Отравленная любовью. Часть 2

Все дни Полина рыдала, как безумная, металась по комнате. Потом созналась матери, что она беременная. Родители тут же повезли её к знакомой акушерке на аборт. Возражения не принимались. А позже мать и отец по очереди дежурили возле дочери, буквально под конвоем водили её в школу и обратно.

Пребывание в школе для опозоренной девушки было сплошным кошмаром. Она стала удобной мишенью для насмешек и оскорблений. Особенно травля усилилась, как все заметили её растущий живот.
- Брюхатая, брюхатая, - кричали ей обидчики вслед. Полина всё больше замыкалась в себе. От прежней жизнерадостной, любознательной девочки не осталось и следа. Классная руководительница вызвала мать ученицы на откровенный разговор. Она настоятельно советовала ей обратить внимание на физическое и психическое состояние дочери. Полину опять насильно повели к гинекологу. Тот, осмотрев девочку, сообщил матери о большом сроке беременности.
- Не может быть! Откуда такая напасть? - изумилась мать. Она рассказала доктору, что четыре месяца назад Полине сделали аборт. Доктор сказал, что такое возможно при одном обстоятельстве: у девочки - двурогая матка: при аборте изъяли только один плод, а второй продолжил развиваться.

Так или иначе, но оставлять ребёнка опасно, так как плод при оперативном вмешательстве мог получить повреждения. Полину положили в больницу, якобы на сохранение, а на самом деле её стали готовить к искусственным родам. Через какое-то время она родила шестимесячного малыша, который оставался живым в течение получаса. Мальчик... Он жил... дышал... А Полина пребывала в каком-то коматозном состоянии. Вроде бы жила... и не жила... Вроде бы дышала... и не дышала... Она медленно умирала от тоски, горя, жалости, и... любви к искалеченному Славику, бездыханной крохе, к себе, несчастной нелюбимой...

Прижимая к себе мёртвое тельце своего сыночка, она мысленно поклялась быть рядом с его отцом в горе и радости... в горе и радости... Чуть оправившись, девушка побежала в палату к Славке. Ей разрешили оставаться и ухаживать за калекой. А больной встретил свою сиделку в штыки.
- Слышал я про твои аборты, шалава! С кем нагуляла их? Отвечай, стерва! - орал он на всю больницу.
- Это твои были дети-двойняшки,- тихо оправдывалась Полина. - Слав, поверь, кроме тебя у меня никого не было.
- Да, пошла ты со своим выводком, куда подальше! - злился несостоявшийся отец. - Мне это неинтересно. А на тебя смотреть тошно! Ладно, оставайся, чёрт с тобой!

В палате всё чаще стали раздаваться его команды: "Эй,ты, принеси, подай, поддержи, пошла вон, криворукая." Соседи по палате жалели девчонку, возмущаясь грубостью и злобой Славки. За то безногий чувствовал себя героем, повелителем всецело принадлежащей ему рабыни. Как-то утром Славка, забыв, что у него нет ног, спрыгнул с кровати и тут же повалился на пол. Бросившаяся на помощь Полина, только успела склониться над ним, как получила увесистую оплеуху.
- За что ты со мной так, что я тебе сделала? - заплакала Полина.
- А чего ты меня не предупредила, что у меня нет ног, зараза? - заорал он.
- Так ты же быстро вскочил, я не успела, - прошептала, всхлипывая невинно обиженная девчонка. Ладно, Слав, решено: я ухожу. Я тебе - не жена, не невеста. Что ты надо мной издеваешься?
- Ну, всё, всё, проехали, - примирительно пробурчал мучитель. - Выпишут из больницы, поженимся.
 ( Продолжение в Части З )