Бергсон и Хайдеггер в защиту концепции времени

БЕРГСОН И ХАЙДЕГГЕР: В ЗАЩИТУ КОНЦЕПЦИИ ВРЕМЕНИ
Хорхе Алехандро Флорес Рестрепо
http://www.scielo.org.co/pdf/difil/v16n27/v16n27a04.pdf

Два мыслителя: признающий будущую жизнь и отрицающий ее. - Ред.

Бергсоновская концепция времени, пожалуй, один из его самых ценных вкладов в философию, так как он обнаружил провал традиционной философской концепции времени и разрешает парадоксы, к которым привело его развитие. Тем не менее, сбивает с толку, что в "Бытии и времени" Хайдеггер обвиняет Бергсона в том же понятии времени, что традиционно бытовало со времен Аристотеля.  Герберт Шпигельберг заявляет, что это обвинение было сделано с "поразительным насилием над смыслом" (1). В «Бытии и времени» Хайдеггер несколько раз упоминает, что вся философская традиция после Аристотеля обладает одним и тем же понятием времени как преемственности "сейчас"; кроме того, он упоминает Бергсона как последователя этой же традиции (Heidegger18 (39) 421 (473)). Он прямо говорит: «Аристотелевский опыт времени является первым подробным толкованием этого явления, которое дошло до нас. Каждый последующий взгляд на время, в том числе у Бергсона, определяется именно им" (Ibid. 26 (48-49)).
Тем не менее более пристальный взгляд на возражения Хайдеггера против Бергсона показывает, что немецкий философ не имел глубокого понимания философии Бергсона и не посвятил достаточно усилий тому, чтобы опровергать ее подробно. Прежде всего, Хайдеггер не очень ясен в своем обвинении Бергсона, так как он просто говорит, что концепция времени Бергсона является психологизмом, который Бергсон отвергал. Хайдеггер говорит: «Это не экстернализация« качественного времени» в пространство как интерпретация Бергсоном времени, которое онтологически совершенно неопределенно и неадекватно, чтобы заставить нас в это поверить" (Heidegger 333 (382)). Вероятно, обвинение в онтологической неопределенности может быть более справедливым, но только если мы примем эту метафизику как обоснованную аналитически и экзистенциально.
Кроме того, единственная существенная  ссылка на Бергсона в «Бытии и времени» - это сноска в самом конце  книга ( ср . 432 примечание 30 (484 примечание 500-501)); там Хайдеггер указывает  снова обвинение против него, и он упоминает о двух самых ранних работах  Бергсона, а именно, Quid Aristoteles de loco senserit и "Опыт о непосредственных данных сознания", которые написаны около 1889 года. Я сомневаюсь, читал ли Хайдеггер следующие работы Бергсона; не факт, что он всерьез знал "Материю и память" (1896) или "Творческую эволюцию" (1907) к моменту написания "Бытия и времени". П. Гюнтер заявляет, что Хайдеггер исправил эту ситуацию в лекциях 1927 года, то есть сразу после публикации "Бытия и времени" (эта работа  опубликована в 1975 году под названием "Фундаментальная проблема феноменологии"). Гюнтер утверждает, что в ней Хайдеггер "меняет свою интерпретацию, утверждая, что Бергсон выступает против концепции времени Аристотеля и пытается «превзойти традиционную концепцию времени" (Gunther 500). Однако это оправдание во многом несправедливо по отношению к Бергсону. Трактат "Бытие и время" известен куда больше, чем эта поздно опубликованная лекция, и она не признает много других сходств, которые существуют между обеими концепциями. Кроме того, это обвинение неверно потому, что концепция времени у Бергсона отличается от традиционной не меньше, чем у Хайдеггера; кроме того, она более сходна с Хайдеггером, чем последний готов признать.
Поэтому основная цель нашей статьи - показать, что, несмотря на разницу философии Бергона и Хайдеггера, оба выдвигали очень сходную концепцию времени как непрерывного непространственного потока, в котором настоящее не является ни единственным, ни изначальным проявлением. Сначала я объясню концепцию Бергсона, затем - концепцию Хайдеггера, подчеркивая сходства и различия между той и другой. Перед этим позвольте мне отметить, что Эрнст Кассирер попытался написать эссе, сравнивающее обе концепции времени, как можно видеть в IV томе его "Философии символических форм". Тем не менее он лишь сделал общий набросок, привел ряд цитат и очертил  возможный сходный момент между обоими философами, о чем я еще скажу. В III томе своего труда он широко трактовал концепцию времени у Бергсона, указывая те же тексты, что Хайдеггер привел в "Бытии и времени" позже, и поэтому его соображения по времени не могут быть включены сюда (Cassirer 163, примечание 2). Я думаю, что критика Кассирера затрагивает акцент Бергсона на прошлом. Кассирер утверждает, что Бергсон имеет отношение не только к прошлому, но и к будущему (4:209). При таком изменение в интерпретации Бергсон становится ближе к Хайдеггеру.

Бергсон

Как указывает Делез, концепция времени у Бергсона меняется после первых работ   от психологического опыта до общего состояния всей природы (Deleuze, Bergsonism 34). Тем не менее, его концепция времени всегда была прямой критикой аристотелевской концепции как последовательности «сейчас», и позже стала также критикой психологической концепции, преобладающей в современном мире. Согласно рассказу Делеза о философии Бергсона, его метод состоит в проблематизации, дифференциации и, наконец, темпорализации. Этот последний шаг интуитивного метода требует новой концепции времени, которое традиционно считается соединенным с движением (Аристотель) и, следовательно, непосредственно связано с пространством, охватываемым движением (Зенон, современный механицизм и Эйнштейн). Третье правило его интуитивного метода гласит: «сформулируйте проблемы и решите их с точки зрения времени, а не пространства" (Deleuze, Bergsonism 31).
 Прежняя философская традиция рассматривает все проблемы с точки зрения количества и однородности. С точки зрения Бергсона, реальность имеет качественные и разнородные различия, потому что все обладает продолжительностью во времени. Движение является одним из наиболее распространенных явлений, связанных со временем, потому что это имеет продолжительность; оно неделимо, неоднородно и несводимо к отдельным моментам. Следовательно, он отличается от пространства, которое оно покрывает (против Зенона); короче говоря, реальное движение - это конкретная продолжительность.
Концепция движения у Бергсона движение преодолевает атомистическое видение древних мыслителей, а также механистическое понимание модерна. Движение и время не могут быть больше суммы или последовательности отдельных элементов (Deleuze. Cinema 1-11). Однако, хотя движение и время разделяют это сходство и были традиционно связаны, это два разных явления. Движению нужно время, чтобы объяснить его, потому что оно нуждается в продолжительности, чтобы иметь место; но время не нуждается в объяснении движения.
 Следующая длинная цитата виртуозно суммирует концепцию времени Бергсона и его точную характеристику как длительности

В "Материи и памяти" продолжительность (дление) - это, по сути, память. Это связано с сохранение прошлого в настоящем; каждый момент всегда содержит сверх исходящего. Настоящее и прошлое - два аспекта, которые также различаются по своей природе, но они сходятся в признании воспоминаний о настоящем. Хотя воспоминания актуализируются или нет, все они существуют виртуально. Воспоминания ведут бессознательное, виртуальное и неактивное существование, пока они не действуют в настоящем из-за их полезности. Тем не менее, следует отметить, что в рамках продолжительности прошлое и настоящее не последовательны, но сосуществуют; то и другое присутствуют во время действия. Таким образом, воспоминания не прошли и не представляют собой лишь опыт, но это активные и полезные действия в настоящее время. Делез отметил, что то, что до сих пор говорилось об опыте, может показаться парадоксальным, если мы продолжим анализировать эти аспекты идеальной сущности времени.
Таким образом, с традиционной точки зрения бергсоновская система предполагает четыре парадокса:
1. Мы ставим себя сразу, в прыжке, в онтологический элемент прошлого (парадокс прыжка);
2. Есть разница между настоящим и прошлым (парадокс бытия);
3. Прошлое не следует за настоящим как тем, что было, но сосуществует с ним (парадокс сосуществования);
4. То, что сосуществует с каждым настоящим, - это прошлое в целом на различных уровнях  (парадокс психического повторения) (Deleuze, Bergsonism 61).
Однако понимание этих парадоксов является для Бергсона следствием анализа соотношения между прошлым и настоящим. Делез указывает на искажения времени, соответствующие каждому из парадоксов:
1. Мы можем воссоздать прошлое в настоящем;
2. Мы можем переходить постепенно от одного к другому;
3. Во всем этом отличаются "до" и "после";
4. Работа ума осуществляется путем добавления элементов (скорее, чем изменения уровня, подлинного прыжка и переделки системы (Deleuze, Bergsonism 61-62).
 Кроме того, продолжительность дана в опыте не только сознания, но и всего остального в природе. Действительно, продолжительность является непременным условием опыта, потому что это наиболее общее состояние. Таким раскрывает продолжительность, но продолжительность делает возможной интуицию. Интуиция и продолжительность нужны друг другу. Продолжительность без интуиции только психологический опыт; интуиция без продолжительности не может ни обозначить проблемы, ни провести различия среди явлений. Длительность как возможность опыта подразумевает множество ритмов, создавая обобщенный плюрализм разных переживаний.
Несмотря на это множество аспектов продолжительности, Бергсон ищет сходящуюся точку и устанавливает в "Творческой эволюции", что продолжительность в общем смысле принадлежит одному времени, оно безлично и универсально. Все другие конкретные продолжительности с их дуализмом объединены в уникальное время. "Существует настоящее конкретное время, часть самих вещей. Продолжительность «ощущается живыми, не ощущается неодушевленными», которые просто принадлежат их изменениям. Но поскольку интеллект заменяет это однородное время, абстрактное и измеримое, вся концепция чревата бесконечным внутренним противоречием" (Solomon 20). Поскольку все дуализмы растворяются в этой универсальной продолжительности, существует регрессия к различиям по степени. Тем не менее в философии Бергсона здесь нет противоречий, ибо согласно его методу различия в степени не образуют должной проблемы. Вместо этого в понимании их появления он исходит из монизма, по праву достигнутого интуитивным методом. Объединение двойственности в единое целое и в одно время (монизм) не замыкает всю совокупность в уже сделанном процессе. Несмотря на это, Бергсон утверждает, что из этого монизма или общей продолжительности может возникать новый дуализм. Другими словами, целое является открытым процессом, который продолжает генерировать различия. Этот последний шаг жизненно важен. Он состоит в движении дифференциации, которое возникает из единства.
Делез завершает свою книгу «Бергсонизм», говоря: « "Жизненный порыв" обозначает актуализация этого виртуального в соответствии с линиями дифференциации, которые соответствуют градусам до этой точной линии человека, где elan vital приобретает самосознание" (Deleuze, Bergsonism 113). С помощью этой концепции Elan vital , Кассирер, кажется, отклоняет критику (которая также есть критика Хайдеггера), согласно которой концепция времени Бергсона в основном сфокусирована на прошлом. Очевидно, что исследование памяти позволяет Бергсону сказать, что прошлое сосуществует с настоящим и присутствует в каждом действии тела. Теперь elan vital позволяет ему сказать, что не только прошлое и настоящее сосуществуют, но это и возможность создавать новые дифференциации в будущем. Кассирер комментирует это следующим образом: "Ибо с точки зрения своей метафизической сущности, время Бергсона кажется, действительно относится к будущему и направлено на него. Это не что иное, как elan vital, который стремится вперед и живет целиком в будущем - жизнь, которая постоянно имеет цель и стремление выйти за саму себя" (4.209).
Основываясь на анализе Делезом кинематографа, можно предложить понимание концепции времени Бергсона, которая действительно сравнивается с кино, в котором поток смысла не нарушается чередой кадров (Deleuze, Cinema 1 57-58). Кино состоит из снимков, рамки и монтажа. Точно так же продолжительность может быть рассмотрена как множество различных длительностей или как целая длительность. продолжительность никогда не является закрытой системой, даже если она целая. Виртуально вся продолжительность открыта для новых актуализаций благодаря Elan vital, и множество длительностей принадлежат уникальной длительности. Кадры будут мгновенными изображениями, закрытыми и независимыми, и они всегда связаны со съемкой и фильмом в целом. Они также связаны между собой, внося свой вклад в фильм как целое. С другой стороны, кадры - изображения движения (там же, 23); они выражают продолжительность объектов и событий. Это непрерывность и движение само по себе. Наконец, есть монтаж, в котором кадры перекомпоновываются. Монтаж выражает целое; в то время как течение фильма представляет движение, монтаж представляет время.
Однако в Cinema 2 Делез определяет именно это предположение, потому что время не сводится к движению, и поскольку время как монтаж может создать некоторые парадоксы, которые разрушают реальность времени, которую он пытается представить. Таким образом, Делез разъясняет, во-первых, что время не является движением в собственном смысле, хотя они и связаны между собой. Сенсорно-моторный процесс, который выражает движение в его более направленном режиме, должен быть переоценен. Иными словами, экшн-образы, которые обычно представляют движения и путаются со временем, должны быть заменены на оптические и звуковые ситуации, которые могут выражать время самым непосредственным образом. Во-вторых, изначальное предположение, что время будет представлено монтажом, здесь изменено, потому что это создает те же парадоксы, что традиционная концепция времени. Если время является суммой многих движений, непрерывность и текучесть в реальном времени нарушена. Если предполагается, что событие является текущим моментом или временным движением, текучесть времени разбивается на части, хотя они и создают видимость времени. Оба видения воспринимают время как последовательность или одновременность разных элементов.
С точки зрения Бергсона, время не должно быть последовательностью или одновременностью до и после, но сосуществованием. Время есть открытое целое, в котором виртуальное и реальное сосуществуют. Изображение должно быть настоящее и прошлое, все еще настоящее и уже прошедшее, одновременно и последовательно"(Deleuze, Cinema 2 76). Как можно заключить, не все виды кино достигли прямого способа изобразить время; большинство из них сделали монтаж с «аберрантными движениями и ложными кадрами непрерывности»; часто современное кино выражает время непосредственно. Поэтому Делез говорит: «Прямой образ времени - это призрак, который всегда посещал кинотеатр, но современному кинематографу потребовался фантом" (Там же, 40)

Хайдеггер

В философии Хайдеггера время играет центральную роль, ибо онтология, которая является его главной философской задачей, требует его как горизонт понимания бытия (Heidegger 1 (19) 17 (38)). Так же, как Бергсон призывает решить все проблемы философии с точки зрения времени, Хайдеггер утверждает, что время - это горизонт понимания бытия. Такое требование было бы не важно, если бы оно не исходило из убеждения, что одна из ошибок всей западной философской традиции -  рассматривать существование как вечное или всегда существующее. Таким образом, если основной целью "Бытия и времени" является открытие нового значения бытия, способ его достижения - найти связь со временем. Трактат выводит на передний план экзистенциальную конституцию принимающего  решение существа, т.н. Dasein, который является лишь подготовительным этапом перед переходом к бытию в целом. К сожалению, Хайдеггер так и не проработал убедительно эти разделы, за исключением некоторых критических замечаний к величайшей системе метафизики.
В той подготовительной онтологии, которая представляет экзистенциальную аналитику, Хайдеггер подчеркивает некоторые экзистенциальные отношения, которые Dasein имеет со временем. Временность, как он называет это, является основой исторического наследия Dasein, которая является основной формой существования Dasein, и в этом временном способе бытия заложено есть условие возможности понять свое собственное существо. Следовательно, Хайдеггер предполагает, что временность является наиболее общим способом бытия времени, которое темпорализует себя в Dasein в форме истории. Аналогично, интуитивный метод Бергсона, который должен изложить свое понимание времени, основывается и определяется продолжительностью человека, а также бытия мира в целом. Иоахим Зейпель обрисовывает в общих чертах это сходство между двумя философами, когда он говорит: «В dur;e и Zeitlichkeit, кажется, есть некоторые общие черты, и оба, кажется, должны сильно отличаться от любой другой концепции времени" (S.506). Другим очевидным сходством между обоими философами является их критика обычных и традиционных пониманий времени. Хайдеггер отмечает, что все общие соображения о времени должны быть уточнены и обоснованы с точки зрения созерцающего. Так, например, он говорит, что такие различия, как между временем личным и неличным (Heidegger 18 (39)), а также субъективным и объективным  (там же 24 (45)) совершенно наивно и необоснованно.
Возможно, мнением, которое  Хайдеггер атакует больше всего, была концепция времени как бесконечного, как непрерывного движения. Доказательство этого тезиса в его сложной онтологии представлено не было; скорее  экзистенциальный аналитический подход, который служит отправной точкой его онтологии, показывает, что время проявляется как конечное. Это составляет огромную разницу с концепцией Бергсона. Как четко указал Г.С.Герберт:  «Будущее Бергсона открыто, неопределенно и бесконечно. Для Хайдеггера будущее ограничено, определенно и конечно. Эта разница возникает потому, что Бергсон мыслит с точки зрения творческой эволюции, тогда как Хайдеггер думает об основах подлинного Dasein" (Р.67).
 Другая обычная концепция - это то, что приходит с греческой философией, согласно которой «настоящее» является привилегированным режимом времени. Аристотелевский подход к времени - прекрасный пример этого; для него время - это преемственность "сейчас" (Heidegger 47-49), «непрерывно стойкая последовательность чистого сейчас (Там же 409 (462)). Этот привилегированный режим времени делает прошлое простым больше не присутствующим,  и будущее еще не настоящее (там же 373  (425) 421 (473)). Это включает в себя также обычную концепцию истории как чего-то, что больше не доступно, что не имеет больше влияния на нас. «Таким образом, для обычного понимания времени время проявляет себя как последовательность «сейчас», одновременно исчезающая и идущая вперед. Время понимается как последовательность, как «текущий поток» «настоящего», как ход времени  (Heidegger 422 (474)).
 Согласно Хайдеггеру, обычная концепция времени не просто философски ошибочна, но это существенное следствие неподлинного (падшего) бытия. Таким образом, он указывает, что повседневный Dasein занимает время в том, что он встречает в мире. Падшее состояние повседневного Dasein видит время готовым или настоящим. Вот почему его можно измерить и рассчитать, но это далеко не сущность временности. С точки зрения Хайдеггера, сущность временности раскрывается только через феноменологическое понимание Dasein. Любое традиционное или обычное представление о времени не является ясным или безопасным, пока оно не раскрывается из экзистенциального характера Dasein. Все традиционные и обычные концепции не очевидны и нуждаются в разъяснении, которое может быть доступно только через экзистенциальную аналитику.
Подготовительный анализ заключает, что Dasein - бытие или существо в мире, чья суть - это забота. Ограничения этого анализа приводят к двум проблемам, а именно к стремлению к полноте и единству в Dasein и к возможности подлинного существования. Именно здесь временность очевидно в Dasein, потому что стремление к полноте и единству Dasein приводит нас к началу и концу этого существа, и возможность подлинного существования будет возможно именно благодаря его упреждающей решимости к этому самому подлинному существованию.
В погоне за целостностью Dasein существование изначально является "бытием к смерти",  поскольку смерть открывается Dasein как бытие к смерти; эта особенность его существования позволяет ему освободиться от падшего (неподлинного) и публичного способа быть в мире. Когда Dasein осознает свою смертность, он снова может быть свободен для наиболее подлинного способа существования. Таким образом, упреждающее сознание его конца освобождает его от господства публичности. Кроме того, он раскрывает временность, которая ведет его существование до конца и дает возможность найти свое наиболее достоверное существование. Временность Dasein, следовательно, изначально является будущей, через важность упреждающего понимания его конца и потенциальности. Тем не менее, ни одно будущее здесь не имеет такого же традиционного смысла отсутствия фактического бытия, и также Хайдеггер не исключает прошлое или настоящее из существования Dasein. Наоборот, он включает в него то и другое; «Dasein« есть» его прошлое на пути его собственного существа, которое […] «историзирует» из своего будущего в каждом случае » (Heidegger 20 (41)).
Все же все три времени (прошлое, настоящее и будущее) не могут быть видны здесь, как они обычно рассматривались, то есть  как последовательные отдельные этапы; скорее они должны рассматриваться в рамках новой концепции временности. В этой новой концепции, Dasein будущего есть то, что открыто для его наиболее аутентичных возможностей, - и это то же историческое существование присутствует в экзистенциальной аналитике. Таким образом, прошлое, настоящее и будущее - не три отдельных и последовательных события, а одно и то же явление временности в Dasein. Что касается этого единства настоящего, прошлого и будущего во времени, Хайдеггер говорит: "Мы называем феноменами будущего, бытия и настоящего экстазисе временности. Временность не до этого, сущность, которая сначала появляется из себя; ее сущность представляет собой процесс темпорализации в единстве экстазиса"(Там же 329 (377)). Будущее может быть самым исконным в этом экстазисе, а настоящее может быть последним, потому что временность не последовательность экстазиса, но ее проявление.
Обычно считается, что аспект будущего Dasein является одним из основных различий между Хайдеггером и Бергсоном; последний делает особый акцент на прошлом (2). Таким образом, Кассирер пишет: Понимание Хайдеггером времени отличается от понимания Бергсона прежде всего в том, что  не прошлое, а «будущее»  считается самым существенным аспектом времени. Бытие как таковое понятно только в отношении к будущему. Образ смерти как «конца» времени раскрывает подлинную историчность Dasein (4.209). Тем не менее, как было указано выше, сам Кассирер утверждает, что эта интерпретация должна быть пересмотрена, потому что elan vital - элемент будущего - дополняет суть продолжительности.
В заключение отметим, что обе философские системы обладают концепциями времени, отличными от традиционных. Эти концепции - продолжительность и временность. Обе концепции можно рассматривать в более общей перспективе человека; тем не менее, обе они выявляют человеческую перспективу, поскольку  психологическая продолжительность, историчность Dasein и бытие к смерти - это те моменты, которые позволяют раскрыть их общие аналогии. Было охарактеризовано, что в то время как Бергсон подчеркивает прошлое, Хайдеггер подчеркивает будущее. Тем не менее, для Бергсона концепция elan vital так же важна, как и прошлое. Кроме того, хотя эти философы отдают предпочтение одному аспекту времени, они не исключают другого аспекта; скорее их концепция времени должна рассматриваться как сосуществование прошлого, настоящего и будущего.
Возможно, основное различие между обеими системами заключается в их методе. Бергсон основывает свою философию на системе образов, в которой человек рассматривается просто как центр действия, как и любое другое существо, но с большей или меньшей способностью действовать. Более того, продолжительность не только касается бытия человека, но также принимает важное участие в общем эволюционном процессе. Основная же цель Хайдеггера - фундаментальная онтология, которую он обосновывает в экзистенциальной аналитике; он различает подлинное и недостоверное существование. Таким образом, привилегии для Бергсона имеет прошлое, потому что оно объясняет, таким образом, способность действия через привычки и воспоминания. Хайдеггер дает привилегии будущему, потому что оно дает Dasein возможности быть подлинным существом. Тем не менее, любой из этих вариантов не отклоняет другие режимы времени; скорее они объединяют их по продолжительности или временности соответственно. Наиболее очевидное отличие состоит в том, что, как указал Герберт, Хайдеггер просто принимает конечное время, проявляемое конечностью Dasein, тогда как Бергсон принимает бесконечность времени.

1 Цитируется Гюнтером в книге об Анри Бергсоне: Библиография (Р.336).
2 Напротив, Иоахим Зейпель утверждает, что концепция Бергсона в основном присутствует (506).
3 Это то же самое толкование, которое он приводит в III томе (см . Cassirer Philosophy , Vol. 3 187).

Bergson, H. Matter and Memory. Paul, N.M. and W.S. Palmer. Mineola:
Dover Books, 2004. Print.
Cassirer, E. The Philosophy of Symbolic Forms, Volume 3: The Phenomenology
of Knowledge. New Haven: Yale University Press, 1985. Print.
---. The Philosophy of Symbolic Forms, Volume 4: The Metaphysics of Symbolic
Forms. New Haven: Yale University Press, 1996. Print.
Deleuze, G. Bergsonism. New York: Zone Books, 1988. Print.
---. Cinema 1: The Movement-Image. Minneapolis: The Athlone, 1986. Print.
---. Cinema 2: The Time-Image. London: Continuum, 2005. Print.
Gunter, P.A.Y. Henri Bergson: A Bibliography. Ohio: Philosophy
Documentation Center, Print.
Heidegger, M. Being and Time. New York: Harper & Row, 1962. Print.
Herder, G. S. “The Concept of Future in Bergson and Heidegger. A
comparative study.” Indian Philosophical Qaurterly. 1977: 597-604. Print.
Mullarkey, J. Bergson and Philosphy. Notre Dame: University of Notre
Dame Press, 1999. Print.
Seyppel, J. “A criticism of Heidegger’s time conception with reference to
Bergson’s dur;e.” Revue International de Philosophie. 1956: 503-508. Print.
Solomon, J. “The Philosophy of Bergson.” Mind. Jan. 1911: 15-40. Print.

Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn