Хотеть не вредно

Хочется легко бегать под теплым летним дождем и не стесняться того, что намокшее платье в облипочку и всюду просвечивает. И встряхивать мокрыми волосами, и брызгать на хохочущую подружку или, обнявшись с любимым, вместе стекать каплями в траву.

Хочется много и вкусно есть в кафе, держа вилку в правой, а не левой руке, а потом так же много танцевать, скользя по танцполу в удобных туфельках на высоких каблуках.

Хочется носить тонкие колготки осенью и не мерзнуть, и чтоб не куртка на синтепоне, а легкое стильное пальто и изящные красивые сапожки на стройных ногах.

Хочется быть в компании близких по духу (читай - «по тараканам») людей и смеяться до умопомрачения над ерундой, свободно и безопасно превращаясь в дурочку.

Хочется плакать, когда больно и грустно, хочется смеяться до всхлипов, до колик в животе, когда смешно, и не переживать, что становишься некрасивой и на глазах потечет тушь.

Хочется владеть всеми благами мира, чтоб дарить любимым и близким все-все-все, что их может обрадовать.

Хочется быть расслабленной с любимым мужчиной, ничего не имитируя и ничего не скрывая. И целоваться столько, сколько душа просит, и шалить столько, сколько просит тело. И не мчаться в душ сразу «после» и не тревожиться «до».

Хочется лениво валяться в постели до полудня и подниматься, только взбодрившись под массажем сильных родных рук. И не вставать сразу к плите, а подождать, вдруг «прилетит волшебник» с готовым завтраком.

Хочется, чтоб много-много клубники, черешни, ароматных абрикосов в черную крапинку, а иногда....

- Вот Ваша овсянка, мадам...

Лина поправила строгий, наглухо застегнутый костюм и села за стол, прямо держа давно беспокоящую острой болью спину. Молча съела невкусную, без молока, сахара и масла скользящую жижу, заглянула в полупустой кошелек, и, оставив на столике голубенькую купюру, вышла из кафе. Холодный ветер ударил в лицо резкими каплями дождя, сорвал с головы женщины капюшон, рванул кнопки недорогой куртки и стал выворачивать хлипкий зонт.

Ойкнув, но сдержанно приняв удары стихии, Лина справилась с зонтом, капюшоном и ветром и потопала в своих нелепых туфлях на низком каблуке туда, где все знали, что она – кремень. Кремень, у которого никогда ничего не болит, который ни на что не раздражается, не льет слез и даже смеется весьма тихо и сдержанно, дабы не тревожить окружающих. Кремень, который следует слову «надо» и никогда слову «хочу», кремень, по которому сколько ни бей, он остается цел.

И только неправильные зубчики на ломанной линии кардиограммы, сделанной Линой утром в районной поликлинике, говорили об обратном...