Кавказ подо мною

Семь маленьких неприятностей, которые не испортили отпуск…

С билетами на поезд повезло наполовину: вагон купейный, но оба места – верхние. Влад любил лежать на второй полке – никто не мешает, но сейчас был случай особый – в отпуск Влад ехал с десятилетней дочкой. Девчонка уже ездила в поездах, и не мало – каждый год. Но с бабушкой. А тут все заботы надо взять на себя. В городе – другое дело –школа, парк, дом. Все есть. Все определено, все под рукой – никаких особых неожиданностей ожидать не приходилось. А здесь – «терра инкогнито». Поезд шел на Северный Кавказ. Первая остановка – Карачаевск, затем запланирован переход через горы в Сухуми – а там море и недельное ничегонеделание.
Влад уже побывал в этих краях. Побывал – не то слово - Влад интенсивно проработал более месяца, запуская довольно сложную установку нанесения специальных покрытий в вакууме. Запустил, за что получил немалую зарплату. Самое интересное было в том, что работа проходила частным образом во время штатного отпуска. За время работы Влад сдружился с молодыми мужиками – руководителями завода и договорился о содействии в путешествии по Кавказу летом, но уже вдвоем-втроем, с семьей. Жена как-то от горной прогулки отказалась и Влад поехал с дочкой. Когда-то Влад путешествовал по Кавказу с матерью – но это был совсем пацанский возраст. Все было просто – все вопросы решала мать. С местными практически не общались - экскурсии, прогулки –«посмотрите направо - посмотрите налево», групповая фотография – одна на тридцать человек, автобус, возврат на базу.
Влад был опытный «походник» и, поэтому нервничал - с детства запала фраза: «хорошее путешествие – отсутствие приключений». Трудность заключалась в том, что успех путешествия полностью зависел от местных мужиков. Народ был вполне доброжелательный, но своеобразный, со своими правилами общения.
Так, проблема номер раз: девчонку надо положить на верхнюю полку – но боязно. Разговоры с соседями и обращение к проводнику оказались неудачными: соседи старики и инвалиды, а то и просто черствые люди. Конструкцией вагона предусмотрены специальные ремни, даже пупочки на полках имеются – да где эти ремни? В рюкзаке у Влада была веревка, но слишком толстая, с пупочек соскакивала – делать нечего, легли спать так. Влад к самому краю своей полки придвинулся, почти завис над купе, руку на дочкину полку положил. Так и дремал всю ночь с двумя страхами вместе: как бы самому не упасть и как бы дочку не упустить. Так и случилось во вторую ночь – почувствовал что-то опасное сквозь сон - едва успел подхватить человечка.
Сквозь дрему вспомнились слова цыганки, сказанные три месяца назад. Влад возвращался после удачной месячной вахты из Карачаевска домой через Кисловодск. Карман приятно грели заработанные немалые деньги – двухмесячный оклад за месяц – это здорово! На железнодорожном вокзале к Владу подошла молодая цыганка с грудным ребенком на руках:
- Позолоти ручку, мой хороший! Дай ребенку на молоко. А я тебе погадаю, что в жизни тебя ждет, чем сердце успокоится.
Влад ранее никогда на цыганские крючки не попадался, и сейчас поостерегся. В памяти было немало рассказов, как цыгане раздевали чуть не до нага командировочных и отпускников. Эти добытчики просто чувствовали, видели дензнаки сквозь одежду. Влад почувствовал, как зашевелились бумажки в его кармане после цыганских слов. Хотя и деньги были по разным карманам разложены, Влад знал, что стоит достать рубль, то за ним и десятки сами выпрыгнут.
- Нет у меня денег! Я сам тебе погадаю за двойную плату! Отстань, а то милицию вызову!
К счастью, объявили посадку. Влад пошел к своему поезду. Цыганка злобно кричала вслед:
- Жадина! Милицию он вызовет! Испугалась я очень твоей милиции! Сам бояться будешь! Есть у тебя деньги! На ребенка пожалел! Да чтоб тебе страхов натерпеться, как я всего боюсь! Семь страхов за месяц претерпишь, жадина!
Влад постарался слова злобные с себя стряхнуть, но неприятный осадок еще долго оставался. Где-то внутри щемило:
- А вдруг и действительно ребенку было есть нечего?
И сейчас это цыганское напутствие вспомнилось: действительно, страхов за эти две ночи натерпелся. Что еще ждет?
Влад по жизни был обременен двумя постоянными страхами. С детства Влад страдал от сильной близорукости и постоянно боялся: как-бы не перегрузить себя, чтобы отслоения сетчатки не было, как бы очки не разбить, как бы и нос не разбить сослепу. Второй страх родился в десятом классе: Влад монтировал в кабинете физики шторы с электроприводом. Лестница «поехала», вышибая стекла квадрат за квадратом. Влад уже вывесился наполовину над улицей – четвертый этаж… Столы в кабинете были к полу привинчены и лестница уперлась в преграду. С тех пор даже лампочку сменить со стула было для Влада серьезной проблемой.
Приехали, пересели на автобус. Поехали.
Автобус въехал в город Карачаевск, притормозил на центральной площади.
- Остановите, пожалуйста!
Влад подхватил рюкзак. Выпрыгнул из автобуса, принял дочку в охапку с рюкзаком. Огляделись: ничего не изменилось за три месяца с тех пор, как Влад побывал здесь.
Куда идти Влад не забыл: с площади повернули направо и еще сто метров – дом-усадьба Руслана.Дверь в заборе не заперта, вошли. Руслан сидел на высоком крыльце с рогом вина в руках. Протянул:
- Я вас жду! С приездом!
Руслан передал вино Владу. Взял в руки другой рог, плеснул в него воды из графина:
- А это девочке! Осторожно, вода холодная, из горного ручья!
Вошли в дом. Около стола хлопотала мать Руслана. Поздоровались. Сели за стол. Влад уже знал, что по карачаевскому обычаю горские женщины за стол с мужчинами не садятся. Другим – можно. Своим – нельзя. Влад вспомнил сценку, что была весной. Собралась компания в доме у другого карачаевца – вполне цивилизованного человека с высшим образованием- начальника цеха. Влад вышел на балкон покурить. Дверь на балкон вела из кухни. На кухне хлопотала супруга хозяина, проректор Черкесского педагогического института. Влад завел вполне светский разговор о местных обычаях, погоде и снабжении. Последнее было весьма актуально для Советского Союза конца семидесятых. Женщина всячески показывала, что она внимательно слушает, что ей интересен рассказ про Ленинград, но… ни слова в ответ. Зашел друг семьи – черкес – сразу проявился и диалог и трилог. Хозяйка активно включалась в беседу. Черкес вышел, понес что-то к столу – дама немедленно замолчала.
Сели за стол, на котором места свободного не было: мясо, домашний сыр, фрукты.Хозяйка стояла около двери, скрестив руки на груди и внимательно наблюдая за состоянием стола. Если что-нибудь из еды заканчивалось, она немедленно подкладывала-подсыпала. Насытились.
- Руслан, где мы можем переночевать?
- Как где? Вы-же пришли ко мне – значит, здесь! Пойдем, покажу вашу комнату.
Комната была просторной, унавешенной разными ковриками и занавесками. В центре стояла двуспальная кровать.
- Располагайтесь, места вам хватит!
Да, вот и испытание номер два.
- Папа, чем это пахнет?
- Действительно, в воздухе висел густой запах.
- Это, наверное, шерстью пахнет.
Влад вспомнил, что весной привез в подарок несколько платков своим женщинам: платки домашней вязки, из натуральной шерсти, теплые, красивые, но запах…
- Да, к этому надо привыкнуть…
Так, как же укладываться? Влад повернул одеяло поперек кровати, ладонью отделил половину:
- Ложись, дочка. Я попробую форточку открыть.
Форточка поддалась, хотя и не сразу: в комнату пошел свежий воздух, овечий дух несколько ослабел. Снаружи поднялся ветерок – дохнуло запахами от коровника. Ой, тяжело! Влад лег на бок, закрепостил тело так, чтобы ненароком до девчонки не дотронуться, заснул. Это был страх номер два?
Утром предложение по обжорству продолжилось. Руслан уже расписал всю последующую жизнь путешественников: автобус до Теберды, там несколько дней  в доме у родственника, Батыра, потом с группой туристов из дома отдыха Министерства обороны через Клухорский перевал – в Сухуми.
Сборы были недолги – два рюкзака. Влад с тоской посмотрел на заваленный яствами стол – но попросить взять что-либо с собой – неприлично. Неприлично и предложить: что, гости бедные, сами купить не могут?
Весной Влад почти постоянно пребывал в недоумении от неизвестных и, порой, непонятных правил. По мере узнавания этих правил, выяснялось, что все эти обычаи вполне логично обоснованны и оправданы.
Теберда встретила унылыми домиками и клубами пыли. Батыр оказался вполне гостеприимным и доброжелательным человеком, - а другого родственника у Руслана и быть не могло!
Воздух, вода, красота – лепота!
Взяли лошадей напрокат. Все хорошо, Влад почувствовал себя ковбоем, да чуть было в пропасть не угодил. Под дочкой конек оказался, а под Владом – кобылка. Так этому коньку приспичило с лошадкой позаигрывать, на самом повороте тропы. Конек лошадку за круп куснул, та взбрыкнула и Влад полетел через голову вперед. Хорошо, что повод не выпустил. За повод держась на тропу выбрался, похлопал лошадку по морде:
- Чего это ты?
Лошадь извинительно мордой об Владову руку потерлась:
- Прости, друг!
Влад даже и не успел как-то испугаться – все очень быстро произошло. Правда, был момент, когда дочка с седла свесилась, увидев, что отец упал и во-вот может с тропы вниз соскользнуть:
- Маша, сиди, не двигайся, я в порядке!
Что это было? Эпизод номер три?

   

Все-таки цыганские наветы долго память не отягощали – красота кругом! Съездили и в Домбай на автобусе, и там по горам полазили. Влад постоянно следил, чтобы не оказаться выше дочки по склону горы: если падать придется, то чтобы девчонку с собой не утащить. Но в этих опасных ситуациях Влад не был озабочен генерацией собственного адреналина. Очень ему хотелось дочке смелость и умение принимать быстрые решения, привить. Все обошлось благополучно. И по снежнику полазили, и воды ледяной попили – никто даже не чихнул ни разу. Природа!

     Через несколько дней Батыр сообщил, что надо явиться послезавтра на базу  отдыха, найти инструктора Георгия и далее  выполнять его распоряжения. Батыр сотворил костерок. Поджарили пару курочек, купили в магазине хлеба и сыра. Воды из горной реки набрали в солдатскую фляжку. Пришли на базу еще затемно и попали в собачий круговорот. Сколько этих собак и собачек, псов и песиков было – Владу было не до счету. Все это лающее, гавкающее и рычащее отродье изображало невероятную агрессию, словно желая пришельцев разорвать сразу и немедленно. Так это Влад не сразу понял. А первой реакцией его было девчонку схватить и поднять на пуках как можно выше. Руки он вверх тянет, рюкзаки мешают, боится, что ножки недостаточно высоко от земли поднял – достанут. Через минуту-другую, видимо поняв, что от гостей агрессии не следует опасаться, собачья стая хвостами завиляла, лай на погавканье перешел, а там и поговорить с ними, хвостатыми, стало возможным:
- Что вы разгавкались? Здравствуйте. Доброе утро? В горы вы тоже пойдете?
Ну вот, еще один напряг прошел вполне благополучно. Четыре-ноль!
Помалу на шум народ всякий стал выходить, инструктор Георгий тоже явился – у Влада отлегло. Георгий оказался парнем крепким и надежным на вид. Команда состояла из молодых лейтенантиков  и вполне взрослых пар, чином до полковника.
Сборы у господ офицеров проходили неспешно и суматошно. Вещи были отправлены на машине прямо в Сухуми, ну, а народ – пешком ради удовольствия  и спортивной реабилитации. Лейтенанты еще жирок не накопили. А большие офицеры, особенно их жены, ну, вполне упитанные особы были. Ладно, двинулись. Дорога шла все время вверх, но не круто. В некоторых местах Владу было трудновато – огромный рюкзак тянул вниз. У дочки тоже рюкзачок был, но… трусики-маечки весили немного.
Один лейтенант все пытался что-нибудь на своей «Спидоле» поймать. Приемник был вполне дефицитный и владение такой экзотикой явно прибавляло молодому офицеру несколько баллов в самооценке перед старшими. Километров через пять парень стал игрушкой тяготиться: все перекладывал из руки в руку – тяжело стало. Георгий ласково груз принял и понес дальше сам. Потом, на привале,  Георгий рассказал, что по обычаям сванов, он бы никогда не забрал груз от сына – мужчина не имеет права на слабость!
Через несколько часов дошли до самого перевала – привал. Тут и произошло особое событие: всем участникам похода Георгий вручил значки «Турист СССР». По тем временам это был предмет гордости и самоудовлетворения своей силой и выносливостью. Значки эти, конечно, никто на одежде не носил, но при случае сказать:
- Вот когда я путешествовал по Кавказу маршрутом третьей категории сложности…
Это было «в кайф».

Группа почтила память защитников Клухорского перевала, Влад рассказал дочке и другим слушателям, что здесь было в Отечественную и почему было так важно – закрыть перевал. Один из старших вспомнил, как освобождали Кавказ, поднимая-опуская пушки на руках. Другой вспомнил известную картину «Переход Суворова через Альпы» и поведал, что технология горного перехода за двести лет не изменилась.

Собрались в путь – оставался совсем маленький кусок до Южного Приюта – все время вниз, вниз, вниз… Влад знал по своему прежнему туристскому опыту, что спуск труднее подъема. Молодые лейтенанты совсем скисли, шли вялой походкой в конце колонны, а вот «старшие товарищи», наоборот, приободрились в вполне весело почти маршировали во главе группы.
Местами попадались длинные наледи и суворовская метода спуска «на всем» вполне себя оправдывала. Тропа делала крутой поворот почти в обратную сторону, огибая большой валун. Справа была пропасть. Далеко внизу шумела река. Влад вначале попытался идти на ногах, медленно переступая, ставя ступни поперек склона, но не удержался, упал и его понесло. Рюкзак добавлял инерции. Влад пытался зацепиться за куст, но не успел схватить его, ветки выскользнули, ободрав кожу на руках. Георгий стоял на краю обрыва, широко расставив ноги и помахивал приемником. Видать, этот путь он проходил много раз.
- Жора, уйди!
 Влад не успел испугаться за себя, но он видел неотвратимость падения вместе с инструктором, а что там… Влад еще раз попытался затормозить себя, прижимая рюкзак ко льду и в этот момент почувствовал резкий удар по заднице. Георгий стоял также на краю и улыбался.
- Как я тебя?
Влад отлетел метра на три, наверное. Как при этом Спаситель не переломал ему половину костей? Удар был серьезный, ну очень… Влад встал, пошатываясь, подошел к Георгию, облапил его:
- Спасибо!
Не отпуская надежной руки, Влад пошел на дрожащих ногах к краю, посмотрел вниз: дно ущелья терялось в дымке. Страх еще и не успел родится тогда, а сейчас медленно нарастал. Влад нашел глазами дочку: девочка тихо плакала, уткнувшись лицом в горку лежалого снега. Самого критического момента Маша не видела, но по напряженной обстановке и возгласам туристов поняла, что произошло.
Влад еще раз подошел к краю. Уже без Жориной страховки:
- Ой!
Страх исчез.
- Да лететь тут и лететь…
На Южном приюте переночевали и спустились в Сухуми, уже на автобусе. Выехали на набережную, вышли. Море!
Влад попросил дочку:
- Потерпи минутку, только ополоснусь, потом буду с тобой!
Не успел зайти в воду по пояс – крики. Девчонка ждать не стала, побежала в воду, первой  же волной ее накрыло, захлебнулась. Хорошо, рядом дядька оказался: немало «теплых» слов про воспитание наговорил. Опять волна страха накатила. Шестая, что-ли? Владов приятель и коллега по вакуумным делам, спасибо ему, комнатку, точнее балкон с двумя кроватями, заранее оговорил у своей соседки. Все хорошо получилось.
Пришла пора домой собираться. Поезд формировался в Гаграх, до Москвы, а там – рядом. С билетами проблем не было, приехали во время, до отхода поезда по расписанию еще четыре часа. Забросили вещи – есть время на вокзал за мороженным сбегать. Чего бегать – времени полно, пешком полпути до Москвы пройти. Влад расслабленной походкой отправился к зданию вокзала. Постоял немного в очереди, вышел: поезд медленно набирал скорость. Влад прыжками перескочил железнодорожные пути перед приближаемся поездом, догнал, крикнул проводнице:
- Я из пятого вагона!
- Прыгай!
Влад сжал два стаканчика с мороженным в левой руке, правой вцепился в поручень, подскочил, ввалился в тамбур. Проводница едва отойти от прохода успела. Опыт проезда в Ленинградских переполненных трамваях пригодился. Дочка еще и сообразить ничего не успела. Думала, что отец в туалет пошел.
Ладно, эпизод седьмой – все? Больше в то время ничего примечательного не произошло, благополучно доехали, приехали. Уф!…
Потом не раз Влад с благодарностью вспоминал слова первого своего туристского наставника:
- Хорошее путешествие, путешествие без приключений.
Влад заранее позаботился о том, чтобы в критической ситуации девчонка не оказалась бы на необитаемом острове: в рюкзачок и в шорты были вложены записки с адресами, телефонами и деньгами – на всякий случай. Может, поэтому этого «всякого случая» и не произошло?
- Папа, папа! Помоги, пожалуйста, занавеска сорвалась! Со стула достанешь?