Спасение

Судьба щедро одарила Олега. Послала любящих. успешных родителей? сумевших достичь высокого статуса, без знакомств, без денег, честным служением Отчизне. Такое, как ни странно было при коммунистах. Теперь в это трудно поверить.
 Высокий социальный статус нисколько не изменил их благородный человеческий облик. Они с достоинством несли свое «высокое положение», и незлобиво с иронией наблюдали за «дорвавшимся к власти».
Сына они обожали, стараясь не баловать, но поощряли все, что по их мнению приносило пользу ребенку.
Мальчик рос здоровым, умным, без дурных склонностей и подавал большие надежды.


  Душа Олега была наполнена мудрыми словами,  он никогда не страдал от нехватки позитивного отношения к жизни. Для друзей - настоящий солнечный луч в их унылых серых жизнях.
Главным источником вдохновения для него были прелестные девушки,  окружавшие и всегда ждавшие  встречи с ним.
Чтобы получить тепло,  нужно им поделиться. Он это прекрасно сознавал и не скупился на выражение неподдельного восхищения.

Жил в мире талантливых людей,  умел находиться в настоящем моменте и получать свежие впечатления. Получать радость от общения – это ли не наивысшая радость. Главной заботой   являлась поддержка внутреннего баланса, без излишеств.

И вдруг Он умер.
Пьяный водила врезался в него на ровном месте.
 
Сначала как будто ничего не поменялось. Потом длинный коридор со светом – ослепительным светом в конце. Все так, как он про это читал, когда был живой. Он много про это читал. Вот понесло по коридору. Страха совсем не было.     Хотя он был совсем один. Ангела-Хранителя  не видел. Хотя читал, что он должен быть рядом. Может и был, но он не видел.

 Его несло к свету. К Свету. И все осветилось. Свет стал комнатой. Просторной. С большим окном. Тихо. Выключенный телевизор,  диван, картины на стенах.
Он увидел людей, которых хорошо помнил, которые жили рядом.  С которыми общался каждый день. И  увидел, что не знал их болей. Эти боли открылись  только сейчас.
Он совсем не знал этих своих близких людей. Совсем не интересовался ими. Здесь он увидел их слабыми, им была нужна его сила, но они её не получили. Увидел тех, кого  мог спасти, но не решился.
Искренне радовался  успехам и победам тех, которым в жизни завидовал.
Увидел, как уступил в споре, в котором, пока жил, так и не уступил.  Увидел, как не прошел мимо драки, влез, получил не один удар, но разнял – хотя в жизни  тогда опустил глаза и прибавил шагу.

Увидел её, девушку, которую в жизни не замечал. Почувствовал сильный трепет, когда увидел, как она любит  и молится за него.
- Как я мог  не замечать ее, раздражаться на неё? Не принимать того, что  было больше чем её красота?  Ее светлая, преданная душа.
Как я мог так изуродовать наши отношения? Как я мог своими же руками порвать нашу связь? Куда меня несло? Зачем?…

Он увидел время, которое  на самом деле было, хотя казалось, что его никогда не хватает. Видел себя тем, кем не сумел быть. Мужественным, отцом, очень молодым, очень верным, очень сильным. Очень счастливым.


Как же многое я пропустил, - воскликнул он
Что  сотворил с тобой?! Что сотворил со своей жизнью? Что я наделал? В ужасе от своей бесчеловечности , он  спросил:
 — Как мне теперь быть?
Ответа не было.
И Олег горько заплакал.

Тут подошел  малыш и стал утирать его слезы. Не давая ни одной  упасть на пол. Детская рука начала гладить  волосы. Олег схватил ее, задыхаясь от слез, не в силах выговорить беспомощное «прости, прости меня… прости меня, если сможешь, прости меня, пожалуйста»… А потом всё осветилось.

Он увидел то ли Священника, то ли Святого в белых одеждах, в глазах которого были слезы
Он плакал о нем… Плакал о совершенных грехах его… Это было лучшее доказательство святой, евангельской любви к ближнему. И Олег почувствовал всеми фибрами.
  Любовь глубокая, всеобъемлющая, скорбящая, страдающая, чистосердечными слезами омывающая грехи ближнего своего.
 Да, он плакал, соединяя свои слезы с его слезами, и, как истинно добрый пастырь , скорбел душою за него.

В какой-то  момент волнение рыдающего Олега достигло высшей степени! Казалось, вся комната наполнилась стонами, криками и рыданиями и задрожала.
Священник поднял руку, все стихло. Олег умолк и с радостной надеждой смотрел на него

Радостный, освобожденный от тяжкого бремени, Олег вздохнул свободно, со слезами радости смотрел на сияющего духовным торжеством доброго пастыря, сумевшего всколыхнуть спасительным стыдом душу кающегося и омыть своими слезами эту загрязненную душу.
Он был прощен!
Святой улыбался!
-Спасен,- понял Олег.
Исчез Святой и комната. Перед Олегом предстал пейзаж неземной красоты и зазвучала божественная музыка.