Улыбка Марии

       Светало. Он лежал на кровати с открытыми глазами. Рядом по правую руку от него спала его жена, довольно ухоженная на вид блондинка средних лет. Она спала тем безмятежным сном, которым обычно спят люди, поймавшие за хвост свою удачу. Вчера она очень устала. С утра три часа она провела в одном из самых дорогих Салонов Красоты на Елисейских полях, приводила себя в порядок перед вечерним спектаклем в Гранд-Опера. Туда она была приглашена другом семьи главным дирижером театра Филипом Жорданом.

        - Пусть спит, - подумал муж, осторожно вставая с постели так, чтобы не потревожить чуткий утренний сон его нежно любимой супруги. Отдав ей дань уважения этим благородным поступком, любящий супруг тут же переключил ход своих мыслей на вопросы, казавшиеся ему в тот момент гораздо более значимыми. «Как дорожает жизнь» - думал он. В последнее время, потребности предприимчивого миллиардера росли слишком быстро, явно опережая его, ставшие почти неограниченными, финансовые возможности. И это его немного тревожило.

        - Ну что такое миллион долларов в день, сегодня этим уже никого не удивишь - размышлял он и ему вдруг стало себя очень жалко. В такие минуты его обычно постигала депрессия. «Только не сейчас» - подумалось ему. Сейчас он лихорадочно ждал новостей с аукционного дома «Кристис».
      Торги были назначены на среду. Значит томиться в ожидании предстояло ещё целых два дня. Он давно мечтал о приобретении этой картины, но в последний момент она каждый раз ускользала от него. «На этот раз никуда не денется» - подумал он. 50 миллионов долларов, которые он специально приготовил для этого случая лежали в его банке и спокойно ждали своего часа. Но на сердце было не спокойно. – А вдруг кто-нибудь даст больше? - Эта мысль не давала ему покоя. Нет такого не может быть, он всё рассчитал. Он даже освободил место для своей будущей картины. Она будет висеть у него в кабинете между Ренуаром и Пикассо. Там раньше висел Дега, но для него уже было найдено другое место.
        - На всякий случай надо помолиться, - подумал он.   В последнее время он уделял молитве недостаточно времени и считал, что сейчас как раз настало время, чтобы исправить положение. Он подошёл к иконе, висевшей в гостиной, где обычно завтракала семья. Оттуда, скучающим взглядом, на него смотрела Мария Магдалена и ему показалось, что она ему улыбнулась.  - Это хороший знак, - сказал он себе - раньше она этого никогда не делала -  Он знал, что у католиков Мария Магдалина считалась покровительницей семьи и рассчитывал на её помощь…

        Торги шли очень бойко. Уже через несколько минут цифра перевалила за 50 миллионов. Это была катастрофа. Он не верил своим глазам. Торги закончились на цифре 65 миллионов долларов...

        Утром за завтраком стояла гробовая тишина. Салат из свежекопчёной лососины с сельдереем никак не лез в глотку и даже ананасовый сок, обычно способствующий хорошему пищеварению, сейчас явно вредил желудку.  – А, ещё улыбалась - с раздражением подумал наш «неудачник». И улыбка Марии на этот раз показалась ему явно предательской. - Куда катится мир, уже даже иконы врать стали - негодовал он про себя. Его раздумья о несправедливостях жизни прервала служанка, тихо спросив его - Кофе пить будете?

        - Иди ты, - хотел было смачно выругаться наш мыслитель, но тут же одернул себя и покорным голосом произнес, - буду. Кофе оказался привычно вкусным и настроение постепенно начинало улучшаться. 

Следующие торги пройдут через неделю - вдруг пронеслось в посвежевшей от кофе голове. Немного приободрившись, наш герой поднял голову и снова увидел перед собой ту же икону, но ему показалось, что, на этот раз, Мария как-то странно смотрела на него. Не выдержав ее взгляда, он вдруг смутился и виновато опустил глаза. В первый раз в жизни ему стало стыдно.

        На следующий день на месте иконы с ликом Марии Магдалины уже висела картина какого-то современного художника. Это изменение посчитали логичным, - религиозная тема никак не гармонировала с интерьером хозяйской гостиной. Однако, на самом деле, истинная причина состояла в другом. Но об этом знали лишь двое - старая икона и её владелец.