Мыс Африка

 

  Вертолёт пришёл вовремя. Он завис в полуметре от земли, бортмеханик с длинной кличкой Рыжий Бим Рваное Ухо выскочил наружу, проверил твёрдость тундровой тверди при помощи обычного ломика, и только потом сделал жест, как бы прижимая ревущую «вертушку» к земле. Кочетков сбавил обороты, и Валеркина команда быстро и толково начала грузить в дюралевое брюхо Ми-8-го аппаратуру и экспедиционное барахло.
 - Что, начальник, летишь в Африку? Крокодилы, пальмы, баобабы и жена французского посла? – прокричал,  веселясь, бортач.
- Ага! Только не в Африку, а на Африку! Чувствуешь разницу?  Мыс Африка! Слушай, Бим, попроси командира, чтобы он сразу сел, без всяких «выходов из-за печки», а в остальном – вы всё знаете, подберите место, чтобы были дровишки, чистая водичка, рядом кусты, чтобы не задувало, а то у меня магнитометры с ума сойдут.
- Ладно, скажу! А что за секретность-то? Мы, конечно, умеем делать посадку типа «плюх», но всё-таки интересно.
- Да всё просто – наши раздолбаи в конторе успели оформить пропуска в погранзону, обещали переслать погранцам, но пока они дойдут… Если начальник заставы – нормальный мужик, то мы отработаем и улетим, а то может случиться и так, что все это время на гауптвахте просидим. До выяснения…
- Добро, скажу!
  Кочетков, как всегда, сработал мастерски – прошёл тихой сапой, как тот крокодил из анекдота – «летает, но низэнько-низэнько». Сели без всяких заходов со стороны моря, да и место Кочетков выбрал – курорт.
  Можно работать. Но они проработали всего три дня, как выяснилось, что аккумуляторы прислали полудохлые – не то совсем на базе народ бестолковый собрался, не то в преферанс до утра режутся, а потом ни черта не соображают. На остатках энергии Валерка вышел на связь, рискуя заработать штраф, обложил матом всех этих хозяйственников и напомнил – они тут живут, как партизаны, без пропуска в погранзону, пусть пилот имеет это в виду.
  Но Кочетков мотался где-то под Толбачиком, а какой-то незнакомый борт не просто зашёл на посадку со стороны моря, где его увидела вся застава, так еще он сделал это со второй попытки – хоть бросай всё и уходи в бега, по болотам. Да куда там… поймают.
  Погранцы появились через час – вездеход, пять человек с автоматами, собачка, старший лейтенант. Из салона хрипел Высоцкий:
- Ну почему аборигены съели Кука?
 Была причина – простая скука…
  Валерка поморщился.
- Селиванов! Вырубить дискотеку! – скомандовал старлей.
- Есть…
- Начальник заставы старший лейтенант Парамонов. Кто такие? Что здесь делаете? – резко спросил старлей.
- Геофизики. Магнитотеллурическое зондирование, - показывая на аппаратуру, сообщил Валерка.
- А попроще? – усмехнулся старлей.
- С помощью этой аппаратуры изучаем тектоническое строение данного района.
- Тектоника… Прогноз землетрясений?
- Не совсем. Ищем структуры, перспективные на газ и нефть.
- Понятно. Документики предъявите…  Ясно. А пропуски в погранзону где?
- Начальство обещало вам выслать… - развел руками Валерка.
- Есть такое дело. Получили. –Уже поспокойней сказал старлей. - Почему не вышли на заставу, не представились?
- Работы много, товарищ старший лейтенант. Стране нефть нужна.
- Точно так. Освободитесь – приходите в гости. У нас банька отменная, кино крутим, может, бойцам про вашу геофизика расскажете, а то у нас гости редко бывают.
- Спасибо, если будет время – придём. Может, чаю?
- Не откажусь, - и он присел на раскладной стульчик, скрипя портупеей.
- Я могу выйти на связь, через десять минут – наше время. Из экспедиции подтвердят…
- Да я давно понял, что вы не диверсанты. Просто интересно. Спасибо за чай. Если послезавтра я за вами пришлю вездеход – это будет удобно?
- Баня, кино…  да мы хоть ночью придём.
- Вы ещё праздничный обед забыли, - сказал старлей, довольный произведённым впечатлением.
   Вездеход пришёл к обеду, все та же старая добрая ГТС-ка, Гусеничный Тягач Средний, тундровый транспорт. Приехали. Берег был заставлен пустыми бочками от горючего, и если бы не эта беда северов, то можно было бы сказать, что это красивое место.  Огромный маяк стоял на великолепной скале, локаторы кивали своими ажурными чашами, словно старатели, который просеивают золотишко, аккуратные домики казарм и штаба, спортгородок, караулка - всё под копирку. Пусть всё безобразно, но должно быть однообразно. Валерка насмотрелся на армейские будни, он хорошо знал, как в этих чистеньких военных городках, где ближайший посёлок за триста верст, такие черти являются, такая достоевщина творится, что ни боже ты мой – какие враги! – своих бы не перестрелять.
- А вон там – Америка! – засмеялся старлей. – Рукой подать. Они нам бутылки из-под виски с записками присылают. Бойцы, когда едут сюда, думают – курорт, мыс Африка, а тут даже в июле холод собачий! И какой идиот назвал это место Африкой.
- Товарищ старший лейтенант, они опять пришли! – крикнул часовой, охранявший маяк.
- Что, пытаются украсть целый маяк?– неловко пошутил Валерка.
- Что украсть? – не понял юмора старлей.
- Маяк! Это его же боец охраняет!
- Чего-то же надо пацанам охранять… Пойдем, посмотрим, тут другие воришки приходят! – как-то нехорошо засмеялся старлей.
  Они поднялись на скалу, обогнули её, а там кипела холодная морская вода вперемешку с кровью. Ниже маяка была бухточка, и касатки загнали туда стаю нерп. Касатки – мощные, тупоголовые киты работали слаженно и даже весело. Судя по цвету воды и ошмёткам плоти, касатки давно уже нажрались, и теперь уже развлекались – поднырнут под рыдающих от страха непрушек, подкинут их, дрыгающихся в воздухе, а потом ловят зубастыми пастями и рвут… снова рвут!
- Попруженко, автомат! – крикнул старлей.
  Часовой подскочил, протягивая услужливо начальству оружие. Старлей хлестнул короткими очередями и Валерки показалось, что он услышал, как пули с тупыми и чавкающими звуками входили в чёрные и блестящие туши китов-убийц. Бандитская стая резко развернулась, да так, что в бухточке вскипела вода, а несколько нерпушек выбросило на берег, еще несколько секунд и треугольные плавники затерялись среди серых и тяжёлых волн.
- Не могу смотреть, когда, когда обижают слабого! – сказал с чувством старлей. – А вы как считаете?
- Ну… если это относится к людям и домашним животным – я с вами согласен.  Последнее дело, когда здоровенная и наглая шпана бет слабого пацана. Или свора бездомных собак рвёт маленького домашнего пуделя… Но здесь природа! И в её дела лучше не вмешиваться. Нарушится пищевая цепочка, и весь мир может рухнуть. И никакими автоматами этот процесс мы не сможем остановить.
 Она постояли еще немного на самом краю обрыва, а дальше была пустота, сделай из них кто-нибудь хоть один шаг, и он растворится в этой бесконечности. 
-Да, я видел – вам не понравилось, что я забрал автомат у часового. Не по уставу! Но здесь я – царь, и бог, и воинский начальник! – вдруг сказал старлей.
- Да, я вижу… - хмыкнул Валерка.
- А пойдёмте-ка мы в баню! А потом – за стол! – засмеялся старлей.
- Вы так много внимание уделяете моей персоне, что даже неловко, - признался Валерка.
- У нас редко бывают гости, поговорить не с кем… Расскажите бойцам о профессии геофизика?
- Да, расскажу. 
- А сейчас – в баню?
- Я понял, а сейчас мы пойдём в баню, - покорно сказал Валерка.

  Банька была, как ей и положено в глухомани, роскошной. Зверская парилка, полки, устеленные солдатскими шерстяными одеялами, комната отдыха с буфетом и самовар и козырная фишка – бассейн с морской водой.
- Надеюсь, воду из моря не бойцы таскают в вёдрах… - пробормотал Валерка.
- Ну зачем вы так! Стоит насос, вода меняется с каждой помывкой. Хорошо, что мы с утра поменяли воду, не купаться же нам в нерпичьей крови…
 Попарились, выпили по сто грамм, поплавали в бассейне, дневальный принёс обед в ресторанных судаках, всё на генеральском уровне.
  В комнате, которая раньше называлась «ленинской», собрались бойцы, пара прапорщиков и четыре лейтенанта. Все с любопытством смотрели на Валерку.
- Я даже не знаю, что вам рассказать… - сказал он откровенно. – О вариациях электромагнитного поля? Это скучно. О медведях, с которыми мы сталкиваемся через день, да каждый день? У вас вот такие звери под маяком водятся, что им наши медведи – на один зубок. Давайте, просто пообщаемся. Вот вы, наверное, знаете, что здесь, по вашему маяку, заканчивается Берингово море и начинается Тихий или Великий океан.
- Ну да, нам рассказывали на политзанятиях… - высунулся шустрый боец.
- А почему это место называется «Мыс Африка»?
- Наверное, по приколу… Колотун здесь круглый год! – крикнул боец с дурашливой физиономией.
- Разговорчики! – приподнял голос старлей. – Отвечать и спрашивать культурно, а то я вашу… короче, вы поняли.
- В Девятнадцатом веке здесь работали гидрографические суда – «Мыс Америка» и «Мыс Африка». Русские моряки, я так думаю, постеснялись дать географические названия своими именами, а вот имена своих кораблей увековечили на географических картах.
- Вот ваш маяк отделяет Берингово море от Тихого океана. А кто назвал море Беринговым? – снова спросил Валерка.
- Разрешите ответить? Так сам Беринг и назвал! – попробовал испытать счастья прапорщик.
- Нет. Тогда не было принято давать собственные имена морям и проливам.
- Возможно, царь? – осторожно спросил лейтенант с усами.
- Даже царь не мог этого сделать.
- Возможно, это было коллегиальное решение? Пришел Пётр Первый, сказал: «Господа Сенат! Тут у нас море безымянное на востоке есть. Придумайте название, времени даю до утра, а утром всех выпорю!» - начал фантазировать молодой лейтенант.
- Тихо… тихо… смешно, товарищ лейтенант! Но и это не есть правда. Географические названия давали те, кто сами открывали новые моря, острова и проливы. Берингово море было названо Джеймсом Куком.
- Его же съели! – не выдержал дембель с дурашливой физиономией.
- Три наряда вне очереди! – рассердился старлей.
- Друзья мои, не надо учить историю по шутливым песенкам. Для начала, великий мореплаватель Кук действительно был убит на Гавайских островах. Вкратце, дело было так: когда два корабля встали на якорь на Гавайях, случилось позорное дело для британского флота – два морских солдата дезертировали и укрылись у аборигенов. Пока их искали, начался безудержный грабёж – аборигены приплывали на своих каноэ, крали всё, что им бы никогда не пригодилось – навигационные инструменты, карты, кузнечные щипцы, даже вельбот украли – а это был спасательный вельбот.      Тогда у командора Кука сдали нервы – он с командой солдат морской пехоты захватил в заложники вождя племени по имени Каланиопа. Аборигены начали пускать стрелы, метать копья. Стрельба из мушкетов их не напугала. Командор дрался геройски, но врагов было много. Он дал команду отступать. В этот момент копье попало ему в голову. Никто и не думал съедать Командора. На следующий день аборигены приплыли на своих каноэ и отдали тело Командора и всё украденное. Выдали и дезертиров. Дезертиров повесили на рее, Командора с воинскими почестями похоронили по-морскому обычаю.
- Хорошие были времена! Я бы тоже здесь кое-кого повесил на рее! – сказал старлей под дружный хохот.
- Так, а что с названием Берингова моря?
- А это случилось тремя месяцами раньше. Это была Третья кругосветная экспедиция Джеймса Кука. Третья! Были цинга и холера, были «ревущие сороковые», когда они проходили мыс Горн, был адский холод, когда он искал Южный материк и совсем немного не дошёл до берегов Антарктиды, он обследовал Австралию и Новую Зеландию… И вот Третья кругосветка. Британское адмиралтейство поставило задачу – найти северо-западный путь в Европу Корабли Кука поднялись на север до Чукотского моря, но там их встретили сплошные льды. Вот тогда он нашел пролив между Америкой и Азией, который назвал Беринговым, а вместе с ним назвал Беринговым морем.  Потом командор Кук повернул на юг, к своей гибели. И это не только британский герой, этот человек достоин уважения во всех странах мира.
- А что же наши-то мореходы? Он тут плавает по нашим морям, а они репу не чешут? – опять встрял дурашливый рыжий малый.
- А наши промышленники помогли ему тогда – показали на своих картах острова, которые он не знал, мели и течения. Тогда не было понятия – наше или ваше море.
- Так вы скажите честно – съели Кука? Или не съели Кука?
- Никто толком не знает. Одни говорят, что на следующий день аборигены принесли тело командора. А легенда о съеденном командоре – просто неправильно понятая ситуация, типа, фигура речи. Другие… я тут переписал из вахтенного журнала… После смерти Кука должность начальника экспедиции перешла к капитану «Дискавери» Клерку. Он пытался добиться выдачи тела Кука мирным путём. Потерпев неудачу, он распорядился провести военную операцию, в ходе которой высадившийся под прикрытием пушек десант захватил и сжёг дотла прибрежные поселения и отбросил гавайцев в горы. После этого гавайцы доставили на фрегат «Резолюшн» корзину с кусками мяса и человеческую голову без нижней челюсти. 22 февраля 1779 года останки Кука были захоронены в море.
- Зачем? – спросил один из молодых лейтенантов.
- Что зачем?
- Зачем капитан Клерк так подробно описал гибель Кука?
- Докладывать надо подробно и точно!  - сказал, как отрезал, стралей.
- Разрешите, товарищ старший лейтенант? – спросил прапорщик не из молоденьких.
- Говорите!
- Этот капитан Клерк был всегда на вторых ролях. Думаю, он завидовал Куку. Одно дело – написать в вахтенном журнале «погиб в бою», и тогда этого Кука не в жизнь не обогнать. Даже, если адмиралом станешь. А написать – съели Кука, триста лет хихикать будут.
- Ели, да не доели, - вздохнул рыжий дембель.
- Отставить стёб! Вам про великого человека рассказали! – взорвался старлей. – Я вот тебе, рыжая морда!
- Есть, оставить стёб!
 
   Через неделю Валерка закончил набирать спектр вариаций и вышел на связь, заказал вертолёт. Начали сворачивать палатку, паковать аппаратуру. А через пятнадцать минут вдруг снова появился старлей Парамонов.
- Вот, пришел попрощаться, - сказал он с заминкой.
- А вы как узнали, что мы перебазируемся? – удивился Валерка.
- Ну… короче, оптика у нас хорошая. Увидели – собираетесь.
- Понял. Рад был знакомству, - искренне сказал Валерка.
- Валера, тут такое дело… У меня трое пацанов дембельнулись.  От Усть-Камчатска и до дому каждого документы им выданы, а вот до самого-то Усть-Камчатска предполагалось доставить нашим бортом. А вертолет ушел в Певек, и там застрял по погоде. Пацаны даже пешком готовы были уйти, но там тридцать километров, болота, медведи…
- Так давай, мы заберём твоих пацанов, подсядем в Усть-Камчатске, за мной Кочетков летит, мировой мужик, он поможет. А этот рыжий нахал, он тоже домой летит?
- Летит, сукин сын! – вздохнул старлей Парамонов.
- Ну тогда всё складывается! – засмеялся Валерка.

                Камчатка – Санкт-Петербург, 2020 г