Свободны мы от всяких пут...

Всем известно, что люди женятся по разным причинам– по любви, по расчету, по залету и …много еще почему. И жизнь  в каждой семье тоже складывается по –разному. Семья Пустовитовых  Нади и Пети образовалась …просто так… Переспали один раз, понравилось и решили, что друг без друга теперь совершенно невозможно.  А значит, свадьбе быть. Она и случилась. Хмельная, широкая…И пили, и пели, и плясали, и невесту воровали. Было и нарядное платье, и цветы, и подарки с рестораном, и даже лимузин розовый. Правда, один из гостей - Колька  Мартышкин  проехался по этому поводу, заявив, что автомобилю не пристало иметь такой пошлый вид, а стало быть,  и жизни хорошей не случится. На попытки выяснить, чего это он каркает, гость только хитро щурился, усмехался так, будто ему известна какая-то особая тайна. И потому был выставлен с гуляния без всяких почестей. Не слушали его, хоть и кричал, что раз такое дело, верните его подарок, а именно вазу хрустальную, ведь  она дорога  ему как память, ибо изготовлена еще в прошлом веке.  Незадачливого гостя вытолкали, разыскали и вазу, и выбросили ему вслед, отчего та разлетелась  на мелкие кусочки, так и  оставшиеся лежать в пыли . Колька  же еще какое-то время стоял на дороге в одиночестве , бессильно махая руками.  Обидно же, он настроился уже  на веселье, отцовские запонки надел, уши вымыл  и… всё зря.  От расстройства  слезинки даже, похожие на эти хрустальные осколочки, появились в уголках глаз. Но этого уже никто не видел. Свадьба продолжалась.
  Да и жизнь после неё покатилась сначала гладко. Но… Насытившись друг другом молодые заскучали. Никаких точек соприкосновения, кроме тел, не было. Души так не совместились, каждая жила  сама по себе и хотела каждая свое. Вместе стало вроде как уже не очень интересно. Задумались супруги. Петр с досадой поглядывал на жену молодую, рассуждая про себя, что дурак он, как есть дурак. Вон сколько куколок ходит по земле, травку топчут, а он кукует, соблюдая верность. Не девушки прямо, а ангелы, эльфы…И всё мимо и мимо…. Мысли Наденьки не особенно отличались, и она придумала, как считала, идеальный выход.
–Петь, я тут подумала,– как –то выйдя из душа и  расчесывая влажные волосы, молвила супруга, – а почему бы нам не жить свободно?
–Как это?– Петр, жуя бутерброд с колбасой, сидел перед телевизором и увлеченно болел за любимую команду. Он отвлекся, так и не донеся кусок до рта.
–А так…У нас будут свободные отношения. Каждый живет, как хочет. В личную жизнь друг друга мы не лезем…
–Это значит, спим, с кем хотим,– перевел на понятный язык Петр.
–Именно,– Наденька кивнула и залезла с ногами на диван.
–А что?–  воодушевился Петр, забыв на какое-то время о футболе. В глазах его вспыхнули фонарики.–Я не возражаю.

Жить стало веселее. Но кто сказал, что много сладкого не надоест. Вот-вот через какое-то время Петр  опять заскучал. Ему вдруг захотелось  любви, хорошей семьи, детей, но…не с Наденькой. Он почувствовал, что совсем не хочет жить с женщиной, которая может вот так легко быть с любым.
А Наденька, выйдя однажды теплым, серебристым от луны вечером на прогулку в поисках очередного приключения встретила своего одноклассника. Михаил был её первой любовью. А известно, что  она не забывается, остается светлым пятном, ярким лучиком, островком счастья…
–Мишка! Ты?!– Наденька искренне радовалась встрече со старым другом. Она повисла у него на шее и щебетала-щебетала.
  Михаил тоже обрадовался нежданной встрече. Любовь первая все-таки. И сердце встрепенулось , рванулось навстречу птицей синей. Тем более отношения с женой стали превращаться в обыденность, в рутину.  Жена Лариса работала много и уставала, обеспечивая безбедную, благополучную жизнь , позволив  супругу искать себя и он старался вовсю. Много гулял, фотографировал, занимался спортом, дабы держать себя в  форме. Михаил  мнил себя  свободным художником  и требовал определенного уважительного отношения.  Кривился и морщился, когда жена уставала и не хотела никаких увеселений.  А ему ,  как человеку творческому, он считал, постоянно нужны новые ощущения, или…забытые старые…  Тоже были очень кстати. И закрутилась любовь-морковь. Наденька проповедовала свободные отношения, чем утешила, забеспокоившуюся  было, душу Михаила. И, если сначала, его ещё чуть-чуть покусывала совесть, то  постепенно и она успокоилась.   Сколько бы длился сей роман, неведомо, но тут , как обычно, подсуетился господин  случай. Говорят, слухами земля полнится, а, может быть, виновата обыкновенная сорока, которая весточку Ларисе  на хвосте принесла, сообщив мимоходом, что Мишик её загулял… Ой, как загулял! Катает свою даму на новеньком, купленном ему Ларисой автомобиле, подарки дарит… И возмутилась Лариса. Наняла детектива, узнала всё, а заодно и познакомилась с Петей. Показался он ей человеком серьезным, да и уставшим от этих свободных отношений, мечтавшим о теплой семейной обстановке. Ларисе же обидно было, и устала везти   на себе воз, на котором восседает Мишик, устала сильной быть,  хотелось ей почувствовать  крепкое  мужское плечо, чтобы можно было опереться, а то и просто поплакаться, быть слабой женщиной хотелось.

В тот вечер ласковый и теплый с ароматами черемухи, влетавшими в открытое окно, Лариса решительно заявила:
–Всё , мы расстаемся с тобой. Уходи к своей однокласснице.
–Как?! Откуда ты знаешь?– Михаил подскочил с дивана, на котором возлежал, словно султан какой, ожидая ужина и потягивая пивко прямо из банки.  Шелковый халат с оранжевыми попугаями распахнулся, являя  миру мускулистую, волосатую грудь.
Лариса поморщилась.
–Ты же всех микробов уже облизал…Неужели нельзя налить в кружку?
–Ай,– отмахнулся муж,– чего это ты удумала? Я не хочу с тобой расставаться! Меня всё устраивает.
–А меня–нет!–отрезала Лариса.–Надоело тащить тебя, а теперь еще с твоей профурсеткой вместе.
–С какой ещё про…проф…  ,– так и не выговорив, он махнул рукой,– у меня никого!– откашлявшись,  по-бабски заверещал он.
–Есть. Неужели отказываешься от своей первой любви?– Лариса насмешливо смотрела на мужа.
–Да ,  что такого-то?! Сейчас весь мир так живет! Свободные отношения! Это ты немодная!
–Вот и будешь жить с модной…
–Не-ет! Она не работает…Как мы жить будем? Ты денег дашь?
–Еще чего?– фыркнула Лариса.– Ты и дня не проработал… Теперь, дружок, сам, всё сам…А у меня своя семья будет.
-Как это?– вытаращился Михаил.
–А так … У нас образовалась любовь с Петром. Ясно?
–И что? Ты с ним…уже…?– он изобразил руками замысловатый зигзаг.
–Что  «уже»?
–Ну…Спали?
–Спали…
–Что-о?! Как ты могла?! Ты! Замужняя женщина!–Михаил забегал по комнате.
–А что случилось-то? Ты сам только что говорил о свободных отношениях… И сам давно уже не верен мне…
–Я- мужчина! –Михаил выпятил грудь.
–Ты? Мужчина?! Не смеши.
–А кто же?– опешил Мишик.
–Аль- фонс…,–отчеканила Лариса,- и…уходи уже. Ты мне надоел, хуже манной каши в детстве. Твои вещи я уже собрала,– она кивнула на дорожную сумку, сиротливо грустящую у двери.
–Это всё?!
–Всё. Ты не заработал… И мне надоел.
–А вот и не уйду,–Михаил плюхнулся на диван.
–Не уйдешь сам, тебя выставят… ,–Лариса начала набирать номер.
Мишик хоть и был спортивного сложения, но слыл трусом и  еще опасался, что его смазливую физиономию могут испортить. Он поднял сумку , нерешительно потоптался, словно ожидая, что жена сжалится и остановит, но этого не случилось.
–Оставь ключи,– велела Лариса.
Опустив плечи, Михаил  вышел за дверь. В это время  вдруг загрохотало, сверкнула молния.  Из налетевшей внезапно тучки хлынул дождь. Первый дождь в этом сезоне. Он будто смывал следы  грустного прошлого, очищая дорогу  светлому будущему.