Мири и Заколдованный Лес

Странно. По подсчётам Мири, она давно должна была выйти к Хрустальному Роднику, но вместо этого всё глубже уходила в лес; деревья давно перестали быть узнаваемыми и теперь она шла, уповая на природное чутьё.


Смеркалось, с каждой минутой лесная чаща становилась всё более и более недружелюбной: деревья поскрипывали громко и протяжно, невольно навевая мысли о вздохах мертвецов; холод забрался под тоненькую джинсовую курточку Миранды: «Такой холод называют могильным». – некстати вспомнила она снова прабабушки. Да где ж этот треклятый родник?!
«Аууу, помогииитеее!» – позвала Мири. Никакого ответа. Кажется, даже деревья перестали покачиваться. Стоп, это страх, или сухие сучья действительно начали потрескивать под чьей-то тяжкой поступью? Миранда напрягла слух – да, действительно, сюда кто-то шёл, и довольно быстро.

Немного погодя она даже смогла различить фигуру непрошенного гостя: неподалёку от неё стоял высокий человек, одетый в истерзанные лохмотья, чёрные волосы до плеч отливали синевой. Руки его были большие и сильные; но что это? Неужели вместо ногтей у незнакомца когти? Да нет, не может быть, последнего оборотня в этом лесу извели десятки тысяч лет назад…

И всё же стоило затаиться: та часть натуры Мири, которая пошла в прабабушку-лису (в её жилах действительно текла не совсем человеческая кровь, бабушка Эстелла в какой-то степени тоже была оборотнем) подсказывала Миранде, что лучше спрятаться. Словно в подтверждение её догадки пришелец опустился на четвереньки, понюхал воздух и тоскливо-протяжно взвыл. Дальше всё происходило, как в замедленной съёмке: ОНО приближалось к поваленному дереву, за которым укрылась Мири. Пару шагов и… она выпрыгнула из своего укрытия, бросившись прямо на спину огромного чёрного волка.

Всё остальное словно бы сделала не Миранда: крепко держась за волчий загривок одной рукой, другой она выхватила маленький серебряный кинжал из кармана куртки (тут в голове прозвучали слова бабушки Эстеллы: «От всего серебряного оборотням плохо. Это я тебе, как оборотень, говорю».) и воткнула его глубоко в волчью шкуру. Ещё раз. И ещё. Кровь хлестала фонтаном, заливая всё вокруг. От той же бабушки Эстеллы Мири знала: у оборотня есть одно слабое место на загривке, но она не помнила точно, где.
"Когти и зубы оборотня крепче стали, а забалтывать жертву он умеет не хуже кота Баюна из русских сказок. Есть лишь одно оружие, способное победить его - серебро. Меть им в место на загривке и всё получится. Остальная часть шкуры защищена от рождения".

И вот теперь Мири метила сама не зная куда; волк метался, выл, пытался сбросить девочку с себя, но она не сдавалась, и тогда оборотень сказал то, чего она совсем не ждала:
- Ты не помнишь меня, солнышко? – голос, как ни странно, был ей знаком: она словно слышала его в далёком детстве – это я, твой папочка Ореон. Отпусти меня…
- Нет! Мой папа погиб! Его растерзали… такие же, как ты! – Мири в отчаянии посмотрела в тёмно-синие глаза оборотня, замахнулась для нового удара.
- Ошибаешься, детка. Той ночью…
- Всё, хватит!
- …я боролся с оборотнем, но он всё же успел укусить меня. Чтобы не позорить семью, не мешать вашей с мамой спокойной жизни, я ушёл далеко-далеко в лес. Дочка, я хочу, чтобы ты знала: я… любил тебя. – кинжал выпал из рук Миранды, волк метнулся вправо и сбросил-таки с себя «наездницу». Погружаясь в беспамятство, Мири смогла расслышать – любил. Но теперь я другой! – волчьи зубы с треском распороли рукав куртки, вонзаясь в розовую плоть.

Мири пришла в себя от того, что её мерно покачивало. Посмотрев на мир «вторым» зрением, она разглядела гигантского орла, бережно нёсшего её в клюве. Куда он нёс её? Зачем? Действительно ли оборотень – её отец? Это была уже другая история. А пока Миранда летела, полагаясь на волю Судьбы…