Сорочий переполох

Тихо. Спит  деревня  Евдакимцево  и  за  речушкой  Липенкой, ни  единого  звука не  дала  зарождающемуся  утру. Свежо, прохладно.
Видеть самому, как  рождается  утро,- счастье, радость.  Сколько  чистоты и  свежести  кругом!    
Выйдешь  на простор, поглядишь  вокруг, всё  тебя  радует, все  приятно  удивляет, всё возбуждает, что  ни  день, то меняются  краски  весны.  Воздух  чист, свеж, как  ключевая  вода. Дышится  особенно  легко, отрадно. Зелёное  приволье  поражает  роскошью и  красочностью  наряда.
А  небо синее – синее, без  единого  облачка.
В  синеву  чистого  неба  поднимается жаворонок и поёт свою удивительную жизнерадостную  песню. Из  леса  доносится     кукованье  кукушки. По  опушкам  замелькала  медуница, красуются свадебным  нарядом  фиалки, душисто  пахнут  ландыши. На  берёзах, как  детские ладони  лакированные  листочки  трепещут
под   утренним  пахучим  ветерком.
В  лесу  солнечно, тихо. В  воздухе запахло  цветущей  черёмухой. Я  остановился, и  сразу вспомнил, что на  левом  берегу, у самой воды, как  невесты в подвенечных  платьях, белели  две  черёмухи, нежный и чуть  горьковатый запах  дурманил  голову, навевал  воспоминанья.
   Я  спустился с берега к  самой  воде, и тут в кустах  чокнуло, раз, второй:» Чок- чок –чок». Соловей. Соловушка  пел звонко и вдохновенно, казалось безо  всякого усилия,
брал  такой  немыслимый  разгон, мотив,  что у меня  дух  перехвотило. 
Справа в омуте  плескалась  мелкая   рыбёшка.  Дикие  утки  вразнобой, пролетели  к  заросшему  камышами  бочагу.
В  ивняке  что -  то  затрещало, метнулась  косматая  тень  к  берегу.  Кабан.
На  кустах  черёмух  дивные  кружева  на ветках. Вот, поистине, радость цветёт! Нет-  нет, не  простое, а  какое – то  колдовское цветенье: пышное, броское, весёлое, очаровывающее  сразу.   
Да  при  таком волнующем  запахе! В  нём и  сладость, и горечь, и  свежесть.
Прилетела  сорока, села на  куст и  онемела  от удивления, глядя  на этот  черёмуховый  снег.
С   корявой, начинающей сохнуть ёлки взлетел  серенький  рябчик и полетел  в сторону  просеки. Дятел отчаянно  долбил  ствол  сучковатой  сосны. В  кустах береговых, росистых, разросшейся  бузины, тенькала хохлатая  синица, бродили  что – то  весело  насвистывая, крошечные  корольки.
 Эта  шустрая, птичка – горихвостка, смело садится на куст  бузины и  клювиком – тюк, тюк! – капельки  росы. И  головку задрала  вверх, проглотила, блаженствует и  сразу  упорхнула.
Солнечный  свет  растекался по  лесу. Тишина. Где –то  тревожно  вскрикивала  пугливая  сойка, да  далеко  разносился  стук
дятла, как  молотком.
Что – то  возвышенное  было в  этом  майском утре, притягательное, зовущее.
Слабо  пахли  ландыши, их  забивал  бодрый  запах  берёзовой  листвы, молодой  травки.
Маковки  берёз  медленно  раскачивались, как  паруса. Какая  листва  у берёз  нарядная, пахучая, зелёная  - зелёная. Ласкает   глаз, покоем  наделяет. Берёзы, как  часовые  в дозоре  застыли  на опушке. Сколько  в них  свежести  и бодрости.
Громко  застрекотала  другая  сорока, скажите, какой в  лесу  переполох  разразился. Сорока возилась и пищала в своём  неопрятном  гнезде, призывая своих  подружек в свидетели,  того,  что  она  первой  обнаружила  родившегося  ранним   утром  лосёнка.
   От  росы  отряхивались, как  ежи  янтарные, словно  медовые  сосны.   
Досаждали  настырные  комары.            Сорока  летела  с  опушки  стремительными  бросками, да  вдруг  сложила  крылья  и отвесно, приземлилась  возле  дождевой  лужи.  Попила  маленькими  глотками  воды, промочила  горло и  застрекотала.
Следом  прилетела  пеночка и  давай  барахтаться  в  луже, разбрасывала в воздухе  сотни мелких  синеватых  брызг, что  складывалось  впечатление, что это маленькая  цветная  радуга засияла  под   утренним  весёлым  солнцем.
На  кустах  орешника, на молодой  травке, дрожали  серебряные  бусинки  росы, переливались  под  лучами  солнца синими  таинственными  искрами.
Сороки, занявшие  свои  дозорные  места  на  ветках  бородавчатых  берёз, громко  трещали, шумели.
Солнце  припекало. Ни  единой  тучки, синева  небосвода. В лесу  становилось  душно, как  в бане.
В  островке  малинника  птица – чечевица запела свою удивительную мелодичную  песенку:» Ви - тю, ви – тю,ви- жу, ви – жу».
  Неожиданно  спугнул колючего ёжика. Ёжик худой, зима  жирок  выкачала, заковылял  нехотя.
Сорока   нежданно облюбовала   кудрявую  сосну, уселась уверенно, важно, как  заморская  княжна  на  самую  вершину, раскачиваясь из стороны в сторону,  давай  пробовать свой  голос: заверещала, застрекотала, зацокала.
Сорока, снялась и  полетела  в сторону дуплистого  дуба, стоящего  в отдалении.
  Времени  уже  было  за полдень. Еле  ощутимое  дыхание  ветерка  колышет волны, разогретого  воздуха.
Трещат   балаболки -  сороки. Сороки  стрекотали  так  быстро, что  разобрать  ничего  было  невозможно.
А  может, они рассказывали  друг  дружку  те  новости, вести, которыми  не успели поделиться  вчера. А  может, о  чём – то спорили, или просто  ссорились -  Кто их  разберёт?
Сороки  спорили  так  громко и  неутомимо, стараясь, во что бы ни  стало  перекричать  друг  друга, и  их  пронзительная базарная болтовня  проникала всюду.
Своим  стрекотаньем, подняли, переполошили тетёрку с выводком. Дозорные  объявили  тревогу. Довольные  тем, что  на их  сигнал обратили  внимание, хитрющие  птицы снялись и полетели  в разные  стороны. 
Птичка королёк с  напёрсток  всего  сел  на куст  можжевельника и  тоненьким  тёплым, нежным  голоском, спел  коротенькую  песенку. И опять  засуетился юрко, забегал по кусту  сверху вниз.
И  только  закончил  петь  королёк  своим  бархатным  голоском, как откуда –то  справа
послышался  тихий посвист. Я обернулся, пригляделся и увидел на  разлапистой  ели серенькую, похожую  на  жаворонка – юла, пташку. Это  она  тихо и  грустно посвистывала, словно  звала кого – то   на помощь  и  не  могла  дозваться.
   Качнулась  ветка  ольхи и  сорока  полетела  оповещать всех обитателей, жителей  леса, что  человек  в  лесу  объявился.
Ёлки  отбрасывают  крохотные  тени, солнце  стоит  над  самой  головой, жарко.
Я  был  готов осудить  сорок, а  они  торопливо, задорно  так:» Чур – чер, чер – чер». Дают  знать, что я в лесу не  один. А  потом, шумно помахивая  крыльями, концы  которых  будто обмакнули в  молоке, поднялись и  полетели всех  предупредить, что и  где  случилось, какой  переполох  разразился.
Вёрткие  птицы, красивые  птицы. Клок   белого -  клок  чёрного- вот  как  просто слепила  природа  сорок.
Повсеместные  птицы. Весёлые, озорные, зоркие и  хитрости  большой,  и как всё  же умеют  так
приспосабливаться к  любым  обстоятельствам, трудностям  лесной  жизни.
И  стар, и мал,  знает  сорок, видел и  не раз. Давно запримечено: любое  большое или малое  происшествие  в  лесу не  обходится  без  сорок -  наблюдателей, сорок  - дозорных. Всё  высмотрят, тут  же  выскажутся и боком, боком полетят. Ведь  хвост  у них  -  рулевое управление и без  него  сороки  постоянно сбиваются  с  курса, летят  зигзагами. 
А  гнездо  своё  прячут  разумно в  укромных  глухих  местах. Забираются  в чащобу, глухой  овраг, в  непролазный  бурелом, куда  охотнику  не  добраться, и там на  развилке  дерева, складывают прутик к  прутику, на концы  жилища  добавляют  мягкого  мха или  выстилают  листьями  своё  гнездо, правда, оно  не  блещет аккуратностью, а надёжно, любой ветер не  помеха, не скинет: из рябеньких, чисто  обкатанных, как  речной голыш  яичек вылупятся  птенцы, двое -  трое, больше  редко  бывает.
В  любую  пору года, в любую  погоду  любят сороки, ютится  возле деревень, поближе к человеческому  жилью. Летом  они  реже  заглядывают в  деревни, разве  когда  румянится, соком  наливается  клубника, приманивает, полакомиться. Сядут на  берёзы, поглядят  вокруг, нет  ли  где  хозяина - нырнут на  грядку, ягодку -  другую склюют, а потом  боком, боком  улетят восвояси.   
А  мы  их  потом: сороки – воровки, сороки – плутовки, сороки – трещотки  называем.
А, спрашивается  за что? За  то, что  несут  сороки  разные  вести  на своих  хвостах – линейках.
Мешают охотнику, мешают рыбаку, мешают  грибнику, нарушают  лесную  тишину.
По  полёту, стремительности, как  бы ленивому, но  важному с виду, с каким  сороки сидят  на берёзах, и час, и два не  трудно догадаться, что их  что – то  интересует, что – то  высматривают, собирают  информацию к  размышлению.
Бредёшь усталый по тропинке  с грибами, а они  тут  как  тут. Далеко  тебя увидят и  застрекочут. А  как же им тоже, поди, интересно, хочется  узнать, куда и зачем ходил и что  принёс  лесной  гость?
…. От  густоты молодой листвы рябило в глазах, корзина с грибами  сморчками  оттягивала руку. До чего  же  кругом  заросло- точно  джунгли, поглотившие  тропку.
Незаметно  прошёл  длинный и светлый  майский  день. Понемногу  затихли  сороки. Жара спала, и первые  робкие  тени  стали обозначаться в гуще кустов. Я  решил  возвращаться  в  деревню  Евдокимцево. Над опушкой  заалела  вечерняя  заря, бросая  багровые  отсветы на  вершины  берёз. И  опять  в  эту  пору заката провожали меня  шумливые   сороки  до самой  околицы.