хоть и сам на войне бывал. Много шуму и неразберихи от них простому люду. Как-то раз в нашем театре появились стоявшие в городе Севске, но жившие почти безвыездно в Орле офицеры Псковского кирасирского полка. Шумели они страшно, производили беспорядок, приставали к госпоже Куриловой, которая в этот вечер была со спинным портретом. Граф Каменский был в ярости, но спектакль не остановил. На следующий день его ожидал сюрприз. Пропали три молоденькие симпатичные актрисы, из труппы графа. Завели дело. Лишь через год найдены были беглянки. И где бы вы думали - в Севске — все у тех же кирасир-проказников, причем оказалось, что две «девки» были уже с прибавлением. Орловцы тогда очень потешались над этим инцидентом и говорили, что кирасиры вернули «девок» с большим процентом.

Эту историю мне поведал молодой парень, заведовавший гардеробом. Приняв пальто, я поспешила одеться и вернуться домой. Такой удивительный вышел день. Такие противоречивые чувства и эмоции.
Уже дома, размышляя за чашкой чая о событиях уходящего дня, я так и не смогла ответить себе на вопрос, как могут в одном человеке уживаться столько противоречивых качеств.

Много жутких легенд ходило об этом театре-тюрьме, одному создателю известно, сколько замечательных дарований погубил он в стенах его. В конце концов театр разорил Каменского. Дело всей его жизни принесло ему крах. В 1835 году не осталось денег даже на похороны графа. Перед его смертью все актёры получили вольную – словно награду за нелегкую долю «кукол» в театре Карабаса Барабаса.