***

Я приоткрыл дверь и понуро прошагал в ее сторону. Насупившись, она сидела напротив печи, сложив руки на груди, и о чем-то интенсивно размышляла.
— Зай, прости меня, - промямлил я, виновато опустив голову. Посмотрев на меня исподлобья, она нахмурила брови и отвернулась.
Она всегда знала себе цену. Знала она и то, что я из себя представляю. Глядя на хрупкую сгорбленную фигуру, я вспомнил, из какой грязи она меня вытащила.
Когда мы впервые встретились, я был невысоким щуплым женоненавистником без малейших намеков на моральные ценности. Я был на грани самоубийства, в мои планы не входило знакомство со слабым полом.
Меня не взяли в армию, сказав, что такому неврастенику, как я, не место среди защитников отечества, тем самым вызвав комплекс неполноценности, впоследствии переросший в попытки суицида.
Моя мама, в прошлом перетаскавшись со всеми мужиками нашего города, тихо спивалась со своими собутыльниками, вынеся из дому всё, что только можно.
Меня бросила девушка и ушла к моему единственному другу, которому мне даже не хватило смелости пойти набить морду.
Поэтому, когда я сидел на скамеечке в парке, размышляя над тем, где лучше взять дешевой самогонки, чтобы хоть на немного забыться, ко мне подошла милая девчушка с каким-то пустяковым вопросом, я не обратил внимание на то, какими глазами она на меня смотрит.
Влюбившись в меня с первого взгляда, она искала всё новые и новые поводы увидеться, и в конце концов поглотила меня целиком. Гуляя с ней в парке или на крыше дома, я напрочь забывал о матери, благодаря которой я знал всех мужиков города в лицо. Позабыл я о бывшем друге, позабыл о ларьках с самогонкой, позабыл о лезвии бритвы, с которым намеревался уединиться вечерком.
Через месяц я переехал к ней в частный сектор. Предки жили с одной стороны дома, мы с другой. На свежем воздухе, без стрессовых ситуаций и вечной нервотрепки у меня наладились дела со сном, появился аппетит и смысл не кончать жизнь самоубийством. Я был благодарен ЕЙ, ей и только ей. За то, что уберегла от нервного срыва. За то, что я выжил.
Через четыре месяца скончалась мать. Для меня ее смерть была неожиданностью, и это выбило меня из колеи. Я снова запил.
Всё чаще у нас с НЕЙ происходили ссоры, всё чаще после очередного скандала я срывался и убегал в алкашник неподалеку. Закончилось всё тем, что как-то вечером я залез на ее подружку.
"Мир бесчестен", пульсировало у меня в смоченном спиртом мозге. "Все злые, все. Так ради кого же жить, ради кого стараться? Никому я не нужен, все только о себе думают. Даже мама, и та ушла туда, где спокойно. А я... Мне все равно. Всё, все, всегда"...
— Зай, прости меня, - промямлил я, виновато опустив голову. Посмотрев на меня исподлобья, она нахмурила брови и отвернулась.
— Как ты мог...
Неистово прикусив губу, я стал на колени и, прижавшись головой к ее ногам, забормотал:
— Прости меня, прости. Я не хочу тебя терять.
По ее щеке покатилась слеза. Отрешенным взглядом она смотрела в сторону.
— Я такой дурак...
В носу у меня защипало. Мне вдруг стало жаль себя, ее, весь мир.
— Да нет, это я дура.
Я с надеждой посмотрел ей в глаза.
— Дура, что повелась на тебя.
— О чем ты, зай?
Где-то слева в груди что-то екнуло, и я понял, что скоро придется бежать за корвалолом.
— Зачем всё это? Зачем? - с болью в голосе прокричала она, и уже спокойно добавила: - Ведь ты даже не знаешь, как меня зовут.
— Как не знаю? - но я с удивлением отметил, что она права. Не знаю.
— Убирайся.
— Что?
— Убирайся! - закричала она, оттолкнув меня руками.
В глазах потемнело. Я почувствовал, что какая-то неведомая сила сзади тянет меня вниз, как будто кто-то накинул лассо мне на шею. Не в силах сопротивляться, я уходил в небытие. А в голове эхом звучали разъяренные крики: "Убирайся! Убирайся прочь, сейчас же!"...
.
.
.
.
.
Я открыл глаза. Слава Богу, это был лишь сон. Я всё тот же невысокий щуплый женоненавистник с расшатанной нервной системой, которого соседи за глаза называют моральным уродом. Валяюсь в постели у себя дома.
Я повернулся на бок и посмотрел на нее, лежащую тихо и покорно.
Мы столкнулись вчера в магазине. Она стояла в очереди за молоком, а я стоял сзади и вдыхал аромат ее парфюма. Посмотрев в мою сторону, она процедила "урод..." и, рассчитавшись на кассе, вышла на улицу. Быстро расплатившись за хлеб, я поспешил за ней, и, несмотря на то, что было уже темно, довольно быстро отыскал ее взглядом. Следуя за ней по пятам, я обнаружил, что она направляется в сторону моей двенадцатиэтажки.
Подождав, пока она откроет подъездную дверь своим магнитным ключом, я юркнул следом. Догнав ее на первом этаже, я ее окликнул. Моя квартира находилась в соседнем подъезде...
Решив не вставать с постели, я зарылся носом ей в волосы. Руки начали ласкать шею, на которой всё еще были видны следы от удавки.
Срок годности девушки еще не истек...