Хлоп!

– Короче… кота там дешевого не было!
 Девушка, красивая как картинка, с отвратительной заносчивостью в голосе, открыла заднюю дверь белого «паркетника».
Влад, невысокий крепыш, прижал нагрудную кобуру к рубашке мультиковой расцветки, с любопытством глянул через плечо Максима и поморщился: в дешевенькой пластиковой клетке сидела молодая белая крыса, таращила красные глазки и, будто умываясь, терла передними лапами мордочку.
Сам же Макс, рыжеватый, очкастый парень, чем-то похожий на повзрослевшего Электроника, в красной футболке «Реала»  с номером 8 и узких темных джинсах с подворотами, почти не контролируя себя, смотрел на коротенькие джинсовые шортики девушки - прямо туда, где, чуть топорщась, заканчивался карман ширинки и начинала расходиться пара красивых стройных ножек.
 – Пойдет? – бросила девица сквозь жвачку.
 – Да-да… – протянул Максим, глаза его с усилием поднялись к лицу собеседницы и на этот раз прилипли к ярким припухлым губам, обведенным темным карандашом (какая хрен разница – хоть голубым, ну,  не так зрелищно, но  то же самое).
 – Тогда, может, это… – с водительского места поднялся парень неопределенного возраста - что-то около тридцати, а может быть - и старше, накачанный, с мощной челюстью, тоже в белой брендированной футболке, дорогих зеркальных очках с круглыми стеклами: – Если… не все так красиво будет, может, вы тогда скинете малость, а? По-братски?
 – Ну… – Макс, кажется, поплыл, опустив глаза к земле, как нашкодивший школьник.
 – Не, не, не… – подхватился Влад. – Мы не занимаемся благотворительностью, можете оставить себе свою крысу, и разойдемся по сторонам.
 – Ну, Костик! – Красавица очень комично топнула ножкой, и в голосе ее отчетливо слышалась и мольба, и каприз, и одновременно обещание неких санкций, которые способны организовать только близкие женщины.
 – Ладно… – с показной ленивостью включил заднюю Костик, достал и раскрыл громадных размеров кошелек. – Пятак так пятак, че вы сразу – поинтересовался просто. Может… я еще раз к вам приду? Хотел, чтобы у нас сразу сложились эти… деловые отношения.
 – Держите, – красотка вырвала из рук бойфренда красно-оранжевую бумажку и протянула почему-то Владу, а Максима одарила голливудской улыбкой, явив  очень милые ямочки на щеках, и указала на клетку с крысой.
 Макс подвис – не обратил внимания даже на деньги, красотка полностью поглотила его внимание.
 Влад еле слышно цыкнул, отодвинул товарища и нехотя сунуллся в салон. В нос тут же проник терпкий запах новой машины, это заставило парня провозится с поиском ручки на клетке чуть дольше, чем требовалось. Новая тачка, шикарная, плавная, черная там, где положено, блестящая там, где это задумал производитель, вся такая мягкая, близкая и недостижимая…
В общем, Влад тоже слегка подвис, а когда выпрямился, едва не толкнул красотку. И только теперь попытался рассмотреть ее как следует: легкий запах несладких духов, темные волнистые волосы, большие глаза, темно-карие, во взгляде превосходство и даже толика брезгливости – красива, но какой-то стандартной, доведенной вручную красотой.
  – Ну че, камуфляжный, далеко идти? - Качок как-то незаметно подкрался к пассии и взял ее под локоть, сходу обозначая, кто здесь альфа.
 Влад смерил качка взглядом, отметил короткие шортики, из которых торчали толстенные волосатые ноги, и дорогущие кроссовки, чистые, словно только из магазина, и дорогие часы на запястье, цепь на шее…
 – Да нет… Близко здесь. – проговорил чуть сорвавшимся голосом Максим, хотя качок даже не смотрел в его сторону.
– Тогда пойдем? – Костик буравил Влада взглядом.
 – Пойдем, пойдем… – подхватила девушка и чуть было не подпрыгнула на месте.
 – Пойдем, - согласился Влад.

 Дорога их начиналась на пустыре, обычном таком городском пустыре, где кто-то когда-то хотел что-то, но не смог. Итог: извилистые тропинки, спонтанные свалки, куски бетона, надолго повисшего на ржавой арматуре, поляны битого стекла. Кривые покалеченные деревца, то там, то здесь клочками, в ветвях их путался ветер и еле слышно гудел, и кое-где в этих оазисах попадались останки костров. И так с полкилометра, а потом резко начиналась плотная застройка.
Когда-то, в далеком и, наверное, светлом советском прошлом, кварталы рабочего поселка задумывались как близкое и комфортное место для проживания заводчан. Здесь были общаги для холостяков и малометражки для семейных, несколько детских садов, школа, гастроном, клуб,  кинотеатр и даже крытый рынок. Почти во всех дворах летом били фонтаны, в которых летом плескалась детвора.
 Теперь, когда исчез не только завод, но и сам Союз, кварталы стали не нужны: половина домов была брошена, остальные без должного присмотра стремительно приходили в негодность. Один из детских садов успели приватизировать комерсы, из беседок понаделали склады, палисадники вытоптали и выкатали за ненадобностью, а вот полусухие деревья остались, но откровенно доживали свой век. Кинотеатр когда-то сгорел, теперь в черных недрах его тусовались все, от наркоманов до гопников, лупивших неосторожно проходящих мимо чужаков да и просто лоховатых с района. Гастроном откусила известная сеть супермаркетов, а от фонтанов остались круглые фундаменты и, кое-где, недобитые полукруги стен из красного кирпича.
 В общем, кто мог - давно отсюда сбежал, и тем не менее народу хватало – шумели там, ржали здесь, а вон в той подворотне слышен был визгливый скандал, понемногу срывающийся в потасовку. Навстречу четверке пару раз попадались групки хамоватой молодежи, откровенно разглядывающей гостей из «чистого мира», особое внимание,  разумеется, уделяя девушке и как бы прикидывая, стоит ли докапываться среди белого дня или, может быть, ну их – тем более, что у того крепыша в военном прикиде на груди вроде бы ствол…
 С каждым шагом вглубь этой клоаки настроение пришельцев портилось, девушка уже почти висла на руке качка, а Костик сам поднял на лоб очки, сосредоточенно стреляя по сторонам серыми глазками, непрерывно играя желваками. Макс постоянно крутил головой, вроде бы стараясь не потерять из виду спутников, а на самом деле ловил моменты, чтобы лишнюю секунду полюбоваться девушкой. И только Владу, похоже, было норм…
 Через какое-то время петляний в загаженных дворах путники вывалились к серому пятиэтажному зданию самого отталкивающего вида. У подъезда припаркован древний квадратный форд, одна из немногих здесь, кстати, машин, за стеклом моргает красная лампа сигнализации, перед бампером - два пустых пузырька боярышника и россыпь оранжевых фильтров.
 Влад перемахнул обе ступеньки крыльца и по привычке распахнул перед девушкой дверь, та по привычке прошла, и тут же:
 – Фу… как омерзительно пахнет! – красотка скривилась, махнула ручкой. Следом за ней ступил качок, прищурился в темноту, за ними прошли электроник, опять высматривающий задницу красотки, и Влад.
 За спиной, притянутая пружиной, хлопнула дверь, пружина звякнула, секунда зловещей темноты, после чего вспыхнул фонарь телефона Влада, потом еще один, помощнее. Качок обвел лучом часть довольно обширного помещения, в углу кто-то зашевелился – это было так неожиданно, что Костик вздрогнул и инстинктивно направил свет туда, но вздрогнул опять, потому что на мгновение, на одно только, но безумно долгое мгновение, из тех, что вспоминаются потом всю оставшуюся жизнь, ему показалось, что у группы людей там, в углу, у всех, глаза загорелись белыми бесовскими угольками.
 – Мля… потуши это говно нахрен! – в нос возмутился хриплый голос. И несколько глоток заржали. Кто-то присвистнул, но свист оборвал звонкий шлепок вкупе с противным бабским баском:
– Казах, ты совсем охренел, ты чего на эту марамойку пялишься! Опять взрыв гогота, показного, по-хозяйски долгого.
 Влад, не теряя времени, вынул ствол и демонстративно щелкнул предохранителем.
 – Ой-ой-ой… – издевательски прогнусавил еще кто-то: – ты че, братан, стрелять в нас собрался? Пощади! - И опять ржут, всем видом показывая, что не страшно им.
 – Пошли, пошли, давай, давай… – Влад подталкивал спутников к проходу на противоположной стене.
 – Возвращайся, сладкая! – прокричал гнусавый в спину:  – У нас тут много чего интересного!
 Хлопнула очередная дверь. Коридор, тусклая желтая лампочка под потолком, сам потолок усеян подпалинами, и кто-то там же вывел копотью кривую надпись: «Костик п#ар».
– Хм… – мажор мучительно проглотил образовавшийся в горле ком.
 – Бли-и-ин… Костик… – принялась канючить красотка: – Мне страшно, Костик… Страшно!
 Костик судорожно вдохнул, издал какой-то булькающий звук, выдернул руку и сиплым, срывающимся голосом гаркнул:
- Завали хлебало, дура! Это из-за тебя мы здесь!
 – Да все нормально, ребят. Мы почти пришли уже, – подал голос Макс, прижимая клетку со зверем к груди, как послушный школьник.
 Качок мгновенно повернулся к нему, увидел, что Макс снова таращится на красотку, и глаза его стали бешеными. Верхняя губа дернулась в подобии оскала, опять заходили желваки, словно в некоем ритуале перед нападением, кулаки сжались до хруста в суставах.
 – Воу, воу – ребят, брек – хорошо!
Перепуганный, побледневший Макс с благодарностью посмотрел на товарища и мелко закивал, внутренне раскаиваясь.
 – Мы просто пришли не вовремя, – медленно проговорил Влад, – но у меня все под контролем. – Он поднял руку с пистолетом на уровень глаз, как бы напоминая, что контролирует заодно и здесь собравшихся. – Все, понимаете, сейчас мы спокойно поднимемся, сделаем то, о чем договаривались, спокойно спустимся и уйдем, и у нас у всех от прогулки останутся только позитивные впечатления.
 – Правда, что ли? – процедил Костик, продолжая подавлять взглядом Макса. – А мне уж че-то кажется, что нас разводят. Так что ты учти, контролер. Один звонок - и тебе твою пукалку в задницу засунут,  понял?!
 Влад пожал плечами. Костик наконец перенес свое внимание на девушку, грубо подтянул ее к себе за локоть:
– Этаж?
  – Четвертый, – лениво бросил Влад, а потом случайно поймал взгляд Костика и вдруг отчетливо понял, что тот едва ли не на грани паники, что вся жесткость - это показное, последний барьер, который вот-вот сломается. Осознание этого было настолько шокирующим, что Влад даже чуть заметно присел.
 Рыкнув, качок двинулся дальше, как дикий зверь добычу унося за собой спотыкающуюся красотку. И опять Влад увидел странное: испуганное лицо электроника тронула гримаса ярости – блин, он боялся, реально до мокрых подштанников, и одновременно с этим…
 Один из череды дверных проемов вел на лестницу. Первый этаж, синий кант, облупившийся, исписанный похабными словечками, плюсами и корявыми сердцами. Второй. Между пролетами, у окна, обняв себя за лечи, стоит худощавая потрепанного вида женщина  в яркой боевой раскраске. Между пальцами анахронизм – папироса, в воздухе явственно витает запах каннабиса и еще чего-то отвратного, стекла здесь загрязнены настолько, что на клетке сгустился вечерний полумрак. Качок, увидев женщину, чуть притормозил, но усилием воли взял себя в руки и кое-как протиснулся мимо, продолжая тащить девушку. Максим неуклюже кивает и бормочет какое-то приветствие – то ли доброе утро, то ли добрый день. Женщина выдыхает клуб плотного дыма, и взгляд ее почему-то выискивает глаза Влада, а потом она ему похотливо улыбается, обнажив большие, ровные, но отчетливо серые зубы. И, несмотря на это, Владу кажется, что он улавливает остатки ее женской привлекательности, это его завораживает, он словно попадает в мед… а потом пролетом выше раздается отчаянный вопль.
 – Фу, мерзость! Я наступила в нее, наступила – фу!
 – Альбина, – голос качка, на этот раз дал откровенного петуха: – завали…
 Женщина некрасиво вздрагивает, разом теряя свою неестественную привлекательность, и выдает матерную тираду. Влад срывается, проскакивает несколько ступеней вверх. 
 – Ну, Костик! Все. Я хочу уйти!
 – Хочу - не хочу! - взорвался качок, больше напоминающий возмущенного клерка. – Сколько можно!?
 – Ну, Костик. Поговори с ними! – в голосе красотки прорезались истерические нотки. – Мне это надоело, точно надоело, я не хочу здесь быть.
 – Пацаны… – Костик попытался грозно глянуть на подоспевшего Влада, но тут же ушел глазами в пол и шумно запыхтел: ¬– в общем… мы передумали… вы пошутили – мы посмеялись, можно нам уйти?
 – Валите, – выпалил Влад, прежде чем успел удивиться своей дерзости.
 – Но тогда… – Костик крякнул, лицо его окончательно стало растеряным, – нам бы бабки?
 – Ага, сейчас. – Ухмыльнулся Влад, – тут идти осталось этаж! Отведи, приведи – бесплатно. Нет, если бы мы вас обломали – другое дело, а так вы сами съеживаетесь, поэтому никаких бабок, и домой чешите самостоятельно – никаких «провожалок»!
 – Правильно пацан! – скрипуче поддержала от окна гипотетическая шл#ха, воткнула окурок косяка прямо в подоконник, долго выдыхая через нос две струйки дыма: – Так этих жопошников – мажоры херовы, передумали, бл#дь. Шли их лесом и пойдем ко мне, применим бабки по-нормальному, по-человечески!
Влад нарочито отвернулся от качка. Тетка хитро подмигнула, сделала своими яркими губищами шумный чмок и подхватила темную кошку, беззаботно пробегающую по лестнице снизу.
¬– Ну так чего?– Влад прижался к стене: – Валите!
 – Костик… – снова законючила девушка.
 – Альбина, все… - голос Костика оборвался, и в воздухе на долгие мгновения повисла тишина, разбавленная обычными общажными звуками; кошка издала полу-мяу, полу-мур: – Бабки уплачены, – мрачно подвел итог здоровяк, – пойдем смотреть…
 Коридор четвертого этажа, грязный и заплёванный, как и все здесь. Разве что кант зеленый и посвежее. Часть коридора перегораживает громадный старомодный шкаф, перекошенный, с выцветшими наклейками голливудских звезд и висячим китайским замком на ушках. Дальше - батарея трехлитровых банок с солёностями, над ними календарь с какой-то бабой в народном костюме, цифры тридцатилетней давности. Из близкой помывочной  несет дешевой химией и сыростью, из-за приоткрытой двери слышно сипение бачка унитаза.
 Максим останавливается перед обычной обшарпанной дверью, несколько секунд копается в кармане, достает ключ и нерешительно поворачивается с клеткой к спутникам. Ближе всех к Электронику качок, но протянуть клетку ему Макс стесняется, он выискивает глазами напарника.  Влад решительно машет свободной рукой – мол, разбирайся сам, я ее не возьму. Электроник выдыхает, берет клетку под мышку, склоняется над замочной скважиной и неуклюже поджимает клетку левым коленом.
 – Дай сюда… – Костик сам выдергивает клетку из рук Электроника, тот немного теряет равновесие, сопит и не с первого раза попадает ключом в скважину. Ключ вращается туго, на каждом обороте замирает, и дверь приходится встряхивать.
 Мимо со старой сковородой дефилирует давешняя тетка, с преувеличенным интересом заглядывает в клетку, где продолжает чиститься зверек, сплевывает и произносит  панибратски так, как бы продолжая прерванный  разговор:
 – Всю жизнь Игорек дураком был – дядя вон Максика. Бормотуху глотал – дай боже. А вот закусывать - это не про нас, это нам без особой надобности. Так, если за магазом скинут че просроченное, так он у них в бачках и ковырялся… Правда, правда.  А по молодости  какой талантливый мужик был – физик! Э-эх, ему бы в инженера главные, да трехкомнатную в центре, да вот характер дурно-ой…
 – Уйдите… пожалуйста… – процедила Альбина сквозь стиснутые зубы, все тело ее напряглось, девушка вжалась в руку бойфренда так, словно хотела слиться с ней.
 –А чивой-то? – тетка внезапно перешла на деревенский приговор: – Чивой-то так? - В ногах опять сформировалась кошка, она теранулась боком о теткину ногу, задрала голову и впилась лукавыми желтыми глазками в лицо девушки.
 – Да чего ты там возишься? – чуть ли не пискнул здоровяк, старательно игнорируя тетку.
 – Секунду, – на лбу Максима  уже появился пот, а ключ все никак не желал провернуться в последний раз.
 – Ты, если при баблишке… – Голос тетки вновь приобрел какие-то похабные нотки, – Альби-ина…
( Девушка задержала дыхании,е услышав свое имя из этого рта.)
 – Тоже заходи, я и по девочкам много чего умею – враскоряку уйдешь!
 – Господи! – красотка отлипла от руки и спряталась за спиной Костика.
 – Иди сюда, тварь! - замахнулся качек свободной конечностью с растопыренными пальцами, но тетка с невероятной ловкостью отпрыгнула в сторону, издала нечто похожее на хохоток и коротко ткнула в сторону обидчика сковородой.
 В этот момент дверь бесшумно отворилась, Максим поспешно сунул руку внутрь и щелкнул выключателем, все замерли и подошли чуть ближ,е чтобы рассмотреть.
 Комната имела весьма плачевный вид: желтый от сигаретного дыма потолок, лампочка на плетеном проводе, строе деревянное окно на две створки, за одной мутная улица, другая и вовсе заколочена неряшливой фанерой. Стены заклеены унылыми, желтыми же,  обоями с более светлыми пятнами: вот здесь, по всей видимости, стоял шкаф, а там – диван, и рамка какая-то висела над ним, здесь еще какая-то тумбочка и стол – отпечатались даже ножки, но ничего этого сейчас не было. Темно-бордовый деревянный пол, истертый  местами, представал взгляду полностью, на месте остался только чугунный радиатор, почему-то зеленый, забитый махрами грязи между ребрами.
 – И-и-и? – наконец вопросительно протянул здоровяк, и,  похоже голос его снова креп – эдакий кульбит сознания, от крутости к пресмыкательству и обратно.
 – Крысу. – сосредоточено отозвался Макс.
 Качок протянул клетку. Электроник после некоторых стараний извлек из нее упирающегося зверька.
 – Надо… ее забросить так, – проговорил он тяжело вздыхая, - чтобы закрылась дверь.
 Присел на корточки и попытался посадить зверя на пол, но крыса отчаянно цеплялась за руки.
 – Лариса, иди! – отпихнул ее Макс.
 – Ее зовут Лариса? – неподдельно изумилась Альбина.
 Здоровяк вздохнул и закатил глаза.
 Крыса тем временем, получив толчок в тощий зад, сделала несколько неуверенных скачков вперед. Она была такая чистая, такая белая и невинная на этом грязном полу, что поневоле вызывала щемящее чувство жалости.
 – Иди! – настоял Макс.
 Еще скачек, а потом, развернувшись, крыса резко рванулась назад, и Электроник не без труда  успел поставить руки, чтобы выловить ее. Зверек по инерции забрался по рукаву до самого верха и даже, кажется, прильнул к груди мучителя. Максу показалось, что он чувствует, как в маленькой грудной клетке колотится маленькое сердце.
 – Ну?! – подбодрил Костик азартно.
 Макс ухватил крысу, коготки потянули за собой форму королевского клуба, похоже, оставляя на ней затяжки, и вот ткань издала последний скрежет, Электроник слабо размахнулся, запуская зверя. Тот пролетел не больше метра, шмякнулся на пол и опять рванулся к двери.
 – Пошла! – крикнул здоровяк, принимая крысу концом кроссовка. Белый комочек взлетел, но почему-то снова шмякнулся рядом и снова понесся к двери, прилагая к бегу все свои крысиные усилия.
 – Да что ты будешь делать! – выругался Электроник, уже остервенело хватая зверька, который на этот раз разразился отчаянным писком и стал отчаянно извиваться.
 – Слышь, а прикольно! – одобрил Костик: – Не на пятак, конечно, но…
 – Надо ее шваброй задвинуть, – робко посоветовала Альбина, – вон стоит.
 – Да че ж вы, не люди, что ли? – грустно произнесла тетка и снова сплюнула.
 – Пошла вон, карга! – послал её  Костик.
 Взяли деревянный прибор, серый, исписанный какими-то цифрами – видимо, некогда вынесенный с какого-то предприятия. Крыса к тому времени выдохлась  и прижалась к рукам Макса, как ребенок. И вдруг электроника стали разбирать сомнения: как-то жалко стало этого зверька, с другой стороны – деньги… через минуту… кстати, только сейчас Макс сообразил, что деньги у Влада… максимум две, он заработает столько, сколько ему платят на подработке за пару дней, и ведь ни за что – одно движение шваброй, и все. У него никогда прежде не было крысы, он никогда не любил крыс и даже не задумывался о том, что можно любить крысу, а эту… любит? А может, послать все к черту – отдать мажору его бабки и забрать крыску себе? Да нет, не пойдет, этот бык по любому скажет, что зверек тоже денег стоит, да и время он потратил, а еще Влад – парню, похоже, реально жрать нечего, понтуется своим камуфляжем, а пока этих ждали, так он все прикидывал, чего в магазине купит да на сколько растянет. Не-е-ет… не откупиться от двух кредиторов сразу… от одного даже – мелочи в кармане на обратный проезд… прощай, крыска!
– Дай сюда! – громадная лапа качка оторвала зверка от Максима в последний раз. Зверек смирился, сел за крестовиной швабры, и печально смотрел на жестокосердных людей, которые, мало не с улюлюканьем, задвигали его по грязному полу белой задницей. Наконец крыса была вытолкнута на всю длину черенка. Костик, проводивший операцию, так увлекся, что даже не задался вопросом, почему все должно происходить именно так.
 – Готовы? – Максим протолкнул слюну в пересохшее горло, и нервно посмотрел на то, как здоровяк возвращает швабру обратно.
 – Давай! – скомандовал Костик.
 Максим дернул дверь за ручку на себя – Хлоп! Полотно приложилось о косяк и тут же отыграло обратно – крысы на прежнем месте не было.
 – Да ладно… – проронил качок, и тут же нашелся: – Она че? Свалила, что ли?
 – А вот в этом вся и загадка! – с обреченными нотками в голосе ответил Электроник: – Никто этого не знает.
 – Да ладно… – ровно с той же интонацией повторил Костик и сунул голову в комнату.
 – Костя, ты с ума сошел? – вцепилась ему в плечи Альбина.
 – Отвали! – огрызнулся тот. – Куда крыса дели? За дверь?
 – Да говорю же, не знает никто! – психанул Максим.
 – Ты че мне фуфло гонишь, а? Рыжий! – Здоровяк ухватил Электроника за загривок. - Я тебя сейчас засуну туда, и посмотрим, успеешь ли ты, как крыса, скрыться или на месте останешься!
 – Слышь, ты бы остыл, дядя.
 Холодный ствол ткнулся Костику в живот.
 – Хы… – осклабился здоровяк, – ты бы травмат свой спрятал.
 – Еще лучше – у тебя дыра в пузе  будет размером с кулак! А потом мы тебя туда скинем… – Влад подбородком показал на комнату, – и пусть твоя телка ментов вызывает. Нет тела – нет дела.
Ухмылочка Костика потухла, он медленно разжал пальцы,  и Макс облегченно повел плечами.
 – В общем, без лоха и жизнь плоха да? Пишете в инете херню всякую: аномалия, демонстрация с гарантией, люди платят, а вы им…
 – А чего тебе не нравится, блин? – возмутился Влад.
 – Костя… – взмолилась Альбина, – прошу тебя…
 – Тихо, бл#дь! – рыкнул здоровяк…
 – А я чутка не поняла, а где Лариска? – подала голос тетка, и голова Костика повернулась к ней, как корабельное орудие.
– Хм… – заодно, значит, да? Ниче, ниче, я вот сейчас парням позвоню, весь ваш гадюшник раком поставят!
 Прямо под дулом пистолета здоровяк достал телефон, разблокировал его и долго смотрел в экран.
 – Костик, – хныкала красотка. – Пойдем, а? Пойдем, Костик, черт с ним, с этим быдлом, поехали покушаем, а? Я омара хочу, жаренного, помнишь, как тогда?
 – Вот уроды… – качок наконец убрал телефон. – Здесь даже связи нет – гребанный люмпенский райончик! Ладно, ребят,  вы пошутили, я посмеялся, пятак за ваши фокусы – большие деньги, но я готов заплатить два косаря за то, что выведете нас к тачке, остальное гоните назад и расстаемся на нейтральной ноте.
– Дядь, да хорош разводить уже? – парировал Влад, пистолет по-прежнему смотрел на здоровяка, хоть тот и не особо обращал на него внимания. – Повторюсь: вам показали, что обещали – зверь был? Был. Исчез? Исчез. Все, представление окончено! И вообще, раз ты такой жмот, пойдешь к своей вонючей тачке «своим пешком», без всяких проводников.
 – Вонючей?  - улыбнулся качок, и улыбка эта была нехорошая. – Да что бы ты знал, сынок, такую тачку тебе в жизни своей, нищебродской, даже в кредит не купить. Пятак этот для меня пыль, я иногда завтракаю дороже. У меня вон – она, губы красит помадой за пятак. Просто это принцип: обещали зрелище, выставили ценник, я заплатил, а вы мне толкнули фуфло – мне не понравилось, а я привык платить за то, что мне нравится, поэтому я говорю: гоните часть бабок назад. В чем я не прав?!
 – Так это… – внезапно проговорил Макс, и надо же, попал в затишье. – Мы договаривались на кота, а вы… притащили… крысу… – последнюю часть фразы он произнес совсем упавшим голосом, как бы предчувствуя, что сказал что-то не то и не тогда.
 – А че с котом будет? – Вкрадчиво поинтересовался здоровяк.
 – Ну… он тоже исчезнет, – казалось, Максим сейчас расплачется. – Просто кот пошустрее, и понятно, что его просто так не поймать и не спрятать.
 – Ок. – Костик, игнорируя Влада и его пистолет, протиснулся по коридору к тетке.
 – Пошел вон! – завизжала она, разгадав намеренья злодея.
 – Где она?
 – Софочка, Софочка, беги!
Тетка развернулась и кинулась по коридору в обратную сторону, а здоровяк широким шагом направился следом.  Очень скоро они оба, один за другим,  скрылись в каком-то проеме, секунду спустя оттуда донеслись возмущенные голоса, потом грохнуло что-то металлическое, по звуку вроде кастрюля.
 – Все, я сказал! – из проема показался разъяренный Костик, в одной руке несущий одуревшую, растопыренную кошку.
 – Софочка! – семенила следом раскрашенная, заламывая руки. – Софочка! А ну оставь мою кошку в покое, дрянь!
 – Костик, перестань! – затянула привычное Альбина.
 – Рубль ей даю за это чмо! – доверительно поделился с подругой здоровяк. – Рубль, мля! И за что? За то, чтобы она секунду посидела в комнате?
 – Софочка!
 – Поехали, Костик, поехали…
 Качок растолкал парней, не сбавляя ходу, наотмашь запустил животное в комнату. И пока кошка с диким мявом летела, извиваясь, видимо, выцеливаясь приземлиться на лапы, ухватил дверную ручку:
 Хлоп! Дверь медленно раскрылась, являя собравшимся абсолютно пустую комнату.
 Повисла гнетущая тишина, а потом в ней завелся какой-то неприятный звук. Собравшиеся не сразу поняли, что это подвывает тетка.
 – У-у-у… Софочка. Ирод, ирод проклятый, дрянь! Дрянь, чтоб ты сдох от сифона! Софочка, девочка моя.
Тетка прошла в комнату в несколько суетливых, мелких шагов, сначала быстрых, а потом медленнее и медленнее, неуверенно оглядываясь, она вдруг замерла под самой лампочкой, остановилась, обернулась. Густо накрашенные глаза ее встретились с холодным взглядом Костика.
 – Нет! – навзрыд крикнула она за мгновенье до того, как качок потянул дверь на себя.
 Хлоп… Тетки в комнате не было.
– Костик… – прошептала Альбина упавшим, бесцветным голосом.
 – Хэ! – Лицо здоровяка приобрело натурально дебильное выражение. – Как? Как это работает, я не пойму?
Костик отважно перешагнул порог.
 – Милый! – тут же вцепилась в него Альбина, холодея. – Вернись, не надо!
 – Слышь, дядя, не надо! – поддержал ее Влад. – Хватит уже! Ну ладно,  эта наркоманка потасканная – ее не хватится никто, ну а ты-то – ты… У тебя же вон есть все, деньги, машина, власть, наверное, невеста вон какая – залюбуешься. Я тоже не знаю, как это все работает, но ни один кот отсюда пока не вернулся, а вы у нас четвертые клиенты.
 – Мальчик с пукалкой… – снисходительно проговорил Костик, обходя комнату по периметру, касаясь пальцами правой руки наклеенных на стену газет. – Если бы ты знал, как вы мне все надоели. Я не верю ни одному твоему слову. Все, что я вижу, конечно, впечатляет, и я даже согласен, что все это круто, это… видимо, какой-то фокус. Фокус-покус, а фокус – это иллюзия, а иллюзия… – здоровяк сделал полный круг и остановился перед дверью… – это обман! Обман можно раскрыть. Любой секрет, придуманный человеком, можно раскрыть. Может, я дома у себя такую комнатку заведу и буду так же друзей за пятак удивлять. Хотя нет, шучу, – здоровяк взялся за ручку двери с той стороны, – я похерю вам бизнес и буду делать это бесплатно.
 Хлоп! Дверь с механическим единообразием отползла назад. В комнате никого не было!
–Пля-я-я! – горестно протянул Влад, лихорадочно соображая: чего теперь будет?
 И тут завизжала Альбина, долго, очень долго, на одной ноте, до тех пор, пока воздух не кончился в легких. А когда кончился, она коротко, как-то широко вдохнула, и визг начался заново, и опять,Э и опять, с более короткими интервалами.
– Молчи, дура!– прыгнул на девушку Влад, пытаясь зажать свободной ладонью рот.– Макс, помоги!
–Альбиночка, солнышко, перестань… – стал умолять Электроник, сложив руки в молитвенном жесте, а потом… потом положил обе ладони красотке на грудь.
 У Влада глаза на лоб полезли, девчонка, одурев от такого обращения, вывернулась, снова завизжала, пнула рыжего ногой в голень  и рванулась вперед, отталкивая обидчика плечом. Дальше  у Влада сработали рефлексы: он поднял ногу и мощным пинком в округлую, тугую ягодицу перенаправил Альбину в зловещую комнату. Красотка, споткнувшись о пустую крысиную клетку, кубарем выкатилась под лампочку на витом проводе, видимо, ударилась чем-то, потому что визг как отрезало, а затем…
 Хлоп!
 Друзья ошарашенно смотрели, как дверное полотно уходит внутрь, наверное, одновременно гадая, мог ли сквозняк сыграть с ними такую злую шутку.
¬– Ну зачем? Зачем? – Макс вцепился пальцами в густую свою шевелюру. – Неужели нельзя было как-то по-другому?
 Влад вытер со лба проступивший пот и пожал плечами в пустоту: – Ты че, братан? Совсем? У нее же крышу отстрелило! – Он покрутил рукой у виска так, как в детском саду показывают фонарики. – Ты слышал, как она орала, еще ты тут нашел время лапать!
Электроник убрал руки, прижался спиной к стене, сполз вниз, и на щеках его выступил румянец.
– Мы ее, можно сказать, спасли… – бросил вдогонку Влад.
– Спасли… – слабым голосом повторил Электроник. – Ты видел ее? – голос его креп и наливался яростью: – Да пошел ты нахер, спасли! Мы угробили такую красоту, что мне жить теперь стыдно.
–Оу-оу-оу… тормози! – попытался осадить товарища Влад, – я все понимаю, но не надо валить вину на меня – просто так сложилось, это своего рода несчастный случай, как авария на дороге. Если бы ее с утра не встретил и она со своим Костиком расхерачилась на тачке, ты бы жил как жил, и все! И вообще я защищал нас обоих – она орала так, что, может, эти люмпены уже по лестнице скачут.
– У тебя ствол! - крикнул Макс в голос, – я слышал про дыру с кулак!
– Это пятизарядный травмат, – зашипел Влад в ответ, – дыра в пузе - это так, для красного словца, в реальности можно просто синяк оставить! И, кажется, ребята снизу в курсе. Надо вообще чего посерьезнее брать, а то не доведем следующих клиентов.
 Электроник спрятал лицо в ладони и всхлипнул, потом еще раз, и еще, мгновение казалось, что он горько заплакал, но вот звуки стали искажаться, менять тональность, и вся эта какофония непонятным образом переросла в истерический хохот:
– Клиентов?! – давился Максим, – каких клиентов, придурок?!
Пауза, и через глубокий вдох:
– Мы только что захерачили трех людей – трех! Как минимум двоих из них будут искать! И как ты думаешь, как быстро в полиции найдут нашу переписку? А потом рекламу в соцсетях? Номер телефона? А? Мы же с ними, считай, в открытую переписывались! Им нас даже по «ай-пи» вычислять не придется…
  И опять смех, только уже тихий с присвистом. Влад пожевал нижнюю губу, а потом улыбнулся тоже  и направил ствол в голову товарища:
– Но там ведь твой «ай-пи», твоя страница, твой номер в переписке.
– Что, прости? – Электроник перестал смеяться и поднял испуганное лицо вверх, уставившись прямо в черный зрачок пистолета.
– Я говорю, что официально ты в нашем предприятии один. Сам владелец наследства, сам вдохновитель, сам исполнитель.
– Вот ты сука! – Максим попытался вскочить, но тут же получил удар в район солнечного сплетения. Удар был больше обидным, но точным – Электроник повалился на пол и забился в судорожных попытках продавить в себя, - хоть немного воздуха.
– Знаешь что, истеричка? – возвышался над ним бывший компаньон. – Ты втравил меня в это говно, уговаривал, звонил: «Владик, ты ведь в самообороне соображаешь, мне нужна твоя помощь, я заплачу»… - Влад намеренно коверкал голос так, чтобы противнику стало обиднее. – Мы ж с тобой не общались даже раньше, так, здоровались иногда, а здесь… То есть, как бы ты у нас такой умный и главный, а я так, пришил проблемы разруливать? Сколько раз ты, дебил, порывался глупости говорить, сколько раз тебя на скидосы разводили? А? Ты бы если скинул, то не свое бабло, а наше общее! Или со своей доли бы им вернул? И ведь не у всех есть мамочка с квартирой, не все вышку получают, по три часа в день отрабатывая в сраной забегаловке. Есть люди, которые пытаются выжить…
– Чего ты навел на меня эту хрень? – Устало оборвал монолог электроник. – Сам же говорил, что он синяки оставляет!
  И не успел мозг Влада сообразить, от чего это Электроник такой дерзкий, тот с невероятной скоростью выбросил руку вверх, хватаясь за ствол…
Ба-бах!
 В воздухе завоняло пороховой гарью. Рука Максима конвульсивно сжалась и медленно соскользнула с дымящегося ствола, вместо левого глаза у него зияла омерзительная черная дыра с кусочками белого по краям, которая еще не успела заполнится кровью.
– Я говорил. –удивленно смотря на ствол, ответил мертвецу Влад. – Как повезет…
 Теперь осталось дело за малым – нужно было избавиться от тела, и сделать это проще простого. Нет тела – нет дела. Влад улыбнулся, вспоминая, как еще совсем недавно грозил этой поговоркой Костику. И вот его нет. Парень прислушался: тихо… подозрительно тихо… интересно, вся эта возня не заставила соседей позвонить в полицию?
 Влад склонился и решительно взял мертвеца за ноги, брезгливо отмечая, что тот успел напустить в штаны. Попытался подтянуть эти ноги ближе к комнате. Тщетно: мертвое тело, казалось, прибавило в весе килограммов до ста. Ноги гнулись, но повернуть останки Максима в нужное положение не представлялось возможным. Парень выдохнул, снова прислушался – странно, звенит - не звенит, и, кажется, кто-то идет по лестнице? Или нет, это просто нервы? Неужели эта тварь так и утянет его за собой в тюрьму? Он со злобой пнул мертвеца в плечо:
– Хрен тебе, слышишь! Хрен!
 И оглянулся на комнату, отметил открытую форточку и на секунду задумался, была ли она на окне вообще, а тем более открытой? По сути - второй выход, оттуда даже тянет невероятной в тих местах свежестью… И комнатка маленькая, метров двенадцать всего по полу… Черт! Надо… надо рискнуть – кто не рискует, всю жизнь потом живет в таком вот дерьме. Обойдя тело спереди, Влад просунул руки бывшему компаньону со спины в подмышки, с горловым рыком приподнял труп и, отчаянно упираясь, поволок его в комнату. А на лестнице действительно кто-то был: спешные шаги обутых в тяжелую обувь ног приближались, ступили в коридор и…
 Дверь, как живая, сорвалась с места, Влад выпустил ношу и бросился к выходу, не осознавая, что под ногами больше нет тела, а мир стремительно потерял все краски.
 Хлоп!
 Миг спустя парень рванул ручку на себя – полотно поддалось легко. Руки Влада уперлись в грубую кладку красного кирпича. Но как? Ее же вот–вот только что не было здесь. А теперь он видел выпуклые наплывы раствора с трещинками, песчинками, крохотными полостями. Сколы на кирпиче, торчащие ржавые края кладочной сетки. Капитальная стена! Кровь прилила к щекам Влада. Вскрикнув, он бросился к окну, ко второму выходу, на этот раз понимая, что тела Электроника на полу нет, а форточка закрыта и, судя про краске, плотно приклеена к остальной раме. Из глаз брызнули слезы ярости.
 Старые створки долго не поддавались, Влад рвал и рвал их на себя, хрустело дерево, осколки краски глубоко вписались в кожу, кололи и резали. Но огромный мир, желанный сейчас как никогда, так близко, вот он, за тонкими, мутными стеклами – рывок!
 Стена грубого кирпича, очень похожая на ту, что перекрывает дверь. Влад коснулся ее пальцами, убеждаясь в ее реальности и одновременно удивляясь отсутствию всяких цветов. Потом медленно обернулся, присел на подоконник – четыре стены, двенадцать квадратных метров по полу – не лучше ли было попасть в тюрьму, где гораздо больше выходов? Нет, это безумие, и хуже быть не может. И,  как бы в ответ на эту мысль, в лампе что-то звякнуло, она разгорелась ярче, много ярче. Влад проглотил скопившуюся слюну, на виске образовалась крупная капля холодного пота и устремилась вниз.
 Хлоп!
 Комната погрузилась в кромешную, неподвижную тьму…

03.06.2019 год.