Мангазея на Оби

Города призраки Руси, России, СССР.
===================================
     Один из первых городов в русском Заполярье вместе с Пустозерском и Колой. Городок располагался в Западной Сибири, на самом её Севере в устье Мангазейки, при впадении её в реку Таз. Через 200 километров, если плыть по речке Таз, будет Ледовитый океан.
     Земли за Уралом и Обской губой населяла самоядь, среди них было ненецкое племя «малканзеи», согласно новгородским летописям. Отсюда и название Мангазея, что на языке зырян означает «земля около моря».
     Полусказочное именование смешанного производства, как всегда на Руси было. Жил когда-то местный ненецкий князёк по имени Маказей, то ли Монгкасей, у коми это "молгон", то есть "край". Говорят, что было у энцев однокоренное племя. Энцы жили тут ещё раньше ненцев.
     Местные старцы рассказывают истории о том, что Монгкасеей звалась в древности река Таз, а Князя самодийского неизвестно как звали. Завоевав эту местность около 15-го века по Рождеству Христову, он повелел себя звать Маказеем, речке же приказал зваться Таз. Речка согласилась, если не будут трогать её главную рыбу. В те времена природа была послушной Князьям, на том и договорились. А от того Князя пошёл великий род Монгкаси.
     Молгонзеями, то есть окраинными людьми, живущими на краю земли, звали в древних сказаниях множество народов, которых сегодня причисляют к самодийскими. А живут они на восток за Югорской землёй и едят они мясо оленье да рыбу мангазейку. А ещё они по древним поверьям и друга дружку поедом едят, это в прямом переводе. Хотя, если бы они ели друг друга, то как бы они могли жить тут несколько тысяч лет.
     Есть версия, что на север Сибири задолго до Ермака ходили Новгородцы ещё в 13-м веке. Мангазею под иным именем именно они основали. Весь Новгород в пушнине ходил, от них и Византия свой кусок имела.
     С 10-го века на севере от Булгарии было там несколько городов. Тогда же по Оби и Енисею отмечались города на крайнем Севере.
     Новгородские купцы от Мангазеи доходили речными ходами и переволоками аж до Таймыра. Есть станы Новгородские и на реке Норильской, где они норилой, длинным шестом продевали сеть между прорубями.
     К 15-му веку поморы эти, ненцы, могоны, все они давно уже освоили на своих кочах все свободные полярные воды. У поморов была своя система ориентации в Северном океане.
     Но они, в основном, передвигались вдоль берегов, пересекая посуху Ямал, выходя из бассейна реки Таз через Ямал в Енисей по рекам и волокам.
     В начале 16-го века Новгородская Русь, состоящая из словен и угорцев, зовимые поморами, ходили в Мангазею Северным путём, проходя в неё через Обскую Губу, используя Ямальский волок. Здесь они выторговывали пушнину и редкие камни, меняя их на новгородские ткани, кухонную утварь, стеклянные бусы и железное оружие.
     В середине 16-го века торговцы в своих отчётах своим купцам сообщают о наличии торгового поселения, где собираются местные люди для обмена товарами. При этом поселении поморские торговцы устроили себе факторию со складами, которую они поставили на правом берегу Мангазейки, которую они называли у себя Лососёвой, как раз там, где она впадала в Таз.
     В 1562-м году появляются первые сведения о местности Молгомзея, в которой живут люди и куда приходят многие другие люди для торговли. Это была карта России, Московии и Тартарии англичанина Энтони Дженкинсона, которую он составил со слов учёных из Тартарии, а те ссылались на новгородских купцов, которые торговали где только не угодно.
     В конце 16-го века на этот торговый путь обращает царственное внимание администрация Бориса Годунова.
     В 1572-м году на Тазе образуется первая в Сибири фактория, которая занималась сбором пушнины.
     В 1598-м году в Мангазее появляется небольшой казачий отряд, прибывший на поморских лодьях.
     В 1600-м году в Мангазее организуется постоянное присутствие представителя царской администрации. Считалось, что Мангазея может стать хорошим и успешным опорным пунктом для продвижения русских интересов вглубь Сибири, к тому же с хорошей прибылью в казну в виде ясака.
     В 1600-м году, перед Великой Русской Смутой из Тобольска в Мангазею вышел отряд казаков с воеводой Мироном Шаховским и письменным головой Дмитрием Хрипуновым.
Местная знать попыталась попугать русских и несколько раз нападала на отряд при подходе его к Мангазее, так было отписано в отчётах.
     Но местные говорят, что отряд сразу начал выполнять свою основную задачу, сбор налогов с местных в виде пушнины. Повоевав немного и поняв, что лучше с русскими торговать, молгонзеи выделили переводчика, женщину из юраков, белую видом своим и проводника из селькупов, все они были самодийские в русских понятиях.
     Прибыв на место, отряд заложил деревянный острог и церковь при нём. А местным объяснили, что и по чём. Самодийцы в общем-то согласились. Зато будет, соображали они, куда пойти пожаловаться на соседа, торговля будет хорошая, а пушнины полно вокруг, она сама в руки прыгает. Да и дочек на торжище будет куда послать с куницами да соболями, может кто и возьмёт.
     Получив согласие на совместную трудовую деятельность Данила Хрипунов от имени всего отряда пишет в Тобольск письмо, в котором просит прислать подмогу для окончания строительства форпоста, и немного денег, чтобы задобрить местных духов.
     В 1601-м году сюда прибывает крупный отряд в 200 казаков из Тобольска, Сургута и Берёзова во главе с Савлуком Пушкиным и Василием Мосальским. Они помогли завершить строительство острожных помещений с Крепостью и Детинцем с воеводским двором, съезжей избой, главной церковью, с тюрьмой.
     Здесь разместилась также сотня стрельцов с пушками. Были тут и казаки, но, судя по всему, своего устава они тут не добились, скакать на конях было негде, да и коней тут не былоЮ только олени. А казачки и подавно тут не водятся.
     Посад делился на две части. Одна была торговая, и состояла она из торгового и гостиного дворов, канцелярии, смысл которой был для самодийцев столь непонятен, что они проходя мимо неё неизменно пять раз ей кланялись, словно там сидел Дух какой или Шаман Руцкой. Также здесь была таможня, дома для купцов, три церкви, часовенка.
     Ремесленная часть посада состояла из сотни или больше домов, мастерских по металлу и дереву, кузни.
     По английскому графику Дженкинсона видно, что застройка не была хаотичной, как на материковой Руси. Заметно разделение на улицы, числом четыре и несколько проулков тупиковых.
     При этом в отчётах пишется о строительстве Мангазеи в трёхстах километрах от её устья и впадения её в Северный Ледовитый океан, и не на левом низком берегу, как попервоначалу было у самодийцев, а по правую руку и на высоком мысу. Как у русских заведено.
     До 1603-го году церковь Мангазеская стояла без священника, а пост однако же справляли как-то. Говорят, по очереди вставали и пели что в голову влезет, даже венчали. Только потом привёз воевода Фёдор Булгаков, священника с образами да утварью и кресла гостиные для гостиного двора, стал гостиный двор теперь, с креслами-то, приличной гостиницей.
     С 1606-го года для окончательного установления власти присланы были ещё воеводы по именам Давыд Жеребцов и Курдюк Давыдов. Без оных воевод власть была не полная. Вот как раз с их приездом и распоряжения вышли, чтоб у крепости были правильные укрепления, для успокоения мыслей писцов и счетоводов, кои обсчитывали ясак в амбарах, сколь получено, сколь обменяно, сколь в Москву справлено.
     В 1607-м году Мангазея по документам и государственной переписке числится городом, в котором стоит Кремль с капитальными стенами и 5 башнями, а за стометровой эспланадой, что за пределами острога, расположился посад.
     К 1608-му году в глазах самодийских вождей и шаманов город стал настоящим, как же, башни и стены рубленые, да чиновники с письменами туда и сюда юркают. Народ пошёл, местные купчишки объявились, свои торговцы прибавились, ясак пошёл не только от местных, но и от дальних мест, от енисейских остяков и от тунгусов с эвенками даже.
     Все первые руководители Мангазеи назначались парами, из которых один занимался кремлёвскими стрельцами, а другой держал казаков на посаде.
     Город занимался в основном ясаком, собирал пушнину, которую свозили сюда и ненцы, и энцы, и ханты, и селькупы, и кеты, и эвенки с Енисея. Полмиллиона шкурок ежегодно.
     Из служивых тут было 1200 казаков, военных, чиновников, купцов, духовенства на три Храма, и 3 тысячи ещё всякого люда, занятые пушниной. Кто привозил, кто скупал, кто выделывал, кто ремнтом снаряжений военных занимался.
     В 1609-м году Мангазейский успех повторяют Томские казаки, которые проникли на верхний Енисей и оттуда в Минусинскую котловину, где основали зимовник и острог, который занимался сбором пушнины.
     Из Мангазеии произошли многие купеческие рода типа Усовых, Босовых, Ревякиных, Гусельниковых. Их основной бизнес заключался в привозе сюда разных товаров. Тут даже действовал Северный завоз по поставкам хлеба и других съестных припасов для неместных горожан.
     Город процветал, было там и золотишко, там делались целые состояния, кипела жизнь. Ничего подобного на Севере России после Мангазеи не было. Как всегда, объявилась тут русская Молва, коя объявила город наследником Асгарда-Ирийского, а то и им самим. Тогда на Руси выходцы из Сибири говорили, что мы, мол, по телосложению своему настоящей Мангазийской пароды.
     В 1610-м году был тут по торговым делам голландский кораблик, хоть не большой, да голландцы были моряки пронырливые и в кораблях толковые. Всё обглядели тут и через два года, это уже в 1612-м году, издаёт в своём Амстердаме Исаак Масса географический чертёж всей как есть Мангазеи с церковью, со дворами постоялыми, гостиными, простыми и воеводиными, и ещё много чего там было, про что горожане и не знали, но для того, чтобы называться городом, это было положено иметь.
     В 1616-м году Архангельский голова отправляет, в ставшую по легендам Золотоносную Мангазею, свою экспедицию для прокладывания водного пути в этот загородок Сибирский. Любопытные от рода своего архангельцы прошли вдоль Мезенских и Пустозерских берегов, вошли через Югорский пролив в Карское море, и оттуда по реке Мутной через полуостров Ямал и через Зелёное озеро вплыли в Обскую Губу, а оттуда прибыли в Мангазею.
     Около 1618-го года экспедиция Акакия Мурманца вышла из Мангазеи, обогнула Таймыр северным морским путём и вышла в Море Лаптевых, откуда было уже рукой подать и до устья Лены.
     Мангазейская Администрация в это время ведала всеми инородцами в округе и также с Нижнего Енисея, разбирая их тяжбы, регистрируя документы. За это они платили Мангазейской таможне Государев ясак, налог пушниной, местными инородцами называемый с опаской Казной Большого Белого Царя.
     Русские купеческие людишки занимались тут и своим промыслом, скупая остатки пушнины, либо обменивая её на всякие побрякушки. Они также держали суда, на которых перевозили и государевы грузы, и свои купеческие, занимались рыболовством, скотоводством. Сюда приходили и простые крестьяне, больше беглые, которые занимались всякого рода ремеслом, невиданным здесь.
     О Мангазее разбегались по России славные легенды, коих про другие места в Сибири не было. Её стали называть Златокипящая, тут и золотишком торговали, да и пушнина соболиная в Русском Мире за золото почиталась.
     К началу 1618-му году многие представители именитых гостей, купеческих семей Усовых, Ревякиных, Федотовых, Гусельниковых, Босовых, основали в Мангазее свои Представительства. Тут во времена наплыва продавцов пушнины собиралось не меньше двух тысяч купцов и торговцев.
     Повадились сюда заморские купцы брать пушнину без ясака. Мимо администрации Мангазеи, напрямую с пушноловами повадились, прямо с их вожаками и шаманами договора заключали. Скидки давали вполовину. А что им, город содержать не надо, все проблемы в отношениях за счёт Русского Царя, если что, отбыли, переждали и снова за товаром прибыли.
     Но не долго бабка веселилась, пришла и ей повесточка. В 1619-м году заканчивается Великая смута. Царь Михаил Фёдорович, обратился к послам заморским, чтобы ясак платили, как положено, но те послали его, заявив, что земли эти они не считают Российской собственностью и потому торгуют законно.
     В 1620-м году начинаются трения с Северной Европой о судьбе Северной территории России. Англичане, получив карты и отчёты о туземцах от голландцев, удумали установить свой приоритет над Обской Губой. Были выделены средства на строительство специальных кораблей, чтобы доставлять сюда необходимые материалы и солдат.
     Царь издаёт указ, по которому был вынесен запрет на проход судов с мехом через Ямальский волок, таким образом загнав мангазейскую торговлю в речные пути. Мангазея несколько обеднела, но быстро пристроилась к новым правилам.
      Были попытки решить этот вопрос торгово-дипломатическим путём в самом начале правления Михаила Романова. Англия предлагала разделить конфессию на ничейной территории, как она её считала. Но русские флаги и церкви уже стояли в Мангазее, царская администрация отклонила все происки империалистов, заодно закрыв Северный морской путь, перекрыв и Ямальский волок.
     Движение в Мангазею теперь было возможно только по Оби, где везде стояли крепости с таможнями, через которые даже рыба неучтённая не проплывёт, и с неё пошлину возьмут.
     Освоение частным порядком Сибири было приведен в упадок после перекрытия Ямальского волока для иностранцев.
     Только новгородские поморы да угорцы с ними вместе ходили морем, как сотни лет ходили, вывозя через Губу пушнину.
     Рассказывают, что Мангазею и другие подобные города Сибири в районе Ямала погубила какая-то Катастрофа, коя погребла в вечной мерзлоте всю историю Мангазеи и Ко. После них появлялись только погосты из палок.
     В 1619-м году Мангазея погорела. Но быстро восстановилась, хотя англичан и голландцев в Мангазее убавилось, те что приходили, то через таможни русские, а это пошлину платить надобно, выгоды не стало. Да и северских Новгородских купцов меньше стало. Для них проход тоже запретили. Эти могли и по заказам англичан проходить, беспошлинно ввозить и вывозить что хошь. Непорядок был бы в Царстве.
     В 1629-м году в Мангазее разразилась сильная разборка между двумя новыми воеводами Андреем Палицыным и Григорием Кокоревым, которые не смогли миром поделить власть между собой. Распалились до того, что за сабельки схватились. Григорий Кокорин, из кремлёвской креатуры начал даже палить из пушек по посаду Андрея Палицына. Кремлёвские взяли верх, у них пушек было больше.
     Интересно, что за время существования Мангазеи было много распрей с местными племенами, но город никто не трогал.
     Однако причиной противоречий, говорят, стала переводчица мангазейка, красавица Яльда, по виду с русскими чертами, рождённая от первой переводчицы из племени юраков, тоже непонятно, откуда русский язык знавшей. Говорят, у Яльды сестра была младшая, может и поделили между собой сестёр атаманы, на том и сошлись.
     Чтобы споров меж воеводами больше не повторялось горожане организовали что-то вроде земства, который получил название Мангазейский мир, и который принял на себя все функции управления городом.
     Была составлена Одиначная запись, которую подписали наиболее значимые горожане числом 250, и в которой установили устав города, которому должны были подчиняться и воеводы. По уставу и казна, и оружие, и суд, и тюрьма становились подотчётными Мангазейскому миру.
     Дела Мангазеи кое-как поправились, хотя лучшие времена для неё прошли. Во время управления Мангазейского Мира было вывезено 1,5 млн. шкурок пушнины. Торговля мангазейскими товарами доходила до Пскова, Новгорода, где мангазейскую пушнину выкупали крупные Торговые Дома Западной Европы.
     Установление Земской власти в Мангазее, Мангазейского Мира, связано с тем, что интерес к городу в это время со стороны Сибирского губернаторства значительно упал. Мангазейский Мир просуществовал 13 лет.
     К этому времени стали меняться трассировки торговых путей в Западную Сибирь, которые спустились южнее, где уже было поставлено достаточно крепостей и пробиты прямохожие пути.
     Городок стал оскудевать купцами, меньше стало чиновных людишек, писарей, воевод, солдатиков. А как самостоятельная экономическая единица город так и не состоялся, ни тебе цехов по обработке куницы, ни тебе вяленой оленины, никаких ремёсел, кроме тех, что для обслуживания воинского контингента.
     В 1642-м году город погорел, но отстроился. Стоимость недвижимости всего города не стоила месяца сбора ясака. Да и, судя по всему, недвижимость была тут только для пушнины, люди особо тут не задерживались, ведь настоящие деньги делась в Москве. Один рейс на арендованном корабле или на десятке саней, и ты богач на всю округу.
     К 1650-м году городок обеднел. Пушнина перестала ходить местными путями таёжными, видать шаманы уговорили таёжное зверьё не ходить здесь.
     В 1662-м году дома в Мангазее стояли брошенными, оставшиеся горожане разбирали их на дровишки. То там, то тут что-то и загорится. С навалившимся одиночеством город так и не смог справиться. Постепенно Мангазея исчезла и из отчётов.
     Остались только предания, мифы, сказания местных сторожил в фольклорах, в быличках.
     Её история стала покрываться флёром фантастики, таинственности о древней Златокипящей Мангазее, которая спряталась от людей где-то в молгонзейских окраинах, в среде охотников, за которыми до сих пор охотятся сказочники этнологи, разыскивая обрывки сказов об этом легендарном городе, что, якобы, никогда не существовал, был выдуман и зафиксирован в поэтической памяти и культуре самодийских этносов.
     В 1667-м году Москва перестал заказывать Северный завоз, людей тут поубавилось, своих совсем мало осталось, а местным хлеб был ни к чему.
     В 1672-м году мучения городка были окончены по выходу указа царя, что город упразднён за ненадобностью и за его отсутствием.
     С того-же 1672-го года все, кто был из государственных служек, начинают перебираться в Туруханское зимовье, находившееся в Туруханском крае на Енисее, и срубленном ещё в 1607-м году.
     В 1677-м году Мангазею совсем обезлюдела. Вся Мангазейская канцелярия вместе с гарнизоном полностью переселяется в Туруханское зимовье, которое теперь получило название Новая Мангазея. Златокипящий город поник своей головой, но душа его воспарила в сонм Городов призраков, где его история по сию пору обрастает новыми событиями, бывшими и прочими.
     По сию пору Мангазею нынешние ненцы зовут Тагаревыхард, то есть, если по-русски, значит Разрушенный город.
     С 1680-х года Новая Мангазея стала называться Туруханском и числилась теперь за Томской губернией. Города этого теперь тоже нет. А осталось тут поселение, именуемое Старотуруханское.
     В 1687-м году мангазейский житель Иван Толстоухов, сын дворянина, и выросший в Мангазее на реке Таз, возглавил экспедицию в составе 60-ти человек, которая должна была исследовать морской путь от Енисея до Лены. Он вышел из Туруханска, ранее Новая Мангазея, прошёл на север по Енисею, и сделал остановку на зиму, соорудив зимовку. Здесь он оставил крест с надписью, что в 7195-м году (1688) тут был мангазейский человек Иван Толстоухов. Впоследствии этот мыс и зимовье назвали Крестовским.
     Выйдя из зимовья Крестовское, Толстоухов обогнул Северо-Восточный мыс, достиг Пясинского залива. Здесь он перезимовал и отправился дальше. Больше следов Толстоуховской экспедиции не было найдено.
     К 1708-му году выходит указ Петра. Тут про указы-то царские никто отродясь не слыхивал. По указу Туруханское, ранее Новый Мангазей, а ещё раньше Мангазей, вошёл в состав Сибирской губернии, восьмой по счёту в Российской империи. Теперь турухано-мангазейцы мимо канцелярии своей чуть ли не спотыкаясь проходили.
     Когда Мангазея была оставлена, она не стёрлась из памяти местных народов. Для них это было диковинное событие, которое сопровождало их жизнь в течение трёх поколений, словно горный поток, который на сто лет пробился из горы. В своих сказочных воспоминаниях они до сих пор называют это место Тагаревы хард, что по-русски означает Разломанный город.
     Многие учёные не верят в существование Мангазеи, имея в виду уж очень её стремительный взлёт, выспренность сведений об этом городе, масштабов всего творившегося в нём в такой дали от Москвы. Для многих исследователей Земли Сибирской она стала чем-то вроде гомеровской Трои, Землёй Санникова.
     Ломоносов предлагал снарядить экспедицию для поиска морского пути в Мангазею по Великой полынье в Ледовитом океане за 300 вёрст от берега. В его времена туда Гольфстрим ещё добирался.
     В 1860-м году, тем не менее, согласно царскому указу, подписанному, как говорят, в пакете с указом об крестьянской амнистией, начинаются исследования Мангазейского городища. Они были успешными, потому что весь культурный слой оказался в вечной мерзлоте и не подргся разложению.
     Утварь, кожа, посуда, детские игрушки, таблички, шахматы, игральные кости, кресты, обереги, и жертвы обрядовые. Зал Мангазеи в салехардском музее потрясает насыщенностью материала, садись и сочиняй ещё пять романов про Землю Санникова или Гиперборею.
     Нынешние Сибирские казаки выдвигают версию, что Мангазея стояла на Енисее, входила она в Ганзу, потому и Ман-Газея, то есть люди Ганзы. Отсюда и слово магазин пошло. Ещё они утверждают, что платила Мангазея ясак Сибирским Казакам из Тартарии, у них там царство своё было. Чтобы перекрыть пушной доход Сибирским царям, Цари Московские запретили всем торговать с Европой.
=======================
     Что касается строений Мангазейских и родственных ему городов, то зодчества они все больше походят на стиль Карельский, Новгородский, Поморский.
     Следствием открытой поморами и ушкуйниками Мангазеи разворачивалось освоение всего бассейна Оби и Енисея. В 1835-м году в устье притока Енисея, речки Турухан, зимовья, которое врач алтайских казённых заводов Фридрих Геблер назвал Новой Мангазеей.
     В 1938-м году в Москве были магазины, которые называли мангазеи, где можно было обменять золото на продукты.
++++++++++++++++++++