Северные королевства, скрижаль и... глава 15

                Глава XV

                «...Я Колобок, Колобок,
                Я по коробу скребён,
                По сусеку метён,
                На сметане мешон
                Да в масле пряжон,
                На окошке стужон.
                Я от дедушки ушел,
                Я от бабушки ушел,
                От тебя, зайца,
                подавно уйду!..»

                Сказка «Колобок»


        –     Дежа вю какое-то... – понуро пробормотал Виктор, наблюдая за происходящим снаружи в щель щербатой двери сарая, служившего местным хоббитам в качестве тюрьмы.
        –     Что ты имеешь в виду? – не поняла его Бетти.
        –     Опять мы в темнице, – объяснил Виктор. – Помнишь: сначала яма у креанских бандитов, потом Башня Смерти в Церестре. Теперь вот это… Всё время нас норовят посадить под замок, а потом непременно казнить. Злые они какие-то все. Садюги. Это ж надо: чуть что - и сразу же непременно на кол!


        Он неуютно поёжился, словно уже почувствовал под собой жестокое прикосновение карающего острия.
        –     Мда... – невесело поддержала своего компаньона Энджи. – Только теперь их не пятеро и дракона по близости нет. Что делать – ума не приложу.
        –     Угу... - столь же уныло согласился Виктор. – Целая кодла голозадых дикарей под дверями торчит и расходиться не собирается. Будут нас, наверное, до утра охранять. Как же – развлекуха такая, раскорячить посреди деревни на частоколе троих чужаков. Это ж веселье, редкий аттракцион! У них тут уже лет десять, наверное, никто не проезжал. И только нам повезло, нашелся на нашу голову Сусанин, чтоб его...
        –     И не то, чтобы совсем на голову... – мрачно пошутила Энджи.


        Бетти тяжело и протяжно вздохнула.
        –     Так, Бет, ты это, давай-ка не унывай раньше времени! – попытался подбодрить её Виктор. – Где наша не пропадала… выкрутимся как-нибудь. У нас ещё целая ночь впереди.


        Он оторвался, наконец, от дверной щели и подсел к своим спутницам на грубый дырявый и засаленный холщовый сенник, который заботливо подстелили арестантам сердобольные обитатели Херовых Ушлёпков. От сенника веяло тяжелым смрадом. Наверное, на нём проводило последнюю ночь перед неминуемой расправой не одно поколение обречённых.


        Сенник занимал добрую половину площади сарая, оставляя небольшое пространство земляного пола перед щербатой дверью. Тесное помещение полуземлянки, крытое старой дырявой соломенной крышей, было сырым и грязным, как, собственно, почти всё в этой нищей деревне. Оставалось радоваться тому, что погода нынче стояла сухая и теплая, а то узникам пришлось бы совсем несладко.


        Кроме вышеупомянутого сенника в сарае не было ничего, если не считать старого и ржавого ночного горшка, дно которого давно уже было изъедено ржавчиной настолько, что походило на дуршлаг и никак не позволяло использовать данный предмет обихода по его прямому назначению.


        Виктор взял горшок за шаткую ручку, вымазанную окаменевшей от времени, намертво присохшей к металлу подозрительной грязью и бессмысленно повертев его перед собой, отбросил куда-то в угол, после чего брезгливо отряхнул ладони и со вздохом задумался, уставившись в одну точку.


        Положение путешественников вырисовывалось всё более отчетливо, и было оно совсем не безоблачным. До рассвета оставалось всего каких-нибудь несколько часов, а идей, как выбраться из треклятого сарая, не было пока что никаких. Был только тесный сарай-землянка, тщательно охраняемый кровожадными хоббитами-изуверами, был ржавый дырявый горшок и этот вот затхлый сенник, тихо и отвратительно смердевший под задницами компаньонов.


        «Может, попробовать прокопать подземный ход?» - мелькнула в голове у Виктора шальная мысль, но он тут же отверг её. В какую сторону копать? Как далеко? К тому же делать это было нечем, а выкопать руками за нескотлько часов подземный ход трем уставшим людям, двое из которых являлись хрупкими девушками, притом, чтобы лаз был такой ширины, чтобы в него мог пролезть взрослый человек, было за гранью реальности.


        Сбежать, выломав дверь и неожиданно напав на охрану так же вряд ли удалось бы без жертв среди путешественников. А подобный исход был абсолютно неприемлем, поэтому и такая идея была напрочь отброшена.


        Нужна была какая-нибудь хитрость. Обескураживающая и дерзкая. Такая, чтобы ошеломить проклятых низушков, дать время и возможность белецам оторваться от них. Желательно было бы ещё вернуть оружие и снаряжение, но это можно было бы обдумать и решить потом. Сейчас главное было выбраться на свободу и избежать омерзительной и совершенно незаслуженной казни.


        В тягостном молчании протянулось ещё несколько долгих минут. Вдруг за щербатой дверью мелькнул едва различимый силуэт, послышался неясный шорох, какая-то непонятная возня, а потом до узников сарая отчетливо донесся надсадный шёпот Ааронгерна Голлондуэя.
        –     Доброй ночи, господа! – издевательски вежливо обратился низушек к своим хозяевам. – Как вы там?
–     Стараниями твоих милых односельчан, не то, чтобы очень хорошо, - сердито проворчала в ответ Энджи. – Хотя самый восторг, видимо, нас ожидает завтра поутру!
        –     А вы как думали? Ведь я же говорил вам, что не стоит к старейшинам соваться, в дышло им туды и сюды?! – немедленно парировал оруженосец Виктора. – Но вам же лучше знать, как жа... Теперича грозит вам полный... этот... э-э...
        –     Ааронгерн, скажи честно, – не выдержал Виктор. – Это ты нас подбодрить пришел? О приближении доброго полярного лиса тут все уже в курсе.
        –     Да какие тут лисы, господин, когда тут полный пи... – едва не переходя с шёпота на крик удивился низушек, но Виктор резко оборвал его на полуслове:
        –     Хватит, я тебе говорю! Если ты пришёл, чтобы обрисовать нам наше положение, то мы, поверь, его и так знаем. Лишний раз повторять не нужно. Коли тебе больше нечего сообщить по существу, то позволь нам насладится последними часами жизни в уединении.


        На полминуты воцарилось напряженное молчание, и было отчетливо слышно, как за дверью громко сопит Ааронгерн Голлондуэй, видимо обдумывая последние слова, произнесенные его патроном.
        –     Так у тебя есть, что ещё нам поведать? – не дождавшись ответа, снова осведомился Виктор.
        –     Там, на площади, колья для вас готовят, через часик поставят уже, кажись, – как ни в чем не бывало, сообщил низушек.
        –     Спасибо, – иронично поблагодарил Виктор, горько усмехнулся и даже саркастически приложил руку к груди. – Какая воодушевляющая новость!


        Он хотел сказать вдогонку ещё что-нибудь резкое и обидное, но тут неожиданно громко всхлипнула Бетти, поэтому Виктор сдержался и промолчал.
Вместо него заговорила Энджи.
        –     Ну вот, чё ты припёрся, а? – с упрёком бросила она Ааронгерну. – Бет до слёз довел уже, скоро и я разревусь тут от твоих новостей. Решил поглумиться над нами напоследок?
        –     И до чего же вы горазды поклёп на бедного хоббита возводить, господа хорошие! - с негодованием зашипел оруженосец, снова едва удержавшись от того, чтобы не разораться в голос. – Эх вы! Я, можно сказать, всей душой, я, может, как верный пёс, в дышло ему туды и сюды, пришел хозяину руку помощи протянуть, потому как хозяин мой, аки неразумное дитя, неуёмным любопытством своим угодил в этакий переплёт...
        –     А можно немного покороче? – поторопил своего слугу Виктор. – А то ты сейчас до самой нашей казни будешь мои грехи перечислять.
        –     Можно, - немедленно обидевшись, промямлил Ааронгерн. – Можно покороче. Можно вообще замолчать и удалиться, раз уж я для вас такое бесполезное трепло, коли я такое...
        –     Если выберемся – лично отсчитаю тебе десять крон! – нарочно невнятно пробормотал Викор.
        –     А? – на полуслове оборвал свои излияния низушек. – Что вы сказали, сэр?
        –     Я говорю, десять крон, если выберемся! – повторил тот. – Если, конечно, тебе такое предложение интересно. А то ведь, я не настаиваю...


        Ааронгерн громко крякнул, как будто его чем-то ткнули в живот и на некоторое время перестал дышать. Узникам сарая показалось даже, что от услышанного у оруженосца в темноте засветились красноватым огнем его огромные глазищи, как у вампира. А может это и не показалось вовсе.


        Прошло пару минут, прежде чем низушек совладал с собой и снова обрёл способность говорить.
        –     Значится, так, – снова громко зашептал он, отойдя от шока, вызванного неслыханно щедрым предложением хозяина. – Придумал я тут одну хитрость. Вы спрятаться куда-нить смогёте?
        –     Куда же тут спрячешься-то? – удивился Виктор. – Лично я шапку-невидимку дома забыл!
        –     Ну, это... не совсем спрятаться, а так, чтобы вас от выхода видно не было, – несколько смутившись, пояснил Ааронгерн. – Темно же, ночь, всё ж таки, в дышло её туды и сюды, не видать ни..ра. Главное, чтобы, когда самый шухер начнётся, вы – тише воды, ниже травы. Ясно? И чтоб ни-ни! Тогда, может, и удастся вызволить вас, ядрёна корень. А то прям беда...
        –     Ладно, мы поняли, – кивнул Виктор, лихорадочно обдумывая в голове неожиданное предложение своего оруженосца. – Сколько у нас времени?
        –     Ну... - казалось, этот простой вопрос поставил низушка в тупик. Он помолчал какое-то время, видимо что-то прикидывая про себя, а потом сообщил. – Ну, минут пять, не боле, потому как надо ещё успеть досветла свалить куда-нить подальше. От ипицентра событий. А то ведь найдут и меня заодно с вами на кукан посадят! С них станется, с гуманистов, в дышло им туды и сюды.
        –     Хорошо, договорились, – окончательно согласился Виктор, проклиная себя в душе за беспомощность и необходимость в таком щепетильном деле довериться столь мутному типу, коим являлся Ааронгерн Голлондуэй, и заодно попутно поминая недобрым словом всех хоббитов вместе взятых. – Как мы узнаем, что пора бежать?
        –     Это, господин, вы не сумлевайтесь, – успокоил своего патрона оруженосец. – Там сейчас такой кипишь начнется, в дышло ему, что сразу всё ясно станет.


        С этими словами Ааронгерн удалился, на ходу что-то продолжая ворчать про себя вполголоса. Виктор наблюдал за ним в дверную щель, пока тот не скрылся в темноте, а потом повернулся к своим спутницам и взволнованным шёпотом предложил:
        –     Ну что, девчонки, поиграем в прятки?
        –     Не вопрос! – откликнулась Энджи.– Только вот где?
        –     Вариантов немного, Энджи, лезьте под сенник,– посоветовал Виктор.– А я постараюсь укрыться в темном углу, за дверью. Там, меня разглядеть со входа будет непросто.


        Так и поступили: девчонки, преодолевая отвращение, накрылись вонючим сенником, Виктор, как мог, скомкал его, чтобы скрыть находящиеся под ним фигуры, а потом присел в углу за дверью на корточках и затаился, ожидая дальнейшего развития событий.


        Какое-то время было тихо. Узникам даже показалось, что план Ааронгерна провалился, что его либо схватили, либо он просто струсил и передумал. Потом, сразу с нескольких сторон послышались тревожные голоса, топот ног, какой-то неясный лязг, а ещё через пару минут щербатая дверь сарая резко распахнулась, и на пороге очутились Ааронгерн и тот самый низушек, что давеча не позволил Виктору ускакать прочь с площади, а после проводил компаньонов в сарай.
        –     Ну вот, а я что тебе говорил, Бильбо? – осведомился у своего товарища Ааронгерн Голлондуэй.
        –     Да погодь ты, может они тутава ещё, погодь... – с сомнением проговорил низушек, названный Бильбой. Он держал в руках факел и, вглядываясь в темноту сарая, пытался заслониться от слепящего во мраке пламени.
        –     Чудак ты, Бильбо! – нервно возразил оруженосец Виктора. – Говорю тебе, утекли они! Гляди – нет же никого! Глаза-то разуй!
        –     Да не смерди ты под ухом! Щас поглядим... – отмахнулся от него Бильбо.


        С этими словами он осторожно шагнул за порог сарая, и Виктор более уже не мог сдержаться. Он мгновенно распрямился и напрыгнув на вошедшего низушка, попытался выхватить из ножен, висевших на поясе у Бильбо, кинжал. Несмотря на эффект неожиданности, сделать это не удалось. Низушек оказался проворнее, первым взял оружие за рукоять и потянул его вверх, обнажая клинок. К тому же Бильбо, не смотря на малый рост, оказался довольно крепким малым, так что сбить его с ног и оглушить с наскока, одним махом, тоже не вышло. Соперники стали шумно бороться, громко сопя и молча в темноте вырывая другу друга кинжал, которым был вооружен Бильбо.

 
        Низушек никак не уступал, к тому же Виктор держал кинжал за лезвие и, уже основательно порезав руку, с трудом преодолевая боль, отчаянно пытался удержать ускользающий из ладони клинок. Он даже стал сомневаться в успехе всего предприятия, однако в самый ответственный момент внезапно раздался глухой металлический стук, и без того огромные глаза низушка на мгновение раскрылись ещё шире, а затем его взгляд затуманился, и Бильбо, еле слышно охнув, обмяк и мешком шмякнулся на земляной пол.

 
        Ничего не понимая, Виктор огляделся и заметил рассеянно стоящую поодаль Бетти, которая держала в руках тот самый ржавый ночной горшок, который накануне брезгливо рассматривал он сам. На горшке, сбоку, имелась весьма солидная свежая вмятина, недвусмысленно намекавшая на силу, с которой девушка обрушила на голову низушка свой снаряд.
        –     Молодчина, Бет! – коротко шепотом похвалил свою компаньонку Виктор и обратился к своему оруженосцу, ошеломленно наблюдавшему за происходящим из дверного проема. – Ну, что дальше?
        –     Я-то откудава знаю? – в голос возмутился Ааронгерн. – Я же совсем не так всё задумывал!
        –     То есть? – не понял Виктор.
        –     Ну... мы с Бильбо должны были убедиться, что вас тутава нету и снаряжать погоню, а потом уж вам надо было ноги делать. Такой план был, в дышло ему туды и сюды! – растеряно объяснил оруженосец.
        –     И что нам теперь делать? – недоуменно осведомилась подскочившая к ним Энджи. – Не запираться же обратно, в конце концов! Лично я на кол не хочу. По крайней мере, не на этот...
        –     В общем, так, – решил, наконец, Виктор, вынимая левой рукой кинжал из ослабевших рук лежавшего без чувств Бильбо. Правая рука у Виктора была зажата в кулак, и с неё обильно капала на пол сарая густая, черная в дрожащем свете факела, кровь. – Оставаться тут глупо. Скоро твой дружбан, Ааронгерн, очнется и тогда нам точно кранты. Поэтому пошли. Ты, Ааронгерн – иди вперёд, покажешь, где наши шмотки и транспорт. По возможности будем держаться в тени.


        Оруженосец, изобразив на своей физиономии выражение нестерпимой муки и крушения всех надежд, досадливо покачал головой, душераздирающе вздохнул, с явной неохотой согласился и первым шагнул за порог сарая.


        Добраться до громадного овина, прямо возле входа в который были, без всякого разбора, вперемежку, свалены все пожитки пленников, не составило особого труда. На удивление, по пути почти никто не повстречался, если не считать нескольких, спавших мертвецким сном охранников. Лошади путников и мул Голлондуэя, ожидаемо оказались внутри того же самого овина. Оба эти обстоятельства подбодрили беглецов, укрепив в них надежду на удачный исход дела.


        Вся компания, стараясь не шуметь, принялась седлать своих лошадей. При этом выяснилось, что среди вещей узников напрочь отсутствует какая-либо провизия, а также пропал бурдюк с вином. Это хоть и несколько огорчило беглецов, однако, учитывая обстоятельства, было всеми единогласно признано совершенно несущественной деталью.
        –     Тс-с, моя хорошая, спокойно! – шептал Виктор на ухо своей кобыле, подтягивая подпругу, а про себя думал: «Как всё на редкость удачно складывается! Жаль только, что нет времени полностью облачиться в доспехи, а то бы я показал этим пигмеям доморощенным...».


        Они собрались,запрыгнули в сёдла и уже совсем собрались ехать, как в отдалении из темноты донесся истошный крик:
        –     А-а-а! Сбежа-а-али-и воры сбежа-а-али-и лови и-их!


        Надрывался, несомненно, Бильбо, который, видимо, успел очнуться от меткого удара горшком по голове, в исполнении Бетти и теперь окончательно осознал смысл происходящих событий.


        Вокруг сразу стало шумно, послышалась возня, заговорили спросонья многочисленные голоса, один за другим начали вспыхивать факелы. Селение низушков пробуждалось ото сна, и поэтому медлить больше нельзя было ни минуты.
        –     Ну как, все готовы? – больше уже не стараясь соблюдать тишину, громко спросил Виктор, нетерпеливо оглядывая остальных беглецов. Убедившись, что Энджи, Бетти и Ааронгерн уже устроились в сёдлах и готовы рвануть с места, он скомандовал:
        –     Ходу отсюда!


        После чего пришпорил свою кобылу. Плутовка, изрядно получив острыми шипами по ребрам, мгновенно позабыла свой неподатливый норов и во всю прыть ринулась со двора вдоль по улице настолько резво, что у наездника только ветер в ушах засвистел.


        Через несколько минут бешеной скачки в кромешной темноте вдоль первой попавшейся улицы, Виктор решил на всякий случай осадить свою кобылу, которая неслась так, словно вознамерилась побить все мыслимые рекорды лошадиной скорости. Притормозив, Плутовка принялась беспокойно гарцевать, перебирая копытами, недовольно фыркать и тянуть удила, будто бы  досадуя на своего хозяина, не позволившего ей увековечить себя в списке самых быстрых скакунов.


        Виктор тем временем огляделся кругом. Хорошей новостью было то, что погони пока нигде не было видно и слышно. Плохой - то, что также нигде не наблюдалось и его товарищей. Как он не вглядывался в темноту вокруг, как ни вслушивался, кроме туманных очертаний покосившихся строений по обеим сторонам проезжей части, да топота копыт своей собственной кобылы, ничего различить не смог.


        И только он решил поворачивать обратно, чтобы отыскать своих компаньонов, как в той стороне, откуда он прискакал, послышался стук копыт, а ещё через несколько секунд в темноте улицы, один за другим проступили два смутно различимых силуэта скачущих галопом всадников.


        Виктор облегченно перевел дух, дождался, когда его спутницы остановят своих лошадей возле него, и поинтересовался:
        –     А где Ааронгерн? Куда он запропастился?
        –     Отстал он,- запыхавшимся голосом, словно не ехала верхом, а бежала сама, ответила Энджи. – Сначала рядом со мной скакал на своем муле, а потом отстал. Темень, не видно ничего. Да и куда ему за нами угнаться на таком транспорте.
        –     Давайте подождем его! – предложила Бетти.
        –     Хорошо, - согласился Виктор. – Только как бы нам на погоню не нарваться, пока мы тут прохлаждаться будем. Не думаю, чтобы эти поганцы так просто от нас отстали. Предлагаю переждать пару минут и если...


        Он не договорил. Вдоль по улице, снова послышался громкий топот, но на этот раз это были не одиночные всадники. Казалось, навстречу беглецам мчится целый табун. Причем табун не лошадей, а носорогов, или даже слонов. К тому же вдали заплясали многочисленные огоньки горящих факелов. Никаких сомнений не осталось – это была погоня, и она быстро приближалась.
        –     Вот что, девчонки, – озадаченно наблюдая за приближающимися огнями факелов заговорил Виктор. – Ждать больше нельзя, иначе опять попадем в лапы к этим негодяям. И мне кажется, что больше они нам сбежать не дадут. Да и до утра осталось совсем немного, а там – здраствуйте, милые колышки!
        –     Так себе перспективка, –  невесело констатировала Энджи.
        –     И что же теперь –  бросить старика?! – горько воскликнула Бетти с таким негодованием, что улица откликнулась ей траурным эхом.
        –     Не-ет, не бросайте меня! – немедленно откликнулся  плаксивым фальцетом оруженосец.


        Это было настолько неожиданно, что ожидавших его компаньонов обдало холодным потом. Голлондуэй выехал откуда-то из невидимого в темноте бокового проулка и подъехал к остальным. Даже сквозь ставшие уже довольно громкими звуки погони, можно было отчетливо слышать, как тяжело дышал мул низушка. Судя по всему, несчастное животное спасло своего хозяина ценой напряжения всех своих сил.
        –     Никто тебя не бросает, Ааронгерн, – успокоил низушка Виктор, переведя дух. – Видишь, ждем. Скажи лучше, куда нам дальше двигаться, чтобы сбить с толку погоню и побыстрее оторваться. И в темпе, а то через пару минут они будут здесь.


        Говоря всё это, чтобы подчеркнуть всю серьёзность положения, Виктор демонстративно достал из седельной сумки свой арбалет, зарядил его и привел в боевое положение.


        Низушек выразительно поглядел на приготовления своего господина и не стал колебаться более ни минуты.
        –     А ну, давайте-ка за мной, пересидим кипишь по тихой с канфортом, в дышло им туды и сюды, засранцам! – мгновенно сориентировался он, проворно развернул своего мула и скрылся из глаз, будто его тут и не было.


        Виктор едва успел заметить плохо различимую в темноте подворотню с покосившимися створками, в которую нырнул его оруженосец, в очередной раз поразивший своего господина сообразительностью и мастерством маскировки. По части изворотливости, видимо, Ааронгерну не было равных.
Когда вся компания скрылась в найденном находчивым оруженосцем убежище, Виктор, покинув седло, стараясь говорить тихо, обратился к низушку:
        –     Ну, ты даешь, Ааронгерн! Прямо человек-невидимка: вынырнул из ниоткуда и нырнул в никуда.
        –     Тише вы, сэр! – недипломатично оборвал своего господина оруженосец. – Нашли, понимаешь, время для похвалы, ядрена мать! Спалите нас к х.рам собачьим, в дышло им туды и сюды! Так что молчите лучче покудава всю малину вокруг не это... не обкакали, значит.


        Виктор нахмурился, всем своим видом показывая, что не согласен со слугой, однако же замолчал и стал прислушиваться и присматриваться к окружающей обстановке.


        Погоня не заставила себя ждать. Не прошло и пары минут, как громкий топот, отборная ругань и лязг металла достигли того самого места, где только что совещались беглецы. Местность за покосившимся щербатым забором, которым были огорожены затхлые развалины не то усадьбы, не то какого-то общественного здания, в котором, затаив дыхание, укрылись Виктор и его компаньоны, озарилась ярким мерцающим светом многочисленных факелов.

 
       Видимо, низушки никак не могли решить, в какую сторону им продолжать вой путь, потому что преследователи остановились, и стали громко переговариваться между собой, делясь своими предложениями относительно дальнейших действий. Свою речь воинственные карлики обильно перемежали с ненормативной лексикой, отчего можно было с трудом разобрать смысл произносимого ими. В какой-то момент плотность мата в разразившемся гвалте достигла неимоверной, почти осязаемой плотности и тогда, заглушая этот разнокалиберный галдеж, раздался повелительный голос Бильбо Булгинктона:
       –     Ти-и-и-хо! Тихо, кому говорю-у!


       Низушки не сразу, постепенно подчинились этому властному окрику, шум, гам и ругань поутихли и превратились в едва слышный из развалин ропот.
       –     Слушайте, что я скажу! – продолжил Бильбо, оглядев толпу, дабы убедиться, что его удостоили своим вниманием остальные. – Походу, не догнать нам этих засранцев, чтоб им всем пусто было!
       –     Это почему ж так, Бильбо? – ехидно озвался из толпы кто-то невидимый. – Неужто ты решил сам, вместо них на кол сесть?
       –     Дурак ты Слистрагерн! – не задумываясь парировал Булгингтон. – Башка у тебя здоровая, да вместо мозгов в ней одно г.вно. Как у тя в детстве насморк случился, так весь ум-то с соплями, видать, и вытек! Глянь вокруг! Темно, как в ж.пе, следов нихера не видать, дождь был, уже забыли, когда. На дороге глина – камень камнем, следов них.ра не разобрать. Как ты их искать собрался?!
       –     Как-как – неуверенно огрызнулся упомянутый Слистрагерн. Былое ехидство улетучилось из его голоса. – Каком кверху! Рассветет, может, и увидим какие следы...
       -     М.ди ты свои с рассветом разглядишь, может быть. И то, если кто очки подарит! - едко заметил кто-то третий хриплым старческим голосом. – Тебе ж говорят, что на глине ни шиша не видать, умник!
       –     А след по запаху найти? – не унимался невидимый из-за забора Слистрагерн.
       –     По запаху тут только тебя можно найти, шибко уж ты вонючий, падла! – отозвался хриплый голос и назидательно продолжил. – Ты сперва подтираться, как следовает научись, а потом советовать будешь!
       –     И то, правда! – поддержали хриплого сразу несколько голосов. – Хорош ужо по заговням всяким бегать, спать охота, спасу нет, да и не жрамши не особливо в охотку поиски эти.
       –     А старейшинам что тогда скажем? – осведомился Слистрагерн без особого энтузиазма. Он уже не горел большим желанием продолжать погоню, особенно после упоминания о еде.
       –     Скажем, что не догнали! – отрезал Бильбо и на всякий случай предупредил. – А вздумаешь трендеть, я тебе лично все три кола в ж.пу запихаю, понял?


       Из окна полуразвалившегося здания, да еще сквозь высокий забор невозможно было различить, кому конкретно была направлена последняя фраза, однако, все кто её услышали, не сомневались в адресате.


       Спустя несколько секунд, видимо получив визуальное подтверждение согласия, потому что вербального ответа на последнюю тираду не последовало, Бильбо громко предложил, обращаясь уже ко всем своим преследователям:
       –     Ну что, робяты, айда домой!


       Раздался одобрительный многоголосый гул, который постепенно стал удаляться обратно в ту сторону, откуда и прибыла погоня. Звуки, доносящиеся с улицы, мало-помалу стали стихать, свет факелов тоже постепенно померк. В слегка проступивших уже сквозь ночную темень серых предрассветных сумерках проявились, наконец, очертания покосившихся ворот, щербатой ограды и  облупленной поломанной рамы окна с одинокой, висящей на нижней петле фрамугой, по обеим сторонам которого стояли, осторожно выглядывая, Виктор, его оруженосец и девушки.
       -     Ну, кажись, пронесло в этот раз... - облегченно вздохнув, пробормотал Виктор, когда шум и крики незадачливых обитателей Херовых Ушлепков окончательно стихли вдали.
       -     Да, теперь, пожалуй, можно дух перевести, - поддержала его Энджи.
       -     А меня аж чёй-то прихватило пониже спины, - неожиданно сообщил Голлондуэй, характерно подогнув коленки и придерживая обеими руками низ живота. – Пойду-ка я присяду, подумаю, а то, как бы ни обмишуриться в обчестве, в дышло ему... Никто компанию составить не желает?
       -     Ааронгерн, перестань! – брезгливо одернула его Бетти.
       -     Так ить вместе веселей! - объяснил тот, будто не понимая, что именно так не понравилось девушке. – И пукать можно разными тонами...
       -     Иди уже, а то я тебе сейчас концерт по заявкам устрою! Ишь, музыкант выискался! – прикрикнул Виктор, не удержавшись.
       -     Ну, как хотите, моё дело предложить, - обиженно пробормотал низушек и, не меняя позы, торопливо заковылял вглубь здания, скрывшись где-то в его недрах в поисках удобного места.


       Виктор оглядел помещение, в котором они находились. Здание было, вне всяких сомнений, очень старое. Полуистлевшие остатки длинных деревянных столов, некогда стоявших в несколько рядов, несколько полуразвалившихся стеллажей с темнеющими на них бесформенными грудами непонятной плесневелой массы и большая восковая достка для письма на одной из торцевых стен, занавешенная какой-то грязной дырявой тряпкой, навели его на мысль, что здесь, наверное, когда-то была школа или может даже университет. Доску эту он узнал сразу. Точно такие же он видел в свое время у Деримы и в Великой Сокровищнице Знаний, в Прибыграде.
       –     Надо же! Представляете, здесь когда-то встречались культурные образованные жители! – воскликнул Виктор, подошел к доске, хрустя разбросанными по пыльному полу кусками битого кирпича и штукатурки.


       Надеясь увидеть на ней следы былых занятий науками, а может быть – чем чёрт не шутит! – забытый древний философский трактат, затерявшийся тут сквозь неисчислимое количество лет, он сдернул тряпку с доски, и оглядел почерневшую от времени восковую поверхность. На доске, во всю её высоту, красовалось изображение мужского полового органа, изображенного со знанием дела, во всех деталях.


       Виктор горестно вздохнул, сокрушенно покачал головой и с отвращением накинул грязную тряпку обратно на доску.


       В воцарившейся тишине стала слышна непонятная возня и сопение. Сначала Виктор решил, что это мыши, или, может быть, даже крысы, но потом где-то за стеной громко простонали, гулко пустили ветры и он догадался, что это никакие не крысы, а его оруженосец, который наконец-то отыскал укромный уголок и принялся за дело.


       Виктор вернулся обратно к окну, где остались стоять его спутницы.
       -     Ну и что там такого? – спросила Энджи.
       -     Где? – не понял он.
       -     На той доске, - пояснила блондинка, кивнув в том направлении, откуда он пришел.
       -     А... - Виктор рассеянно отмахнулся.- Как и везде тут – ничего хорошего...


       Они постояли некоторое время молча, глядя в окно, за которым уже вовсю рассвело и скоро должны были заискриться первые лучи восходящего солнца.


       Послышались торопливые шаги, в комнату легкой непринужденной походкой вошел Ааронгерн Голлондуэй. По лицу его блуждала довольная ухмылка, он вполголоса мурлыкал себе под нос какой-то веселый мотивчик.
       -     Ну что, с облегчением? – осведомился у него Виктор.
       -     Ага... - кивнул в ответ оруженосец и удовлетворенно осклабился. – Вы бы это видели! Я там так к-а-а-к…
       -     Ну, тогда по коням и в путь! – оборвал его на полуслове Виктор. – Нужно поскорее убираться из этого проклятого места! О завтраке будем думать, когда до леса за деревней доберемся.


       И не дав возможности низушку опомниться и возразить, поспешно пошел к выходу из здания, не оглядываясь на остальных.