Зи

             
                "Плач одиночества в тиши молчания – удел забвения и одичания"

     Происходящий свет, как обычно, проливал себя на массу то обмирающих от удовольствия, то жалобно стенающих особей адекватно и аккуратно. Особенно ярко освещался один стол перед окном, на подоконнике которого теснились домашние цветы в грубоватых оболочках горшков и кашпо.
     Стол был большим. Настолько, чтобы фразы пишущего разливались вольно, не сталкиваясь лбами, увёртываясь от изредка швыряемых увесистых глупостей, складываясь в достойные подражанию построения, помогая не только осмыслить произошедшее, но и предугадать грядущее.
     Нести можно было что угодно. Особенно мусор. Выходить с помощью собак и справок. Разрешалось умирать. Обстановка благоприятствовала. Большой Мозг выдавал соответствующие разрешения.
    Один из особей, несмотря на разнообразие сущностных запретов – шутил. 
    Самым выдающимся событием года для него оказалась весна, хотя беспрецедентные события, свалившиеся в последнее время на лысины, парики и многоцветные головы жителей Зи, были удивительны, нелогичны и непривычны.
     Зики, привыкшие подчиняться любым приказам правительства, обосновывали свою покладистость верой в изначальную справедливость,  в чудо существования, как таковое. И терпели всё, даже откровенные издевательства над народом Зи элитарными, давно позабывшими страх, бессовестными Указателями.
     Весна проглядывала в окна заключённых в квартирные ячейки зиклян любопытными птенчиками-листочками лип, свечками каштанов, садовыми деревьями в белых облаках подвенечных нарядов, одновременно зацветающими черёмухами и сиренью; буйством нарциссов и тюльпанов.
     Под пристальным взглядом Указателей люди Зи не выходили в весну. Они все свои помыслы отдавали вычислениям вероятности выживания в новокризисных условиях, подкреплённых вирусной смертельной опасностью. Опасность заболевания вирусом объяснялась неряшливостью одного из работников биолаборатории, выпустившему вирус из пробирки. В публичных телевизионных обсуждениях предстоящий экономический кризис связывался с этим фактом.
      Прежние приказы меркли пред перспективой полного вырождения народа.
      Дома и улицы городов поливались дезинфицирующими растворами. Кое-где пробовали рассыпать хлорную известь. 
      Однако главным событием, о котором умалчивали власть предержащие, на самом деле являлось внедрение в атмосферу космической пыли, внесенной то ли метеоритом, то ли призившемся модулем космической станции. Эта пыль содержала вирус инопланетной жизни, быстро распространившийся повсеместно, легко внедрившийся в органику особей, изменяющий мотивацию поступков, их жизнедеятельность. Не поддающиеся изменениям зики умирали, задыхаясь. 
     За долгое время существования зиклян Указатели привыкли использовать любое изменение общественного сознания в свою пользу, наполняя бездонные карманы дармовыми дзиньками, однако тут они испугались. Особенно те, у которых был доступ к информации.
      Нелогичным и непривычным для обывателей было видимое проявление заботы Центра о судьбе народа, бесплатная раздача медикаментов, даже дзиньков за невыход на работу и сидение дома. Пугала перспектива рушившейся экономики.
       Обрушение экономического уклада характеризовало предательство Главуказателей, заключивших договор с внедрившейся странным образом инопланетной микрокоалицией; перенастроивших Большой Мозг, отслеживающий каждого зиклянина, ни один из которых никогда ничего не делал без его разрешения. Постановления об эвтаназии отныне выдавались легко и практически за любой проступок.
       Главуказатели охраняли себя и свои семьи в спецбункерах, откуда вещали время от времени о новых сроках «самоизоляции». Так они называли тотальный арест зиклян. Всех сразу. «Самоизоляция» была нововведением, на которое дотоле не осмеливался никто из монстров, претендующих на мировое господство.
       Зиклий, обладающий большим столом в квадратной комнате с подоконником, уставленным комнатными цветами, верил, что апокалипсис можно отменить хохотом. И он ухохатывался.
       Его смешило всё – обилие священнослужителей в телепрограммах, призывающих прихожан сидеть дома в стерильных медицинских масках. Непонятное нежелание вирусологов объяснить происхождение вируса. Советы по укреплению иммунитета зиклян с помощью чесноза, лимоза и имбирьзья, непомерно взлетевших в цене. Противоречивые суждения о вреде и пользе респираторов, запуганные полицией старушки из группы риска: «старше 65», быстро перемещающиеся по супермаркетам в марлевых повязках.
       Но и его оптимизм постепенно убывал. Иррациональность происходящего действовала на него так, что Зиклий, вглядываясь в весну, как в последнюю в своей жизни, с балкона кормил голубзей и ворзон. Открывал форточку, впуская ветерки.
       Они, собственно, и развеяли его фантазии о спецоперации, о политтехнологии Суперглавуказателей, предоставив доказательства космического опыления экологически обленившихся зиклян вирусом-мутантом.
        Зиклий взял в левую руку влетевший в форточку, упавший на стол розовый кристалл и отчётливо увидел начертанную в воздухе фразу: «Не качайте нефть, не уничтожайте лес!» Он подумал: «А то что?» И увидел Зи без зиков, в тумане малюсеньких, просвечиваемых солнцем прекрасных, летающих над равнинными озёрами, поющих эльфов.