Красавица с трагической судьбой

         Римма замерла, вслушиваясь в плохо различимые слова, давно не слышала родных голосов. Но голос из трубки был знакомым из далеких юношеских лет. Валентина, это только она может создать настроение, как будто за окном ярко светит солнце, весело щебечут птицы, радуясь весеннему теплу. Хотя петербургские дожди не прекращаются третий день. И всё же сегодня, в такой знаменательный день, с самого утра Римму не покидает ожидание чего-то особенного. А вдруг позвонит сын и скажет матери несколько добрых слов, или внучка выразит пару теплых пожеланий. Похвального ничего в последнее время не произошло, и телефонный звонок в день ее 85-летия оказался наивысшим эмоциональным всплеском. Вспыхнула связь с прошлым, которого давно нет.
      
     Подруги дружили со школьной скамьи. Римма появилась в их пятом классе, когда семья вернулась из Германии. Отец - человек видный, уважаемый в своей области, полковник, участник ВОВ, получил жилье в престижном районе города Львова. Профессорская колония - район на одном из благоприятных участков львовских окраин - отличалась застройкой двух- трехэтажных вилл и особняков для галицкой интеллигенции.  Жила семья Риммы в солидном, добротном коттедже в стиле функционализма, с приусадебным участком под сад и огород.               
      
      Отец, властный, строгий и непримиримый на службе, души не чаял в своей дочери и выполнял все её желания и прихоти. Римма росла в роскоши, была избалована и капризна. Привыкла к тому особому отношению со стороны окружающих, которое требуют к себе представительницы прекрасного пола, обладающие привлекательной внешностью. В одежде никакого отказа не было, всегда выглядела модно и эффектно. К каждому празднику шилось новое платье у известных портних города. Ее роскошной белой кроличьей шубке и модной в то время шляпке тайно завидовала не одна девушка. Училась Римма средне, звезд с неба не хватала, но после окончания школы, благодаря папиным связям, успешно поступила на филологический факультет университета.
   
     - Ой, спасибо, дорогая, что позвонила, а то и поговорить не с кем. Со мной никто не дружит. Только и веду беседы с котом.
      
    А в глазах – тоска и боль. Живет по инерции, не надеясь на особые изменения.  В новую жизнь войти не сумела.  Старость проходит в изоляции и одиночестве, терпении и страдании, хотя есть родные – сын, внучка, правнуки. Утешение приносят лишь старый кот и воспоминания. 
       
     Живет Римма взаперти в однокомнатной квартире, в бедности и одиночестве, с холодными батареями, давно забывшими тепло. Она привыкла не открывать дверь неизвестным лицам, подходила к двери мелкими, шаркающими шажками, заглядывала в глазок, и тихо отходила. Для экономии электричества не включала свет вечерами, если не читала и смотрела телевизор. Носила темное белье и такое же постельное, чтобы не пользоваться часто стиральной машиной. Питалась скромно: картошка да каши. 

     Пропитанные безнадежностью ее дни и вечера проходили одинаково – монотонно и бесцветно. Другого способа жизни теперь она не знала. Телевизор работал с утра до ночи. Когда ей надоедали рекламы и последние известия, а глаза уставали от постоянных перечитываний старых газет и журналов, усаживалась к окну, сидела молча, укрытая непроницаемой тьмой и тишиной, смотрела на притихшую, безлюдную улицу. Ночные фонари слабо рассеивали желтоватый свет, редкие прохожие спешили по своим домам, проносилась одиночная машина с потушенными фарами.  Все как всегда, как и каждый вечер.
      
    Приблизилась к зеркалу, взглянула на себя.  Почему нужно так ужасно стареть – куда пропала красота, когда увяла привлекательность?  Возраст. Чему тут радоваться. Следы былой красоты становились все более эфемерными и фантомными.  Мрачное лицо, покрытое атрофическими морщинами, выглядело как печёное яблоко. Кожа желтая. Спина согбенная. Пухленькие губки превратились в ссохшиеся, узкие линии рта. Тонкие, сухие, седые волосы закручены в узел на затылке. «Нужно удалить все зеркала», - подумала, - «радости не доставляют, одно расстройство видеть эту дряхлость и немощь». Сердце ее начинало бешено биться и словно падало куда-то вниз, в бездну отчаяния и бессилия.  Была бы рядом подружка или дружок из прошлой жизни, можно было бы поговорить, вспомнить многое. За плечами длинная жизнь, полная самых разных событий. Но, увы!  Ей давно стало ясно, что уже ничего не исправить. 
   
     Единственное, о чем она никак не может перестать думать, - это Аркадий.  Отважный красавец, романтик, поэтическая душа. Ее трогало, как изменялся Аркадий при ее появлении, каким нежным и ласковым голосом обращался к ней. Как готов был на самопожертвование, доказывая свою любовь.               

     Какой беспечной дурехой была и почему так долго не могла понять, что теряет его навсегда. Он красиво говорил о будущем, о доме в саду, где будут жить большой семьей, с двумя, нет, тремя детьми, рожденными в любви и неге - говорил и улыбался своей мечтательной улыбкой.  Он, как умел, старался доказывать на словах и на деле свою любовь и преданность. Любил ее глубоко и нежно. С приятной грустью вспоминаются французские духи «Клима», совершенно чудный, завораживающий запах, подаренные им к первой годовщине их дружбы. Сколько получено впоследствии дорогих, приятных подарков и украшений, свидетельствующих о его сильном чувстве и щедрости души. Аркадий для нее был великодушным всегда, ни в чём не отказывал и готов был исполнить любое желание.    
      
    Стройная, необыкновенно привлекательная девушка, вздёрнутый носик, пухленькие, чувственные губы и милые ямочки на розовых щечках. Густые, белокурые волосы, туго завитые и красиво уложенные. Ему хотелось зарыться в эти чудные локоны и вдыхать их запах.  Ее красота и шарм покорили Аркадия. При этом он, идеалист, наделял ее качествами, которые в ней не существовали.    Аркадий не умел скрывать эмоции и ощущения. Страсть и влечение к ней становились с каждым днем и с каждой встречей все сильнее и сильнее, вызывая тайное желание обладать ею.
       
    Переполненное любовью сердце молодого человека дождалось, наконец, сладкого блаженства, получив долгожданное согласие быть его женой. В его душе родился несравненный образ русской красавицы, которую, женившись, окружил трогательной заботой. Что тут скрывать. Красивая женщина быстро привыкает к повышенному вниманию со стороны мужчины. Римма с великодушным терпением и снисходительностью сносила его поклонение и обожание, и часто в обращении с ним была легкомысленно изменчива. То она становилась разговорчива, неприкрыто откровенна, вся наружу, то вдруг оказывалась странно молчаливой, загадочной и непонятной для него. Аркадий не замечал этого несоответствия и был безмерно счастлив каждым часом, проведенным с ней.
 
    Внешняя привлекательность Риммы весьма своеобразно сочеталась с достаточно сложным характером, отличавшимся повышенной эмоциональностью, что нередко приводило к вспышкам болезненной мнительности, беспричинным ссорам с мужем. На ранних порах Аркадий терпеливо относился к ее капризам и самолюбованию, понимая, что любой человек обладает определенным количеством недостатков.               
Со временем прозревал истину того, что сквозь притворную преданность проглядывает женское презрительное равнодушие и пресыщенное самолюбие.               

     Память уносила ее в ту страшную ночь, когда проснулась, как просыпалась до этого сотню раз, но именно тогда посреди ночи оказалось, что Аркадия рядом нет.               
                                                
   Ревность, страх, ярость перерастали самих себя. Осень, это была последняя декада ноября с непостоянной погодой, когда ненастные, дождливые дни с запахом опавших листьев тоскливо тянулись неделями. Вспомнила его озабоченное лицо, серые глаза, полные мрачного, безнадежного отчаяния, и улыбки в ту последнюю осень - усталые и печальные, как и сама природа. Однако, продолжала жить своими эгоистичными заботами и интересами. Не замечала его душевного надлома, не придавала всему этому особенного значения, была уверена в его привязанности к ней. А он, уставший от жены, ушел, точно сквозь землю провалился, и, казалось, навсегда. Римма не ожидала, что Аркадий так легко расстанется с ней, но свести счеты с жизнью из-за предательства мужа не предполагала, как и не планировала отправить изменника к праотцам. Вскоре узнала от его друга, что Аркадий живет у Татьяны, коллеги-врача, вместе ездят на работу в клинику, вечером возвращаются в ее квартиру. Татьяна принимала его влюблённость за серьёзные чувства, однако Аркадий не переставал думать о Римме.
      
     Тянула к себе, как магнит, завораживала. Случается- же такое, думал, жить с ней невозможно, а, оказалось, расставаться - невыносимо. Воспоминания вызывали в груди бешеное сердцебиение и непреодолимое желание прикоснуться, как в молодости, к ее телу. Решился и позвонил. Просил у Риммы прощения, взывал к сочувствию и умолял принять его обратно. Римма ничего не ответила. Долгие, зимние его вечера заполнялись воспоминаниями о прежней любви. Первое свидание, неожиданное касание рук, первый юношеский поцелуй, рисковый и отважный.               
   
   Как-то Римма, глядя ему в глаза, заявила решительным тоном:               

- Ты так часто говоришь о любви, но это пустые слова. Докажи на деле, что любишь!   

    Стоило ради Риммы прыгнуть с высокого моста-виадука вниз на асфальт, доказывая любимой свои чувства и свое расположение. Римму повергло в шок, когда с закрытыми глазами он лежал на тротуаре, не пытаясь подняться. Она в испуге бросилась бежать по лестнице, чтобы помочь ему встать на ноги. Волнение делало ее трогательной и серьезно обеспокоенной. А он внушил себе, что этот поступок докажет ей силу его чувств, будет много значить в их общей судьбе. Думал ли о том, что может остаться после падения инвалидом или даже погибнуть? Наверное, здесь сыграли и пьянящие чувства, которые вызывала в те годы красивая девушка, и юношеские блажь и безалаберность, толкающие на безрассудные и опрометчивые поступки. Тогда не насторожило, почему любящая девушка позволила ему это сделать, чтобы, рискуя жизнью, он мог доказать свои чувства. Могло ли быть продиктовано ее молчание благими намерениями? Скорее - потешить самолюбие его безграничной преданностью.

 
 
Это случилось в той, старой жизни, от которой остались только воспоминания. 
   
    Приближалась хрустальная годовщина их свадьбы, пятнадцать лет совместной жизни, а в семье не утихали страсти, супруги ссорились, мирились и снова ссорились. Аркадию надоело терпеть постоянные ссоры и вечные выходки жены. Он перестал пытаться найти компромисс, чтобы сохранить семью. В таком разрушительном доме рос и мужал их единственный сын Алексей. Сладостное влечение к женщине, не отвечающей взаимностью, превратилось для Аркадия в трагическую, роковую любовь. Так случается, что любовь казалась идеалом, а впоследствии обернулась кошмаром.               

     Но и совместная, двухлетняя жизнь с Татьяной не складывалась. Аркадий пытался еще несколько раз дозвониться до Риммы, но та не отвечала на звонки.  Тогда решил писать письма.  Длинные и очень подробные о том, чем занимается и как тоскует. Письма оказывались ужасно грустными и одинокими, читать их было просто невыносимо.  Они будили в ней жалость и чувство сострадания. Римма начинала понимать, что готова поддаться на уговоры. Когда замечательный мужчина настойчиво умоляет принять его любовь, становится трудно ее отвергать. Пробудившаяся ностальгия по тем далеким временам вызывала всплеск нахлынувших воспоминаний о щедрости искренних чувств, о нежности Аркадия, избаловавшего ее своим вниманием, а сильное стремление вернуться восприняла как должное.

    Римма получила шанс вновь почувствовать себя нужной и значимой. Она приняла бывшего мужа. Это случилось ранней весной, в марте, месяце противоречивом, когда блиставшее солнце еще не греет, долго не задерживается на небосклоне, оставляя место ветрам, дождям со снегом. В том году повсюду еще лежали снежные сугробы, и квартиры обогревались теплыми калориферами. Аркадий трижды позвонил.  Дверь внезапно открылась. Римма стояла перед ним и смотрела не притворно любящим и грустным взглядом.               
               
  – Такую магическую женщину, окруженную некоей завесой тайны, помнят всю жизнь. Она совсем не изменилась, шикарная, как и раньше, - глядя на Римму, думал Аркадий, - похитила мое сердце, привязала к себе навеки.               
       
    Внешне Аркадий как будто не изменился. Все такой же моложавый, подтянутый и статный. Седовласые виски создавали образ благородного, возмужавшего мужчины.
 То, что случилось два года назад, стало для обоих серьезным уроком, заставило многое переосмыслить. Аркадий вновь звал Риму в ЗАГС, но она не решалась восстанавливать утраченный статус замужней женщины. Для такого ее понимания были важные причины, хотя впоследствии это решение сыграло с ней злую шутку. Римма представляла, как начнется их новая жизнь, без скандалов, споров и упреков. Всё оказалось совсем не так и намного страшнее. С каждым новым днем накапливалась бесконечная усталость — физическая и моральная. День за днем, месяц за месяцем, и замужняя жизнь Риммы, как в детском калейдоскопе, меняла явления, лица, события, перетасовывая и спутывая робкие Риммины надежды в борьбе с непреодолимой беспросветной жутью.               
    
    Аркадий был уже не тот изысканный и обходительный, излучающий обаяние, мужчина, который всегда нравился женщинам. Сын, да и внучка с зятем остались довольны поступком Риммы. Но ни сын, ни старые друзья не знали, как ее жизнь выглядит на самом деле. Алкозависимость Аркадия проявилась в одночасье с его переездом к Римме. Действительность оказалась настолько тяжелой, что не приходилось думать о дальнейшей своей судьбе. Жену даже в пьяном угаре он не обижал, бузил без рукоприкладства, но часто злил и выводил из терпения. В какой-то момент Римма решила, что муж пьет из-за работы. Вечно напряженный, вечно в тонусе, вот и снимает стресс таким образом. Конечно, это было самоуспокоение и отговорки. Аркадий начинал похмеляться по утрам, а после работы долго пропадал по самым грязным пабам, пил вино с собутыльниками, домой попадал не помнил, как. Спивался. Не мог спать, не мог есть, не мог мыслить, не мог работать. Стойкий перегар Аркадия присутствовал во всей квартире. Допивался до судорожных припадков, до алкогольного психоза. В конце концов потерял работоспособность. Оперировать больных в таком состоянии не мог. Мужа уволили с работы.

    Римма жила с острой, щемящей болью, но изменить ситуацию уже не могла.  Пыталась вспоминать что-то светлое, хорошее, но это уходило в далекое прошлое, в те времена, когда они были молоды и мечтали о жизни, той, другой, не состоявшейся.  Этого уже нет и никогда не будет. Римма старалась быть спокойной, хотела сберечь домашний очаг, пыталась наполнять его заботой и любовью, а не скандалами и депрессиями. Она весьма ревниво оберегала душевное и физическое состояние мужа от посторонних глаз, и поэтому мало кто знал об алкогольной зависимости Аркадия. Страшная болезнь могла вызвать у людей, как считала Римма, не сострадание к охваченному этим недугом человеку, а осуждение.

    Измененное состояние сознания Аркадия, пропитанное алкоголем, постепенно уходило от привычного характера переживаний, связанных с восприятием внешнего мира, от прошлых оценок собственных мыслей и эмоций. Римму пугали мужнины разговоры, его недостижимые планы и призрачные проекты, сопровождаемые массой шокирующих откровений, кажущихся ему осуществимыми.  Следовало бы обратиться к толковому психотерапевту, понимающему подобных пациентов, но где найти такого, Римма не знала. Шло время, запойная жизнь продолжала разлагать мозг и умерщвлять тело мужа. Аркадий, перенесший инсульт, тяжело болел, страдал и вскоре умер.

    Неизбежная разлука со знаком «вечность» сильно подкосила здоровье Риммы. Душевные раны, которые, как ей казалось, надежно зарубцевались, с еще большей силой неожиданно вскрылись и безутешной тоской нанесли  нестерпимую боль. Задыхаясь от дикой боли, она не могла подавить и забыть прошлые обиды, ошибки, измену, предательство и ложь. Римма осталась одна, в ее одинокой жизни стало ещё больше пустоты и тревоги.
   
    Сын жил на Урале, матери звонил редко, только по праздникам.  Законной женой Римма не стала, брак не был зарегистрирован, поэтому возник вопрос о ее дальнейшем пребывании в квартире Аркадия. Вопрос подняла внучка, проживающая со своей семьей в однокомнатной квартире. Не дождавшись даже сорока дней после смерти Аркадия, она позвонила в бабушкину дверь, чтобы та могла выслушать ее претензии. Елена настаивала на том, чтобы Римма переехала жить в ее однокомнатную квартиру. Чего-чего, но этого бабушка не ожидала. Удар ниже пояса. Римма еще не отошла после похорон, глубоко переживала чувство утраты. Предложение внучки нанесло ей такое потрясение, как будто получила обухом по голове, окончательно почувствовав себя сломленной и опустошенной.  Недоумение, обида, полная растерянность. Не часто видела Римма внучку. И вдруг!  Явилась – не запылилась.  Римма решила  усовестить внучку:               

   – Что же ты творишь? Давно предполагала, что смерть дедушки создаст тебе возможность улучшить жилищные условия? Живешь, дорогая, не по совести, а с холодным расчетом.               

    Обсуждение радужных прожектов родственницы затянулось за полночь. Такие человеческие качества, как доброта и сострадание Елене не были присущи, но нескрываемо расцвел пышным цветом молодой эгоизм. Римма устала выслушивать ее назойливое донимание и неуместное запугивание судом и даже тюрьмой. Показала внучке на дверь. Утром звонил сын, с призывом к совести, просил согласиться с решением (теперь уже) всей семьи. Отчаяние, болезненный страх, ужас охватили Римму. Нервы достигли высшей точки напряжения.

   Все события последних лет так ее истощили, что она, не испытывая восторга, согласилась на переезд, а себя воспринимала обманутой и глубоко несчастной. Римма оказалась в полной изоляции от бывшей семьи, ощущала себя так одиноко, что совсем потеряла способность понимать и сосредотачиваться. Наследники – сын, внучка, правнуки – все в одночасье дистанцировались, ее забыли, как будто у нее их и не было. Ушли в небытие, избавив себя от родственных, дружеских привязанностей и обязанностей.               

    Римма продолжает жить с чувством обиды и досады. Ложится в холодную постель, долго не может уснуть, лежит и перебирает каждый прожитый год.  Вспоминаются годы молодые, что в школе, что в университете - одни сплошные ошибки, в учебе, дружбе, — всё сплетается в единую нить воспоминаний, переплетаются дни, месяцы, года. Свидания и расставания, свадьба и развод, трудовые будни и праздники. Спутываются имена, неожиданно всплывавших полузабытых подруг, коллег, поклонников.  Огорчают неудовлетворённые амбиции, неосуществленные планы и несбывшиеся мечты.               
    
   Казалось, что могла бы для семьи быть полезной, но в ее душевных порывах никто не нуждается. Хранит для внучки шикарный настенный ковер, постельное белье отличного качества, посуду из прошлого –  столовый и чайный сервизы «мадонна», хрустальные вазы, фужеры и рюмки. Все добро пылится в шкафах. Она, овдовевшая, жалкая, сидит одинешенька с котом на коленях. Сетует на жизнь и клянет судьбу.               
               
   – Я счастлива была только в детстве, но не в жизни, – откровенничает по телефону с подругой. -  Все происходит в причинно-следственной связи и вовремя. Я потеряла всех и меня забыли.               

– Римма, бывали у нас с тобой в молодости весёлые и беззаботные дни, – говорит Валя. - Казалось, вся жизнь впереди.               

– Конечно, вспоминаются каникулы, праздники, елки новогодние! Как хорошо дружили и как любили, - тоскливо перебирает в памяти Римма.  - Все имеет свою цену. Я часто думаю, что бы изменилось, ,если бы можно было начать жизнь с чистого листа. Наверное, я недооценивала Аркадия, его безумную и благородную любовь. Вероятно, и пить бы не стал, и жизнь бы прожили благополучно, без конфликтов и обид.               

   – Что говорить, ты была слишком своенравна. Согласись, любила внимание мужчин и славу. Не обидишься, если скажу, девчонкой ветреной и безрассудной была, и не обращала внимания на чувства мужа. Аркадий часто терзался муками ревности, хотя долго владел большим запасом терпения и выносливости от твоих выходок. Ты не особенно переживала по этому поводу, не было тепла и искренней любви. Это ведь правда.               
 
   - В то время мне это даже импонировало, хотя в семейных отношениях нередко создавало серьёзные проблемы. Что посеешь, то и пожнешь.
   
    Трагические события поменяли Римму полностью. Это сказалось и на эмоциональном истощении, и на стиле жизни, ценностных предпочтениях, вкусах, отношении к себе. Теперь у нее седые, некрашеные волосы, одевается в соответствии со своим настроением, не по моде, как в молодости.  Полюбила юбки и блузки, вышедшие из моды; туфли без каблуков – для улицы, халаты – для дома.
 
   За высокомерие и самолюбие, за небрежное отношение к семье, думает, наступило ей строгое наказание – одиночество. Не смогла сохранить очаг, где были бы мир и гармония. С опозданием признается, что редко кто из женщин получил огромный подарок судьбы – обожающего, даже обожествляющего партнера по жизни, а она не смогла сохранить мужа любящим, преданным и трезвым. Не смогла детей вырастить счастливыми и успешными. Ни мужа, ни детей, ни внуков. Нет семьи. Есть только удручающее состояние, мучительные воспоминания и никакого будущего. Есть кошка. Единственное достояние. А жизнь промелькнула, и вот уже за восемьдесят перевалило.