Спасение

У всякой помощи есть срок годности.

В одной руке огромные садовые ножницы, в другой - табуретка. Я подняла ее в метре от тебя. Поставлю рядом, поднимусь и этими метровыми тяжелыми ножницами сломаю крепкую ветвь, ставшую твоим последним собеседником. Мертвое тело глухим звуком примет неестественную позу на полу. Я развяжу тугой узел на твоей шее, прошепчу на ухо: “Ты не одинок. Я всегда с тобой.” И услышу спокойный стук сердца. 

Из ванной доносится шум твоей попытки сбежать от жизни. Босиком по розовой воде я приду к тебе. Опущусь на колени, возьму твою обессиленную руку и обмотаю тканью. Кровавые полосы расцветут маками на белом поле рубашки. Ладонью проведу по макушке и безмолвно произнесу: “Боли больше нет. Я ее забрала.” Твои ресницы с облегчением поднимутся, открыв дверь век для жизни в глазах. 

Перед тем, как все случится, положу мягкий и толстый матрац на грубую землю. Поднимусь на высоту, с которой ты начал обратный отсчет. За спиной рюкзак с камнями (с разницей тяжести между нами), чтобы быстрее тебя нагнать. Но я на миг забуду про эту ношу, разбегусь и прыгну вслед за тобой. Лишь бы успеть сказать. И в паре секунд до упавшего тебя я прокричу: “У тебя есть друзья! У тебя есть я.” Ты поднимешь руку и поприветствуешь меня.

В убогой серой комнате пройду по грязи, мусору, разорванным фотографиям, осколкам. В углу, куда не попадает ни один луч лунного света, найду бездыханного тебя. С согнутыми коленями, с пеной у рта, запрокинутой головой и стеклянными глазами, уставленными в потолок. Какой бы ядовитой не была отрава, я сделаю то же, что и при укусе змеи. И когда в тебе не останется и капли яда, прошепчу, прислонившись своей щекой к твоей: “Тебя любят. Как минимум два человека: я и тот, кого еще не отыскал.” Ты закроешь глаза, и прозрачная слеза упадет на бетонный пол.

По мокрой от росы траве иду к пирсу, с которого ты нырнул в иной мир. Через болотную муть, среди твоих единомышленников-любителей поплавать не всплывая, отыщу тебя. Сдерживая до последнего во рту оставшийся пузырек воздуха, обхвачу крепко тело и вытащу его, вместе с оберегом от жизни в виде булыжника, на илистый берег. Я заставлю выдохнуть накопившиеся слова, выкрикну так, чтобы услышал сквозь воду в ушах: “Они хотят выслушать тебя! Поделись со мной своими чувствами.” И ты впервые глубоко вдохнешь чистого воздуха.

По тропинке, вдоль пышных кустов роз и деревьев с птицами в гнездах, иду в оранжерее. На стекле распустился кровавый цветок, а рядом с ней лежит художник. Я присяду рядом, положу твою дырявую голову на колени, и моя ладонь станет дверью, что закроет проход для всех стреляющих на поражение мыслей. И последняя, что туда попадет: “Больше не будет так шумно. Я прогнала их всех.” И твоя рука коснется моей, светлые и чистые глаза взглянут в мои и розовые губы прошепчут в ответ: “ Спасибо, я буду сильным.”