мы

Я сидела на одном из крайних столов в Сити Молле, когда решила сделать это. Практически сразу пришло осознание того, насколько на самом деле много вокруг нас звуков. Я решила сразу начать с большого круга внимания. Вокруг меня были слышны разные звуки от одушевлённых и неодушевленных предметов: сигнал кассы в фастфуде, обрывки разговоров, плач ребёнка на дешевом аттракционе. Все были увлечены своим: разговором, компьютером, едой. Вот, слева послышался звук разрывающейся бумаги — это девушка аккуратно, но громко открывает свой гамбургер из KFC с тёмными кунжутными семечками. Наискосок от меня ребёнок все плачет, требует к себе внимания, но никто не обращает на него ни внимания, ни неудомения — ничто не может отвлечь их от дел. Так странно, мимо меня проходит молодой человек, взявший еду с собой. Он похож на человека с определёнными дефектами в развитии. И я сразу умиляюсь ему одному среди всех этой творожной предновогодней массы людей. Не знаю, почему так всегда происходит. Почему мне симпатичны юродивые, не похожие на всех люди. Мне сразу хочется их обнять. Я мимоходом вспоминаю поездку на остров Родос 8 лет назад. И это находит во мне отклик сейчас. Он был безусловно другой. Он не похож на всех. Он не склонен к тому, чтобы говорить о своих чувствах и желаниях, хотя он много говорил или, скорее, мычал звуки. Это жалость или любовь?  Обездоленный гений. Маленький принц. Не мужчина, не женщина. Что-то за этими категориями. Жалость или любовь разбудила мое зачерствевшее сердце? Не знаю.
И я продолжаю наблюдать. Я вспоминаю о себе и о малом круге. Я смотрю на свои белые руки с аккуратно остриженными ногтями. Так намного лучше. Я щупаю свои новые коричневые сапоги, купленные вчера за 400 километров отсюда. Сегодня я не душилась. Но мне приятно. Я нравлюсь себе. И люди вокруг меня смотрят на меня и на эти сапоги с интересом.
Я надела очки, подаренные мне на Новый Год. Новый год уже скоро. Через 2 месяца. И я расписала снова план для подарков моим самым родным и близким. Больше здесь нет друзей. Только самые дорогие люди, которых я все равно рано или поздно потеряю. Тогда я не думала об этом. Спустя 7 минут от начала моей наблюдательной деятельности, моей роли вершителя судеб, считывающего все эмоции и желания людей вокруг, позвонил В. с работы. И мне пришлось прерваться.
Мужчина, протиравший стол, смотрящий на девушку, которая этого не делала, неловко опускал глаза, боясь, что его заметят. Очень давно не видела такого взрослого мужчины, занимавшего данный пост. Салфетка упала, и ему нужно опуститься. Да, ему нужно опуститься ещё ниже, чем он есть сейчас. Он подхватывает её и она вновь падает, вместе с его чувством собственного достоинства. Ему снова пришлось опустошиться и опустится. Наконец, салфетка в его руках. И он скорее покидает лобное место, на котором мы встречаемся почти каждый божий день, чтобы быстро вкусить приготовленную чужую пищу, обменяться фальшивыми деньгами и пыльными объятиями.