7

      До прибытия машин из Германии было несколько дней. И это время Егор посвятил личной жизни. Он предложил Маринке взять отпуск за свой счёт и уехать отдохнуть в Подмосковье.
      Путёвок  навалом, только заезжай.
      – Маринка, Пашку берём. Всё забудем и это ваше несчастное кафе, и вообще Москву, дикарями закатимся в леса, благо в Подмосковье есть, где спастись от цивилизации.
      Марина, конечно, не возражала, но даже на парочку дней отпроситься с работы было проблематично, шеф не разрешал уезжать. Тогда Маринка заявила: «Не отпустите, уволюсь!» и заведующий подписал бумагу: поди, найди на место официантки рабыню. Пусть уж передохнёт, авось трудиться будет лучше.
      Итак, у них было два дня.
      Егор взял у Михалыча машину, заказал места в пансионате и они отправились в своё короткое по времени, но как потом оказалось, совершенно счастливое по состоянию души путешествие.
      Пансионат Егор выбирал наудачу, времени что-либо искать самому, не было.
      Помог Петр Михайлович.
      – Езжай-ка ты братец в Назарьево. Сам я в тех краях не был, но вот сосед, каждый год и именно в конце весны ездит туда. Хвалит те места. Во-первых, рассказывал, там очень красиво. Во-вторых, престижно, может тебе это и не очень сейчас важно, но имей в виду, пансионат входит в систему оздоровительного комплекса управления делами президента. Вот так. И, несмотря на статус учреждения, попасть туда несложно и это третье.
      Егор воспользовался этим предложением.
      Утром в пятницу первого июня они выехали в Одинцовский район. В двенадцать часов были на месте. После шумной Москвы попасть в заповедный островок тишины и покоя было великим счастьем. К тому же первый день лета встретил их добрым, тёплым солнышком.
      Егор скомандовал.
      – Вещи в номер и гулять! Только на природу! Надо отдышаться после городского мрака, суеты и толчеи. В лес!
      Природа парковой зоны впечатляла и завораживала. Они медленно бродили по длинным лучикам порой пересекающихся еловых и липовых аллеек. Пашка, малыш, выросший в шуме и смоге столицы, впервые видел огромные разлапистые каштаны.  Он восхищался красотой роскошных туй, прятался в их плотной колючей зелени, пытался обнять огромные стволы сибирской лиственницы. И Маринка в этом оазисе была счастлива. Счастлива и спокойна: рядом был сильный, уверенный в себе человек, красивый мужчина. Их дружбе не много лет, те два года, что они шли рядом в школьной жизни и десять лет, десять лет только редких воспоминаний целомудренных объятий и неумелых поцелуев. Егор шёл рядом с Мариной, осторожно и бережно придерживая за талию. И он был наверху блаженства. А по-другому и не могло быть. Её огромные глаза, нежная улыбка притягивали, завораживали. Он восхищался её красотой, женским обаянием, всё время пытался прикоснуться губами к волосам, втягивая их пьянящий аромат.
      Вдруг Марина подняв, руку замедлила шаг.
      – Послушай! Это же птицы!
      Егор остановился, прислушался. Действительно в этой смиреной тишине многоголосье птиц было особенным, это был как бы естественный фон природы.
      – Да! Птицы… Боже мой! Верно! Позади гул метро, троллейбусов, машин, мрачные сосредоточенные лиц людей… И вот это счастье!
      Спустились к реке.
      – Маринка, ты представляешь, этим землям тысячелетия. В семнадцатом веке ими владел князь Голицын. Через Назарьево в 1812 году отступали французы, всё было сожжено. В гражданскую войну размещался военный госпиталь, затем приют для беспризорников. В Великую Отечественную квартировал штаб генерала Говорова,  и уже в шестидесятые прошлого столетия пансионат принял отдыхающих. Эти вековые деревья видели ту историю и переживали вместе с многострадальной землёй-матушкой.
      – А ты сентиментален, однако. И откуда такие знания?
      Егор рассмеялся.
      – В интернете прочитал. Надо же знать историю места выбранного для отдыха.
      После впечатляющей прогулки, аппетит зверский. Марина смотрела, как Пашка уминает суп и котлеты с картошкой и дивилась.
      – Дома поковыряет вилкой в тарелке и всё. А здесь… Паша, тебе добавки не принести?
      Пашка, запивая сытный обед компотом, только покачал головой, дескать, нет.
Глаза малыша закрывались, парень перегорел – нагулялся вдоволь.
      После отдыха вновь гуляли, наслаждаясь красотами природа. К ужину мальчик закапризничал, сказалась усталость длительного пешего путешествия, и он попросился в кроватку. А положив голову на подушку, мгновенно заснул. Егор расстроился, он хотел повести их в ресторан, душа требовала торжества, музыки, но малец спал.
      Маринка, понимая это состояние, с улыбкой  посмотрела на него.
      – Давай праздник в номере устроим. Музыка нам не нужна, а шампанское и фрукты купим.
      Егор сходил в местный магазинчик. Купил вино, конфеты, фрукты и через полчаса, сидя в уютном полумраке небольшой комнатки номера, они тихо разговаривали.
      – Седов, ты хоть вспоминал меня эти годы? Десять лет всё же прошло. Ты уже и семьёй успел обзавестись. И развестись… А не поспешил?
      Егор словно ждал этого вопроса. Он поднялся, подошёл к сумке и, порывшись, достал небольшую фотографию.
      – Возьми, посмотри.
      Марина взяла фотографию в руки. На карточке на фоне озера были запечатлены двое молодых людей, Егор, а рядом с ним улыбающаяся девушка.
      – Что это значит?
      – Это моя бывшая жена, Кэт. Ты посмотри на неё внимательнее.
      Марина пожала плечами и с обидой в голосе сказала.
      – Для чего ты мне эту фотографию показываешь?
      – Нет! Ты посмотри внимательно на девушку. Ты в её облике ничего не замечаешь? Нет?
      Марина только покачала головой. Егор с обидчивым видом забрал фотографию.
      – Это девушка твоя копия. Ты смотри, волосы, лицо, ямочки на щеках, улыбка. Это же всё ты. Внешнее сходство поразительно! Посмотри.
      Он вновь передал ей фото.
      – Похожа? Да, допустим. И что это  всё-таки означает?
      – Глупышка! Я тебя все эти годы любил. Любил, а потому искал тебе подобную. Нашёл. А когда нашел, понял, не по тому пути шёл. Надо было тебя искать, не мучить никого, а тебя искать.
      Он обнял её, тесно прижал к себе.
      – Да, та женщина, с которой я жил, очень была на тебя похожа. Но это не ты. Твой взгляд, улыбка, вот эта ямочка, родинка на плечике, аромат твоих волос – всё это сейчас ты. Сейчас это ты! Я люблю тебя, Маринка! Прости, что так поздно тебя нашёл. Но мы молоды и мы способны всё начать сначала. Хотя, нет, не правильно, слово сначала вряд ли подходит. Мы просто должны быть вместе.
      Марина молчала. Она плакала. Он почувствовал это по лёгкой дрожи её тела. Плакала тихонько, внешне незаметно, как и тогда в день их прощания перед уездом в Москву. Он и себя вспомнил. Стоял тогда перед ней самоуверенный, серьёзный: «…ладно… приеду, ты жди, подруга…» Он тогда уже считал себя москвичом, что нам, дескать, эти девчонки.
      А вон всё как сложилось…
      Они долго стояли обнявшись.
      Наконец боль и горечь воспоминаний ушли. И теперь ими владели другие чувства, те, что неподвластны простым переживаниям и эмоциям. Их тела в едином порыве сплелись, и теперь главное что ими владело это любовь.
      Два дня пролетели как сон, вот и уезжать пора. Но они не хотели этого и боялись проснуться, вернуться в ту прежнюю жизнь, которую покинули с удивительной лёгкостью. Вместе им было замечательно. Пашка, этот чудесный паренёк, вдруг каким-то своим детским чутьём понял, мама уходит. Нет, она здесь, но её глаза, её улыбка отданы ему, этому дядьке. Пусть доброму, хорошему, ласковому, но чужому дядьке.  Он капризничал, тянул её за руку и просил поскорее уехать домой. Мальчик ревновал мать  к Егору.
      Егор этого ещё не понимал.
      – Пашка, ну ты что. Давай на детскую площадку сходим. Помнишь, как вчера хорошо нам было. Качели, стенка…
      Марина обняла Егора.
      – Нет, ты знаешь, надо уезжать. Во-первых, завтра уже на работу. А во-вторых…
      Она потянула его к себе и на ухо прошептала.
      – Он тебя ко мне ревнует. Он мамкин сын. Так что надо ехать.
      Всю дорогу они, размышляя каждый о своём, молчали. На улице Волгина Егор остановил машину, обнял парнишку.
      – Пашка, а мы дружить с тобой будем?
      Тот надул губки, и опять потянулся к матери.
      – Будем дружить. Ещё как будем! Я тебя вот эту машину научу водить. Ну вот, уже лучше. Уже улыбаешься. Давай мужчина твою ручку. Мамку береги – защитник.
      Маринка с улыбкой слушала диалог. Да, наверно они подружатся.
      Егор обнял Марину.
      – Я сейчас домой. Позвоню отцу, матери, расскажу им о нашей встрече, расскажу и о том, что мы любим друг друга. И о том, что мы будем жить вместе. А как это будет выглядеть подумаю. Я мужчина, я всё решу. Главное что бы ты поняла: Я! Тебя! Люблю!!!