Петькин двор 24 часть. Новочеркасск

                Новочеркасск - столица донского казачества.

            Рядом с собором, величественно, стоит памятник (12 метров) из бронзы, донскому атаману Ермаку -  это было прозвище казака Василия Тимофеевича Аленина. Вошедшие в город фашистские захватчики, пятью танками не смогли сорвать с места этот памятник, а позолоту с крыши собора, они всё таки смогли снять. И всю жизнь – обиженные и беглые, были под укрывательством донских казаков, так как существовал обычай: « С Дона выдачи нет».
 А, напротив Высшего военного командного  Краснознамённого училища связи имени Маршала Советского Союза Д.В.Соколовского, находится старинное здание в стиле ампир, вся в колоннах – это бывшая гауптвахта. Здесь находились под стражей в 80-х годах 19 века народовольцы.            
              Итак, мы, с ранней весны до глубокой осени, лазали, обследовав одну, если силы ещё были и время, то вторую пещеру -  только начинали. Раскапываешь вход, несколько метров ползком, далее идёшь в полный рост.  Пробираешься в кромешной темноте.  Света не хватало, простенькие фонарики, которые мы брали  с собой, давали освещение на несколько часов.  Когда батарейки приходили в негодность, пробираешься в полной темноте.
 
                То там, то здесь, вдруг, неожиданно, раздаётся истошный крик, неизвестного зверька. От испуга, нечаянно, наступаешь на что-то хрупко-ломающееся.  Под ногами хрустит прах, чьих-то костей, уже давно истлевших, и этот неожиданно-страшный звук, вдруг,  громко раздаётся в тиши, пугая нас. 
   
Однажды, наткнулись на большой грот, и там, посреди его, видно был, когда-то костёр. И полуистлевшие останки - неизвестно, кого. 
 
Всем жутко стало, но испуг, в темноте – не виден, мы молчали и,  в душе переживали. А, в виде награды, я обнаружил здесь же, у предполагаемого костра, в песке медальончик, с полуистлевшей маленькой фотографией в нём, и какими-то закорючки текста. Мы его, так и не распознали - чей? Впоследствии, сдали в местный городской Музей истории донского казачества.
 
Целый день ушёл у нас, на разбор и разведку, когда, обнаружилось, что пропал один наш товарищ: он всегда отличался дерзкими выходками. И вот, опять, Валька нас подвёл. Кинулись искать, но куда идти – вперёд или назад? Не могли определить  -  в какое время ушёл и пропал.  Кричали, искали, но никак не могли его обнаружить. Опять «отличился» – всегда был забиякой, баловнем – дерзил нам и старшим. Вот, и доверься ему в таком ответственном деле. Где искать?

У Лёшки были отцовские часы, но увидеть время на них, не представлялось возможным, так как была кромешная тьма. Прикинули: день кончался, да и устали мы сильно. В рот, ни крошки еды не попало. Вода, давно закончилась, пили стекающие капли со стен: наберёшь в ладошки, и сладко так пьёшь. Ругали и проклинали пропавшего, но надо было его искать – никто нам в этом не поможет. Приняли решение – идти за помощью назад. Ещё полночи продвигались обратно. Вот и выход. А на поверхности нас поджидали взрослые, с огнями, да едой.

Радость перемежалась с тревогой, когда, вдруг услышали возгласы нашего пропавшего Вальки. А он, оказывается, от нас отстал, рассматривая какой-то трофей, да и спутал, в какую сторону идти – оказывается, пошёл обратно: вот и вышел на поверхность, позвал взрослых, во всём признался им.

Ох, и ругали нас тогда, вплоть до угрозы исключения из школы.  Но, когда подходили к городу, то на окраине его, увидели, как на трамвайных путях лежит человек, весь в крови, ещё живой - попал под трамвай. Как не кощунственно так говорить, но накал нашего страдания был приглушён этим происшествием. Оказывается, что беда бывает и другая – ещё хуже и тяжелее, чем наша, в чём мы и взрослые убедились: происшествие с Валькой на время, было забыто.

            В этих походах – много чего набиралось. Особенно, разного рода оружия, знаков воинского отличия. Удачей считалось, находка, рыцарского немецкого креста.
Много находилось медальонов с адресами и посланиями, фотографиями их семей,  письмами.
Тогда, трудно было достучаться через «кордон», но мы, как-то послали бандероль с письмом, по узнанному адресу. 

И, однажды, вызывают нас в руководство исполкома городского совета и горкома КПСС, спрашивают - что, да как? Про лавы, пещеры, находки. Отвечали неохотно, как вдруг – представитель из Москвы, объявил нам, что в адрес Кремля, пришла правительственная телеграмма из Германии, от родных погибшего воина и, что они скоро к нам приедут. Эх, и радостно нам, мальчишкам было, и в какой-то мере, печально становилось на душе, что такое в жизни бывает. Но, чем-то, мы помогли: нашли место погибшего воина. И, вправду, через какое-то время, к нам в город приехала делегация.  Мы показали им путь к лавам, проводили на место.
 
 Впереди была группа из военных, среди них много в штатском, в шляпах – видно из органов, сзади нас – группа, одетая в альпинистскую одежду, на всякий случай. И глядя на это снаряжение, мы, мальчишки им завидовали – нам бы такое облачение.
 
   Уже на месте, осмотревшись, и сделав все необходимые приготовления -  начался митинг. Вокруг, сверкали прожектора, жужжали кинокамеры – вёлся репортаж со съёмкой, с бутафорией -  заграница постаралась. И там, на месте, мы видели, как они оплакивали погибшего. Это надо было видеть и слышать. Озноб по коже, слёзы, у всех на глазах.
 
А, нас, отличившихся, поощрили, чем -  уже не помню. Мы этим гордились, нас записывали на радио. Потом, как-то, пришло сообщение, что всё, что связано с находками в лаве – будет напечатано  в газетах, показано в кинохронике, и сообщалась дата.   
   Прошло много лет, и что сейчас творится с захоронениями наших павших воинов в Великой Отечественной войне?! Хочу привести отрывок из моего стихотворения на эту тему:
                ………………………………… 
                Эх, брат-солдат, вот жизнь настала:
                Ты, пол-Европы прошагал;
                Снесут с позором, с пьедестала,
                За что, тогда – ты, жизнь отдал?!