Братство кольца

Как ни учили нас в школе пролетарскому интернационализму, как ни рассказывали о едином и могучем Советском Союзе, все концептуальные штампы и аксиомы были в пух и прах разбиты на практике. Причем почти моментально по окончании школы…
Идеологема «дружба народов» – один из основных идеологических терминов СССР, который декларировал существование единого советского государства на основе всестороннего братского сотрудничества и взаимопомощи всех народов, населявших нашу страну. Великое изобретение большевиков, которое вполне удачно заменило не всем подходящую имперскую триаду «За веру, царя и Отечество»
По крайней мере, на бумаге, это был весьма успешный национальный проект, своими корнями восходивший ко времени Великой французской революции (там по замыслу вроде бы все были французами). Этот каркас был надет на русскую культуру в 1917 году, которая по своей сути продолжала оставаться имперской.
Да, все народы, входившие в состав империи, уже имели длительный опыт совместного проживания, но взаимопроникновение было весьма слабым. Требовалось дополнительное усиление. В частности, одним из рычагов насаждения культуры титульной нации была служба в армии, которая со времен Императора Николая I должна была сгладить все имеющиеся в обществе противоречия.
Главная черта национального проекта, осуществляемого в Российской империи, а затем в СССР – склонность к ассимиляции окраин (колоний), и превращение всего населения империи в русских, независимо от их происхождения.

****

Советские вожди умело вели двойную игру. Вроде, как бы все вместе, и в то же время – сами по себе. Причем, «самостоятельным» можно было быть лишь под чутким присмотром из центра – не дай Бог сделать шаг в сторону. С одной стороны, национализм в самом зачаточном состоянии приветствовался – народности, имевшие весьма слабое самосознание, должны были осознавать свое единство и целостность (например, говорить на родном языке, развивать местный фольклор и культуру). Но с другой, как только это самосознание принимало слишком реальные очертания, центральная власть репрессировала его как мелкобуржуазный национализм. Итог – за 74 года джинна загнали обратно в бутылку, откуда попытались выпустить с приходом к власти большевиков.
Никто из тех, с кем мне приходилось сталкиваться по жизни, никогда не забывал, что он – не русский. Наоборот, все всегда подчеркивали свою обособленность.
Из школы я вышел глубоко патриотичным молодым человеком, абсолютно не понимавших разницы между русскими, украинцами, узбеками или татарами - разве что незнакомый мне язык и азиатские черты лица некоторых товарищей позволяли мне правильно идентифицировать таких людей. В нашем московском классе учились люди только двух национальностей – русские и евреи, а украинская фамилия была лишь у одного (да и то, своего отца эта девочка не знала). Соседний класс был более «международным»: здесь, кроме уже вышеназванных, учились еще один армянин и один грузин.
В общем, это были все национальности, которые я узнал до армии. Правда, кроме названия этих племен больше ничего о них я не знал, хотя к 1987 году посетил Прибалтийские республики и юг Украины.
Впервые «живого» человека из Малороссии я узрел лишь в институте – парень из Киева поступил к нам на факультет энергомашиностроения. Мы, кстати, подружились…
Армия быстро расставила все по своим местам. В первую очередь, «раскрыла» типичные черты многих национальностей, о которых я даже и понятия никакого не имел. Думаю, что очень многие в 18 лет впервые воочию осознали на себе, что на самом деле есть «братство народов» и в чем именно оно должно выражаться.

****

Скажу сразу: я – не националист. Наоборот. И моя оценка – это не попытка кого-то оскорбить по национальному или расовому признаку. Я много писал про национальности, причем не только тех, кто населял бывший СССР – и про мексиканцев, вьетнамцев, камбоджийцев, индийцев, масаев, индонезийцев, аборигенов Австралии…
К тому же, я не Гитлер, для которого решение проблемы – всех в топку (евреев в первую очередь). Приведенные ниже суждения – плод длительного личного общения. Так что, не обижайтесь! А не нравится – не читайте вовсе.
В какой-то степени мне повезло - пришлось лично и вплотную столкнуться именно с исконными жителями местечек Российской империи. Причем, не на «гражданке», где порой можно прожить с человеком всю жизнь и так до конца и не разъяснить себе его сущность. Одно дело – читать на бумаге и слушать чьи-то рассказы, а другое – увидеть собственными глазами. Действительно, «лучше один раз увидеть». Москва, Ленинград, Киев, Минск – это все большие и многонациональные города, столицы союзных республик. А вот с деревенскими парнями, именно из неизвестной мне глухомани, я соприкоснулся только в части.
После русских, естественно, самым большим народом в СССР считались украинцы, малороссы, хохлы (не важно, как их называть – суть одна). Поэтому и в Советской Армии Украина была представлена большой диаспорой. Наиболее яркими были представители глубинок: сельские парни с Волыни (Житомирская область), Подолья (Винница), Бессарабии (Измаил) и, наконец, «западенцы» (Ивано-Франковск).
Смешно, наверное, но словно в поговорке «хохол без лычки», помкомзвода у нас был сержант Виталий Макогон из Киева, а ефрейтором – Юра Максименко из Житомира. Как говорится, «без комментариев». Когда Юра ушел на «дембель», ефрейтором стал Юрий Ивах, откуда-то из Винницкой области.
Именно от них я впервые услышал, что я – русский. То есть, не их, чужой для них, не свой. По отношению ко мне слово «земляк» (“земеля» по-армейски) никогда не звучало. Да и вообще, «твой земляк» обозначало в лучшем случае лишь Московскую область.
Всем украинцам было присуще, как бы это помягче выразиться – «хитромудрость». Попросту, такая наивная попытка сотворить какой-нибудь мелочный обман и получить при этом максимум выгоды при минимуме затрат. Да так, естественно, чтобы никто не догадался. В общем, попытка провести всех и вся. На самом деле, окружающим уже изначально ясна эта «хитрость» и ее последствия, но хохлы почему-то думали, что сумеют всех провести. «Раскусывали» ребят моментально и в итоге они часто оставались «в дураках».
«Хитромудрость» - это национальная украинская природная смекалка. Главная их черта. Родилась она в чрезвычайно тяжелых условиях, когда нация боролась за свое выживание. Кругом были враги: с одной стороны – Польша, с другой – Османская империя (Крымский хан), с третьей – Россия. Одни монстры! Поэтому, необходимо было, усыпив бдительность сильных и самоуверенных противников, вести даже не двойную, а тройную игру. Главное при этом не запутаться в собственной хитрости.
Еще одна национальная черта - абсолютное неумение прислушиваться к чужому мнению, желание во что бы то ни стало переспорить и переубедить оппонента. Ты мне слово – я тебе два. Отсюда известная поговорка: «Где два украинца, там три гетмана».
Отсюда проистекает еще одно качество украинцев – упертость (впертість). Причем зачастую эта черта проявлялась в вопросах этого совсем не стоящих.
Жадность – еще одно качество, которое стало буквально «притчей во языцех». Точнее, я бы сформулировал это так. Нежелание, чтобы другим доставалось лучшее. А отсюда – и стремление делать «на зло», что было довольно частым явлением.
В целом, все эти ребята были веселые, умели пошутить, в том числе и над собой. А многие из них музыкально одаренные. О способности ребят с Украины хорошо петь, думаю, известно, многим.

****

Да, у меня были друзья-сослуживцы из разных мест: наиболее близким был напарник, этнический немец из Казахстана, еще один – этнический украинец из Подмосковья. Вот с этими двумя и сложились самые теплые отношения, которые мы и поддерживаем вот уже более 30-ти лет. Это можно назвать крепкой армейской дружбой. А остальные?
Я неплохо ладил с узбеками, татарами из Казани, азербайджанцами и грузинами. Но все это можно было окрестить лишь «мирным сосуществованием», не более. Мы старались не мешать друг другу: все знали какую-то невидимую черту, за которую старались не переходить.
Лишь однажды эта черта была нарушена. 27 февраля 1988 года в азербайджанском городе Сумгаите начались беспорядки на этнической почве между армянами и азербайджанцами. После этого «национальный вопрос» встал очень остро…