592. Хуторская чертовщина. Хмурое утро

                Злотазан бесновался, не находил себе места, злился на всё и на всех, окромя естественно себя, считая себя подлой жертвой наглого ограбления. 
                А всё от того, что у него под боком, самым злостным образом умыкалось, можно сказать,  и его золото.
            Как тут было не поддаться нервной панике, когда в голове мелькали мысли самого различного толка, был явный повод пригорюниться по такому скверному случаю.
            Хуторской чёрт  даже подумывал  грабануть ко всем чертям собачьим всё содержимое золото бронированного шкафа и быть таковым.
               Но это, если разобраться в полном здравии ума,  подножка самому себе, петля на шею, конец мечтаниям о завладение в личную собственность всего поместья.
              Вот так взять и в один миг всё размазать, что ту глину по стене, нет этот вариант подходил только для самого крайнего случая, а данный момент следует крепко подумать, ведь время ещё имелось и довольно много.
            Ночь, она на то и даётся, чтоб всё оценить и взвесить, продумать каждую деталь, похищение должно быть спланировано складно и умело, так чтоб и комар носа не подточил.
               Главное выбрать такое место и время, когда внимание всех присутствующих отвлечено некой малохарактерной деталью, к примеру, пробежавшей мышью наделавшей много шума.
           С похищением выходит довольно сложно, много всяких нюансов, которые трудно  предположить заранее, а вот ограбление, наглое и бесстыдное, да к тому же вдали от усадьбы, самый лучший из всех пришедших в голову вариантов.
              Самое важное это не отходить от извечной народной истины и помнить, что утро всегда мудренее вечера, а загадывают пусть гадалки да бабки ведуньи, а нам - то доподлинно известно, то, что с вечера является верным выбором, утром окажется никчёмной глупостью.
            Злотазан завалился и улёгся спать с мыслью, что всё идёт так, как и должно быть.
             Проснувшись, когда за окнами ещё была ночная темень, отправился за пределы усадьбы, чтоб на свежую и чистую голову обдумать план предстоящего ограбления, место для которого он уже себе присмотрел.

              Раннее утро этого дня было пасмурным и довольно прохладным, если не сказать холодным.
             Хмурое серое небо в сплошной облачности придавала наступающему дню некую неприятную мрачность.
                Из переполненной балки густым белым туманом, медленно выползало тонкое подобие стелющегося по земле покрывала, что создавало видимость небесной ваты упавшей с высот небес вниз.
             Владимир Кузьмич остаток ночи провёл в полной бессоннице, он даже ни  одной минутки не вздремнул, уж больно велико  было его  волнение, а поволноваться было о чём.
             Мысли так и лезли в его голову, кружили хороводы в извилинах серого вещества, не давая ни на секунду отвлечься, преследуя  одну единственную цель, во сколько раз он сможет увеличить наличный капитал и сколько на это уйдёт у него времени.
              Очень хотелось как можно скорее провернуть выгодное дельце, чтоб затем вновь всё пустить в оборот, ведь так заманчиво стать обладатель сверх прибылей и быть в скором времени очень зажиточным господином, тем самым миллионером, перед которым все любезно раскланиваются, чтоб иметь честь, знаться с ним.
             Владимир Кузьмич поднялся довольно рано, переделал охотно все детали утреннего туалета, перекусил на скорую руку, особо не утруждая кухарку заботами о вкусной и полезной еде.
          Викентий к этому времени подъехал к воротам усадьбы,  с запряженными в тачанку лошадьми, Серком и Рябым, довольно резвыми конями, а чтобы скоротать своё время в ожидании барина, не спеша покуривал цигарку, слегка повернувшись боком к усадебному дому.
            Особо слезливого прощания не было, Анна Владимировна только попросила сына быть по аккуратней и  особо не водить с знакомств с пассажирами поезда.
             На что получила от Владимира Кузьмича уверения, что он довольно солидный мужчина и понимает важность порученного ему дела.
             Попросив особо не скучать, он, держа в правой руке саквояж, скатился колобком по ступеням крыльца на столько быстро, что служанка Фаина, решившая проводить барина  до ждущего его экипажа заметно по отстала.
             Кивнув головой на приветствие кучера, Владимир Кузьмич ловко забрался в тачанку, не смотря на свою внушительную комплекцию тела, поставил на сиденье саквояж, а уж потом уселся сам.
           Викентий не стал ожидать команды со стороны барина, отточенным движением хлопнул вожжами по спинам лошадей при этом причмокнул губами, прикрикнул:
                -Но – о, пошли голубчики!
      Кони послушно потянули за собой тачанку к головной дороге, Владимир Кузьмич снял с головы свой картуз и помахал им в сторону крыльца, на котором уже не было видно Анны Владимировны.
             И только Фаина, одиноко стоявшая у ворот,  пожелала барину доброго пути и помахивала в след кистью руки согнутой в локте.

             Как только выехали от усадьбы на головную дорогу, Викентий прикрикнул на лошадей, шлёпнул их вожжами по спинам и те побежали медленной рысью по дороге в сторону здешней станицы.
             Владимир Кузьмич ёжась от неприятного утреннего холода, поправил саквояж, так чтобы его придерживать локтем и ладонью левой руки.
           Полез во внутренний карман своего серого пальто, вынул от туда браунинг.
            Очень удобная и не обходимая штука в таких важных делах на случай непредвиденных обстоятельств и сунул в его в правый внешний карман пальто.
               Это на самый крайний случай, чтобы пистолетик был, как говориться, под рукой.
           Уже проехали перекрёсток дорог, справа от дороги виднелась контора, возле которой ещё было пусто в виду раннего утра, далее поблёскивала крышей конюшня.
            Величайшее сооружение, приносящее вновь солидный доход, после ночного бандитского нападения.
             Вот показались кошары, возле домика чабанов толпились пришедшие на смену чабаны, которые покуривая цигарки, раззявили рты и выкатили свои зенки, пристально всматривались  на проезжающую мимо них  по дороге тачанку.
           Народу всегда было интересно наблюдать за происходящими событиями, которые были так редки в этих краях, иначе от ежедневного однообразия можно и заскучать, вот и смотрели , деловито рассуждая, куда это Векентий повёз ихнего барина.
                А Викентий вёз своего барина на станцию, чтобы  того посадить там на проходящий курьерский поезд прозванный за свои скоростные качества « Русской Прерией».
             К тому моменту, когда смена чабанов вглядывалась на проезжающую мимо них тачанку, Владимир Кузьмич успел надеть лайковые перчатки, приподнять воротник пальто, левой рукой прижать к себе саквояж и удобно усевшись, слегка вжавшись  сиденье, попытаться вздремнуть, сунув правую руку в прореху пальто меж двух пуговиц.
             Стоило ему закрыть глаза, как он уже представил себя приехавшим на вокзал Москвы, где сел в нанятый экипаж и спешил доставить свой капитал в руки верных и надёжных людей, связи которых простирались до самой столицы.
               
                Его прекрасные мечтания неожиданно и вдруг оборвались резким конским ржанием и испуганным криком кучера.
             Владимир Кузьмич вздрогнул не столько от испуга, сколько от неожиданности в создавшейся ситуации, он резко открыл свои глаза и увидел в тот же мгновение ужасную картину.
            События разворачивались подобно замедленным кадрам в синемотографе, Владимир Кузьмич ещё не осознавал, был ли это кошмарный сон или же ужасная действительность.
           Вот лошадь, запряжённая по левую сторону экипажа, медленно вставала на дыбы, затем отклоняясь вправо, своими передними копытами  уткнулась в загривок второй лошади.
             В следствии явного испуга, вторая лошадь лягается задними ногами,  пытаясь избавиться от наседавшей на неё первой лошади, и с силой рвётся в сторону, увлекая за собой под гору весь экипаж.
            Сидевший впереди кучер, медленно оборачивается,  приподнимаясь в коленях.
          На его испуганном лице читается страх и ужас, а глаза навыкате едва не вываливаются из глазниц, пугая выпученной белизной  своих глазных белков, искривленный рот Викентия выкрикивает фразу:
                -Барин, сигайте!
         Сам кучер в то же мгновение соскакивает вон из тачанки, при этом продолжая держать в своих руках вожжи.
          Владимир Кузьмич опешил и временно лишился дара действовать согласно происходящей ситуации, для него казалось, что кадры синемотографа стали ускорено клониться на правый бок и вот неведомая сила, его вышвыривает прочь из тачанки, какое – то время он парит в воздухе, не понимая своего истинного положения.
             Затем шуршание листвы и ветвей и все остановилось и замерло, где – то чуть в стороне слышался истошный крик Викентия, ржали и взвизгивали лошади, а сам Владимир Кузьмич завис в густых кустах терновника головою вниз.
           Он был настолько ошеломлён, что не осознавал до конца, что же на самом деле случилось.
         Попытка принять вертикальное положение у него не получалось, слишком плотными оказались заросли колючего кустарника, было попробовал призвать на помощь кучера, но в подобном положение только издал невнятное мычание.
          Викентий чуть ли не плача, голосил у опрокинутой вверх колёсами тачанки, видимо думавший, что его барина придавило и скорее всего в усмерть, так как он не подавал ни единого звука.
            Пытаясь высвободится самостоятельно, Владимир Кузьмич сделал несколько резких движений, отчего ощутил болезненное покалывание острых колючек, в этот же момент из его кармана пальто вывалился браунинг, что в то же мгновение его навело на мысль, а где же, собственно говоря, его саквояж?
            Повертев головой и не увидев его рядом, у него мелькнула мысль, что саквояж остался там, в тачанке.
             В это же время на горе появились подбежавшие чабаны, которые видели, как экипаж с барином завалился под гору.
             Трудовому народу не надо объяснять, что делать в таких ситуациях, он всегда готов прийти на выручку, поможет без всякого умысла на вознаграждения, беда она для всех беда и не стоит думать, что это грешным делом по заслугам нашим перед карой божьей.
            В голове Владимира Кузьмича промелькнула мысль, как бы случайно  саквояж не раскрылся и из него не просыпалось золото, не хотелось ему, чтоб это видели хуторские мужики.
           Превозмогая боль, он рванулся, изогнулся не смотря на свой свою солидность тела, ловко провернулся, цепляясь руками за растущие побеги тёрна и оказался внизу, где оказалось намного просторней.
           Подобрав свой пистолет, Владимир Кузьмич маневрируя на четвереньках сквозь  густые заросли терновника, вскоре оказался у самой тачанки, перевёрнутый вид которой впечатлял своим трагическим положением, которое могло случиться именно с ним.
           Но видимо его бог миловал, чему очень был рад Викентий, увидевший своего барина целым и невредимым и браунингом, зажатым в руке, что только осилило напряжение происходящих событий.

                Чабаны, эти хуторские мужики, умевшие и знающие как управляться с лошадьми, налетели со всех сторон, с криками и матерной руганью, привычное дело, стали выпутывать и успокаивать разгоряченных трагическим обстоятельством лошадей.
           -Я тебя лягну падла, ишь брыкается паскуда.
                -Ты ему добра желаешь, а он гад этого на понимает.
      Кто – то из чабанов съездил кулаком по морде коня:
                -Кусаться он вздумал!
                -Я те щас так покусаюсь, что все зубы по вылетают.
                -Ишь морда наглая, так и норовит укусит.
         А вот более приветливое отношение к скотине:
                -Чу – чу. Тише родненькие, спокойно.
                -Счас всё сделаем.
                -Немного терпения и вас выпутаем.
                - И угораздило же вас так запутать всё.
             -Захочешь, а такого не сумеешь сотворить.
    Вот уже одну лошадь повели на гору, следом понесли хомуты и всю упряжь, передние колеса тачанки с поворотным кругом вытащили всем скопом, следом вывели и второго коня на гору к дороге.
           Хуторские мужики ещё возились с лошадьми, а Владимир Кузьмич сделал попытку заглянуть под перевёрнутую тачанку, но желаемого предмета там не увидел.
          Его это слегка напрягло и разозлило, держа перед собой пистолет, направленный в живот кучеру, он, не сдерживая эмоций, принялся выговаривать Викентию.
                -Ты куда шкура смотрел?            
                -Уснул что ль, собака подлая?
                - Да я тебя сволочь сгною, в Сибирь сошлю!
                -Ты мне за всё заплатишь!
                -Куда подевался мой саквояж?
                -Сказывай гадина мерзкая!
                -Обью, как есть убью, если не отыщется саквояж!
                - Да я за него поручился перед своей матушкой, понимаешь ли ты это, тварь?
                Викентий весь дрожа, показывая на пальцем на пистолет, сказал:
                -Вы бы Владимир Кузьмич, пистолетик того, спрятали бы.
                -Ненароком пальнёте, беды потом не оберётесь.
        -Поучи меня ещё, поучи,
                нервно засовывая пистолет в боковой карман, недовольно высказал барин кучеру.
                -Живо ищи саквояж, он где – то здесь должен быть.

15 – 17 май 2020г.