О настроениях воспитателей

Черный ящик. Повести и рассказы офицера Службы специального контроля. Курлаев Михаил Сергеевич.

Все настроения, отрицательные моменты морально-психологического порядка, неудовлетворенность офицерского состава самым непосредственным образом влияет на настрой, морально-политическое состояние, состояние воинской дисциплины солдат и сержантов. И как бы ни был поставлен контроль, как бы полностью не использовали административные рычаги, если служебные обязанности выполняются за страх, а не на совесть, нельзя достичь серьезных положительных результатов. Можно добиться внешнего благополучия, но оно сразу же исчезнет, как только усложниться обстановка, как только ослабнет контроль и давление сверху. Рассмотрим запросы и настроения той категории офицеров, с которой больше всего общаются солдаты и сержанты.
Начальники групп это зрелые, даже слишком зрелые, если не перезрелые для данных масштабов руководители. «Батальоны», во главе которых они стоят, состоят из 6-8 офицеров, двое из которых старшие, и взвода солдат. Служебная карьера почти всех начальников должна мирно завершиться (по их собственным словам) через 1-3 года и их волнует уже не только вопросы службы, но и вопросы дальнейшего устройства. Высказывания о таких настроениях не услышишь на собраниях и совещаниях. Эти настроения как секретная болезнь, о которой все знают, но говорить о ней, во всяком случае во всеуслышание, считается признаком дурного тона. «Пенсионные» настроения появляются в результате неудовлетворенности своим положением, своей деятельностью людей, не использовавших до конца своих потенциальных возможностей. Основное содержание неудовлетворенности – это недовольство собой, содержанием своей работы, когда небольшое подразделение, с которым справился бы и младший офицер, отнимает времени и нервов не меньше, чем у командира батальона, не требуя той высокой квалификации, опыта, морально-психологических и других качеств, тех масштабов, на которые способны начальники групп. Наши подразделения укомплектованы офицерами, во всяком случае, старшими, из различных видов Вооруженных Сил и родов войск, которые прежде знали другую организацию и другой порядок. Эти офицеры имеют возможность сравнивать роль и содержание работы  старшего офицера на соответствующих должностях в тех войсках, в которых они начинали свою военную службу. Хотя каждый понимает, что нельзя жить воспоминаниями и представлениями 20 летней давности, что революция в военном деле изменила форму и содержание воинского труда до неузнаваемости, тем не менее, престиж звания подполковника не должен падать до уровня командира взвода, если не по масштабу, то хотя бы по содержанию работы.  Роль офицера, тем более старшего, тем более начальника группы с правами командира батальона не должна сводиться к роли подсобного рабочего, обеспечивающего солдата инструментами и материалами для выполнения работ. Содержание и стиль работы начальника группы определены сложившейся практикой и отражают несовершенство организационной структуры и несоответствие между скромными масштабами подразделения и претензиями поднять престиж начальника группы до уровня командира батальона. Поэтому всевозможные планы работы подразделения выглядят грандиозно, по количеству и содержанию мероприятий вряд ли уступают планам работы начальников на уровне комбатов и выше, а практическая работа сводится, во всяком случае работа с личным составом, к обычной работе командира взвода, не смотря на то, что командир взвода имеется в подразделении. Практически начальник группы занят составлением грандиозных планов, сводок и предоставлении всевозможной информации в штаб, политотдел, написанием служебных характеристик на солдат и сержантов, многочисленными совещаниями, собраниями, заседаниями, решением всевозможных неотложных дел, которые всегда почему-то приходится решать в срочном порядке. Особенно цениться умение встречать многочисленные комиссии и показывать «товар лицом». Для исполнения своих многочисленных служебных обязанностей, которых представляют собой набор из обязанностей командиров отделения, взвода и роты с претензиями на престиж командира батальона, для выполнения не менее многочисленных общественных обязанностей с непременным условием посещать все собрания и заседания, которые проводятся как в масштабе части, так и в масштабе подразделения, не хватает рабочего времени, приходится надолго задерживаться после рабочего дня, прихватывать субботы и воскресенья. Решение творческих задач, работа над перспективными, серьезными проблемами, элементы научной организации труда, повышение своей технической и общей культуры – все это остается благими пожеланиями, все это погребено текучкой, работой содержание и форма которой не удовлетворяет ни требованиям времени, ни способностям и возможностям офицерских коллективов и их начальников. А поэтому, как следствие, нарекание в адрес начальников и руководимых ими коллективов, неудовлетворенность содержанием и результатами своего труда.
Старшие инженеры. На сегодняшний день должности старших офицеров занимают и работают в группах один подполковник и майоры. По возрасту одни уже приближаются  к сорокалетнему рубежу, другие уже преодолели его. По настрою – одни более, другие менее явно намерены закончить свою военную карьеру старшими инженерами. Настроены скептически. Многие считают, что служба специального контроля испортила им военную карьеру. Верно это или нет, но чувство, что они не все сделали, не использовали полностью свои возможности, что их не заметили и не оценили – это вполне вероятное чувство. Отсюда и соответствующие настроения. Игнорировать активность и поддержку этой части наиболее опытных и авторитетных старших инженеров – это значит делать большую ошибку. Старшие инженеры почти все ветераны в своей должности, прослужив от пяти до десяти лет. У многих из них уже просрочены на несколько лет очередные воинские звания, а это серьезный ущерб для престижа офицера в собственных глазах и глазах окружающих. Чувство, что с ними поступили несправедливо, чаще всего запрятано в глубине души, но иногда прорывается наружу. В какой бы форме оно не проявлялось, оно парализует волю и инициативу, создает нездоровые настроения. И никто не пытается изменить ни обстоятельств, которые вызывают такие настроения, ни самих настроений. Коллеги сочувствуют, молодежь выказывает знаки внимания как пенсионерам, начальники предпочитают деликатно обходить эти вопросы. Естественно, встречая такое равнодушие со стороны командования к своей судьбе, особого энтузиазма к призывам Командира части, Замполита и других поднажать, приналечь, успешно подготовиться еще к одной (какой уже по счету неизвестно – сбились считать) комиссии по проверке, эта категория офицеров не испытывает.
Инженеры. К этой категории офицеров относятся капитаны, старшие лейтенанты, и лейтенанты. Капитанов волнуют проблемы повышения в должности, лейтенанты заняты решением других проблем.   Часть лейтенантов уже настроена на то, что их дело будет рано или поздно решено и они пополнят ряды младших научных сотрудников. Кто решает и как решает вопрос о переводе лейтенантов – это тайна самих лейтенантов. Местные начальники в этом активной роли не играют. Их участие ограничивается тем, что они  дают свое «добро» на перевод и ставят еще одну галочку в плане работы с офицерскими кадрами, что бы при случае напомнить о большой работе командования части в этом вопросе. Действительно, с конца 1975 по 1978 год из части выбыло много офицеров, причем, только двое из них имели серьезные основания для перевода. На партийном собрании в феврале 1979 года на повестку дня которого был вынесен вопрос об аттестовании офицерского состава,  Главный Инженер упомянул общее количество офицеров, переведенных с повышением без анализа, кто и за что переведен.  Очевидно было одно, что эти повышения воспитательной роли не сыграли и настроя офицерского состава не улучшили, скорее наоборот. Приведенные факты утечки лейтенантских кадров, выяснение их настроя, запросов и интересов свидетельствует, что большинство лейтенантов не испытывает удовлетворения своей деятельностью, организацией труда и ждут своего часа, когда они смогут работать с полной отдачей.  И нередко бывает так, что этого часа не дожидаются и они пополняют ряды тех, кто считает свою военную карьеру неудавшейся. Но почему у этой категории офицеров, служба которых пока на подъеме, наблюдается тенденция покинуть часть, устроится в другом месте? Почему нет здорового, бодрого, оптимистического настроения удовлетворения и исполнения своих служебных и общественных обязанностей, своей работой у тех, кому счастье улыбнулось попасть с академическим образованием в часть-лабораторию, само название которой говорит о причастности к науке, технике, эксперименту?