Один день из жизни Нюры Ивановой

   Нюрка обречённо лежала на голой мёрзлой земле, съёжившись и сжавшись в комочек. Велосипед валялся рядом, заботливо накрытый сосновыми ветками. Телефон девочка отключила – чтобы не засекли.

   «И почему до сих пор нету снега? Ведь декабрь уже!» — тоскливо думала она, тщетно пытаясь прикрыться лысыми прутиками куста и бурыми сгнившими листьями.
 
   Декабрь опять выдался бесснежный, и на чёрной земле ярко белело светлое пятно Нюркиного пуховичка.

— Нюра! — надрывалась мать.

    В сотый раз она пробегала мимо неё с собакой, но опять упорно не видела дочь в темноте. Глупая собака не чуяла девочку и не брала след.

— Лабрадура! — ругала собаку мать.

   «Пусть поищет!» — злорадствовала Нюрка, крепче вжимаясь в землю и изо всех сил стискивая зубы, чтобы невольно не заорать в ответ:

- Мама, я здесь!

   Ей ужасно хотелось вскочить на ноги, догнать мать, обнять её крепко-крепко и больше уже никуда не отпускать. Но Нюрка упрямо зажимала уши руками, стараясь не слышать криков обезумевшей матери.

   Маленький огонёк фонарика быстро удалялся, растворяясь в ночи.

   «Пусть побегает теперь!» — плакала Нюрка от злости и жалости к себе и к несчастной матери.

   Темноту ночи внезапно прорезал ослепительный свет автомобильных фар – мать позвала подкрепление, подняв на ноги весь посёлок. Машина проехала мимо, и Нюрка облегчённо вздохнула – не заметили.

   «Не вернусь домой! — твёрдо решила она, — Пусть поплачет без меня!»

   Страшно завыла сирена – в военном гарнизоне  включили тревогу, чтобы заблудившаяся девочка на её звук могла выйти из леса. Сирена выла долго - целый час, наверное, надрывалась. Нюрка устала зажимать уши и чуть не оглохла.

   «Теперь точно не выйду!» — упрямилась девчонка.

   Не успела замолкнуть тревога, как тут же взвыли пожарные сирены – по  лесу рыскали пожарные и спасательные машины, тревожно мелькая мигалками.

   «Ишь, разъездились тут! - ехидно думала Нюрка, - Делать им нечего!»

   Визгливый хор перекрывал мощный гул церковных колоколов, призывая заблудшую овцу вернуться домой.

   « Ещё и батюшке нажаловалась! » — досадовала девчонка.

   Она не знала, что сам священник с фонариком в руках обеспокоенно метался по лесу в черноте ночи, разыскивая свою заблудившуюся духовную дочь.

— Нюра! Выходи! Тебя ищет мама! — орали в рупор полицейские.

   Их машины тоже вплетали в общий хор свои пронзительные сирены.

   «И полицию вызвала! — возмутилась Нюрка, — Ни за что не выйду! Вообще домой не вернусь!»

   Яростно загудели вертолёты, с неба полились яркие снопы света, освещая лес сверху. Всю вертолётную часть подняли по тревоге.

   «Разлетались здесь! — зло сплюнула Нюрка, — Теперь точно увидят!»

   И закрыла голову руками, пряча белую шапочку.

   Но не увидели, увы. Ещё целый час рыскали по лесу пожарные, спасатели  МЧС, полицейские, и даже военные на своих БТР-ах.

   Нашли девочку солдаты, которые цепью прочёсывали лес во всех направлениях.

— Нашли вашу дочку! — забыв про телефон, радостно заорал полицейский на весь лес.

— Где она?!! — завопила потерявшая надежду мать.

— У нас в машине! Мы у школы, подходите сюда.

   В небе быстро удалялась стайка вертолётов, весело тарахтя и тараторя на лету:

 — Нашлась! Нашлась!

   У школы выстроилась целая рота солдат. В ряд стояли военные БТР-ы, спасательные машины МЧС, в темноте ярко белели машины скорой помощи и огненно пламенели пожарные машины, из которых высыпались радостные пожарные в касках.

— Где ты была?!! — закричала обозлённая мать.

— В лесу... Я заблудилась... — прошептала девочка.

— Вас надо посадить в тюрьму! — сурово сказал женщине пожарный.

— За что?! — поразилась мать, — За то, что у меня ребёнок потерялся?.. - и заплакала.

— Где твой велосипед? — всхлипывая, спросила она у дочери.

— В багажнике, — ответила Нюрка и тоже заплакала.

   Всё! Кончился спектакль! Можно идти домой...

   Девочка страшно устала, замёрзла и ей давным-давно уже всё надоело: матери она здорово отомстила за её невнимание к дочери. Пусть знает теперь – она могла потерять ребёнка. Так ей и надо! Ребёнок мог замёрзнуть зимой в лесу, мог потеряться и не найтись, заблудиться ночью в темноте. Пусть ценит свою дочь и проводит всё своё время с ней, а не где-то, неизвестно где.

   Дома, согревшись, наевшись и напившись горячего чаю, Нюрка лежала на мягком диване под тёплым одеялом и с содроганием вспоминала прошедшую ужасную ночь: её бы так и не нашли, если бы девчонке самой не надоела эта глупая игра в прятки и она сама не вышла навстречу солдатам. Рядом на кровати мирно сопела мать, и Нюрку вдруг охватило блаженное чувство покоя, уюта и умиротворённости.

   «Как хорошо дома!»

   Злость, досада, отчаяние, обида постепенно уходили из её исстрадавшегося сердца, уступая место жалости, сожалению и любви.

   «Спит она! Разлеглась тут! — покосилась Нюрка на мать, — А мне утром в школу!»

   И вдруг заметила седую прядку у неё на виске: «Ладно, пусть спит, не стану её утром будить. Намаялась она за ночь.»

   Девочка укрылась с головой одеялом и счастливо вздохнула: жизнь удалась! Можно спать спокойно! И сладко заснула, уютно свернувшись клубочком.

   Спи спокойно, малышка! Твой сон охраняет любящая мать, а также – полиция, спасатели МЧС, пожарные, скорая помощь, наша православная церковь, целый военный гарнизон и вся вертолётная часть. Спи спокойно, крошка, ты в надёжных руках. Только больше не теряйся! Ладно? А то ведь так и заблудиться можно в тёмном ночном лесу...