Письмо 26. Трубы гудят

Уважаемая Космическая!

-Сон.
Опять бегу на остановку киевского трамвая. Люди бегут. Впереди бежит женщина с коляской. Обогнать её не удалось. Я успел сесть, а Галочка — нет. Из окна показываю жестом, что на следующей остановке выйду и буду ждать.  Вышел. Прошел назад немного. Большой овощной магазин. Талонов у них нет. Иду к месту, где вышел. Стоит женщина — показывает: «остановка по требованию». Прошу у неё продать талоны. Сколько сейчас стоят — не знаю. Вынимаю монеты. Показываю ей. Просыпаюсь.

 Зоя поправилась. Дальше — всё смутно.  Она продала дорогое кольцо.  Купила годовалого дога «Лаки». Поехали в деревню Процев, 50км за городом, двумя автобусами, два часа.  Купили легально домишко на 3 комнатами и 2мя печками. Колодец общий с соседями.  Уборная — во дворе.  Небольшой сад.  К «новоселью» Зоя пригласила пару знакомых директоров с узла заводов бетонного треста:
- Пойдешь рабочим?
- Да
- Ну, не боги горшки обжигают.    

Я  совсем не против. Вообще не представляю, куда бы пойти работать.
ДиректорА привезли самогон, упились все, кроме меня - не пил гадость эту вонючку.  Десять раз бормотали: «не боги обжигают».  Работа будет «интенсивная», но плата большая до 300ре!

В отделе кадров треста взял направление на завод «труб».   
Первый день работы. В руках тяжелый пневмо-гайковёрт.  Откручиваю и закручиваю большие гайки на формовке труб.  К обеду еле тащусь.  Ребята дали полстакана водки.  Силы удвоились. Бегаю, как заведенный.

Утром проснулся — ноги не гнутся. Чувство, что весь избит — острая боль в мышцах. Знаю - это избыток кислот распада.  Подумал, что заболел, приполз к медику треста. Больничный не получил и позорно прогулял второй день работы — вообще ходил с трудом. Где уж там бегать с гайковёртом в руках.  Вечером к Зое.  Рассказываю свой славный первый день и прогул. Она картинно присела:

- Я и не думала, что выдержишь... Спрошу директора о другом цехе.  Там полегче, но плата 150.  Да сколько нам надо. Меня берут в другую редакцию. Обойдёмся.  Но и там... разве ты сможешь?  Нет, у тебя не будет сил.

«Не будет сил». Это меня добило.  Зоя здорова. Новая работа. Я в тупике. Кажется, что зря бросил ТГУ. Мозг жаждал своей работы. Творчества. На заводе — буду раб за пайку в 150. Живой робот к гайковерту, к плану великой пятилетки производства бетонных труб.  Я предал свои способности, мозг. Да, теор физика не пошла, пропал интерес, но был же курс экспериментальной. Галочка туда и соскочила со второго курса. У меня не хватило ума подумать об этом. Не было бы академа, не встретил бы Зою. Мать стала врагом. Миша-масло ждет реванша и мести. Завтра мне скажут на заводе: «прогулял после первого дня, слабак»? Но главное, что Зоя — взяла меня «на слабо» -  «разве ты сможешь?». Понимал, что она так "с лучшими намерениями - вдохновляла". Но так грубо мной манипулить...

Мне стало тошно жить. Не в первый раз, когда глотнул 20 таблеток.  Но сейчас — полный тупик. Нет сил больше играть партию Жизнь. У меня пат.

Купил бутылку минералки «Нарзан». Ночь. Стал напротив окна Зои. В запасе давно было 30 снотворки. «На чёрный день».   Я их глотал, они не лезли.  Вырывал с тошнотой, и снова глотал, запивая минералкой.  Это была битва тошноты жизни и жажды жизни. Жажда проиграла. Давясь и не давая таблеткам хода назад пошел в подвал. Я его давно приметил в этом районе, неблизко от Зои. Документы оставил в общаге.   Надеюсь, никто не найдет тело, кроме милиции.  Завернулся в тулуп.  В сибирский мороз -50 он меня спасал. Сел на газеты в подвале чужого дома. Там  полная чернота. Тошнота прошла. Еще несколько минут и я усну. Я проиграл жизнь.

Почему Зоя, после всего, что мы прошли, испытала меня так примитивно, тупо, «на слабо», как юного пионера?  Мне обидно? Нет, но это последняя капля истории моих бедствий.  «Нельзя перегибать палку».  А может быть я никого и не любил? 

Лена — просто первая. Просто, как у всех бывает же первая.  Галочка — ну... «книжная девочка».  Да редкий человек.  Зря приручил её.  Нельзя было давать ей «желтую тетрадку».  Разве можно полюбить редкую драгоценность, только потому, что редкая? 

А Зоя... Женщина иного мира, иного класса.  Занесло меня туда нелёгкая.  Но разве это любовь?  Любопытство к иному кругу, к людям, которые проходят мимо овощного магазина, а если и заходят, то как говорил Райкин: «с чёрного  хода».  Да, она меня тоже полюбила, но я «первый начал» быть. Или не быть?
Хочу спать. Уснуть, забыться. Уснуть... и видеть сны? Вот и ответ. Какие сны в том смертном сне приснятся, когда покров земного чувства снят?

Мне снилась скамейка, на ней сидел чёрный человек в моём чёрном тулупе.  Я ему доказывал, для «на слабо», я уже вырос. Что, я распустился от «роскАши».  Что тётя Гита с параличом мечтала бы  быть грамотной, здоровой, хоть и работать на заводе за 150.  Что меня любит женщина и девушка, а я не ценю.  Черный человек в тулупе мне отвечал, что так нельзя, что это не Восток, что надо любить одну.  И вообще, жить надо так, чтобы умирать не было мучительно больно.

Я очнулся в большой комнате.  Десяток кроватей.  Мужики.  Оглядываюсь:
-      Где я? 
- Добро пожаловать в ад! - мужики взорвались басовым дьявольским смехом.
- Да нет, всерьёз... Это больница?
 
Подошел мужичок-ханурик, но в беловатом халате и весёлым голосом пропел:
- Товарищ, гражданин города-героя на «СхЫлах Днэпра» (Отрогах Днепра)!  Вам оказана привилегия находиться в  специализированным учреждением милиции, выполняющим функции пресечения нарушений антиалкогольного законодательства, и, в частности, появления в общественных местах лиц, находящихся в состоянии опьянения, если их вид оскорбляет человеческое достоинство и общественную нравственность!  А вы, таки да, оскорбляли  человеческое достоинство и общественную нравственность своим полнейшим состоянием невменяемости и невразумительности.  Сколько бутылок выпил, проклятый алкоголик?
- Я пил только минералку...
- Ага...минералку.  А если анализ сделаем?

Я понял — это вытрезвитель! На анализе - алкоголя не будет, но 30 снотворных... Тут могут наркушу впилить на долгие года... Ладно, сдаюсь: «бутылку выпил».

Вернулся на завод через неделю.  Зое заявил, что напился.  К стыдобе прогулов добавился вытрезвитель. Прошло терпимее, чем боялся.  Стал работать в цеху арматуры контактной сварки.  Было легче, но мозг тупел и я жалел время, потраченное без любимой физики.

На выходные с Зоей иногда ехали в Процев. Или заваливался к учителю Цыпину или в библиотеку.  Я стал винтиком бетонных труб.  Позже, мне этот завод часто снился.  Так прошел год.    

На этом кончаю этот этап сказок моих «1001».
* * *
Продолжение http://proza.ru/2020/05/16/2458