От ненависти до любви - одна кошачья песня!

Лучик солнца скользнул по паркету и золотым квадратиком упал на ножку стула. Мурзик подпрыгнул и опустил на этот квадратик свою пушистую лапку, затем в два прыжка поймал световую полоску на паркете. Но хитрый лучик опять ускользнул: вон он, на занавеске повис. Ага! Мурзик. чтобы успеть за ним с разбега взобрался на подоконник, опрокинул вниз горшок с фиалкой, а потом лихо и умело вскарабкался на занавеску, к самому потолку, зацепился когтями за карниз... Но, нет, опять не поймал! Забрался выше, залез поверх карниза, прополз по нему из конца в конец над шторами, поджав уши и собрав всю пыль с потолка вместе с побелкой. Потом бесстрашно пятясь задом, спустился вниз по шторе на тумбочку с телевизором и плюхнулся оттуда, гремя и шаркая лапами на диван. Там в этот момент спал наш Дэни, рыжий спаниель, лёжа на боку и развесив большие уши вдоль мягкого покрывала. Кот пронёсся пулей по дивану и по собаке, которая в миг пробудилась. Когда бежал обратно, то получил увесистый подзатыльник собачьей лапой, да так, что слетел на пол, перевернувшись кверху пузом в полёте.
Дэни недовольно крякнул и с грустью вздохнул:
 - Ну, вот ещё, кошачье отродье тут взялось... Ладно бы своё, а то родители зачем-то присоседили это сокровище, у мужика позаимствовали. Подумаешь, в командировку он уехал! Мог бы и дома оставить этого балбеса, не умер бы! Ходили бы, кормили его... А то, нате вам!...
Кот снова летел от угла комнаты к дивану. Дэни напрягся всем телом и в тот момент, когда неугомонный Мурзилка на всех парах снова вылетел на диван, пёс смачно треснул ему своей тяжёлой передней лапой в лобешник. Кот снова рухнул вниз и улетел в кухню.
- Вот, рыжая бестия! - подумал Дэни. - Ни днём, ни ночью покоя от него нет! Сегодня средь ночи проснулся и всё куролесит. Спать мне, старику, не даёт... И эти, вон, тоже от него в "восторге", - и пёс глянул на спящих в обнимку котов Тимку и Димку. Антон, как всегда, а это старший кот, с укоризной смотрел на рыжего подкидыша с высоты своего подоконника.
В кухне что-то загремело и поехало по полу.
 - Что ж это такое?! Мурзик, называется! Не Мурзик это, а Вождь Краснокожих, какой-то! Вот. родители фильм такой смотрели и смеялись, как там один пацан над двумя мужиками издевался. Так там только над двумя, а здесь все страдаем уже который день! Хоть бы быстрее твой хозяин приехал и оттрепал бы тебя за такие штуки! Ну, погоди, явись только! Сейчас я тебя точно отдеру по стариковски... Носит его по квартире, точно на крыльях. Мал ещё, спать надо больше, а он летает, как ракета!..
Мурзик в этот момент уже нёсся с кухни и не вписался в поворот у двери, резко затормозив всеми четырьмя лапами въехал в тонконогую этажерку с книгами, которая пошатнулась и свалила на пол папин новый будильник.
Терпение собаки лопнуло.
- Ну, счас я тебя! - и Дэни напрягся в ожидании очередного набега на диван и приготовился отразить удар ненормального кота, подняв левую переднюю лапу, чтобы дать очередной подзатыльник этому малолетнему охальнику и тунеядцу.
 Но тут, как ни странно, тактика у кота изменилась. он лёг на животик и пополз к дивану с лежащей на нём собакой. Хулиган на мягких лапах запрыгнул к Дэни, а потом согнувшись в три погибели, аккуратно подполз под его поднятую для удара в лобешник, лапу. Мало того, замурчал, треща всем зобом, и нежной мордочкой ткнулся в лохматую, рыжую собачью грудь. Затем вытянулся, и всё ещё урча, улёгся рядом на вытянутую правую собачью лапу. Дэни обалдел от такой наглости. Со всё ещё поднятой лапой осмотрел лежавшего рядом и закрывшего глаза хулигана. Через несколько секунд нежно и осторожно опустил свою поднятую ногу на спину кота.
- Ах ты, моя киса, маленький мой, рыжик! Устал бродяга! Ну, правильно, отдохни! Ты, видно, улечься тут хотел на диван, вот и шалил, спать тебе уже пора. Конечно, с середины ночи всё куролесишь! Вот и папа с мамой на работу не выспавшись ушли... Дурачок маленький! Ну, спи, детка, спи красавчик! Тебе наверное в тепло хотелось, так я горячий! Спи, моя зайка!

И вплотную прижавшись друг к другу два рыжих тела, вскоре объединились в сладком глубоком сне. Только каждый из них видел в своих сладких грёзах - разное! Но думаю, что-то очень и очень приятное, раз они так смачно и громко посапывали, крепко обнимая друг друга.