Детская непосредственность

(чисто филологическая история)
 
     Моя внучатая племянница, пятилетняя Машутка, за семейным ужином подошла к бабушке и тихо спросила:
     - Бабушка, «.овно» – это матерное слово?
    Бабушка также тихо ответила:
     - Нет, внученька это не матерное слово, оно обозначает то же самое, что и «какашка», только грубее.    
     Машенька успокоилась, а после ужина снова подошла к бабушке и во
всеуслышание сказала:
     - Бабуля, тут папа принёс сладкое к чаю – ты, шоколадные конфеты бери и карамельки тоже, а печенье не трогай – это настоящее .овно!

     Ещё одну похожую историю рассказала мне подруга, вспомнив, как много лет назад, когда её дочке тоже было пять лет, у них существовала традиция – малышка рассказывала маме перед сном, что нехорошее она сделала или сказала днём, то есть каялась.  И вот, однажды, она долго мялась, перед тем, как признаться в грехе и, наконец, проговорила:
     - Мама, я сегодня матюг сказала на букву «н»!
     Подруга не стала выспрашивать подробности, поцеловала раскаявшееся дитя и легла спать, но всю ночь вертелась – не могла вспомнить матерного слова на такую букву.  Утром на работе расспросила об этом всех коллег - никто ничего вразумительного сказать не мог.  К вечеру она не выдержала и спросила дочку, что же это за нехорошее слово она сказала вчера и та ответила:
     - На .ер!