Вероника

В этот безмолвный вечер, я снова вспомнил о ней. В ее черных, как угольки глазах, всегда мерцали искорки чего-то детского, озорного. Когда она смотрела на меня поворачивая к своему дому, который находился недалеко от дома моей тети, я видел ее интерес, видел желание поделиться каким-то секретом.

Это было очередное лето, которое мне пришлось проводить в доме моей тети. В городе, позади осталось обучение, и упреки родителей о плохих оценках, а впереди меня ожидало два с небольшим месяца среди лесов, тропинок, и деревянных мостков через реку.

Я не любил эти места, мне претило нахождение вдали от моей семьи, не смотря на то, что общение с матерью и отцом уже давно не приносило мне ничего, кроме упреков. Однако, в доме моей тети, в котором я проводил почти каждое свое лето в детстве, ко мне всегда было много внимания. И если бы не необходимость помогать пожилой женщине с делами на участке, мне бы даже нравилось такое внимание.

Она была одинокой женщиной, которая за всю свою жизнь так и не смогла обзавестись ни мужем, ни детьми. Когда я был еще мал, она с радостью принимала меня и моих родителей на все лето в своем доме. Я ходил с отцом на рыбалку, а маме и тёте помогал собирать малину, недалеко от нашего дома.

Чем старше я становился, тем больше непонимания возникало между мной и моими родными, и только тетя по прежнему любила меня как своего сына. На какое-то время мы забросили посещение ее дома, и тетя справлялась сама. Но когда мне исполнилось четырнадцать лет, родители с радостью и успокоением отправили меня на все лето к тёте, что бы я был помощником в ее доме, а сами остались в городе.

Я скучал по родителям, но забота тети позволяла мне терпеть эту вынужденную изоляцию вдали от цивилизации. Я помогал ей с небольшими ремонтами, например помог восстановить уже старенькое крыльцо, залатал крышу.

Каждую среду, тетя давала мне денег и отправляла на велосипеде в поселок, находившийся в минутах тридцати от нас. С собой у меня был список, составленный обычно на обрывке уже пожелтевшей страницы блокнота, или даже на куске от газеты. За мою помощь, тетя разрешала взять немного денег и на свои расходы, по этому я часто покупал себе что-нибудь вкусное и съедал это по дороге домой. В магазине поселка не было ничего из того, что я привык наблюдать в городе, за то, тут бывала свежая выпечка, и тогда я обязательно брал себе несколько пирожков, или ватрушек.

Именно по пути из этого магазина, я впервые в жизни увидел её. Она стояла с подругой около киоска с мороженным, который находился на самой окраине поселка, и что-то весело рассказывала. Я в этот момент еще не успел сесть на велосипед, и шел неся за спиной рюкзак с едой купленной по списку. Одной рукой я держал свежую ватрушку, а другой рукой вез свой велосипед.

Она посмотрела на меня дважды, первый раз когда только-только заметила мое приближение, а второй раз когда я уже прошел дальше в сторону лесной дороги, и обернулся на нее - она смотрела мне в след.

Спустя пару дней, я почувствовал что влюбляюсь. Влекли меня и ее золотистые локоны, и ее почти прозрачные, мерцающие глаза. Я садился на велосипед и ехал в поселок, потому что знал что больше всего времени она проводит именно там, на окраине поселка, со своей подругой. Иногда мне удавалось застать их на месте, и я делал вид что проезжаю тут по делам. Иногда, по приезду я обнаруживал что ее нет, понимаете, нигде нет. Я объезжал весь поселок, и понимал что она скорее всего осталась сегодня дома, и я зря ехал сюда столько времени.

Но новую волну влюбленности я ощутил в тот момент, когда из дома по соседству вышла она. Она была словно призрак, кто-то, кого ты видел уже много раз, но все равно трепещешь при ее приближении, потому что понимаешь - не может быть, она не может быть так близко от меня!

Нас разделяло всего несколько домов, но за густо растущими деревьями и кустами, тебе едва ли удается замечать своего соседа.

Я был безмерно счастлив тому, что совсем недалеко от меня есть та, кому я мог бы подарить хотя бы немного моей любви, или моих переживаний.

 Так сложилось, что в детстве я был милым ребенком и все меня любили. Но когда я стал становиться старше, родителям не хотелось замечать моих странностей, или принимать то, что у меня появляется свой характер, свое мнение на тот или иной счет. По этому, мать и отец предпочли погрузиться в рабочие дела, лишь изредка «шпыняя» меня упреками за плохую учебу, или за нежелание играть со сверстниками.

У меня совсем не было друзей ни в школе, ни во дворе, по этому все свои мысли я привык записывать в дневник.

В день, когда я увидел ее около киоска с мороженым, я записал в дневник что никогда еще не видел таких красивых, золотистых локонов волос.
В день, когда я увидел ее неподалеку от дома моей тети, я сделал в дневнике запись о ее невероятно черных, как угольки глазах.

Время шло, наступила середина лета. Я по прежнему помогал тете с делами, и по прежнему старался как можно чаще сталкиваться с ней.

И вот однажды, когда я поправлял на велосипеде цепь, остановившись на небольшой поляне в лесу, она подошла ко мне. Она появилась будто из ниоткуда, наклонилась ко мне, и ее локоны стали переливаться настоящим золотом, играя на солнце.

Она спросила как меня зовут, и назвала в ответ свое имя. Оно отозвалось эхом где-то внутри меня, будто это имя я знаю всю свою жизнь, будто для меня оно является чем-то особенным и важным.

С этого дня мы стали часто встречаться на той поляне в лесу, просто гуляли по тропинкам, переходили через лесные ручьи, и иногда я помогал ей собирать цветы для болеющей бабушки. Сейчас, я уже не смогу вспомнить что за болезнь свалила ее бабушку, хотя она множество раз рассказывала мне о ней. Этим летом она приехала чтоб помогать бабушке с делами, так как та, только-только начинала оправляться от не запомнившейся мне болезни. Мы вместе собирали цветы, и говорили обо всем на свете.

Прошло еще немного времени, и когда мы в очередной раз повстречались, она с грустью сообщила мне, что ей пора возвращаться в город. Ужасно! Лето еще даже не подходило к концу, а единственная, с кем я мог общаться и делиться сокровенным, просто уезжает домой.

Ее отъезд планировался на утро следующего дня. Мы как обычно прогулялись по лесу, а когда пришло время прощаться, я попросил ее вечером прийти к дому моей тети, мне было нужно показать ей свои наброски, которые я за это время успел сделать. Она согласилась.

Я не буду вам рассказывать, как прошел тот злополучный вечер, ведь для меня он нес лишь страдание и тоску, мне предстояло попрощаться с ней навсегда.

На следующий день я снова помогал тете с ее делами на участке и в доме. Пропалывая одну из грядок, она нашла заколку, и сказала мне что это должно быть знак, и я наверняка снова увижусь со своей подругой, и смогу вернуть ей ее потерю.

И вот, на следующий день я снова увидел свою любовь. Она подошла к нашей калитке, и позвала меня прогуляться до поселка, так как ехать туда одной ей было не по себе.

Мы сели на велосипеды и поехали через лес. Она чуть перегоняла меня, и оборачиваясь в мою сторону, завораживала меня своими черными, искрящимися глазами.

Когда мы приехали в поселок, там было очень не спокойно. Жители судачили о пропаже некой девушки, и мне стало не по себе.

Мы быстро закупили нужные продукты, и отправились обратно к своим домам.

Проезжая по мосткам через лесной ручей, она вдруг попросила остановиться и немного отдохнуть. Мы оставили велосипеды с покупками, и неспешным шагом стали прогуливаться среди деревьев.

Вечерело, и ей стало прохладно, по этому я стал снимать свою куртку чтоб она смогла ее накинуть. В этот момент, из кармана моей куртки выпала заколка.

Ее черные, немного грустные глаза вопросительно на меня посмотрели…..

Я пойман, я ощутил испуг, мне некуда деваться…..



Тут, дорогой читатель, я наверное ввел вас в некоторое заблуждение, не указав сразу на то, что тем летом влюбился я сразу в двух девушек.

Когда я впервые увидел около киоска с мороженным Веру, я был ослеплен ее золотистыми локонами, и ее прозрачными, едва голубыми глазами. С ней я провел лучшие дни того лета, и я не смог бы с нею распрощаться. Заколку, которую она потеряла в тот вечер, я сохранил для себя навсегда.

Но когда я познакомился с Никой, а точнее мы даже не были знакомы, я был восхищен ее черными, угольными глазами, и мерцающими в них игривыми искорками. Ника жила посредству от моей тети, и я наслаждался каждой случайно встречей с нею. В тот день, когда она подошла к нашей калитке, и попросила меня проводить ее в поселок, я уже знал что сделал….. и догадывался, что хочу сделать и с ней.

Тетя моя была человеком радушным, как только я приехал к ней на все лето, она отдала под мою комнату старенький гараж. Она никогда не заходила в него, то ли от того, что понимала что молодому парню нужна своя территория, то ли потому что ей не было дела до того, что происходит в моем жилище.

Если бы она вошла в мою каморку, что бы нашла она там?……

…… Наброски, портреты двух самых красивых девушек в мире - златовласой Веры, и невероятно загадочной Ники, с черными угольками глаз. Мой дневник, в котором описываю я так же сумбурно, как попытался рассказать это вам, свои чувства к двум самым прекрасным девушкам, которых я когда либо видел….. и саму ВероНику…

Вероника была так прекрасна, сочетала она в себе и золотые локоны, и черные как уголь глаза, и украшала ее локоны та самая, потерянная ею заколка.

Возможно, вы, читатели, сочтете меня сумасшедшим, и все же, нет ничего прекраснее возможности, соединить два настоящих шедевра в один, что бы любоваться им. Соединить два великолепия в одно, и любить свое творение всем своим юным, и пылающим сердцем.