Глава 22. Запросы ребенка из детской песочницы

А дома ее ждал Виктор Анатольевич. Они с Раисой Ни-кифоровной о чем-то беседовали на веранде. Увидев Настю, Быстров, забыв все приличия, повернулся к ней всем телом, оборвав разговор с Раисой Никифоровной на полуслове.

— Настя!..

— Что вы опять, Виктор Анатольевич?! Мы же с вами только сегодня виделись и даже разговаривали…

— Настя, я совершенно забыл сказать! У меня есть два билета в театр, там сегодня премьера, и я приглашаю вас!

— Виктор Анатольевич, это так неожиданно… Я не го-това…

— И готовиться не нужно. Вы всегда в полном порядке, Настя! А для всяких пустяков у нас еще целый час времени.

— Умеете вы уговаривать! — Анастасия засмеялась, у нее было так хорошо на душе, и совершенно не хотелось сейчас, после такой прогулки, такой красоты и положитель-ных эмоций идти в театр, к тому же неизвестно, что там за пьеса. Но она не хотела  обижать  Виктора  Анатольевича, руководитель все-таки. Да и по серьезному вопросу она ему сегодня отказала, пусть совместный поход в театр будет для него небольшой компенсацией.

— Ладно, Виктор Анатольевич, я сейчас.

Вернулся Бескрайнов, он немного задержался на берегу, удивленный резким уходом Насти.

— Здравствуйте! Виктор Анатольевич, кажется, если не ошибаюсь?

— Да, да… У вас хорошая память, молодой человек!

Наступило молчание. Все оставались на веранде, но каждый думал о своем. Через некоторое время из своей половины вышла Настя в нарядном вечернем платье.

— Ну, я готова, Виктор Анатольевич, ведите!

— А, если не секрет, куда? — неожиданно бесцеремонно спросил Бескрайнов.

— Иван, мы с Анастасией идем в театр,— суховато и не-много напыщенно произнес Быстров.

— Давненько не был в театре, можно с вами?

От такой наглости даже Анастасия опешила.

— Нет, нет, Иван, мы с вами сходим следующий раз…

— Понятно, понятно… Ну, в добрый час!..

— Не обижайтесь.— Настя прикоснулась к его локтю и тепло посмотрела в глаза.

Но неожиданно это произвело на Ивана противополож-ное действие. Вместо того, чтобы успокоиться,— подума-ешь, пустяк: девушка идет в театр с пригласившим ее чело-веком, тем более руководителем, что здесь такого? — он разволновался. «Ага, там, на берегу, после моего полупри-знания она вдруг повернулась и побежала, будто ей стало очень неприятно, а сейчас уходит от меня в театр со стари-ком!... Понятно, понятно… Значит, я ей не нравлюсь или она за что-то предпочла его мне, молодому!» На Бескрайнова мгновенно навалилось все подспудно дремавшее в глубинах подсознания и связанное с ранними и затяжными неуспеха-ми в отношениях с противоположным полом. Это было вы-ше его сил, какая-то черная и тяжелая туча заполнила его сознание, отключив здравую логику, сердце бешено заби-лось, он ощутил во всем теле мелкую дрожь, и как-то мерзко засосало под ложечкой. Ивану захотелось тут же многое сказать, но он не находил слов. Не в силах выдержать этой атаки подсознания, Бескрайнов повернулся и буквально выбежал за калитку.

— Что это с ним? — спросил несколько опешивший Виктор Анатольевич.

— Да так, ничего, устал, наверное, пошел погулять вдоль реки, его от красот наших и за уши не оттащишь,— выручи-ла Раиса Никифоровна.

— Это я убежала, потому он так рано вернулся, а то бы еще долго ходил,— подтверждая ее слова, сказала Настя.

— Вы, Настя, и от него убежали? Вот как?..— многозна-чительно произнес Быстров.

— Ты убежала? — заинтересовалась и бабушка.

— Ну, что вы, в самом деле, оба?..— Настя покраснела, но быстро справилась со смущением.— Так мы идем или не идем, Виктор Анатольевич?

— Идем, конечно, идем! — бодро сказал воспрянувший духом Быстров.

… Пьеса была испанского драматурга, с довольно живым сюжетом и с упором на психологию межличностных отношений, в двух для контраста взятых слоях общества одной из южноамериканских стран. Главный герой — солидный бизнесмен — просто очаровал Виктора Анатольевича.

— Смотрите, Настя! У нас бы побольше таких солидных и богатых людей! — эмоционально шепнул он ей.

— А чем он так солиден? Состоянием, одеждой, как го-ворит?.. Но к чему он стремится, каковы его намерения?

— Как к чему? Ну, приобрести яхту новую…

— То есть очередную новую игрушку! Мелковато, Вик-тор Анатольевич! Вот если бы железную дорогу до большо-го города построил. А то бедняки из поселка при его заводе на битком набитых автобусах добираются…

— Настя, это же так приземлено…

— Нет, Виктор Анатольевич!..

Но на них зашикали, и они замолчали. Однако по лицу Быстрова было видно, что он не согласен с Настей.

В антракте Виктор Анатольевич с Анастасией продолжили свой диалог.

— Настя, ну, вы опять о духовности… Что же плохого в том, если все станут обеспеченными и будут покупать себе все, что они захотят?

— Ничего, я думаю, в этом плохого не будет. Но это об-щие слова. В этом поселке много бедных людей, как вы ду-маете, они смогут разбогатеть?

— Нужно стремиться, работать и, главное, предприни-мать!

— А я думаю, что пока их опекает такой ребенок, как этот бизнесмен,— как его, Хосе, кажется,— у них не будет шансов не только разбогатеть, но даже улучшить свое поло-жение. Виктор Анатольевич, я, конечно, многого не знаю и, может быть, чего-то не понимаю, но, думаю, чтобы дети были целы, сыты, одеты и имели средства для жизни, у них должны быть серьезные родители, по своей сути взрослые, а не с запросами ребенка из детской песочницы!

Быстров замолчал, то ли не зная, что ответить, то ли не желая больше спорить.

Наступила неловкая пауза. Он явно не ожидал такого интеллекта у этой молодой женщины. В литобъединении они на эти темы никогда не разговаривали, а просто общаться им не доводилось. «Откуда у нее такие мысли? Кто ей их внушил? Нужно будет выяснить как-нибудь»,— подумал он.

После окончания спектакля Быстров предложил Насте проводить ее, пройдясь  пешком до дома.

— Скажите, Настя, а кроме нашего объединения, вы где-то еще занимаетесь?

— Нет, мне вполне хватает работы, ЛИТО и творчества.

— А раньше, когда еще не работали?

— Да, нет… а почему вы спрашиваете?

— Вы меня просто сразили своим умом, это вдобавок к тому, что я уже окончательно сражен вашей красотой и сво-им чувством к вам!

— Виктор Анатольевич, вы опять за свое?

— Я ни о чем и ни о ком больше не могу думать, Настя!

— А где тут остановка, я, пожалуй, сяду на автобус…

— Все, больше ни слова, Настя…

Некоторое время они шли молча. Но любопытство Быст-рова все же взяло верх, и он спросил:

— Настя, а у вас на дне рождения из приглашенных все были?

— Нет, не было Степана Алексеевича Боброва, да вы его, наверное, не знаете.

— Почему же, почему же, даже очень хорошо знаю,— со значением произнес Быстров.
«Так вот откуда ветерок дует,— подумал он.— Ну-ну…»

Остаток пути они прошли молча. У калитки Виктор Ана-тольевич быстро схватил руку Анастасии и, прижав ее к своим губам, стал целовать. Настя вначале от неожиданно-сти замерла, однако потом мягко, но уверенно отняла руку.

— Виктор Анатольевич, какой же вы шалунишка.

Это слово шалунишка было сказано с такой интонацией, что Быстров понял, что шансов у него пока никаких. Легко, по своему обычаю, поклонившись, он, немного ссутулив-шись, пошагал по переулку.


© Шафран Яков Наумович, 2020