Агрохолдинг

зомбировании прихожан. Всё подчинено природе. Вера - это создание культа личности, на основе законов природы, для контроля над людьми. Религии созданы, чтобы легче можно было бы управлять народом, навязывать свою точку зрения, убивать тысячами ни в чём неповинных людей, ссылаясь на волю господню!
Конечно, я не отрицаю тех мудрых заветов, которые предписывает библия, но почитайте внимательно, и вы найдёте там угрозы и страхи, запугивание преисподней, адом и другими напастями. И все это для того, чтобы запугать и подчинить себе. Поэтому я и строил этот дом, как символ объединения всех вер, чтобы призвать их жить в мире, и все совершать для блага людей.
— Помните, - сказал Алексей Петрович,- в начале разговора, я вам говорил, моя вера состоит из двух частей, так вот, первая это наше светило Солнце и вторая, это огромный человеческий разум, сам Человек, способный на невероятные величайшие свершения.
—Может вы и правы, а может, и нет, я не знаю, - сказала Людмила, - очень многие верят в то, что Бог есть. На прощанье пообещала, что обязательно приедет сюда, когда будут готовы апартаменты отдохнуть на несколько дней. Под большим впечатлением, поехала дальше по своим сельскохозяйственным делам.

Она направилась в сторону небольшого поселения, состоящего из нескольких домов. Рядом расположилось длинное одноэтажное строение, то ли коровник, то ли склад. Поля в этом месте были обработаны, просматривались ряды каких-то растений с аккуратными проходами между засаженными участками земли. Когда спустилась по пути в небольшую ложбину, то увидела на противоположной стороне, голубой трактор перегородивший проезд. На тракторе возле открытого капота, склонившись к двигателю, стоял мужчина в синем комбинезоне. Людмила притормозила, вышла из машины. Когда подошла к трактору, он повернулся и сказал.

— Вам проехать? Боюсь, что придётся долго ждать. Может, объездной дорогой?- он распрямился и показал в сторону, как следует ехать.
— Да, нет, ничего, я могу немного, и подождать,- ответила она.
— Скажите, а чьё это тут хозяйство, такое ухоженное,- продолжила она,- да вы не отвлекайтесь на мои вопросы, что-то случилось с мотором?
— Да, с двигателем, но я сейчас, вот-вот налажу,- отвечал он,- хозяйство это моё я здесь фермерствую.
— Очень хорошо,- обрадовалась,- представлюсь, меня зовут Людмила Васильева, из областной администрации, очень важно посмотреть ваше хозяйство поговорить, не будете возражать?

Фермер удивлённо посмотрел, очевидно её внешний вид не вызывал особого доверия, затем он все таки сказал.
— Здравствуйте, меня зовут Виктор, если уж вы так желаете, подождите, я все покажу.
Через некоторое время, он закончил возиться с мотором, завёл и сказал.
— Следуйте за мной.
Она села в свою машину и поехала за трактором. По дороге, которая шла вверх, они подъехали к строениям. Здесь припарковались, и он предложил пройтись и все осмотреть.

— Видите ли,- объяснял он,- в прошлом я пытался выращивать здесь большой урожай огурцов. Дело в том, что наше место Верховка, в прежние времена славилась особым сортом огурцов, который так и называется Верховецкие. Если вы сегодня зайдёте на ваш рынок областного города, и пройдёте по рядам, торгующим огурцами, то во всех рядах вы увидите надписи огурчики Верховецкие. Хотя на самом деле, это всё огурцы другие, в основном импортные. Наших огурцов там не найдёте. А, почему? Потому, что изготовлением тары, хранением, закупкой у фермера и наконец, перевозкой никто заниматься не хочет. Ритейлеры (розничные продавцы) все закупают за рубежом, так им проще. И местные жители теперь выращивают огурцы, только для собственного употребления. Ну, а, я вот, решил не сдаваться и продолжаю выращивать огурцы. Только я из них теперь делаю баночные консервы. Они так называются "Огурчики Верховецкие". И, знаете, имеет большой спрос.
Он улыбнулся, посмотрел, и предложил,
— пойдёмте, покажу, как это все делается.

Следуя за ним, вошли в небольшое производственное помещение, стены которого были облицованы пластмассовым шпунтом. Внутри было светло и чисто. Он шёл впереди и объяснял.

— У нас здесь действуют жёсткие и обязательные санитарные правила, которые предусматривают систематическую мойку и ошпарку всего технологического оборудования. Все машины и аппараты из нержавеющей стали. Это передвижная моечная ванна. Это установка мойки и стерилизации банок. А вот машина укупорочная по закатке стеклянных банок. Дальше установка нанесения этикеток. При работе надеваем специальную санитарную одежду.

Людмила все это с интересом осматривала и слушала объяснения. Молодец, думала она, инициативный человек.
— Виктор,- спросила, когда они закончили осматривать это помещение,- можно вообще вас попросить, рассказать как стали фермером, как идут дела, чем вы ещё занимаетесь кроме консервирования огурцов?
— Если вас это очень интересует, тогда, пожалуйста, пойдёмте ко мне в дом, там у меня моя контора.
— Конечно, очень интересует, пойдёмте, я, с удовольствием,- ответила она.

Зашли в дом. После крыльца, прошли в небольшую прихожую. Затем, через правую дверь, оказались в светлой комнате среднего размера, с занавешенными окнами. Здесь стоял большой письменный стол, на нём размещался монитор компьютера с клавиатурой и другие предметы оргтехники, принтер, сканер.
— Вот как работает современный фермер,- подумала она,- без компьютера уже нельзя.
— Если бы не такое оснащение,- сказал он, видно уловив её мысли, показывая на своё оборудование,- я бы не справился, ведь бухгалтера у меня нет, отчёты, вести бухгалтерию приходится самому. Только одними налоговыми проверками меня задушили. Чуть что, проверка. Пиши объяснение, сдавай дополнительный отчёт.
—Вы ведь в администрации служите, так вот я вам что расскажу,- он вздохнул и продолжал,- здесь в районе штат чиновников полностью укомплектован. Это: налоговая, санэпидстанция. Глава района, депутаты, сельхоз управление. Судебные исполнители, ну и конечно, полиция, судья, прокурор.
— Ну и как вы понимаете,- продолжал он,- всем нужна работа, а она заключается, прежде всего, в составлении различных отчётов и сводок. И все они как шакалы требуют, представь, напиши, доложи. Чтобы я делал, если бы не компьютер, как вы думаете? Мне бы некогда было заниматься своим сельскохозяйственным производством. И даже при наличии компьютера, налоговые органы так упорно трудятся, чуть ли не ежеквартально меняют формы предоставления отчётов, а это требует менять компьютерные программы.
— Вообще тяжело, загнали, как волка на охоте, наверное, придётся все бросить и уехать в город,- закончил свой рассказ.
— Почему же, я видела у вас такие ухоженные поля, показали очень красивое и чистое производство, а вы, все бросить и уехать?- удивилась она.
— А, вот послушайте,- и он начал излагать ей, всю свою сельскую фермерскую жизнь.
Прежде вместе со своей супругой Светланой, они жили в городе. Достатка особого не было, и они решили завести собственное дело. Долго думали, чем заняться, и так, как у обоих была тяга к земле, выбрали сельское хозяйство. Пришлось, что называется, с нуля изучать сельскохозяйственную литературу, знакомиться и осваивать сложную импортную технику, вести бухгалтерию. Переехали в этот район, здесь оформили в аренду несколько десятков гектаров, взяли по тогда ещё сравнительно низким процентам кредит. Построили дом и коровник. Пять лет работали для того, чтобы выросло качественное поголовье коров, но затем пришлось продавать их на мясо, потому, что денег на возврат не было. Новые займы давали под грабительские двадцать шесть процентов годовых, а молоко приходилось продавать по цене ниже себестоимости. Это происходило потому, что их фермерское хозяйство находилось в отдалении не только от перерабатывающих заводов, но даже от благоустроенных дорог, по которым можно быстро и легко транспортировать продукцию.
Сетевым магазинам, на которые приходилось, до восьмидесяти процентов потребительского рынка было, невыгодно покупать у них молочные продукты, слишком маленькие объёмы и, как они считали, высокие цены.
В результате занялись растениеводством, а от животноводства пришлось отказаться. Невыгодно нынче производить молоко, слишком низкую закупочную цену определили для него иностранные молочные монополии, господствующие на российском рынке.
Рассказывая эту историю, Виктор, как бы выпускал пар, стремясь выбросить наружу, то, что накипело на душе. Он не волновался, он выдавал это всё, как человек обречённый, для которого нет иного выхода, и с этим приходится мириться.

—И с растениеводством проблем много,- продолжал он рассказ.
—Первая – сбыт. Сегодня на рынке много сильных и крупных, и российских, и зарубежных конкурентов. С большими холдингами тягаться нет смысла. Они же и цену на овощи сбивают.
—Вторая – кредиты. Их в банках сложно взять, для их получения нужно много согласований, разрешений. К тому же их выдают под залог земли, имущества. А, это для нас смертельно.
—Третья – земля. Сегодня существует сложная и долгая процедура оформления в аренду или собственность. За быстрое представление чиновники предлагают откаты в размере до трех тысяч долларов за один га.
—Четвертая – технологии. На них просто нет денег. А без технологий хорошего урожая не получишь.
— И наконец, пятая, это техника, хорошая только зарубежная и очень современная.
—А, удобрения, семенной материал, горюче-смазочные материалы, электроэнергия дорожают каждый год. Как тут быть с прибылью? Вот я и решил этот сезон все, что возможно продать и уезжать отсюда.
— А чиновничий беспредел, например принудительная регистрация в БТИ. Штрафование. Налогообложение за любые постройки находящиеся в наличии. Регистрации БТИ должны по закону подлежать не только туалеты, но стационарные собачьи будки. Фермеру проще хозяйственные постройки сжечь. Дешевле будет и в тюрьму не посадят.
*БТИ - бюро технической информации.

—Теперь отвечу на ваш вопрос, почему я решил все бросить. Потому, что вся власть, все её мощнейшие органы, против меня. Они только и делают, что следят, как бы, я чего недодал. Все устроено так. Я существую для власти. Я должен на власть трудиться. Понимаете, это перевёрнутый мир. Вот, когда будет наоборот, власть будет существовать для меня, со мной за одно, стараться делать все, чтобы я больше производил продукции лучшего качества, вот тогда у меня и мысли не появится чтобы куда-то уезжать. Тогда я буду спокойно работать, а ей перечислять от своей деятельности, требуемые налоги.
Людмила слушала, и поражалась, какие невероятно сложные условия у этого настоящего труженика. Как же так, там где она служит полный беспредел, никто ничего не зарабатывает своим трудом, а здесь? И она думала, чем же ему помочь. Может быть, хоть какое-то полезное дело совершу.
Она достала блокнот, вырвала листок бумаги, и написала там свои координаты.

— Виктор,- обратилась,- я конечно твёрдо не могу обещать, но постараюсь, если для вас это важно, оформить вам беспроцентный кредит на длительный срок, позвоните через неделю по этому номеру.

А ещё он рассказал ей о том, что после того как он запустил линию консервирования, и начал продавать свою продукцию, к нему стали наведываться местные бандиты. Как же, они требовали свою долю. Угрожали, если не будет платить. И однажды не выдержав, он схватил своё охотничье ружье, выстрелил в этих типов, сначала в воздух, а за тем, под ноги. Вроде временно отстали. А полиция? Полиция с ними заодно.
Она уехала со свежими впечатлениями и большими разочарованиями.

Справа дороги показалось заброшенное строение. На первом ярусе стояли несколько буро-коричневых проржавевших бункеров. Металлические опоры, их поддерживающие, кое-где изогнулись, и казалось, что под собственной тяжестью, они вот-вот рухнут. Верхняя часть из шифера, построенная в виде производственного цеха с оконными рамами и какими-то башнями над ними, была на две трети разобрана, из-под неё выглядывали голые ребра поддерживающих конструкций. Вокруг все заросло густым сорняком, под которым, кое-где просматривались остатки бетонных оснований. Впечатление было, отталкивающим, напоминающее, какую - то мертвечину. По всей вероятности, это в прошлом был, какой-то мини элеватор. Он был похож на современную, перекошенную избушку на курьих ножках. Впереди показались два, из облупленного красного кирпича, остова каких-то строений, толи разваливающихся, толи разобранных. А ещё дальше, стояли несколько, как бы присевших, так, что была видна только одна крыша, производственных помещений. Кое-где, остались стены, из отвалившихся бетонных плит. Между, очевидно, выросшими за это время деревьями, торчали остовы бетонных колонн. Это были не останки древних сооружений, которые сохранялись археологами, а свидетельства, какого-то бардака, развала, хозяйственного смерча, посетившего эти места. Она проехала ещё с полкилометра. И опять впереди, полу - развалившиеся, с трещинами в стенах, уродливые из уже посеревшего, белого силикатного кирпича, непонятного назначения строения, кое-где огороженные кирпичным забором с пустыми воротами. Город мертвецов, так она обозвала это место. Вот уже и пошёл жилой посёлок. Перед металлическим забором и входом к уродливому двухэтажному дому, стояло два ржавых металлических бункера для мусора, заваленных так, что из-под бутылок, тряпок и других отходов, они еле-еле просматривались. А вот и одноэтажное кирпичное здание, с забитой зелёной дверью, над которой, потускневшая от времени надпись, гласила "Столовая".
Следуя по этому маршруту, увидела полную разруху в поселении и решила двигаться, вперёд, чтобы узнать: где же работают люди, есть ли здесь какой-либо хозяин.
Она хотела с кем-нибудь переговорить из местных жителей. Навстречу шёл мужичок в серой поношенной куртке, коричневых штанах, кепочке, чуть-чуть набекрень, с заострённым чем-то недовольным лицом, на котором выделялся крючковатый нос, рот его, был немного перекошен, руки засунуты в карманы брюк. Она остановилась и вышла из машины.

— Здравствуйте, скажите, а почему у вас здесь все в таком разрушенном состоянии?- спросила.
— А, тут у нас сейчас новый хозяин,- ответил мужчина.
—Это Костиков Александр Иванович, он не сеет и, не пашет, живёт за счёт продажи прежнего совхозного имущества и не бедствует. Продал даже здание детского сада. Бывшие рабочие совхоза ездят на работу в ближний город. А вы кем будете,- спросил он,- артисткой или журналисткой?
— Да, нет, я просто здесь по делам. Скажите, пожалуйста, мне как проехать к действующему сельхозпредприятию?
— А, вот по этой дороге вперёд, затем она пойдёт вправо и дальше, когда минуете брошенные поля, уведите засеянные пшеницей, вот за этим полем и будет как раз их контора,- разъяснил он.

Поехала, закончился посёлок с заброшенными строениями, впереди перед ней открылось огромное поле, заросшее густым зелёным сорняком с жёлтыми цветочками, и, как маяк посреди поля, выделялся огромный подсолнух, с широкой жёлтой шапкой. Дорога была разбитой, ехать приходилось еле-еле. Наконец - вдали, она увидела жёлтое бесконечное пятно, это очевидно и была, та пшеница, о которой говорил мужчина. И вот уже, справа и слева, колосились стебли серо жёлтых посевов.
Проехав, это длинное большое поле, дорога прошла через перелесок, и подвела к двухэтажному зданию, огороженному вокруг него, не высоким деревянным забором. Подъехав к зданию, посмотрела в справочник, который взяла с собой. Директором этого агрохолдинга "Рассвет" был Эдвард Петрович Поляковский, набрала номер телефона из справочника. Директор был на месте.

— Здравствуйте, Эдуард Петрович,- представилась она,- с вами говорит помощник Дымова, Людмила Фёдоровна Васильева. И дальше рассказала о том, что она ездит по району, чтобы ознакомиться с сельским хозяйством, и сейчас подъехала к их конторе и сидит в машине.

— Ждите, я бегом,- ответил директор.

Действительно, через несколько минут он вышел из здания и подошёл к Людмиле, которая стояла возле своего автомобиля. Это был мужчина лет сорока, уже с небольшим брюшком, просматривающимся через раскрытые полы пиджака. Его округлое лицо со скромной горсточкой волос на лбу, было радостным и улыбчивым. После приветствия, пригласил пройти в здание, в его кабинет. Они поднялись на второй этаж и зашли. В кабинете, за длинным приставным столом, сидело ещё несколько мужчин, один из которых уступил ей место в первом ряду от начальника.

— Я проехала большое пшеничное поле,- делилась она своими впечатлениями,- урожай будет хорошим?
— Сеять начали на две недели позже обычного срока, - стал рассказывать директор, - мы только двадцать девятого апреля сделали первые выезды, а к массовому севу пшеницы приступили лишь шестого девятого мая. И только к двадцать первому мая закончили посевную. Теперь думаем, как столь быстро, до завершения хорошей погоды, закончить страду. Надеемся, урожай будет хорошим.

Он ещё что-то длинно говорил, она не все понимала, прервав, попросила рассказать об интересующей теме, об Агрохолдинге. Он начал рассказывать. Агрохолдинг был организован очень давно, и теперь уже в его состав входят несколько различных сельскохозяйственных предприятий, в том числе птицефабрики, производство свинины, хозяйство, специализирующееся на выращивании подсолнечника. В это время, прервав его на полуслове, двери в кабинет широко открылись, и в него быстрым шагом вошёл высокий мужчина в кожаной куртке, не обращая внимания на присутствующих, направился прямо к директору. Тот вскочил со своего председательского места, лицо его побледнело, и он в ужасе смотрел в сторону пришедшего. Мужчина в кожаной куртке, схватил директора за локоть, отвёл его в угол от стола, и там наклонившись к нему, что-то сказал.

— Перечислю, перечислю немедленно, Станислав Петрович,- донеслось до Людмилы.
— Смотри не играй с огнём,- жёстко произнёс этот в куртке, и так же быстро как пришёл, выбежал из кабинета.
— Кто это такой,- не выдержав своего любопытства, спросила Людмила.
— Да, так, один авторитет,- нехотя, ответил директор.

Они продолжали прерванную беседу.

— Кредитная задолженность превысила годовую денежную выручку, хронически не хватало оборотных средств, для покупки кормов для птицы...,- и ещё что-то подобное, но она уже плохо слушала и воспринимала. В конце разговора, он несколько раз попросил Людмилу, выяснить, как скоро будут списывать долги, которых очень много накопилось в их агрокомплексе. Теперь уже для неё прояснились основные черты деятельности этого хозяйства.
На обратном пути, её обогнал огромный, как танк, чёрный внедорожник. На заднем сидении, в открытом окне, она узнала того в куртке.

— Наверное, местный бандит,- подумала она, вспомнив разговор с фермером Виктором, - судя по его реплике, видно собирает дань и с этого директора.

На следующий день, после поездки по району, она пришла к Дымову. План действий у неё созрел.

— Мы должны поступить следующим образом,- выкладывала она свои предложения,- прежде всего, создать свой собственный Агрохолдинг, который давайте назовём "Объединённые совхозы". Этот холдинг должен существовать как юридическое лицо, но никакой деятельности не выполнять, а быть только на бумаге. Ему из трёх миллиардов, которые выделят области, передайте один. Эти деньги на счёту этого холдинга должны сохраняться, никуда не расходоваться. Лучше всего положить их на депозит в один из надёжных банков. Дальше следует ожидать тот период, когда начнут списывать долги сельскохозяйственным предприятиям и наш холдинг обязательно следует включить в этот перечень. В итоге, выигрыш будет в обоих случаях.
Если спишут все долги, то вы получаете этот миллиард плюс годовые проценты. Если же долги не спишут, то у вас останется как минимум десять процентов, а это, извините, сто миллионов.

Дымов внимательно слушал и все понимал. Смотрел на неё и думал, как же мне повезло, откуда взялась эта умнейшая, преданная мне во всем женщина. Теперь он уже, как заворожённый выполнял все её предложения и указания, иначе он, и мыслить не мог. Совершая, все крупнейшие денежные операции для него, она по-прежнему для себя, ничего не просила. Правда разговор прежде был, но она отказалась. Следует что-то придумать для неё. Он продолжал дальше слушать её. В конце этого доклада он сказал,

— Все отлично, начинай действовать, я буду подписывать все документы.

Таким образом, идея воспользоваться поступающими кредитными ресурсами была полностью использована и предварена в жизнь.