Одесса - в открытом море на гоночной яхте

               
      ….А отдых продолжается. Одним из  запланированных  ещё в Харькове мероприятий  было  катание на морской яхте. 
        На  заводе им. Малышева работал некто Воропаев — спортсмен - фанат гонок на морских яхтах. Это в совершенно-то сухопутном Харькове! Правда, в 40 километрах от города  есть Салтовское  (Печенежское) водохранилище.  Там при заводской базе отдыха     яхт-клуб.   Создал его  и руководил  им  этот Воропаев  =  чемпион СССР в гонках на яхтах (какого именно класса, не помню).  Яхты он  строил сам. Там же проходили и тренировки любителей этого вида спорта. Вокруг себя он создал коллектив таких же фанатов-яхтсменов, в основном молодежи. Наш сын Сергей тоже был в этом клубе. Я очень уважал Воропаева, как человека  увлеченного, отдававшего все свободное время и  свои скудные личные средства любимому делу.
      Работая на  заводе начальником патентной службы, я помогал ему в его рационализаторских и изобретательских делах  и  в изготовлении в заводских цехах деталей и узлов, необходимых для постройки яхт. С ними  у меня был тесный контакт в  связи с выплатой денежных вознаграждений за  рацпредложения. А это мощный  рычаг влияния. Деловые отношения с Воропаевым постепенно  стали дружественными и сохранились и после моего   ухода с завода. 
        Летом на базе отдыха в Салтове , он устраивал нам приемы и прогулки на яхте по водохранилищу. Очень приятное времяпровождение! Так совпало, что  в том году во время нашего  авто-путешествия  с заездом в Одессу   Воропаев участвовал в гонках яхт на первенстве СССР, которые проходили на Черном море со стартом в Одессе. У него там была стоянка его гоночной   яхты.  О встрече   мы договорились  еще в Харькове.  Он обещал нам  удовольствие - прогулку в открытом  море на настоящей, морской  гоночной яхте. Для этого  специально выделял  время и объяснил, где в Одессе найти его и стоянку яхты.
        В назначенное время,  в назначенном месте мы с ним  встретились . Особенно радовался Сергей, он же был в некотором роде яхтсменом. Моя жена  Лиля, любительница всего нового и острых ощущений, тоже проявляла большой интерес к намечаемому  плаванию.
          Ну, а я... Во мне как-то инстинкт мореплавателя не был особенно развит. Уж в очень «сухопутной» семье я вырос! Тем более, что погода в этот день была не очень... Более того, краем уха услыхал разговор Воропаева с комендантом порта,  который в связи с погодными условиями  не хотел давать ему «добро» на выход в море. Разговор между ними был на повышенных тонах,  но Воропаев как-то уболтал   коменданта: надо же выполнить данное друзьям обещание!
      Погрузились мы  на яхту. Сразу спустились в кают-компанию. Там шикарное убранство, накрыт  стол, какие-то морские закуски, джин-тоник и всё, как положено в таких мероприятиях. И с нами  настоящие «морские волки» - команда Воропаева человек пять. Но мне не сиделось,  не оставляло некоторое беспокойство. Вышел  наверх.
        В это время яхта выходила из гавани, направляясь в открытое море, а  в неё входил  большой теплоход. Чтобы разминуться с ним или не попасть в образуемую им волну, команда выполняла  сложные  маневры. И тут я почувствовал, что яхта идет не ровно, а с большим боковым креном, градусов эдак  под 45. Я просто не знал, что ей и положено идти с таким  наклоном.  На море  ветер был  значительно сильнее, чем на берегу. Там он совсем не чувствовался,  да и небо стало более хмурым. Довольно высокая, с моей точки зрения,  волна. Лица у членов команды серьезные, даже напряженные. Воропаев уже не источает, как вначале, хозяйского  гостеприимства, а похоже,  взволнован,   кричит и матерится на членов команды, не обращая на нас внимания.
         А что же мое семейство?  И сын, и моя романтичная жена — искатели приключений — сидят на носу, прямо на палубе, подставили счастливые лица вольному ветру, брызгам  и повизгивают от восторга! Кайфуют беззаботные паразиты!
        Никаких вещей у нас с собой не было, но, как всегда, все документы и деньги  держу при себе. И тут вдруг вспоминаю, что при мне с трудом добытые в Харькове  пропуска, необходимые для проезда в Закарпатье, куда было запланировано наше дальнейшее путешествие.  Сейчас трудно это представить, но тогда  для проезда в Закарпатье вдоль границ даже  с соцстранами  требовались пропуска!
     Осторожно, держась за что возможно, пробираюсь на нос яхты и разъяренным шепотом на ухо Лиле:
    - Ты что, с ума сошла? Что ты себе думаешь! Ты видишь, какой шторм начинается? Если перевернемся, пропадут же пропуска в Закарпатье!
        Ее настроение сразу изменилось, передалась моя тревога.  Ни она, ни я в тот момент не ощутили всю анекдотичность моих опасений: меня взволновала не угрожавшая нам опасность (утонуть, не дай Бог!), а тревога, что могут пропасть эти долбаные пропуска!!! Вот ведь какова сила государственного устрашения!
        Это потом мы хохотали до слез над моими страхами за судьбу пропусков. А тогда здорово  переволновались именно из-за них. Но, правда, не Сергей! Он вел себя, как заправский моряк, даже пытался помогать членам команды управлять яхтой.
      А шторм был и впрямь достаточно серьезный — около четырех – пяти  баллов. Таким, как мы, «бывалым яхтсменам», было от чего вообразить себе страсти-мордасти.  Куда девалось всё очарование от этой долгожданной прогулки по морю! Еле живые добрались до берега. Но как факт биографии — выход в открытое море на настоящей яхте — в памяти сохранился.