остров свободы

Пространство вокруг меня — съемная однокомнатная квартира на юге Санкт-Петербурга. С недавних пор, а именно с 18 марта 2018 года — дня, когда страна «сделала» вновь свой выбор, это пространство становится все более и более привычным для меня. Я лежу на кровати, купленной во всеми известном магазине из 4-х заглавных букв как в английском, так и в русском языке. Многое для обустройства этой квартиры куплено в этом магазине: штора в ванне, наматрасник, подушки, пакет для грязного белья. Но она не похожа на мою комнату в квартире родителей, где сплошняком идут избитые белые стили из каталога. Кто бы мог подумать ещё год назад, что я буду в этом пространстве. Наблюдать за стенами и бликами солнца, которые врываются в комнату со стороны балкона.
Пространство самобытно. Красный диван, на котором мы спали первые дни в обнимку, светло-оранжевая шкура, лежащая как трофей рядом на вечно скрипящем полу перед стоящем на комоде телевизором, которым мы, слава богу, не пользуемся, но платим за него. Фотографии, лежащие увесистой пачкой на одном из трёх комодов, сделаны нами на кошачий пленочный фотоаппарат, купленный этим летом во время невыносимой жары и сумасшедших финальных скидок умирающего на наших глазах и руках магазина. А также пылесос, тостер и микроволновка, которую В. тащил на себе от Технологического Института в одиночку.
Все это сделано нами и для нас. Это наш дом и уют, хотя он нам и не принадлежит. И в этом, пожалуй, вся его прелесть.
Я замечаю фойловые принты на обоях, которые проявляются благодаря солнцу. Их бы я не заметила ещё пол года назад. Около кровати оторванный темный фрагмент обоев, которые мы заклеили вместе клеем-карандашом. Очень милая особенность, как пластырь с детским рисунком на руке уже взрослого человека.
Пятнышко на потолке. Похожее на чайный подтек. Прямо передо мной углубленное пространство, за которым мир наблюдает за нами, а мы за миром на одном из ноутбуков. Там светлые обои, похожие на падающие темные капли дождя на розовом фоне. Наша совместная фотография, стоящая на роутере. Пустые пачки от mtg карт, два диска. Много проводов. Закрытый комод. Интересно, а почему он закрыт и что там внутри? Никогда об этом не задумывалась.
Дергаю и прокручиваю ручку по часовой и против часовой стрелке. Не прошло и минуты, а комод из фанеры уже открыт. Внутри три узеньких полки и пустота. Внутри меня приятное чувство — я сделала открытие.
Я по-прежнему верна себе и двойным смыслам слов. Но сегодня я в самом деле сделала открытие. Текст печатается быстро и звонко. Звучат сигналы клавиш моего старого фруктового телефона. Яблочного, если это имеет значение. Солнце выходит из-за туч и попадает прямо на мое прозрачное тело. На подоконнике стоят цветы с дачи, которые упали в это воскресенье с балкона и облили соседку снизу, которая предложила нам «жить дружно». И мы с мужем согласились. Наверху послышался плач ребёнка. В комнате тёплая тишина. Приятная и умиротворяющая. Через несколько часов я уже не буду в этом пространстве. Закрываю глаза. Открываю, чтобы записать. В спальне два светильника. Один - старый, состоящих из трёх торшеров. Включается двумя клавишами на стене. И новый, находящийся прямо над нашей кроватью. Купленный в том магазине вместе с остальными необходимыми вещами. Включается одной клавишей. Балкон с одним окном и дверью. Незастеклённый. На нем одна деревянная табуретка.
На кухне один светильник. Два окна, вымытых нами собственноручно на позапрошлой неделе. Чистый подоконник, который отмыл муж. На нем я часто люблю сидеть по поводу и без, смотря в окно. Мой уголок. Теперь чистый уголок, в котором стояли цветы на нашу годовщину от него, название которых я все не могу вспомнить. В туалете одна старая круглая лампочка. Свет жёлтый и приглушённый, как в старых вагонах метро. Ещё одна в прихожей. И острый торчащий провод, показывающий свою слабость и силу одновременно. Сломанный домофон и умирающий звонок. Любимый и родной.
Наш остров свободы среди проходящих войн.