6. Как меня нарядили в военную форму Сына полка

Постепенно я начал привыкать к своеобразным условиям внутренней и внешней жизни авиогородка. Мой день начинался прогулкой по парковым улочкам, вдоль которых располагались двухэтажные здания из серого кирпича. В этих зданиях располагались служебные помещения, необхдимые для функциональной деятельности авиацинного воинского подразделения: жилые помещения офицерского состава, казармы рядового состава, Почта и Телеграф, Дом офицеров с кино-театром, магазин «Военторг», Дворец Спорта, типография и редакция газеты «Красный Сокол» и др. Парковые улочки проходили вдоль и поперёк границ главной площади. Эта площадь выполняла функции плаца для армейских меропрятий – военных смотров, строевых построений, обучению строевой подготовке, знакомству и работе с призывниками, церемониальным армейским  событиям, таким как военная присяга, вручение наград и пр. Площадь была оборудована специальными конструкциями для проведния тренировок по преодолению препятствий. Особое моё внимание привлекла парашютная вышка. Я подолгу смотрел, как молодые новобранцы, преодолевая страх, смело бросались вниз. Я завидовал их смелости, считая себя не способным  на такой подвиг. В свободное от армейских меропрятий время эта площадь использоавлась как место отдыха и проведения праздников.
Во время моих прогулок я не раз с интерсом наблюдал общие утренние процедуры военнослужащих разного ранга от рядовых до полковников. Приглядевшись ко мне, меня начали приглашать для знакомства в свою воинскую компанию и учить тому, что они  сами делают. Не прошло и недели, как я стал своим человеком среди военных. Стоило мне только появиться на плацу, как с разных сторон я слышал:
- Здорово, сынок!
- Привет, сынок!
- Как дела, сынок!
- Как поживаешь, сынок!
Со своими необычно доброжелательными ко мне отншенями военных я поделился с сержантом Гусевым. Он, как я уже рассказывал вам раньше, был не равнодушен к моей маме. Это обстоятельство сдружило нас и помогало решить трудные вопросы. Поняв, что меня беспокоило, Гусев объяснил мне следующее:
  - После тяжёлых дней Великой Отечесственной Войны (ВОВ) тихая мирная жизнь в Хабаровском авио городке стала для всех его обитателей тихой гаванью. Женщина почувствовала себя здесь снова женщиной, которую могут любить, и которая может платить тем же. Мужчина почувствовал себя здесь снова мужчиной, который может снова полюбить и стать отцом! Ты, Ремир, стал для всех нас символом мирной жизни, общим сыном. Ты должен оправдать наше доверие!
Я понял слова Гусева ко мне, как просьбу вести себя более ответственно и без приключений. Но каково же было моё удивление, когда через несколько дней после нашего разговора, проснувшись утром, я обнаружил рядом с собой комплект военной формы, сшитой по заказу на мой размер, и брезентовые сапожки. Мама и сержант Гусев мило улыбались моему удивлению и ждали моих вопросов. Я был ошарашен и не знал, что сказать. Вскочив с постели, я первым делом машинально схватил брюки и стал их натягивать на себя. Мама подошла ко мне, заставила меня повернуться в разные стороны и, убедишись , что брюки сидят на мне нормально, сказала:
  - Ну, Ремочка, поздравляю тебя! Ты теперь будешь настоящий «Сын полка»!
Нужно сказать, что подарок который мне сделали мама и сержант Гусев пришёлся очень ко времени. Дело в том, что авиогородок готовился к празднованию 18 августа Всесоюзного дня авиации. В начале августа начались регулярные групповые тренировочные полёты различных типов самолётов. Наиболее интересные и сложные фигуры показывали истребители на самолётах Яковлева и Лавочкина. Я старался не пропустить эти полёты, восхищаясь мастерством и храбростью пилотов. Демонстрация воздушных трюков происходила утром на главной площади городка. Собиралось много народу, любителей острых ощущений. В один из таких дней прямо на глазах собрашихся зрителей произошло столкновение двух истребителей во время одновременного исполнения «мёртвой петли». Обе машины рухнули на землю вместе с пилотами. Через минуту раздался взрыв. Начался пожар. Стоявшие на готове пожарные машины с рёвом понеслись к месту падения самолётов. Через пять минут огонь был погашен. Пилотов спасти не удалось.
Так нелепо оборвалась жизнь двух молодых лётчиков, не получивших достаточного лётного опыта. Я неоднократно втречал их на аэродроме, на плацу во время тренировок. Были тяжёлые, запомнившиеся на всю жизнь похороны. Мама рассказывала мне, как пытались с лётчиков снять комбинезоны и не смогли. Комбинезоны превратились в мешки с костями. В первый раз я увидел смерть знакомых мне людей собственными глазами так близко.  Это было так неожиданно, так нелепо. Я долго после этого случая не мог придти в себя и обходил главную площадь стороной.