Клуб старых большевиков

Служил в армии. Цементные заводы неподалеку. Объединение «Большевик» и еще три других. Ветер дует с заводов вдоль реки - цемент скрипит на зубах. Из труб выходит плотный белый дым, а снег почему-то черный. Километров на двадцать от города тянулся шлейф. Асбестовый завод довольно уверенно довершал экологическую катастрофу. Сходит снег - пыль перемешивается с глиной.
Картину дополняли химбат и химический полигон с заводом и секретными НИИ неподалеку. Ездили к ним, тянули связь. Приехали как-то в июне в химбат, а там вся листва в лесу облетела. Сама по себе, пожимали плечами химики и отводили глаза в сторону.
В любой части обязательно был клуб. Был клуб и у нас. Готовились к концерту, майские праздники. Клуб я как-то называл «клубом старых большевиков». Дует ветер с заводов - все кашляют. Как каторжане.
Вызвал замполит. «Ты что за ерунду такую нес на днях?» – «Какую ерунду?» - «Про старых большевиков».
Кто-то настучал. Плохо дело. Замполита нужно было забалтывать – как угодно. Важно, не останавливаясь, нести любую околесицу. Он был из «пиджаков» - инженер, спокойно дотягивал второй год офицерства, не любил выслуживаться. Ему было важно получить любое устраивающее его объяснение. Он был гибок – в отношении доказательной базы.
«Мы теперь старослужащие, «старики». Железобетонны. Прочны и надежны, марки 500 и выше. Нас теперь ни ипритом, ни кокаином не прошибешь…», - затарахтел я неуклюже.
«Иди вдаль, - отправил меня замполит, - кокаин его не берет…»
Разумеется, сегодня я повел бы себя совсем по-другому. Неспешно бы вышел в центр зала и тихо заговорил, вызывая сочувствие: «Здравствуйте, меня зовут Юра, я вдохнул мешок цемента. Поэтому в моих легких не осталось места для кокаина».
Мне бы ответили: «Спасибо, брат, что пришел и поделился с нами этой бедой!».