ЖСЛ. Жунды-лама

Жунды-Жамсо лама, эмчи

В середине XX века о нем слагали притчи и легенды. Молва опережала его дела, и он не нуждался в никакой рекламе. Ибо не искал истину, а жил в ней. Прежде всего, он был лекарем. Известны случаи, когда он излечивал непобедимый и страшный рак, он мечтал, что люди иного времени победят эту болезнь. Он избавлял не только от болезней, но, прежде всего, лечил людские души. Человеком был видным - осанистым, добродушным, мудрым, мог беседовать с любым собеседником, очаровать его шутками и глубинами знаний. Конечно, он был предтечей современных тибетологов, достигших высоких званий и мирового признания.

Звали предтечу - эмчи-лама Жунды... Он родился и жил у подножия Алханая, отлучаясь на много лет от родных краев только по злополучной прихоти номенклатурных невежд, правивших государством, ибо эти люди живут вне пределов досягаемости истины, а потому не способны жить по совести, служить людям, мыслить в общенациональном масштабе... Эмчи-лама Жунды, как и все настоящие ламы, не умел обижаться и прожил долгую жизнь. Вот его краткая судьба...
Отец его, Абидын Жаб, умер, когда Жунды было всего два года. До десяти лет Жунды обошел все вершины и низины в местности Тарбагатай, следуя за своими овцами, пока однажды, играя на пастбище, он вдруг задумался и решил, что пастьба овец - не его дело. Надо выучиться на ламу, постигать тайны мироздания, понять причины и следствия рождения и смерти всего живого. Эта мысль лишила его покоя. В то время в Агинском дацане служил его старший брат Дандара-лама.
В один из летних дней маленький Жунды потерялся. Перепуганная мать, Гармын Шэмэд, оповестила всех соседей. Оказалось, что Жунды, не сказав ничего ни матери, ни родным, собрал в узелок немного сушеного творога и мяса, и отправился на учебу. .. Путники сообщили встревоженной матери о том, что их сын шагает в сторону Агинского дацана. С того года мать Жунды и его сестренка Цырендулма зачастили верхом на конях в Агинский дацан, набив седельные сумы едой и одеждой.
Земной путь старшего брата Жунды, Дандара-ламы, закончился в Тибете. В 1918 году он достиг духовного сана - гэбшэ и отправился в Лхасу для дальнейшего самосовершенствования. Земляки собрали ему в дорогу деньги, родственники устроили прощальное угощение… Он выдержал в Тибете труднейший экзамен и получил сан дооромбо. Говорят, что рассчитывал вернуться на родину примерно в 1960 году. Один из старейшин Алханая, Сэрэнэй Галсан-Жамсо, тоже дооромбо, рассказывал родным Дандара-дооромбо о последних днях своего друга: «Нас, прибывших на учебу из Ара-Халхи, было сорок человек. Дандара выделялся из всех своей образованностью, живым и быстрым умом.
Но в 1940 году он тяжело заболел и умер. Шестьдесят лам собрались для проведения обряда. Тело покойного перенесли на возвышение. Ламы совершали молебен, когда с гор, как духи, слетели огромные орлы и разорвали тело... Книги, немногие вещи Дандара-ламы мы разделили между собой».
В дацане Жунды стал учеником Хултын Сандан-габжи, эмчи-ламы. Его стали звать Жунды-Жамсо-лама. Учитель и ученик собирали лекарственные травы, все теплое время года жили в палатках. Успешно защитив звание гэбшэ, Жунды-Жамсо стал служить в Агинском дацане, но в наших краях уже властвовали люди, находящиеся за пределами истины, с которыми невозможно жить по совести.
Дульдургинский район расположен близко к границе и поэтому всегда вызывал у правоохранительных органов особое внимание. Из Алханая выселили на север 15 зажиточных семей, определив их как неблагонадежные, кулацкие, семьи. Еще десять семей и десять лам получили «путевки» НКВД с решением об изгнании их из родных мест. Соглядатаев и доносчиков хватало. Жунды-лама, в числе тысяч репрессированных, оказался в гибельной тайге Красноярских лагерей. Его бедной матери Шэмэд-эжи, оставалось только молиться за сына.

Он прошел сквозь изнурительные лесоповалы, голод и холод, унижения и оскорбления, но от этого стал только крепче духом. Видевший смерть лучше познает цену жизни! Вместе с другим ламой, Дашин Донир, Жунды-лама собирал лекарственные травы и лечил заключенных и ссыльных. Донир-лама был родом из Еравны, после ссылки много лет служил в Иволгинском дацане... Через много лет Жунды-лама весело смеялся и вспоминал: «По сравнению с красноярской тайгой в наших лесах куда больше лекарственных трав»... Известно, что государевы люди ГУЛАГА доверяли священнослужителям, в Соловках, например, епископы России заведовали складами, в одном из которых, кстати, они написали знаменитое письмо советскому правительству, где есть мудрейшие строки о том, что коммунизм унижает человека гордостью, а церковь возвышает его смирением. Естественно, что никаких подозрений не вызывали и ламы. Что непорядочного могло быть в Жунды-ламе? Он был крепок духом и здоровьем, прошел через лагеря и ссылку, изучил русскую грамоту, вылечил многих товарищей по несчастью, был абсолютно честен. Именно в силу этих качеств в 1940 году его призвали в армию. Через год началась война.
Эшелон с новобранцами высадили в Челябинске, до распределения по частям оставалось полдня, Жунды решил пройтись по городу. В смутное время всегда увеличивается число хищников, пройдох, чиновников и предсказателей. Один из них, с помощью белой мыши, гадал в толчее челябинского базара. Рядовой Жапов Жунды решил испытать счастье, и он загадал: «Вернусь ли я домой, увижу ли мать?» Мышь вытащила бумажку, и там было написано: «Вернешься, увидишься». Через много лет Жунды-лама вспоминал об это случае, и лицо его светилось счастьем… Возвращаясь на сборный пункт, Жунды всю дорогу молился,   вспоминал Алханай, тарбагатайскую вершину Баян Уула. Но вот выстроилась серая шеренга, офицер стал выкликать фамилии. И вдруг - молнией: «Красноармеец Жапов Жунды». Он шагнул вперед и еще не знал, что судьба отвернула его от фронта. Всю войну Жунды работал на Челябинском военном заводе, делал ружейные приклады, ящики для снарядов, стал столяром шестого разряда...
Закончилась война, но служба продолжалась. Все чаще снилось лицо матери. Через два года после Победы отправился в обратную дорогу и Жунды, десять лет он не был дома!
Вышел на перрон уже знакомого красноярского вокзала, и неожиданно в гудящей толпе прохожих лицом к лицу столкнулся с родным дядей по отцу Абидын Уханаем или как звали его на родине дядей Балданом, отбывавшем здесь ссылку. Обрадованные, они весь день провели в разговорах и воспоминаниях, мечтах и планируя будущее. Потом дядя стал уговаривать Жунды остаться с ним.
«На родине все свои, а на чужбине - только я с дочерью. Поживи с нами, скоро нас отпустят, и мы все вместе вернемся домой», - просил дядя Балдан. Что ж, не зря Жунды впитал обычаи своего народа и постигал буддизм: он всегда выбирал сторону слабого и потому остался с дядей и сестрой. А потом они вместе добирались до Родины, некоторое время жили среди иркутских бурят, потом - среди бурят, живущих в долине Ингоды. Светлую память о них Жунды-ламы сохранил до конца жизни...

После страшной ссылки оставшиеся в живых боялись возвращаться домой. Ведь они были «врагами народа». Еще неизвестно, как их встретят «друзья народа» - местные чиновники. Некоторые семьи ссыльных так и остались на северах, иные предпочли затеряться в русских селениях. До 1953 года Жунды-лама работал скотником на Читинском мясокомбинате. Домой вернулся только в 1955 году, через семнадцать лет!
На родине в это время был уже колхоз «Большевик». Старшие братья работали в Загдачее. Бато - табунщиком, Цыден - скотником, а сестренка Цырендулма - дояркой. Жунды назначили чабаном в местности Нарин, где прошло его детство. Двадцать пять лет вместе с женой Балданэй Дулмой он ухаживал за колхозными овцами, был участником ВДНХ, его, репрессированного ламу, наградили орденом «Знак Почета». Имя Жунды-ламы внесено в Книгу Почета Читинской области и Агинского Бурятского автономного округа. В любое время, в любых ситуациях он оставался верен своему небесному предназначению эмчи-ламы.

После пенсии Жунды-лама работал младшим научным сотрудником Бурятского филиала Сибирской академии наук, переводил с тибетского и монгольского научные труды. Конечно, по сути дела он был незаменимым знатоком восточной медицины, практиковал каждый день, учил «старших и младших» сотрудников разных институтов, которые приезжали к нему из городов СССР, законам человеческого бытия, философии буддизма, учил науке лечить людей. Он старался объединить достижения современной европейской и традиционной восточной медицины. Его дом в Алханае знали тысячи людей. Жунды-лама помогал всем страждущим - от так называемой «элиты» до простых людей, ибо был подвижником и лучшим другом народа. Умер в 1983 году...
Таков земной путь Жунды-ламы. Душа его обрела покой в раю, который буряты называют - диваажан. Помолимся за него, ибо он сам жил в истине, по совести, и завещал жить так нам и нашим потомкам.
Ом-ма-ни-бад-ме-хум!

Содбо Ешисамбуев "Алханай - Мир Великого Блага". Авторизованный и переложенный перевод Виктор Балдоржиева для книги "Мир Великого Блага".

..............................................