Ледовые рейды 1942 г. ч. 9

Получая всё новые и новые ощутимые удары, захватчики были изрядно обеспокоены. Каждый вечер немецкое боевое охранение выпускало в воздух сотни ракет, ощупывало залив лучами прожекторов, открывало бешеную ружейно-пулемётную стрельбу по каждой тени. Поддерживая автоматчиков и пулемётчиков, гвоздили по льду вражеские миномёты и орудия. Догадавшись, что минёры выезжают на лёд до наступления темноты, а возвращаются на рассвете, противник бросил против малочисленных ДРГ авиацию. Но шёл февраль 42-го, а не июнь 41 г. Пытавшиеся патрулировать залив вражеские истребители сталкивались в воздухе с нашими «ястребками» и, как правило, спасались бегством. Полковник Старинов вспоминал, - «Пробовало фашистское командование организовать вылазки собственных подразделений на наш берег. Они тоже использовали санные упряжки, а часть солдат пускали на коньках. Но встреченные огнём наших подразделений, несущих охрану берега, гитлеровцы всякий раз торопливо отступали. Раза два немецкие боевые группы столкнулись на льду с нашими диверсантами, и тоже стремительно отошли, не приняв боя и, бросив взрывчатку». Вскоре захватчики вообще оставили мысль проникнуть на южный берег... Командование фронта приказало провести разведку вражеских позиций вдоль всего берега. Молодой капитан Франсиско Эрнесто Гульон, попросил, чтобы выполнение этого задания было поручено его ДРГ. Редким был день, когда он не уходил на какое-нибудь задание. И всегда вместе со своим другом Анхелем Альберкой. Однажды вся их боевая группа направилась к Мариуполю. Ф.Э. Гульон знал, что для каждого из них не существует маловажного противника или объекта.

Снятый часовой, взорванный дом, перерезанный телефонный провод - всё это будто и незначительные, но важные победы. Поэтому, когда вдалеке появился кирпичный домик, он подал знак своим боевым товарищам остановиться, а сам несколько выдвинулся вперед для осмотра. Перед домом быстрым шагом взад-вперед ходил немец. Ф. Гульон полз и останавливался, снова полз и снова останавливался, стараясь, чтобы часовой не услышал скрипа снега под его телом. Но вот будто у фрица внутри лопнула пружина, и он, сделав пируэт, рухнул на землю. Винтовка испанца с глушителем почти всегда била без промаха. Немного выждав, Гульон вошел внутрь дома и сразу увидел склонившегося над бумагами человека. И опять его винтовка выстрелила наверняка. Быстро оглядевшись вокруг и убедившись, что в доме никого больше нет, Франсиско собрал на всякий случай все документы и установил на телефонный аппарат мину-сюрприз. Группа успешно провела разведку данного района, выявив огневые точки противника. Разведданными, спустя несколько дней, уверенно воспользовались наши регулярные части. Случались и неудачи. Группа мл. лейтенанта Козлова была обстреляна при подходе к берегу в районе Будёновки и отошла. На обратном пути между 12 и 13 часами была обнаружена и обстреляна двумя «мессершмитами», 1 красноармеец был убит и 1 ранен, побило 6 лошадей. Еще 4 ДРГ были обстреляны при подходе к берегу и отошли, 3 чел. получили легкие ранения (5). К руководителю ледовой операции полковнику Старинову за разрешением вытащить лошадей сразу обратился лейтенант П.А. Романюк. Не оставалось сомнений, что они с мл. лейтенантом И.А. Науменко, хотят сделать чучела из убитых животных.

Офицеры поработали на славу и через 2 дня в ночь с 12 на 13 февраля к противоположному берегу залива направились три упряжки. На первых санях сидели бойцы Романюка, на последних, покрытые белыми полотнищами, лежали чучела лошадей. Глубокой ночью остановились в километре южнее Кривой косы, за снежным валиком. «Подняли на ноги» чучела, а сверху на них посадили и чучела седоков в масхалатах. Макеты повозок и подходы к ним заминировали. ДРГ спешно отошла. Немцы нервно пускали ракеты, а когда через семь минут последовал взрыв заряда и место возле макетов стало освещено специальными сигнальными спичками, зажжёнными при помощи фитиля, совсем всполошились: заметались лучи прожекторов, ракеты взлетали стаями. И вот один из лучей прожекторов уперся в «лошадок». И началось - застрочили пулёметы, за ними - заработали миномёты; грохот, взрывы, столбы воды из-под разбитого льда. Более получаса захватчики вели яростный огонь. Стрельба стала затихать только после того, как макеты наконец разбросало взрывами (6). Наутро лейтенант П.А. Романюк вручил командованию свежую схему огневых точек и миномётных батарей противника на том участке, где стояли макеты. Кстати отметим, что немцы тоже пользовались цветной иллюминацией ещё в годы ПМВ. Они всячески старались пресекать попытки русских, пробраться в их тылы или взять "языка". Поэтому перед линией окопов, во-первых, на проволочные заграждения вешались пустые консервные банки, а во-вторых использовалась техническая новинка. Бралась стеклянная трубка с одним запаянным концом, внутрь насыпался специальный порошок и, трубка запаивалась.

Она многие годы пролежала в закрытых архивах, и сам факт её существования был тайной. В настоящее время сам факт наличия этой тетради уже не является секретом. Так, несколько страниц в книге известного историка разведки Владимира Лота «ГРУ и атомная бомба» посвящены событиям именно вокруг «атомной тетради». Книга была им написана в 2002 г. по архивным документам, носившим до того времени гриф «Сов. секретно». Время идёт, и уже четыре фрагмента из атомной тетради недавно были показаны в телевизионном фильме «Братство бомбы», снятом по заказу ОАО «Первый канал». По некоторым данным, «атомная тетрадь» в наши дни хранится в Москве, в музее Института атомной энергии имени И.В. Курчатова. После успешного нападение на Кривую Косу диверсанты на следующую ночь столкнулись с вражескими патрулями, двигавшимися вдоль побережья на салазках, на расстоянии в 8–9 км от берега. В одном случае при встрече с большим по численности патрулём советская боевая группа отошла. Но ДРГ Врево Мануэля, Браво Хозе и Чико Мариано, встретив патрули противника в 8–10 км южнее Самсоновки, сами атаковали их. Немцы отошли к Кривой косе, а группы, прекратив преследование, изменили направление, вышли на берег в тылу врага и выполнили задание. Чтобы закрепить успешный налёт в батальоне родилась мысль - навести в рядах врага панику. Для этого из отходов фанеры, жердей, проволоки и рогож умельцы-сапёры смастерили «танки, орудия, грузовики и миномёты», которые даже с 500 м выглядели весьма правдоподобно. Всю эту бутафорию в ночь на 26 февраля отвезли и установили в 3-х км от северного берега.

Через четверть часа, после того как сани с минёрами отъехали от макетов, там стали помигивать огоньки самовоспламеняющихся спичек. Лучи прожекторов, быстро, скрестились на сооруженной «потемкинской деревне». Память о Кривой Косе была ещё свежа и, немцы видимо решили, что на этот раз русские бросили против них более крупные силы, и открыли мощный огонь из орудий и миномётов. Чтобы «поощрить» вражеских артиллеристов, сапёры предусмотрительно оставили возле макетов смоченные керосином рогожи. «Удачными попаданиями» гитлеровцы их подожгли. А тут ещё сработали поставленные минёрами дымовые шашки. Хорошо заметный в лучах немецких прожекторов дым, густо заклубился над утильсырьем, среди его клубов взметывалось пламя. Через время фашисты поняли, что пристрелялись, и обрушили на горящий хлам прямо-таки ураганный миномётно-артиллерийский огонь... Несмотря на то, что морозы ослабевали, а ледяной панцирь на море начинал давать трещины, «ледовая операция» продолжалась. Советское командование постоянно нуждалось в уточнённых сведениях о передислокации врага, планировавшего весеннее наступление. Возросший уровень боевого мастерства позволял бойцам и командирам сапёрного батальона с честью выполнять любые задачи. И вот очередное трудное и чрезвычайно важное задание - взорвать мост через реку Миус, по которой проходила линия фронта. На подручных средствах сапёры-диверсанты перебрались на противоположный берег, сняли вражеских часовых, выставили двух своих. Почти прижавшись к земле, вошли на мост остальные члены группы. Ветром заглушённые взрывы - и там, уже на другой стороне моста, взлетели на воздух два дота.

Капитан Франсиско Гульон взял связку гранат, чтобы задержать и уничтожить пытавшихся выйти из другого дота гитлеровцев. Обратный путь под градом пуль через мост, под которым уже находился смертоносный заряд. Свет прожекторов освещал силуэты Гульона, Альберки, других разведчиков-подрывников, выхваченные из темноты. Вспыхивавшие в небе ракеты не позволяли армейским минёрам покинуть временное укрытие. И вот наконец сработал фейерверк, мост с грохотом взлетел на воздух, после чего партизаны стали стремительно уходить... Между тем наступало мартовское тепло и гулял почти весенний ветер. Лёд пошёл трещинами, расширились старые и появились новые полыньи, дороги стали расползаться. Совершать вылазки на северный берег по взломанному и сдвигающемуся льду становилось все труднее и опаснее. Учитывая всё это, была подготовлена последняя большая операция: уничтожение двух барж с военным имуществом в затонах станицы Весело-Вознесенской, с которых противник заметил боевые группы минёров в день первого, неудачного похода. 275 чел. очень тщательно готовились к вылазке. Проверили оружие, непромокаемую обувь и изготовили удлинённые мостики для преодоления разводий и трещин во льдах. В состав отряда отобрали наиболее опытных проводников - красноармейцев Симоненко, Трояна, Шапошникова, сержанта Короленко; испанцев - Чико Мариано, Хосе Виеска. Но многие сочли себя глубоко обиженными, так как не попали в список лиц, готовящихся к выходу на задание. Прежде всего, командир взвода управления лейтенант Владимир Кондрашев, которому не раз обещали участие в вылазках. Пришлось его включить в группу.

Продолжение следует в части  10                http://proza.ru/2021/02/05/652