В мечтах об информационном обществе

история одной рецензии

В 1988 русский читатель получил маленькую, но чрезвычайно интересную книжку –  «Происхождение древнегреческой мысли» (1962). Её автор – Жан-Пьер Вернан, известный французский филолог, дравшийся в рядах Сопротивления  как «полковник Бертье» – тоже радовался такому подарку: «Её русское издание приносит мне особую радость по двум причинам... Как все французы, с первых и до последних дней не прекращавшие бороться с гитлеризмом, я вместе  с советским народом переживал все его страдания и победы как свои собственные. Вторая причина носит более общий характер. На мой взгляд, эта книга, посвящённая революции мышления, происшедшей два с половиной тысячелетия назад, вновь обретает молодость и актуальность в связи с событиями, происходящими в вашей стране».
Это трогательное признание в любви и надеждах контрастно оттенялось громовым послесловием, где некий советский философ уже без стеснения разносил «мифологическое мышление», явно не древнегреческое, вызывая вопрос: как же он, такой страстный, не попался раньше нашему политическому сыску?.. Словом, маленькая книжка вызывала большие эмоции. В том числе и у автора этих строк. Дело в том, что я пытался протолкнуть рецензию на эту работу ещё году в 70-м. Тогда мне ответили, что Вернан – идеалист (сами вы были идеалисты). Теперь, в эпоху гласности и перестройки, появилась надежда вставить и мои «три копейки» (по-древнегречески, лепту) в развитие русской мысли.
Тема, которая меня волновала, в общих чертах выглядела так: Вернан определял Азию и Европу (эти понятия, кстати, сложились ещё в Вавилонии и в переводе значат буквально «Восток» и «Запад») не по географии, а по отношению к информации. Азия информацию прятала, оставляя массам мифы, Европа (в лице Эллады) стремилась сделать истину (по крайней мере, свою правду) самым широким общественным достоянием, резко увеличивая таким образом интеллектуальный и творческий потенциал нации. Достославное чудо Христа с хлебами и рыбами (которое Горбачёв, выступая с речью в Израиле над Галилейским озером, истолковал как выполнение продовольственной программы) на самом деле означало, что чем больше народу вкусит учения, тем больше христианства станет в мире (по Матфею, было семь хлебов – стало семь корзин).
Вернан ярко описал эпоху, когда и на европейской земле господствовал азиатский стиль: ахейские дворцы-крепости над порабощёнными нивами, с которых в орлиные гнёзда божественных владык свозились и учитывались писцами все плоды природы и труда – для последующего распределения по потребностям и возможностям (причём – что забавно – население и не догадывалось, что их учитывают.  У Гомера – никаких упоминаний о письменности!) Мы, жители страны социализма, испытывали «учёт и распределение» на своей шкуре. Наш Центр обобществлял и отчуждал не только землю и труд – он, как Плюшкин, тащил в свои фонды всё, что попадалось на глаза и под руки: подсобные хозяйства, частные инициативы, информацию (даже о «летающих тарелках»!), книги, картины – долго перечислять. Забавно получилось, например, с иконами: прослышав, что иконы – духовная ценность, государство ( с помощью КГБ!) бросилось отнимать эти молитвенные образки у населения и заваливать ими свои спецхраны. В таких же «чёрных дырах» вырождался и вымирал обобществлённый скот, зарастала дрянью (или уходила на дно водохранилищ) пахотная земля, пропадала в спецхранах мудрость книг, вместо которых на нивах разума буйствовал сплошной марксизм-ленинизм.
Страшные выверты претерпевала информатика. Так называемые средства массовой информации (СМИ, или массинформ) служили в основном для агитации и пропаганды (агитпроп), информация же передавалась по специальным каналам, зачастую секретным и без обратной связи. В результате могли возникать такие чудовищные ситуации, как в июне-1941, когда над всей западной границей гремели подъезжавшие немецкие танки, но народ полагал, что раз Сталин не чешется, то и войны не будет. Более того, за неделю до катастрофы, 14 июня, последовало подлейшее заявление ТАСС: слухи о войне – только слухи, любимый город может спать спокойно. Ну, и спали – до 4 часов 22 июня...
Летом-1988 Литву посетил «архитектор перестройки» А.Н. Яковлев, который вдруг заявил: «Национализм нам не угрожает». Эти слова противоречили не только государственному, но и всякому мало-мальскому опыту (русская культура в Прибалтике всегда подвергалась сильнейшему давлению, даже искоренению), зато жутким образом напоминали вышеупомянутое заявление ТАСС. Как говорил мой отец, не бойся, когда на тебя орут, - бойся, когда тебе заговаривают зубы.
И вот я, обратясь к «Происхождению древнегреческой мысли», расписал на пяти страничках, как нехорошо скрывать от народа информацию, поскольку это всегда плохо кончается, и понёс свои рассуждения в газету (тогда ещё, естественно, советскую – где меня считали антисоветчиком и внутренним эмигрантом. Теперь она демократическая, а меня называют «красно-коричневым антисемитом»). Была в той рецензии даже выведена и выделена шрифтом такая закономерность:
«БЛОКАДА  ИНФОРМАЦИИ ВЕДЁТ К НАЦИОНАЛЬНОЙ КАТАСТРОФЕ»
Предлагалось разблокировать жизненно важную для народа информацию, и тогда у нас всё пойдёт, как в Древней Греции. Смешно? Но ведь и Жан-Пьер, имея за плечами 73 года жизни в буржуазном государстве, выражал те же наивные надежды! («В связи с событиями в вашей стране»)
Его рецензент (ваш покорный слуга) получил плюху с первых же шагов: редактор (ныне, естественно, демократ, а тогда, естественно, коммунист) по-ленински просто вымарал мои намёки на социализм, национализм и «Архитектора Негодяевича». Я спросил:
-А не боитесь национальной катастрофы?
-Никогда!
Их «никогда» оказалось не дольше девичьего «нет». Но по дороге под откос произошло ещё немало открытий.
Ничего они, конечно, не разблокировали – не для того тот А.Н. поштучно набирал «цепных псов перестройки», как с гордостью именовал своих коллег редактор «Огонька», бежавший затем в Америку. Сам «Герострат Сергеевич Меченый» на вопрос «Что происходит в Прибалтике?» отвечал: «В Прибалтике происходит перестройка» - и все его холуи заливались смехом.
Но блокада информации – наглая, в гитлеровском стиле и в планетарном масштабе (Клинтон нахально заявлял: «Если ваше правительство не жалуется, то оно считает положение нормальным») – эта «штучка» оказалась лишь одним из боевых средств в войне, которую развернули против советского народа партократы.
Тезис о партократической войне против своего же народа (в том числе и против рядовых коммунистов, которые, как и все патриоты, объявлены «красно-коричневыми») звучит удивительно, но другого объяснения чудесам «катастройки» (точнее – Третьей мировой войны) от Берлина до Курил просто не подыскать. Да и не я его выдумал – это Г.А. Зюганов, бывший работник при А.Н. Яковлеве (а затем лидер диковинной компартии парламентского типа), называл своего шефа «крёстным  отцом» и «перестройки», и «народных фронтов», и «независимой Прибалтики». И как бы ни твердили газеты о «жидах», «масонах» или «агентах влияния», не приходится сомневаться: «катастройка» задумана в Кремле, санкционирована «сенатом и синодом» (ЦК КПСС и Главным политуправлением) и проведена в жизнь той самой партией «профессионалов», которую ещё в 1903 г. задумал и создал Ленин.
Опять-таки: звучит невероятно. Ведь ещё в 30-е годы Сталин расстрелял весь ленинский Интернационал, всех пассажиров «пломбированных вагонов», всех авторов Брестских, Тартуских и прочих русоедских соглашений, кровавой порукой связал свою номенклатуру «на верность народу»: не отстоишь советскую власть – потеряешь жизнь. И всё же они его – хотя бы мёртвого, хотя бы в четвёртом поколении – обманули: понаделали себе «независимых народов», а в них – «демократических структур» – и всей жизнелюбивой массой перебрались в новоустроенный балаган. Кто политиканствует, кто спекулирует валютой, кто просто гитлерствует – ни один без «работы» не остался, дел у паразитов хватает и сегодня.
(Этот момент, кстати, объясняет и тот парадокс, что сегодня, скажем, в литовской тюрьме сидел Бурокявичюс, но не сидел В. Швед, хотя именно он, как второй секретарь ЦК, был связан с Горбачёвым, а Бурокявичюс весь 1991 год жаловался, что ему не дают информации. Дело в том, что «аппаратчиком» - секретарём какого-то райкома партии -  был Швед, а Бурокявичюс аппаратчиком не был. Вот он и сидел.
Примечательно также, что во всех кровавых разборках того времени не пострадал почти  ни один аппаратчик – кроме, кажется, Б.Пуго и В. Полянички. Хотя, казалось бы, пулемёты не разбирают, кто где работал до 1989 г)
Многое в сегодняшнем поведении партократии кажется загадочным. Например: почему-то они изо всех сил стараются отменить результаты Второй мировой войны и «восстановить ленинские принципы» – скажем, объявляют неприкосновенными не те границы, которые признавались на международном уровне в Ялте, Потсдаме и Хельсинки, а те, которые нарезал из России Ленин с 1918 до 1922 г. Или лишают русский народ (о советском все уже «забыли», даже в ООН) всяких прав – «чтобы таким образом компенсировать его многочисленность» (тезис Х съезда РКПБ). Дело не только в Прибалтике: конечно, то, что сделано с Русью в Прибалтике, чудовищно, - но ведь и в самой России, несмотря на приток беженцев, численность русских с 1988 года (впервые с ХIII века!) уменьшается на сотни тысяч человек ежегодно – происходит так называемая депопуляция, т.е. вымирание русского народа! А что произошло с русскими в Средней Азии? В Закавказье? На Северном Кавказе? На такие вопросы советник Ельцина по правам человека на одной из пресс-конференций ответил: «Это не наше дело».
(Но интересно, что против ввода войск в Чечню протестовали не только этот «правозащитник» и прочие «дерьмократы», но и «большевик» Анпилов, и «государственник» Зюганов. А геноцида в Ингушетии или Карачаево-Черкесии не замечает никто, даже посланцы ОБСЕ)
Можно предположить, что они выполняют какую-то древнюю, ещё ленинскую договорённость с европейским Социнтерном, которую объехал Сталин (не сглупа ведь Горбачёв, уже барахтаясь в унитазе истории, уже под шум спускаемой воды, всё ещё клял «сталинское унитарное государство» и соблазнял нас «общеевропейским домом»). Но «тайны ихнего двора» выходят за рамки нашей темы – почему шаг в сторону открытого информационного общества вызвал вдруг такую дикую реакцию со стороны правящего класса.
Выражение «Правящий класс» возникает тогда, когда общество (как в ахейские времена)  делится по вертикали. В таком обществе информация, разумеется, должна доставаться господам («У кого информация, у того и власть»,- учил своих соратников Ленин). Сменив социализм на «американизм», мы с удивлением замечаем на верхнем уровне общества тех же  партократов, которые были отлично проинформированы о целях «перестройки» ещё тогда, когда я бегал по их редакциям и восклицал: «Не может быть!».
История учит (хотя, в принципе, ещё никого не научила), что господствующие касты в конечном счёте (кажется, в третьем поколении) вырождаются в элементарных паразитов, которые погибают при изменении условий в среде обитания. Так в одночасье сгорели в дорийском нашествии ахейские «герои» и «владыки». Таким же образом горят в новых условиях и «новые русские», вылупившиеся из прежней партноменклатуры, буксует и погружается в трясину приватизированное ими государство. А дальше, по идее, будет ещё хуже. Ибо с XVI века на Руси наблюдается странная особенность: концы столетий характеризуются социально-политической напряжённостью, а вот начала столетий- 1605, 1701, 1812, 1914 – знаменуются войнами, в которых решается судьба самого русского народа – быть ему или не быть. И в этот новый виток мы входим в страшном состоянии – преданные своим национальным активом, который – впервые за всю историю Руси! – сдал всё, что мог сдать, от Киева (напоминаю: «Мать городов русских»)  до самой Русской Земли.
Что нам с этим фантом делать – я, честно говоря, не знаю. То есть, как филолог – знаю. Но именно как филолог не имею ни навыков организационной работы, ни опыта вооружённой борьбы. Тут нужны люди посерьёзнее. И желательно поскорее, ибо время теряется, а это не в  нашу пользу.
Напоминаю: БЛОКАДА НАЦИОНАЛЬНОЙ ИНФОРМАЦИИ ВЕДЁТ К НАЦИОНАЛЬНОЙ КАТАСТРОФЕ.