Этюды о детских игрушках, вещах

                Банка
Эту старую стеклянную трёхлитровую банку выбросить не поднималась рука.  Ничего обычного, кроме цвета (тёмно-коричневая) и стеклянной крышки с резиновой прокладкой. В таких банках тётя Аня привозила из Бежецка  малиновое варенье. Всегда  малиновое, густое и очень душистое.
После мамы тётя Аня - это для меня самый дорогой человек. Помню из детства: утро, спим…  И вот смех в коридоре, калининский говорок тёти Ани… И радость невероятная: приехала  наконец –то! Как она добиралась со множеством сумок? Всех помнила, никого не забывала…  Везла подарки, краску. А от нас варенье из вишни и крыжовника. Теперь не знаю, куда делись такие трёхлитровые банки со стеклянными крышками, резиновыми прокладками. Долго они и у меня были. Тётя Аня своим приездом задавала тон всему происходящему. Ехали в Моховое (в родительский дом) целым колхозом, как-то там все размещались. Помню: я спала в корыте, а потом – младшая сестра Танюшка. Ели на улице. Ловили рыбу в пруду, около дома её чистили. Утром всегда смеху было! Хохотала заразительно тётя Оля: кто-то на кого-то наступил, не нашёл своё место, упал в темноте… Тётя Аня была такая чистюля, всё на ней было хрустальное, хотя полная была, но ей это очень шло.
Любили её не только мы – родственники, но и  совсем чужие люди.  Бойкая, отчаянная, голосистая, острая на язык, она была  добрейшим человеком. Её, фронтовичку, опытную хирургическую медсестру, хоронил весь Бежецк. Умерла в 65 лет. Пулевое ранение в живот, смерть сына, тяжёлая работа – всё сказалось.
                Ваза с конфетами
Эту хрустальную вазочку для конфет подарили маме в детской консультации, где она работала, когда у нас родилась Танечка – моя младшая сестрёнка.  Вазочка была низенькая, приплюснутая, с матовым узором из цветов, а крышечка мельхиоровая. Подарили с конфетами (даже помню какими) «Чио-чио-сан».  Март 1959 года. Холодно.  Я во фланелевом платье, «подживотке» (так у нас  называли в Скопине стёганые жилетки). Дом недостроенный, в кухне ещё нет полов, ходим по доскам. Нужда чувствуется во всём. Мама нервничает, у неё нет молока. Папа на двух работах, приходит поздно, печку надо топить. Так хочется есть… На столе накрахмаленная скатерть, и на нём вазочка с конфетами… Но трогать нельзя. Мне ещё нет и шести лет, но про меня все забыли.  Сначала я очень хотела сестрёнку, но меня тётя Нина (жена папиного брата) убедила, что сестра будет у меня отбирать платья, куклы. В итоге я согласилась на братика и ждала только брата. Когда папа пришёл из роддома и объявил, что родилась девочка, я возмущённо топнула ногой и закричала: «Опять девка!»  Сижу, думаю: может, я им теперь не нужна… У них теперь Танечка…
               
                Мишки
Из своих первых игрушек помню только пластмассового медвежонка. Цвета почему-то жёлтого, а может, так у меня в памяти отразилось… Мне 4 года. 1957 год. Переезжаем от бабушки в свой дом. Правда, дом ещё недостроенный, но родителям, наверное, не терпелось покинуть тесный бабушкин дом на новой Бугровке, ведь там жили 4 (!) семьи: бабушка с дедушкой, мы и два папиных брата с детьми.  Трудно даже представить, как остро стоял «квартирный вопрос»! Переезжаем  - это фигура речи, потому что переходим через огромный овраг, чтобы попасть на Старую Бугровку, где мы будем жить. Папа с дядей Пашей и дядей Лёшей несут самодельный шифоньер. Как я потом узнала, его смастерил наш школьный завхоз Сторожихин Алексей Максимович. Мама, тётя Нина, крёстная Лида несут в узлах вещи и посуду,старшие двоюродные сёстры несут кота Ваську, а я… свою игрушку – пластмассового мишку. Других игрушек не было,  кажется, а может, эта была любимая. Куда делся этот медвежонок – не запомнила…  Ему на смену пришёл плюшевый, которого подарила моей младшей сестрёнке крёстная Лида.  Этот  был коричневого цвета, большой, с пуговичными глазами. Любимая игрушка сестрёнки. Когда мама, продав дом, собиралась переезжать к нам, они с сестрой перебирали старые вещи и в шкафу обнаружили этого мишку – потёртого, с оторванной лапой, оторванным ухом…  Грустно… Дом жалко, мишку жалко…  Оторвали мишке лапу…
                Дед мороз
У этого ёлочного деда мороза сохранилась этикетка – 1959 год. Ему  61 год стукнет в этом году – настоящий дед. Он ровесник моей сестрёнки – она тоже с 1959 года. Он из папье-маше. Размер обычного деда мороза, которого ставят под ёлку. В ярком оранжевом кафтане, отороченном белым «мехом», в   красной шапке со снежинкой, в белых валенках, с посохом. Качества очень хорошего. Лет 30 он «жил» в родительском доме, потом переехал к нам, а мы сменили шесть мест проживания. Тем не менее дедушка прекрасно сохранился – как новенький. Служит нам до сих пор и замены себе не требует. Ставлю его под ёлку и вспоминаю наши семейные праздники в новом, недавно отстроенном доме. Ёлка всегда  была огромная. Папа из лесничества привозил для Дворца культуры ёлку и для нас тоже выбирал красавицу с шишками. Открывается дверь, и вместе с морозным воздухом, холодком плывёт в зал эта лесная красавица. Радостей у нас, послевоенных детей, было не так уж много. Среди них ёлка и всё, что с ней было связано, – самое яркое и радостное.   Наряжаем всей семьёй, обсуждаем, куда что повесить. Стеклянные бусы, картонные флажки, грибы, шишки из папье-маше. А какие причудливые были фигурки: волк и медведь  (почему-то) с гармошкой, царевна-лебедь, падчерица из сказки «Морозко», пучеглазый филин. А какие разные стеклянные шары: и однотонные, и с рисунками. Много старых игрушек мы сохранили и до сих пор вешаем на ёлку вместе с новыми.  Вспоминаются подарки тех детских лет. Мама в наволочку собирала разные конфеты к празднику и прятала их. А я, сластёна, всё время их находила и потихоньку оттуда брала. Было и стыдно, конечно, но очень хотелось. Мама никогда не ругала, даже вида не показывала, что замечает, как убавляются конфеты в наволочке. Во Дворце культуры, в школе, в больнице, где работала мама,  новогодние гостинцы были почти одинаковые. В плотном пакете из грубой серой бумаги, где зелёными буквами было написано «С Новым годом», лежали: яблоко сорта пипин, мандарин, печенье, конфеты «Буреветник», «Ласточка», «Весна», «Чио-чио-сан», «Осенний сад», батончики (не помню названия, а на рисунке Емеля из сказки «По щучьему велению»), ириски «Золотой ключик», «Кис-кис», «Ледокол», «Тянучка», карамель «Барбарис», «Взлётные», «Яблочные», «Лимонные». Мне до сих пор кажется, что от этого деда мороза пахнет хвоей, родным домом, детством.