Кольцо для Сандро

Платье. Сколько же лет прошло с банкетного вечера, 25-30? Нет-нет, не хочу считать, грустно, страшно… И не потускнело ведь ни капельки, зеленое, чистый изумруд. А сзади бирка made in USA.

-Ну-ка примерь-ка его, - сказала мама, извлекая из сумки целлофановый пакет. Сунулась в него и обомлела. Отродясь такой роскошной одежки у меня не было. Платье в пол, сбоку, над бедром вышитая бисером лилия. И цвет! Цвет медной горы из сказки Баженова! В общем, было от чего закружиться молодой головушке. Я поспешила натянуть эту красоту на себя. Да, спина у него полностью открытая, и поддерживалось платье тонюсенькими бретелями. Покрутившись перед зеркалом, я стала переживать. Уф, лифчик под него не оденешь, чтобы ватой его набить, а сисек –кот наплакал. Но, мама успокоила, сказав, что оно мне очень идет. Я опять дернулась к зеркалу, и посмотрела на себя теперь уже ее глазами. И нашла, что и в самом деле не все так катастрофично. Иногда для обретения уверенности всего-то надо заменить эпитет худая на эпитет- стройная. Мама заплатила за него 350 рублей, по тем временам огромную сумму. Купила она его у своей сотрудницы по работе.

-Ты помнишь тетю Наташу? – спросила меня мама, когда я стала ее расспрашивать о происхождении покупки. Да, я конечно помнила тетю Наташу, хоть и видела ее всего лишь раз в жизни. Мне было тогда лет семь. После работы мы с мамой часто ходили гулять. Вышли пройтись по главному проспекту и в тот вечер. Я уже получила традиционную порцию развлечений, от подъема на фуникулер до сливочного мороженого. И мы неспешно шли в сторону дома. Накануне мама купила мне первое в моей жизни колечко. Радости моей не было предела. Мне так давно хотелось настоящего кольца, как у взрослых теть. А то все проволочные, ненастоящие. И вот мечта, наконец, сбылась. И вот иду я, держась одной рукой за маму, а другую верчу перед глазами, любуясь кольцом. И ровно в этот самый момент перед нами вырастает детская коляска с отнюдь не маленьким пассажиром в ней. Пассажир был старше меня и выглядел немного необычно. Про то, что мальчик был старше, я конечно узнала потом.

-Это тетя Наташа, - представила мама незнакомую женщину. Тетя Наташа оказалась высокой, светловолосой с мелкими глазами и тартильми очками. А уголки губ у нее смотрели вниз, как занавес на сцене.

-Сандро, поздоровайся с девочкой, - наклонилась тетя Наташа к мальчику.

Сандро оторвал длинную руку от перекладины коляски, на которую он опирался и понес ее к голове. Длинные пальцы потерялись в густых волосах. Потом с усилием оторвав ее от головы он выбросил руку вперед, в моем направлении. Выбросил как-то неестественно. Рука повисла на перекладине коляски, как плеть. Я протянула руку и наши ладошки встретились.

Вздохнув в унисон, наши мамы, враз потеряли к нам интерес и заговорили о чем-то своем, женском. Сандро не спешил отпускать мою руку, а я не порывалась ее высвобождать. Мы смотрели друг на друга, и улыбались. Чему мы улыбались? А бог его знает. У Сандро была густая шевелюра волос, и мелкие, такие же, как у тети Наташи глаза. Он был весь какой-то светлый и нескладный, как слишком быстро вытянувшийся в рост. Сандро нащупал на моем пальце кольцо. То самое, купленное мамой накануне. Он смотрел на него и издавал какие-то звуки.

-Правда красивое? – спрашивала я его.

Мне казалось, что он меня понимает, да нет, я уверена, Сандро меня понимал.

Пришло время расставаться, но Сандро и не думал отпускать мою руку. Продолжал, как завороженный пялиться на кольцо.

-Нет, нет, мамочка, так нельзя. Девочка не может тебе его отдать.

При мысли о такой перспективе в горле запершило, и я еле сдержалась от того, чтобы не заплакать. Я же так сильно хотела его! Так долго! Но, во-первых, мама не особенно любила, когда я хнычу по пустякам, а во-вторых, Сандро все еще держал меня за руку, и смотрел в глаза. И смотрел так, что я сняла кольцо с руки и натянула его ему на палец.

-Молодец, - погладила меня по голове мама, когда тетя Наташа покатила коляску дальше, и мы так и остались стоять с мамой на площади. – Ты все правильно сделала.

Сандро был в семье поздним ребенком. Да, в общем-то семьи там и не было. Отец ребенка, узнав о диагнозе ДЦП, растворился так же неожиданно, как и появился в ее жизни. И Наташа осталась одна. С двумя корешками о высшем образовании, престарелой мамой и больным ребенком. Когда Сандрик немного подрос, Наташа смогла выйти на работу. Устроилась в отдел кадров на кондитерскую фабрику. А несостоявшийся муж и отец тем временем эмигрировал в соединенные штаты. И будучи уже чужбине, то ли совесть в нем заговорила, то ли ностальгия замучила, начал помогать Наташе. Он высылал деньги, посылки с вещами. А Наташа их продавала, в смысле вещи. В условиях советского дефицита американские шмотки шли с рук, как горячие пирожки. Вот на эти деньги, вырученные с продажи заморского тряпья, она и растила больного сына. Пересекаясь на работе с мамой, Наташа постоянно спрашивала обо мне, говорила, что Сандро меня часто вспоминает. Сандро не ходил в школу, но опережал в развитии собственных сверстников. Очень любил читать. Мама обещала, что мы как-нибудь сходим к ним в гости. Но, так и не сходили. А потом случилась взрослая жизнь, которая перетасовала все события и судьбы. Жива ли тетя Наташа – не знаю, как сложилась жизнь у Сандро – тоже не знаю. 

Знаю одно – нашла в шкафу платье. Ни капельки не потускневшее, зеленое, чистый изумруд… И вернулась по следам в прошлое...