Путешествие длиной в коронавирус. Рассказ

Это небольшое путешествие было запланировано давно.  Билеты на самолет, небольшой, но уютный отель с видом на Дунай  – все было забронировано еще осенью. Виза получена, новый чемодан куплен, наряды продуманы…

В общем, мыслями она давно уже была там… Весна в Будапеште манила запахами и ощущением – не то, чтобы новизны, скорее, ощущением какого-то начала… Но на  вопрос «Какого начала?»  она, скорее всего,  ответить бы не смогла…

Ночь в аэропорту ее совсем не утомила. Да и как может утомить время, проведенное в ожидании чего-то прекрасного? Пара покупок в дьюти-фри, чашечка кофе с небольшим пирожным в уютном ресторанчике, несколько ответных реплик приятному седовласому мужчине за соседним столиком …   «А я еще ничего…», – промелькнула мысль в ее голове, но развить эту мысль  она не успела, поскольку голос из громкоговорителя, громкий и нечеткий одновременно,  объявил: «Начинается посадка…..». До конца разлившуюся в воздухе фразу она не поняла, она вообще с трудом понимала объявления в аэропорту и на железнодорожном вокзале и всегда удивлялась, когда кто-то, несмотря на шумы и эхо громкоговорителя,  мог уловить смысл сказанного. Но то, что речь идет о рейсе SU2032 ту Будапешт,  не вызывало сомнений.

Торопиться она не стала. Продолжая лениво сидеть в кресле, она подозвала официанта и попросила еще одну чашечку кофе…

                ***

Кофе был так себе… Настроение тоже… Да, такого раньше еще не было… Шла третья неделя самоизоляции…

Будучи до безобразия законопослушной, она  не выходила из дома. Ну, или почти не выходила… Вряд ли можно назвать выходом вынос мусора или поход в соседний магазин, который логичнее было назвать выбег …Хотя в нынешних условиях это как раз был выход!  Причем во всех смыслах этого слова!

Нет, сидение дома ее не тяготило. Здесь она чувствовала себя достаточно уютно. Работа со студентами была не то чтобы напряжной, она просто была другой… Материалы лекций разместить в социальной сети, практические работы собрать по почте, провести несколько видеоконференций. По-своему было даже занятно: одного не видно, другого не слышно, третьего и не видно, и не слышно одновременно – ее это и раздражало, и забавляло одновременно… Как то подруга прислала картинку со словами: «Чтоб у того, кто придумал дистанционное обучение, было 10 детей и один телефон… А еще слабый интернет». Но, стремящаяся получать радость от каждой минуты своей жизни, она решила воспринимать все это как анекдотичные казусы, рассказывала о них своим подругам и знакомым, все вместе дружно хохотали и потешались. Вот позади студентки с экрана монитора прошелся папа в трусах… Вот к заочнице залез на руки маленький ребенок…А уж история о том, как во время дистанционного занятия в комнату беседующего с ней студента вошла то ли мама, то ли бабушка в допотопном халате, распахнула дверцы шкафа и стала вытаскивать какое-то барахло, а потом, поймав  испуганные жесты молодого человека, явно означавшие «уйди, уйди!», прильнула к экрану монитора и, увидев там даму, явно не вписывающуюся в возрастные интересы сына-внука, недовольно спросила: «А это кто?» – эта история обошла всех без исключения ее знакомых.

Но не все было так  весело… Ее режим работы сильно отличался от режима работы, к которому привык ее муж. Он тоже работал дома, но у каждого были свои привычки. Она, написав пару-тройку  абзацев новой статьи, могла пойти  пить чай, могла включить музыку, могла устроить получасовую уборку, а потом снова  усесться за работу, и снова отвлечься, и снова вернуться к неоконченной статье …

В общем, услышанные  еще в детстве  слова матери «Самый лучший отдых – это перемена занятий» прочно засели ей в голову, и с тех пор она старалась отдыхать по максимуму – то от одного, то от другого. Нет, она не была стрекозой, скачущей туда-сюда. Она была очень серьезным человеком с докторской степенью и профессорской должностью, очень работоспособной и активной, просто ее работоспособность была совсем не такой, как у ее мужа. Тот сидел, не вставая, не реагируя, не слыша, не отвечая... Это ее сильно раздражало. Ей казалось, что эту возможность, впрочем как и любую другую,  надо непременно использовать. Вот сейчас, после утреннего кофе, она подумала, что вполне можно научиться танцевать танго! Муж нехотя согласился… Вообще-то он соглашался со многими ее идеями, наверное, считая  это наименьшим злом. Именно поэтому он без желания оторвался от своей «удаленки» и разучивал движение за движением. Но ему было неинтересно… Она это чувствовала… То ли голос его не так звучал, то ли движения были ленивы, то ли еще что, но она просто слышала его мысленное: «Ну, когда же ты отстанешь…».  А «Кумпарсита»,   не отступая,  звучала в ее голове…

                ***

Звуки музыки неслись из наушников… Она заранее скачала  пару-тройку мелодий, создающих настроение. Она называла это атмосферной музыкой. Кто-то, путешествуя, стремится попробовать местную кухню, кто-то пытается купить и привезти домой национальную одежду, но ни первое, ни второе ее особенно не интересовало. Ей больше нравилось слушать музыку, имеющую пусть даже символическое  отношение к новым местам.

Вот и сейчас в наушниках звучал красивый бархатный баритон:

              Рвётся Дунай из железных ворот,
              Тёмные волны он в море несёт.
              Гневным, кипящим котлом через край,
              Тихий ревёт Дунай.

На смартфоне у нее было несколько разных записей знаменитых «Дунайских волн»: мелодия в исполнении нескольких известных оркестров, вариант Леонида Утесова и вот это, легшее на душу, исполнение Сергея Захарова.  Кто написал слова к этому варианту, она не знала. Но обворожительный голос  и щемяще-тревожные нотки заставляли возвращаться к этой записи вновь и вновь:

                Спят и не спят над рекой города,
                Тяжким сном оплели их густые леса.

Она путешествовала много и часто. Казалось, должна была давно привыкнуть к переездам и перелетам. Но каждый раз в салоне самолета ее охватывало сложное чувство беспокойного и одновременно радостного ожидания. Вот и теперь, оставив позади дом, семью, работу, она жила исключительно этим ожиданием….

Сквозь легкую дрему (все-таки, ночь в аэропорту дала о себе знать!) она услышала голос, объявивший  посадку в международном аэропорту имени Ференца Листа. Максимум  двадцать минут послепосадочной суеты, и она, ступив на трап, вдохнула свежий весенний воздух.

                ***

На календаре, действительно, была весна… Но поставить ногу на землю было непросто – после нескольких промозглых дней, дождя,  снега и снова дождя земля превратилась в кашу…. И хотя до калитки было всего два шага, эти шаги  дались с трудом.

Вместе с мужем они решили сбежать из города на выходные… Здесь, на даче, было спокойнее, чем в городе… Здесь не было телевизора, плоховато ловил интернет, именно поэтому сводки с фронтов борьбы с инфекцией сюда не доходили. «Как хорошо без телевизора!» – думала она частенько, когда приезжала сюда.
 
Когда-то известный кардиолог, лечивший ее мужа, сказал: «Чтобы было здоровое сердце, нужно выполнять два правила – не курить и не смотреть телевизор!»

Второе условие здесь, на даче, выполнить было очень легко.

Иногда ей даже приходила в голову мысль, что их предкам, наверное, психологически проще было бороться с чумой, черной оспой,  холерой  – не «грузил» телевизор!

Кстати, в обычной жизни она редко включала это предмет домашнего интерьера, ей казалось, что это пустая трата сил и, самое главное, времени. Но в эти дни ее как подмывало! А там –  о заболевших, о разработке вакцины, о строительстве новых больниц… Бесспорно, все это важно и нужно, но что это давало лично ей именно в этот момент времени?  А ей, с ее тонкой душевной организацией, это давало только одно – жуткое беспокойство и неподдающееся логическому объяснению чувство безысходности и неопределенности. Это чувство мешало жить и нормально работать…

                ***

Казалось, это чувство разлилось по всему ее телу до самых кончиков пальцев. Это было чувство свободы – свободы от самой себя, прежней, уставшей и замотанной.  Это было чувство полета! Наконец, это было чувство весны!

Да, из родной слякоти она попала в роскошную радостную весну!

По календарю весна приходит в Будапешт, как и повсюду, в марте. Но здесь она явно началась намного раньше…Весна была во всем! В природе, в окружающих людях, в  запахах… Но, самое главное, весна была в ее душе!

Там, дома, даже весной этой весны в душе не было давно! Дома оставалось только воспоминание о той, давней весне… Дома она все чаще ощущала себя стареющей женщиной с кучей проблем и болячек. Здесь же в одну секунду она превратилась в девчонку, которой все нипочем и у которой все впереди! У нее снова была весна!

Пока она добиралась до города, она поняла, что здесь, в Будапеште, уже не раз бывали теплые, почти летние, дни. Наверное, именно этим объяснялись разношерстные наряды прохожих. Вот мелькнула женщина в куртке с меховым воротником. А на той стороне улицы бодро вышагивает парень в футболке. Рядышком стоят бабуля в высоких сапогах и девушка в модных, почти летних, туфельках.

                ***

Боковым зрением она увидела фигуру в капюшоне, натянутом на глаза, и в маске, закрывающей рот и нос. «Надо же, и здесь, за городом, все стали остерегаться этой напасти», – подумала она и открыла калитку.

Здесь все было по-прежнему. Это был маленький кусочек леса, ее леса! Когда-то она пыталась посчитать количество растущих на участке сосен – тридцать,… тридцать пять, … сорок пять, … шестьдесят. После шестидесяти она считать не стала.  Сосны стояли большие и маленькие,  ровные, устремленные вверх,  и сосны-шарики, которые она усиленно общипывала весной, чтобы придать форму.

                В медных закатах туманы, как дым,
                Сосны кривые склонились над ним,
                Плещутся искры купальских огней…

Даже скривившиеся от зимних снежных заносов сосны казались ей здесь красивыми! Во только жаль, что  дачный домик, с любовью ею задуманный, пока так и не был доведен до конца… Не хватало времени, а иногда и средств…Конечно, можно было бы летом не летать на Санторини, а прошлой весной отказаться от участия в парижской конференции, можно было бы отказаться от пары-тройки недешевых нарядов, но она ничем эти жертвовать не могла. Она давно пришла к мысли, что всей своей жизнью она заслужила право жить так, как ей хочется! А ей всего этого не просто хотелось – очень хотелось!

Она по-хозяйски прошлась по участку: так, здесь нужно убрать, здесь нужно вскопать, здесь нужно сгрести…. Теперь взгляд на ее любимые клумбы… Из-под земли зелеными росточками на нее смотрели вылезшие за неделю тюльпаны….

                ***

Она очень любила тюльпаны. Возможно, потому, что они были для нее символом весны. Ей всегда хотелось нарисовать тюльпаны, написать тюльпаны, как говорят художники… Возможно, когда-нибудь она это сделает… Она напишет вот эти, раскинувшиеся перед нею розовым ковром…..

Да, она уже здесь. Бросив нераспакованными вещи, она кинулась покорять Будапешт!  Отдавшись на Цепном мосту подгонявшему ее ветру, она словно перелетела  сюда, в Буду, с тюльпанами во внутреннем дворике Королевского дворца!

Ее заманили на эту сторону романтические башни Рыбацкого бастиона  в белом облаке цветущих деревьев. И вид на Дунай! Здесь, на фоне красующегося Парламента, отражающегося в его глади, он не мог никого оставить равнодушным!

                Окна и шпили глядятся в волну:
                Расколдуй их, Дунай, разорви тишину.

Как все-таки здорово, что она спланировала это путешествие!

Конечно, в Будапеште она не впервые… Помнится, в прошлый раз, когда она приезжала сюда вместе с мужем, она тоже любовалась этим видом…Но тогда внутри не было охватившего ее сейчас восторга. С мужем все было как-то ровнее и  менее романтично. Наверное, его меланхолический характер подавлял ее и не давал освободиться той энергии,  той силе и тем эмоциям, которые были внутри. С ним было уверенно, спокойно, тепло. Но с ним не было вот этого: «Ах!» А оно ей было очень нужно, без этого «Ах!» жизнь в ее глазах теряла смысл!

                ***

О смысле жизни они говорили не раз… Вот и сейчас, за вечерним чаем в их собственном маленьком лесу, она «завела ту же песню»…

Ей искренне хотелось, чтобы близкие люди видели этот смысл так же, как  его видит она сама… Наверное, это можно понять…

Но он видел этот смысл как-то по-другому… Ей вообще стало казаться, что этот вопрос его не беспокоит. Да он и сам не раз говорил, что просто стремится к спокойной и уютной жизни.  Ей же был нужен порыв.  По большому счету она, давно привыкшая к комфорту и внешнему благополучию, в любой момент готова была расстаться с ними ради чего-то большого… Чего? Помнится с десяток лет назад, когда за городом горели леса, она предлагала ему записаться в команду волонтеров – тушить пожар. Он не то, чтобы посмеялся, просто удивился, и, как ей тогда показалось, мысленно покрутил пальцем у виска. Да она и сама не знает, смогла бы она отважиться на тушение пожара? Ей тоже не хватала какого-то спускового механизма, который привел бы в действие заряженное ружье. Наверное, когда-то давно она отвела ему роль вот этого спускового механизма… Но механизм барахлил…Ей же не хватало решимости  спустить курок в одиночку...

Вот и сейчас, на даче, она готова была идти гулять в ночи, петь песни и даже корчевать одно из упавших деревьев, а он предлагал спать, «утро вечера мудренее», успеется все завтра.

Вообще по своему характеру она была авантюристкой, но авантюристкой в самом хорошем смысле этого слова. Она готова была ввязаться в дело, казалось бы обреченное на провал. Но только не у нее! Провалов она не терпела! Все продумать, все предусмотреть, все просчитать, все сопоставить, десять раз уточнить, заглянуть на сто шагов вперед – в этом была вся она!

Человеку с ее характером, вероятнее всего, начертано было стать лидером, первопроходцем, покорителем… Но ни первым, ни вторым, ни третьим она почему-то не стала. И это ее ужасно мучило. Ей казалось, что она предала саму себя, что она живет не своей жизнью, что она потерялась…

Вот и сегодня она сидела на террасе, укутавшись в старую потертую куртку, без всякого намека на косметику (да и зачем она на даче?) и лишь ощущала острое недовольство собой… Глоток вина, сигарета за сигаретой….


                ***

Токайское было как нельзя кстати! Только здесь, в Будапеште, она впервые узнала, что Токайское бывает разных категорий. Это у себя дома мы считаем Токайское  недорогим полусладким вином, ничем не отличающимся от многих других вин. Здесь же открылось, что у Токайского есть своеобразная «звездность».  У каждой категории Токайского свое число так называемых  puttonyos. Чем больше число puttonyos, тем слаще и богаче напиток. Вот сейчас она дегустировала янтарно-золотистое вино, на бутылке которого выведено: 5 Puttonyos.  А с балкона открывался вид на парящий в воздухе мост Эржбет. Белый, праздничный, воздушный, он радовал глаз  и  на сотни метров вокруг делился своей легкостью. Когда-то, еще до первой своей поездки в Будапешт,  она читала о том, что у моста Эржбет была непростая судьба: он был взорван во время войны и восстановлен спустя много лет. Облик моста поменялся, а имя осталось прежним.  Тогда же она прочитала и про другой, один из самых красивых  мостов через Дунай – Мост Свободы с загадочными птицами  на вершинах своих опор. Раньше его называли  мостом Таможни. Этот мост тоже восстанавливали, но исторический облик сохранили. Вот такая может быть разная судьба у двух мостов в одном месте: один поменял имя, но сохранил свой вид, другой изменил вид, но сберег имя…

Пишут, что на мосту Эржбет зафиксирован рекорд по числу целующихся пар, вроде бы даже этот рекорд занесен в книгу рекордов Гиннеса. А вот мост Свободы притягивает желающих покончить собой… Хотя мостом самоубийц в Будапеште считается совсем другой мост – по имени Маргит.


С философскими мыслями о противоречивости сущего и с чувством полной удовлетворенности от прожитого дня  в Будапеште, она и не заметила, как заснула. Завтра ей рано вставать…

                ***

Проснулась она, действительно рано. В раскрытом ежедневнике были записаны десятки дел. Все надо было успеть… Но успеть все это она должна была тогда, еще до свалившейся пандемии. Сейчас дел явно поубавилось…

Любовь к планированию у нее появилась давно. Планировала она все – начиная от покупки зубной пасты и кончая вещами действительно серьезными, требующими времени, расходов, сил.  Один ее старый знакомый когда-то сказал: «Ведь так неинтересно жить!» Согласиться с этим она никак не могла. Ее собственная жизнь подтверждала, что именно так жить очень даже интересно, а все потому, что запланировать можно такую авантюру, которая без планирования и тщательного обдумывания даже не взбредет тебе в голову! А еще такой подход к жизни вселял в нее уверенность, которой ей, скорее всего, по жизни очень не хватало. Такой подход защищал ее от всяческих непредвиденностей, которых она жутко боялась.

Но именно сейчас, еще лежа в постели, она впервые поставила под сомнение то, что раньше было для нее почти что святым – жизнь в соответствии с запланированным ранее …   Она еще не подошла к столу, еще не взглянула на записи в ежедневнике, но что-то тревожное уже появилось внутри. Она предчувствовала, что сегодняшний план выполнить она не сможет… Да, ведь именно на сегодня была запланирована помывка машины, именно сегодня пора было делать очередной маникюр, именно сегодня… Да зачем об этом? Понятно было, что она сглупила: ведь все это она наметила уже после того, как закрылось авиасообщение с Европой, когда уже стало понятно, что она никуда не едет. Но тогда еще никто не думал, что все будет именно так… В ее глазах появилась растерянность…

               Плещутся искры купальских огней
               В хаосе злых камней.

Другой бы на ее месте только обрадовался – меньше дел, меньше проблем… Но у  нее  жить в таком хаосе не получалось…

Свободная от запланированного, она включила ненавистный телевизор. Но именно сегодня он не стал ее огорчать. Подруга давно советовала посмотреть фильм «Гранд отель Будапешт». Почему бы и нет? – подумала она.
 
Первые минуты фильма  не впечатлили. Но, втянувшись, она незаметно для самой себя увлеклась авантюрным рассказом о добром консьерже Густаве. Ироничная детективная история нашла отклик в душе, к концу фильма она сообразила, что все эти полтора часа улыбка не сходила с ее лица.

                ***

Улыбалась она много и часто. Она с теплом относилась к окружающим людям и всегда старалась им это показать.  Вот и сейчас на улице Ваци, неспешно прогуливаясь вдоль сувенирных лавочек, она улыбалась сразу всем и всему вокруг.  И как не подарить улыбку уличному скрипачу? Звуки  знаменитого Чардаша не могли не привлечь ее внимание. И сразу же медленные напевные звуки сменились зажигательными темпераментными… Да, трудно себе представить это место без «Чардаша»!

Старинный мощеный тротуар, здания с причудливыми фасадами – несмотря на то, что  со временем улица стала торговым променадом, здесь явно чувствовались отголоски былой истории.

Сувениры здесь были явно дороги, но ей хотелось привести домой не просто магнитик,  открытку или  фигурку в венгерском национальном костюме, ей хотелось привезти впечатление. А впечатление должно было быть именно отсюда  – с главной прогулочной улицы Будапешта, с местного Арбата! Она начала выбирать впечатления…

Наконец, нагулявшись, насмотревшись,  закупившись и добравшись до площади Февам, она решила просто посидеть и погреться на весеннем солнышке.

                ***

Солнце выглянуло ненадолго. Все ждали весенних солнечных лучей, и в этом году ждали особенно. Каждый в глубине души надеялся, что солнце и тепло не придутся по вкусу  новому вирусу. Но весна не баловала.  Промозглость  по ту сторону окна чувствовалась и внутри квартиры. А ведь она хорошо помнила, как в эти самые дни лет сорок назад она разгуливала с подружкой-одноклассницей в летних платьях! В тот самый день они даже умудрились загореть… Вообще погоду середины апреля она всегда отслеживала и запоминала. Нет, не специально, скорее случайно.  Она хорошо помнила погоду в связи с определенными событиями: погода в день выпускного вечера,  погода в день замужества, погода в день рождения дочери, в день рождения первого внука. А  апрель – это ее личное: завтра пятьдесят второй день ее рождения. День рождения в самоизоляции. Без родных, без друзей-подруг…

Готовить что-то к праздничному столу ей не хотелось… Чай, тортик из близлежащего магазинчика – достаточно. Нет, что ты, какой тортик!? Мало ли кто его готовил! Перспектива вместе с тортиком заполучить вирус отбила желание сладкого.

Она давно ничего не готовила в день рождения. Она вообще не любила готовить.  Сейчас все можно купить  или заказать – салат, запеченное мясо, сладости… Иногда в шутку она говорила, что все, что она могла сделать на кухне  в своей жизни, она уже сделала. Но сегодня  ее ожидал очередной  пересмотр  жизненных принципов. Если готовить – то самой. Или не готовить вообще! Решили сделать рыбу,  порезать салатик и обойтись конфетами: они явно упакованы давно, все, что на них осело,  уже успело умереть… Салат режем  завтра, рыбу делаем сегодня.

                ***

На столике красовался десерт…. Карамельная глазурь, кусочки экзотических фруктов и орехов – выглядело все божественно!

У этого кафе была слава богемного, в начале прошлого века здесь любили собираться поэты, музыканты, художники. Тогда кафе было центром светской жизни Будапешта. Да и сейчас кафе считается самым популярным местом венгерской столицы.

Кто-то назвал  «New York» самым красивым кафе мира. Действительно,
столько золота, венецианского стекла, зеркал, бархата и шелка вместе увидишь не каждый день! Интересно, что в этой роскоши не ощущалось перебора, все было на своем месте!

Городская легенда гласит, что один известный журналист бросил ключи от этого кафе в Дунай – чтобы его двери никогда не закрывались. Вот и сейчас в кафе почти не было пустых столиков.

Десерт был хорош, но она пришла сюда совсем не за десертом, она хотела именно сегодня окунуться в атмосферу праздника и беззаботности, и это ей удалось.

                ***

С утра ощущения праздника не было… Да и какой праздник в нынешних условиях?

Правда, потом позвонила дочь, и ей удалось поговорить и с дочерью, и с внуками. К старшему она была очень привязана. Вообще-то, когда он еще не родился, она больше мечтала о внучке. Так уж получилось, что вокруг нее всегда были одни девочки.  Как растить мальчика, она не представляла. И вот появился он… То ли потому, что она стала первой, кому его дали на руки, то ли потому, что в первые месяцы каждый день бегала по вечерам его купать, то ли потому, что много гуляла с ним в первый год его жизни, пока они не переехали в другой город, то ли еще почему – она считала его самым родным человечком. Окружающим же не раз говорила: «это самый любимый мужчина моей жизни!»

Самый любимый мужчина произнес речь, они вместе подурачились и похохотали. Настроение  изменилось. Внуку было всего пять, но именно с ним она всегда чувствовала себя очень комфортно. Виделись они не так часто, как хотелось бы, но те редкие походы в кукольный театр, в парк, в кафе доставляли огромную радость не только ему, но и ей. Она вела себя с ним так, как будто он давно взрослый, ему это нравилось… И, в то же самое время, готова была играть роль ребенка, способного на всяческие забавлявшие его шалости.

Общение с внуком на время спасло ее от уныния, которое и раньше все чаще и чаще охватывало ее в день рождения.

                ***

Ей и раньше становилось грустно к концу поездки. Сейчас, после купальни Геллерт (ну, как можно не посетить в Будапеште купальню?), расслабленная термальной водой, она впервые осознала, что ее путешествие заканчивается…..

Все было точно так же, как и накануне: и Дунай, и мосты, и роскошное здание Парламента, и Чардаш на улице Ваци, и скамейки на площади Февам … Она по-прежнему ловила благосклонные взгляды прохожих, по-прежнему улыбалась и радовалась жизни, но что-то, едва уловимое, уже начинало ее напрягать.

                Волны бегут за славянской судьбой:
                Только кто говорил, что Дунай голубой?

Да, этой ночью весенняя сказка подходила к концу,  предстоял вылет домой.

                ***

Ночью ей было так плохо, как никогда раньше…Скорая неслась по мокрому асфальту, и за это время она успела прокрутить в голове всю свою жизнь.

Ей  уже трижды  доводилось прощаться с жизнью … Первый раз – давно, в юности, когда на горном серпантине автобус со студентами столкнулся с встречным грузовиком. Потом, спустя несколько лет, все там же, в горах, когда во время туристического похода по глупости решили сократить путь до плато Лагонаки и залезли в кузов проходящего грузовика. Пьяный водитель, решивший, видимо, покрасоваться перед девчонками, гнал так, что вариантов выжить просто не оставалось… И еще раз – лет пять назад, когда ее везли из другого города после оппонирования диссертации. За те секунды, пока КАМАЗ впечатывался в их автомобиль, она успела передумать все…

Вот и сейчас она вспомнила всех, кого она оставляла позади. А, может,  ей казалось, что вспомнила. Сознание время от времени путалось. Иногда чудилось, что уже наступает утро. На какое-то время боль в груди отступила и она почти задремала… Скорая, завывая и рявкая сиреной, влетела в больничный двор…

А где-то далеко-далеко  от нее крепко спал самый любимый мужчина ее жизни…

        Слышен неведомый гул голосов…..Волны бегут за славянской судьбой….Тяжким сном оплели их густые леса…Рвётся Дунай из железных ворот…..Тихий ревёт Дунай!