Право первой ночи - из тарталийского цикла

Деревня готовились к свадьбе. Во дворе гости играли в трик-трак и тянули шеи, стараясь увидеть,что кладут на праздничный стол. От падре уже пахло ликером, собаки нервно гавкали на шафера, а подружка невесты взасос целовалась с конюхом.
Пьеро, надушенный и напомаженный, вертелся перед зеркалом и периодически визгливым голоском кричал: «Коломбина, я тут!».
Коломбина слышала вопли своего жениха и щеки её пунцовели от предвкушения предстоящего таинства. А пока она перебирала свое немудреное приданое – портретик Гёте, колоду крапленых карт и дедушкину швейную машинку, которая была сломана, но зато приятно тарахтела.
И тут мощные удары сотрясли ворота их дворика. «Право первой ночи!» раздался мощный крик и день погас. Во двор вошли два могучих гекатонхейра, схватили розовую Коломбину и, отпихнув ногой бившегося в истерике Пьеро, который бросался на них с криками: «Возьмите меня вместо неё, меня берите», вышли прочь.
По старинному обычаю тех мест, право первой ночи оставлял за собою местный правитель.
Старый Панталоне редко пользовался этим правом по причине возрастного нигилизма, но пришедший ему на смену молодой и горячий Тарталья, даже невинным козам не давал проходу.
= = = = = = = = = = = = = = = = = = = = = = = = =
Когда внесли Коломбину, Тарталья возлежал на тигровых шкурах и гладил себя по загривку. Перед ним стояла серебрянная китайская чаша с фруктами,охлажденный шербет и пряники. Коломбину внесли в комнату и положили перед ним. Потом удалились, оставив их наедине.
Тарталья долго смотрел на Коломбину и постепенно его улыбка расстянулась шире ушей. Глаза наливались желанием, в уголках мясистых губ вскипала пена, а из глотки начало доноситься хриплое дыхание. Он встал, распахнул свой халат и обнажил женоподобное тело, покрытое рыжеватой шерстью.
Коломбина с тоской посмотрела на его широкие бедра и приготовилась к непоправимому!
Тут Тарталья начал пританцовывать. Он лунной походкой обошёл свою жертву. Потом неудачно попытался прыгнуть на шпагат, перевалился на спину и захотел крутануться – тоже неудачно. Вскочив на ноги, он, по цыганский, яростно затряс плечами и начал наступать на девушку, которая в ужасе прикрыла ладошками лицо. Тарталья все распалялся и с криками «ах-хах-хах-хах-ха», подходил все ближе и ближе. И тут...
И тут в распахнутое настежь окно с ревом влетел коренастый мужичок, в клетчатых бриджах и с пропеллером на спине. Он с разгону врезался Тарталье головой в пах, опрокинул того навзничь, а потом, не снижая скорость, сделал круг по комнате, схватил Коломбину и вылетел с ней в окно.
-Ты кто?- спросила Коломбина, кулем вися у него на руках.
-Я Карлсон, - сурово ответил мужичок- который хрен его знает как очутился в этой истории. Молчи и береги дыхание. Впереди грозовая туча.
И они полетели.
А Тарталья, надолго потерявший способность облегчаться без катетера, одумался, осознал свою неправоту, отдал свой дворец престарелым беспризорникам, отказался от власти и пошел работать лектором в общество «Знание силой».