Доктор Зак заперт

«Доктор, – с отчаянием прохрипел пациент. – Что-то со мной не в порядке. Временами страшно. Каждый раз, когда смотрю на часы, кажется, что я придвинулся намного ближе к смерти, чем раньше. Говорю с вами пять минут и чувствую, что на пять минут ближе к бесчувственному холодному телу, в котором пребывает моя душа. Ужасно! Как оставлю своё тело, оберегаемое витаминами, гормонами и ласкаемое восхи­ тительными женщинами? Не могу спокойно смотреть, как оно превращается в пепел и труху».
Доктор Зак сделал максимальное усилие, чтобы посмотреть на часы. После вкусного обеда это было невозможно. Хотелось откинуться в кресле и, улетев в мечтательную дрему, забыться на пару часиков. Однако жестокая реальность держала прочно в тисках, не давая улететь. Поднятая рука показывала часы, на которых доктор Зак заметил движение стрелки вперед. Он по­ нимал, что оставалось пообщаться с пациентом минут пять, и, даже если он был готов говорить с ним вечно, cтраховка все равно ни черта не заплатит.
Для доктора Зака время приобретало иной смысл. Было, без­ условно, интересно узнать для общего развития, что он под­ полз на минуту ближе к тому, чтобы оставить своё остывающее тело. Еще важнее было узнать, что минута в необъятном буду­ щем будет переведена в доллар, который доктор Зак осторожно положит в баночку, дабы почувствовать душевный покой в виде тонкой паутинки, натянутой навстречу всем штормам мира.
Пациент свесил вниз и без того длинный не китайский нос, так что тот доставал до давно не мытого пола. Вдохнув пыль широкими волосатыми ноздрями, он чихнул и продолжил скучным, обиженным голосом.
«Работать не могу, есть и спать не могу, заниматься сексом не могу, даже не могу водить машину – ничего не могу, доктор Зак. Сижу целыми днями на кровати, смотрю, как секундная стрелка стремительно крутится по циферблату, и переживаю, что я ничего не могу сделать. Я бессилен. Ведь не остановится
 
же время, если я разобью стекло и остановлю стрелку, при­ давлю ее вот этим пальцем». Пациент показал доктору Заку большой палец на ноге, предварительно почистив его носовым платочком.
Доктор Зак поймал себя на мысли, что с интересом рассма- тривает большой палец пациента, думая при этом о чем-то ин­ тересном, хотя и не совсем понимал, о чем. В мозгу промель­ кнул образ вареной курицы, голой женщины, пальмы, моря, бутылочки вина и еще чего-то. Пациент посмотрел на палец, на ногу, поднятую в воздух, на высоту психиатрического сто­ ла, на доктора, застывшего в задумчивой позе, а потом тихо произнес: «Есть ли у вас лекарство от этого, доктор?»
Доктор Зак поймал вопрос пациента какой-то частью по- груженного в грезы мозга, покрутил, пожевал и попытался вы­ плюнуть в виде психиатрического диагноза. Больной внезапно опустил ногу на пол и, подняв нос к потолку, гневно произнес:
– А сейчас, доктор, я чувствую, что разобью большие часы на вашем столе. Действуют на нервы.
– Успокойтесь, пожалуйста, – попросил доктор Зак. – Я по­ пытаюсь подобрать хорошее лекарство, и вам не нужно будет все время думать о часах, времени и приближающейся смерти.
– Пожалуйста, доктор, – взмолился пациент, – любые таб­ летки, в любом количестве.
Врач уверенным движением схватил пачку рецептов, отор­ вал один и размашистым, абсолютно непонятным почерком, написал название лекарства, убивающего способность челове­ ка волноваться по поводу таких мелочей, как жизнь и смерть.
– Я думаю, – тихо добавил больной, следя за пишущим до­ ктором, – я знаю, как остановить время.
Доктор Зак перестал писать и внимательно посмотрел на говорящего.
– Посмотрите, – пациент внезапно взмахнул руками, стран­ но дернул головой, закрутил тело восьмеркой и воспарил в воз­ дух. Он висел прямо у потолка над задумчивой головой докто­ ра. – Я могу летать, – спокойно объяснил больной.
Доктор Зак дернул кончиком носа и чихнул.
– И, – продолжал пациент, – если полечу со скоростью све­ та, то время замедлится. Я вернусь на землю, когда не только
 
вы, но и все психиатры исчезнут, и в мире будут одни счастли­ вые люди, не замечающие времени.
– Я могу полететь с вами? – неожиданно для себя спросил доктор улыбающегося пациента, который лежал на потолке. Доктор Зак подумал, что, может быть, к его возвращению все страховочные компании исчезнут, и пациенты снова начнут платить наличными.
– Конечно, – подбодрил пациент, – давайте сюда. Поверь­ те, доктор, если во что-то искренне верить, то это обязательно сбудется.
– Неужели? – удивился психиатр и через мгновение увидел себя на потолке.
– Полетели, – пациент чувствовал себя очень комфортабельно.
– Я боюсь, – осторожно сказал доктор Зак, – вдруг прилечу обратно, а здесь ни у кого не будет депрессии. Как же я смогу заработать на жизнь?
– Да бросьте, – рассмеялся тот, – вы ее снова изобретете. Он схватил доктора за рукав пиджака, и они исчезли в хит­
росплетениях пространства и времени. Вернувшись через час, обнаружили себя в пустоте, поглотившей их болтающие голо­ вами тела.
– Здесь был ваш офис, я точно помню, – растерянно произ­ нес пациент. – А сейчас – пустота.
– Так что же теперь мы… то есть я, буду делать? – заплакал психиатр.
– Не грустите, доктор, – успокаивал больной, оптимистично похлопывая доктора по поникшему плечу. – У меня есть пара ваших таблеток от депрессии. Могу поделиться, если хотите.
– Нет, спасибо, – быстро ответил доктор Зак, испугавшись.
– А, может, попробуете? – спросил больной, пытаясь за­ глянуть доктору в глаза, расширенные от ужаса перед космиче- ским одиночеством.
– У меня была жизнь! – истерично воскликнул доктор Зак. Он попытался вспомнить свою жизнь, но не смог. То ли от рас­ терянности, то ли от отсутствия чего-то значительного, что можно вспомнить. Пациент скептически улыбался, зависнув между временем и пространством в довольно удобной позе вниз головой. Наконец он буркнул:
 
– А знаете, доктор, я становлюсь раздражительным. Мне не хочется висеть здесь, в совершенной непонятности, рядом с единственным психиатром во Вселенной.
– А мне, – прохрипел доктор Зак, – не очень то весело ви­
сеть с пациентом и не получать ни цента.
Доктор Зак напряг психиатрический интеллект до макси­ мального предела и стал размышлять.
«Никогда не разрешал cебе входить в мир пациентов, – ду­ мал он. – Ведь я знаю, как это опасно. Засосёт, как в трясину, откуда живым не выбраться. И вот случилось. Что же делать? Что делать?»
– Отпусти, отпусти домой, будь другом, – доктор ронял слезы в параллельные миры, наполненные бесконечным ко­ личеством существ, собравшихся, чтобы взглянуть на расте­ рянного психиатра. – Пусти, – повторял он. – Ты запер меня в нездоровом воображении. Отпусти.
Слеза доктора Зака прыгнула из одного мира в другой, при­ неся свежесть не обдуманных до конца идей о смысле челове­ ческого существования.
– Нет, доктор, не пущу, – улыбнулся пациент, – не пущу до тех пор, пока не проглотите таблетки, которые я специально собирал – для вас. Я хочу, чтобы вы, наконец, почувствовали, что это такое».
Грустный от безысходности, доктор проглотил пригоршню таблеток и в следующее мгновение неожиданно обнаружил, что сидит на холодном мраморном стульчаке, несущемся в бес­ конечности космоса.
– Вот так я себя чувствовал все время! – крик пациента ис­ чез вдали.
Доктор Зак затрясся от ужаса, вздрогнул и, открыв глаза, внезапно обнаружил себя на стуле за столом.
– Доктор, – напротив сидел новый пациент с печальным видом, – не знаю, что и делать. Время тянется медленно. А я не хочу жить вечно. Помогите.
Он плакал. Доктор Зак тоже.