День первый

  Я коротко постучал и, не дожидаясь ответа, вошел.
 - Товарищ подполковник! Лейтенант Сойреф для дальнейшего прохождения службы прибыл!
   
 Командир третьего зенитного ракетного дивизиона подполковник Барабанов стоял, широко расставив ноги, и смотрел в окно. Шинель  была распахнута, руки сложены сзади одна на другую, большой и средний пальцы правой руки издавали характерные щелчки.
 
 - Прибыл, говоришь! – после паузы задумчиво произнес командир дивизиона, не поворачиваясь ко мне.
 - Так точно, товарищ подполковник, прибыл!
  Лица его не было видно, поэтому распознать его эмоции можно было только на уровне каких–то голосовых оттенков. Как мне показалось, в голосе я уловил только усталость и даже какую-то отрешенность.
 
 - Значит, прибыл – задумчиво и, растягивая слова, утвердительно повторил он.
 И вдруг резко:
 - Вот что лейтенант, у тебя какое образование?
 - Высшее, товарищ подполковник. Инженер по эксплуатации радиоэлектронных средств.
 И опять задумчиво, как бы разговаривая с самим собой:
 - Инженер, инженер…
 И опять резко:
 - Вот и отлично. В связи разбираешься?
 - Не знаю, товарищ подполковник, смотря что. Вообще – то у меня другая специализация.
 
 Щелчки пальцами тут же прекратились, руки расцепились и полезли в карманы шинели, голова в пол оборота  повернулась и произнесла:
 - Вот что, лейтенант, мне на твою специализацию…ну, в общем, мы потом поговорим о ней, ты понял!? А сейчас, инженер, дуй на пятьдесят шестую кабину. Там вырубило триста двадцать первые стойки, У нас вторые сутки нет управления с КП полка. Ты меня понял?! – раздраженно продолжала голова командира дивизиона без прямого со мной визуального контакта. Слова, ударяясь о стекло окна, возвращались ко мне с какой-то злой реверберацией.
  Так точно! – я приложил руку к козырьку фуражки, повернулся кругом и вышел.
 
 Приехал! – отрешенно подумал я, но тут же взял себя в руки.
 Подошел капитан Бураков.
 - Ну, что  - доложил? – спросил он.
 - Да, я – то доложил.
 - Ну, так пошли устраиваться. Переночуешь у ребят на втором этаже, там сегодня у них один на смене, а завтра начальник штаба определит тебя на постоянное. Вещи – то где?
 - Да, вон – около дежурки.
 - Ну, так, чего стоишь, бери и пошли.
 - Да, куда пошли?! - возмутился я. – Послал он меня.
 - Кто послал? – не понял Бураков.
 - Командир ваш.
 - Ну, не ваш, а наш. Как это послал? Куда?
 - На какую-то пятьдесят шестую кабину.
 - Зачем?
 - Говорит, там стойки какие-то полетели и нет управления с полком.
 - Ааа, понял. Я с утра в полк выезжал – связи уже не было. А ты, что, специалист?
 - Да, какой я специалист?! У меня вообще другая специализация!
 - Ты же говорил, что у тебя вроде высшее образование!
 - Да причем здесь это-то?! Я эти стойки в глаза никогда не видел.
 - Ладно, лейтенант, не бузи! Зачем тебе  неприятности с самого начала службы. Присосется – не отлепишь и не отмоешь! Ни к чему тебе это! – сказал он как-то спокойно и по – отечески, положив  свою руку мне на плечо.
 
 Надо признаться, что капитан действительно производил впечатление такого очень обстоятельного и все на свете знающего мужика. Было ему на вид лет за сорок с небольшим и что меня больше всего в нем поражало – это его нескончаемый оптимизм, выражающийся постоянной улыбкой на лице и еле заметной хитринкой в глазах.
  - Вещи оставляй в дежурке, и пойдем я тебе покажу – где твоя пятьдесят шестая кабина. Мне все равно надо на станцию зайти в кабину «У».
 Бросив свои лейтенантские пожитки в дежурку, я вместе с Бураковым отправился на место приложения своего инженерного образования.
 
 Шли молча. Я, конечно, нервничал.
 Для меня все эти «станции» и «кабины У» пока были совершенно непонятными словами, но переспрашивать я не стал. Это уже много потом я, закончивший военное училище по автоматизированным системам управления радиотехнических войск, волей случая и кадровых богов попавший в зенитные ракетные войска, днями и ночами изучавший совершенно незнакомую мне боевую технику зенитных ракетных войск, начал понимать, что станция – это комплекс кабин СНР – 75 – станции наведения ракет ЗРК С – 75, а кабина «У» – это кабина управления этим комплексом. Помните фильм «Ключи от неба», где показывают - как офицер наведения с операторами осуществляют наведение и пуски ракет по нарушителю как раз из этой кабины? Вот так кадры фильма из детства превратились в абсолютно взрослую реальность.
 Первый раз так близко я смог увидеть стартовую позицию и  настоящие ракеты на пусковых установках.
 Шагов через пятьсот от казармы мы дошли до непонятного вида комплекса сооружений, где Бураков указал мне на кабину:
 - Тебе туда.
 - Там хоть есть кто-нибудь?
 - Конечно. Телефонист сидит. Ладно, давай я тебя представлю.
 
 Мы по одному поднялись по металлической лестнице и вошли внутрь очень небольшой аппаратной. Там было двое солдат. Один из них сидел за коммутатором и отвечал на звонки, а второй полусогнувшись, стоял возле каких-то, мигающих лампочками, аппаратурных стоек. Я услышал зуммер коммутатора, и телефонист с явным прибалтийским акцентом  произнес:
 - Воздержанный слушает.
 Хорошенькая такая фамилия у бойца, - подумал я, - очень актуальная для Новой Земли.
 - Ну, вот вам новый командир взвода, покажите ему тут все. Связи с полком до сих пор нет?
 - Нет, товарищ капитан, со стойками что-то – ответил второй боец.
 - Ладно, я в кабину «У» - и вышел.
 - Ну, что тут у вас, показывайте.
 - Да, вот, товарищ лейтенант, скорее всего, стойки уплотнения полетели.
 Начальник связи полка вторые сутки орет на Деймонтаса, а мы не знаем – как их проверить.
 - А где этот Деймонтас?
 - Дак, вот он – произнес второй боец, показывая на солдата за коммутатором.
 - Это я – безрадостно подтвердил телефонист.
 - А кто тогда воздержанный?
 Они оба прыснули от смеха.
 - Да это же наш позывной.
 - Позывной дивизиона – Воздержанный?!
 - Ну, да – оба закивали они.
 - Мой сменщик давно уехал? – спросил я их про бывшего командира взвода.
 - Четыре дня назад был борт. Он на нем и улетел.
 Какой же дебил в Генштабе придумывает этот бред – подумал я и посмотрел на стойки. Посмотрел и …
 
 Здесь, дорогой читатель, надо немного отступить от повествования этой истории.
 Дело в том, что когда-то волею судеб я был солдатом. И служил я в радиотехнических войсках, в 6 армии ПВО в отдельной радиолокационной роте на мысе Волчий Нос, что на Ладоге, на комплексе «Низина». И был я оператором АСУ. Так вот, друзья мои, в жизни ничего не проходит бесследно. Лучший специалист нашей роты и мой командир отделения сержант Витя Кунашик не зря тратил на нас молодых время и силы, вдалбливая нам как «прогнать» т.е. проверить и настроить стойки уплотнения связи. Вы не поверите, но это были те же самые стойки связи. От счастья я аж сглотнул.
 
 Через пятнадцать минут, да, да – через пятнадцать! связь и управление  с КП полка было восстановлено.
 Бойцы смотрели на меня как завороженные. В дивизионе, а на завтра и в полку поползли слухи, что на Воздержанный приехал какой-то крутой специалист по связи. Скажу честно -  я не стал никого разубеждать!
 
 Вернувшись в казарму, я зашел и доложил командиру об устранении неисправности.
 - Да, мне уже доложили – так же, не поворачиваясь ко мне, ответил он. - А говорил – другая специализация! – Иди, там тебе ужин разогрели.   
 Так начался первый день моей офицерской службы в зенитных ракетных войсках на островах Новой Земли на мысе Морозова, на берегу моря Баренцева.
 
 Лицо командира дивизиона подполковника Барабанова я увидел только на следующий день на разводе…