Коронавирус в дурдоме

Судьба довела Бориса до «дурдома». В переводе на русский язык организация называлась: «Дом для проживания людей с заторможенным умственным развитием», но для живших  когда - либо в СССР, название «сумашедший дом», а ещё лучше «дурдом» - ближе и понятнее. Дом не являлся клиникой для душевнобольных. Здесь просто проживали люди, страдающие от слабоумия, неврастении, шизофрении, синдрома Дауна и других психических заболеваний. В доме старались создать для них условия максимально приближённые к нормальной жизни, научить их по возможности простейшим житейским навыкам, умению самостоятельно обслуживать себя: бриться, принимать душ, накрывать на стол,убирать со стола, мыть просуду, подметать и тд. Нет, Борис не являлся пациентом дома, он здесь работал и получал зарплату. Конечно у него были и более престижные работы. У него былоо высшее образование, полученное в СССР и США, он работал экономистом, аудитором, руководил подразделениями и везде был успешным и прекрасно справлялся со своей работой. Его ни откуда не увольняли: он либо уходил сам, не сумев терпеть хамство руководителей или найдя лучшую работу, либо компания, в которой он работал, выходила из бизнеса.
Борис, не чуждый епистолярного жанра, писал о себе:
Лгать не могу, хитрить, лукавить, И даже в трудные моменты
Я  не могу себя заставить начальству делать комплименты.
И ещё:
 Всё сделаешь, но не доложишь. Хоть результат работы видно,
Но говорить, что я хороший мне не удобно или стыдно.
Так постепенно Борис и добрался до дома для проживания людей с заторможенным умственным развитием.
Работа была грязная, опасная - пациенты не всегда отличались благонравным поведением. Иногда, на них мягко говоря «находило». Без видимых причин они становились упрямыми, злыми и агрессивными, опасными для окружающих и обслуживающего персонала. В обязанности входило помогать своим подопечным (клиентам) в бытовых потребностях, готовить им еду, по возможности обучать и воспитывать, вести наблюдения за их поведением и делать сответствующие записи в специальных журналах, готовить их к поездкам в специализированные подразделения, где их учили определённым навыкам, а также поддерживать порядок в доме.
Борис работал в ночное время. Вначале он устроился в этот дом ради медицинской страховки. У него была дневная работа, но расходы на медицину (очень дорогие в США) она не покрывала. Затем компания,в которой он работал днём вышла из бизнеса и Борис, которому уже было больше 65 лет не стал опять подыскивать себе работу по специальности. Ночью работать с пациентами тяжелее. Отрицательные эмоции, накопленные ими за день, проявляют себя ночью. Пациенты бывают перевозбужденные, агрессивные, у них происходят неконтролируемые испражнения. Хотя работа ночью вредная для здоровья, в этой компании за работу в ночное время не только не платили дополнительно, но тарифную ставку уменьшали в среднем на 15-20%.
Но Борису нравилась его работа. Во первых у него было свободное время днём, когда он мог помогать больной диабетом и другими серьёзными заболеваниями жене, отцу, тёще.  Иногда, выбрав время, он сочинял стихи, короткие рассказы, пьесы.  Правда постоянное недосыпание приводило к потере памяти, дополнительной усталости.
Была и другая причина, по которой Борису нравилась его работа. Как его мать и её родители он не мог безразлично относится к страданиям и проблема других людей и всегда бескорыстно помогал им. Особенно он любил детей и всегда хотел работать с ними. Но не сложилось. Свои дети и внуки жили в другом штате. Дочки и их мужья были богатые. Им не нужны были неуспешные родственники, а Борис не любил навязываться. Правда дочки постоянно звонили, спрашивали, чем могут помочь. Но Борис не хотел терпеть заносчивость и пренебрежение и никогда не обращался за помощью. Тёща, которая жила с Борисом, долгое время, сначала скрытно, а затем открыто, успешно настраивала против него дочь, внуков, и всех кого придётся. Но, понимая, что семья пропадёт без него, Борис не мог бросить их, хотя иногда задумывался об этом. Тем более, что он очень любил свою замечательную жену и детей. Спорить с вредной старухой он не мог. Когда дети уже давно разъехались и тёща поняла насколько она зависит то зятя, поведение её изменилось. Она начала волноваться, когда зять задерживался после работы, тем более, что ехать ему приходилось на машине из другого города, и даже плакала, перед смертью она звала зятя посидеть с ней, гладила его руки, как бы извиняясь за всё причинённое её зло. Но было поздно. Пренебрежение и чуть ли не ненависть к отцу уже прочно укоренились в сознании дочерей, тем более, что против отца и матери их настраивали зятья и их родители, которые ревновали внуков и завидовали переодическим успехам отца невестки. Борис всегда думал, что если муж любит жену, он будет хорошо от носится и к её родителям. Сам он заботился о тёще, которая причинила ему не мало зла, до последних дней её жизни.
Об отношении с тёщей Борис написал в одном своём стихотворении:
Банальная история.

Причинами мнимыми раздражаясь,
Злится, любимая, родная, чужая.
Упрёки обидные, слушать их гадко.
Не ангел, без крыльев я, есть недостатки.

Но сплетни чужие не повод для ссоры,
Ведь мы пережили и радость и горе.
Но всё умирает на этой планете,
И страсти сгорают, и выросли дети.

Но в жизни главное, уж поверь мне,
Понимание и уважение.
Непонимание ссоры кормит,
Хоть мы не «лани» и мы не «кони».

Но всё так банально, и как тут помочь.
Ведь ты идеальная мамина дочь.
Не будь упрямой, как ни печально
И твоя мама не идеальна.

Неприязнь понять, ну куда ещё проще?
Тебе она - "Мать", ну а мне она - "Тёща".

В своей ночной работе Борис нашёл искренюю любовь и привязанность к нему своих больных, вредных, иногда агрессивных, но искренних пациентов.
Но вот всемирная зараза добралась и до тихой гавани проблемных пациентов. В будние дни пациенты ездили на специальные программы, где их обучали простейшим навыкам самообслуживания. Программы у пациентов были разные, в зависимости от их заболеваний. Первыми подозреваемыми носителями инфекции стали три пациента, у которых на их программах обнаружили людей с положительной реакцией на коронавирус. Пациентов изолировали и взяли под особое наблюдение. Но беда пришла не  с этой стороны. Её принесли те, кто по разным причинам в недавнем времени был в госпитале. Их было трое. У них были разные проблемы, но у всех троих реакция оказалась положительной. Первым подтверждённым заболевшим, был Мэир.  Мэир был крупным, флегматичным пациентом. У него были задатки гениальности. В итечении нескольких секунд он называл день недели, на который приходилось то или иное число прошлого, нынешнего или текущего года. Например, его спрашивали: «Какой день недели будет 10 феврвля 2021 года и Мэир мгновенно отвечал: «среда».  Но когда его просили произвести простейшие арифметические действия, он не мог или не хотел это сделать. Мэир был молчаливый, послушный и держался замкнуто. Единственым другом его была подушка, с которой он в ступал в сексуальную связь ежедневно, иногда по 4-5 раз за день. У него были какие-то проблемы с сердцем и ему нужно было воздерживаться от чрезмерного употребления жидкостей. Но ему постоянно хотелось пить, особенно кофе. Иногда он успевал схватить чашку и отобрать её у него можно было только силой,что было запрещено. Неделю он находиля в госпитале с каким-то своим хроническим заболеванием. На третий день после возвращения Мэир неожиданно начал кричать. Дежурный работник пробовал его успокоить и тогда обычно тихий Мэир вдруг схватил стул и пошёл на него. Мэир был крупный и толстый и весил где-то около 160 кг. Работник испугался и пытался укрыться за столом, но Мэир наступал. Борис бросился к Мэиру. Ему удалось успокоить пациента и отправить в комнату к своей любимой подушке. Однако через полчаса Мэир опять стал жутко кричать и его никак не получалось утихомирить. Вызвали неотложку и Мэира отправили в госпиталь. В госпитале заражение Cоvid-19 подтвердилось, а через несколько дней Мэир скончался. К этому времени в доме подтвердилась заражённость ещё у двух пациентов. Первым из них был самый старший из проживавших в доме 82-летний Питер. Питер был самым умным и уважаемым пациентом. Видимо в молодости он был очень сильным и его товарищи помнили это. Питер – единственный из пациентов читал и даже выписывыал газету, в которой он просматривал спортивные новости. Иногда он писал письма персоналу дома, которые правда нельзя было прочитать. Борис часто получал от него письма, которые благополучно выбрасывал в урну. Питер также любил в хорошую погоду выйти из дому и здороваться с прохожими. Многие его знали и вступали с ним в беседу.  Несмотря на то, что мать его умерла много лет назад, каждый год, в день её смерти он зажигал две свечки, на первом и втором этажах и ходил грустный целый день. Он умел добиваться своего. Его его требования не хотели выполнять, он звонил в полицию, в которой уже знали его и не приезжали.  Питер был заметной фигурой и с его смертью образовалась какая-то пустота, которую не могли заполнить другие пациенты.
Третим и пока последним заболевшим был Арон. Арону ещё не было 40 лет. Он был маленький, полненький, быстрый. Ранее он был услужливый, старался чем-нибудь помочь: накрыть на стол, убрать посуду, что-нибудь принести или отнести. Но со временем у него развилась деменсия. Он потерял память и вясякое соображение. После этого работа с ним превратилась в кошмар. Он сбрасывал с себя одежду и дни и ночи бегал по всем трём этажам дома в чём мать родила, и всюду валялись его экскременты. Он ничего и никого не слушал, ни за что не хотел мыться и каждый раз лез в драку, когда его пытались отправить в спальню или в душевую чтобы помыть.  Когда Борис приходил на работу Арон сидел в неглиже на диване на первом этаже и работники старались не обращать на него внимания. Борис брал Арона за руку и начинал тихонько сжимать ему руку. Когда Арону становилось больно, он поднимался и покорно следовал за Борисом. Но мыть его было очень трудно. Борис заталкивал Арона в душевую и преодолевая его сопротивление намыливал его и поливал из шланга. Ночью Арон спал редко и мало и Борису приходилось без конца за ним гоняться по этажам. Несколько раз за ночь Борис загонял Арона в туалет, сажал на унитаз и ждал результата. Обычно это срабатывало, хотя и не всегда.  Но Арон  улыбался такой доброй, детской улыбкой, что на него трудно было долго сердится.
После смерти Арона Борис оставил работу, боясь принести инфекцию жене, у которой был диабет и три стэнда в сердце.